Лицензирование

Гражданский кодекс РСФСР, принятый 11 июня 1964 г., вступивший в силу с 1 октября 1964 г. и действовавший в части наследственного права с некоторыми изменениями и дополнениями более 35 лет (до 1 марта 2001 г.), расширил круг возможностей наследования по закону и по завещанию, установленный ГК 1922 г. Вместе с тем в нем законодатель продолжал исходить из потребительского назначения имущества, находящегося в личной собственности граждан. 

Здесь, наверное, уместно отметить, что советское  законодательство прямо запрещало извлекать доходы, не относящиеся к трудовым (ст. 13 Конституции Союза ССР 1977 г., ст. 13 Конституции РСФСР 1978 г., ст. 111 ГК РСФСР 1964 г.). Земля принадлежала только государству. Исключительность права государственной собственности на землю была закреплена в Основных законах как Союза ССР, так и всех его республик (например: ст. 10 Конституции Союза ССР и ст. 11 Конституции РСФСР)[8]. 

Законодательство  не допускало "использование имущества  для частной хозяйственной деятельности, систематического извлечения нетрудовых доходов". Для примера можно привести только название Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 июля 1962 г. "О безвозмездном изъятии домов, дач и других строений, возведенных или приобретенных гражданами на нетрудовые доходы"[9]. 

Одним из самых  последних нормативных актов, касающихся данного вопроса, было Постановление  Совета Министров РСФСР от 22 июля 1986 г. "О мерах по усилению борьбы с нетрудовыми доходами", которым  перед органами государственного управления прямо ставилась задача усиления контроля за использованием гражданами жилых домов и помещений, исходя из того, что они не могут использоваться для личной наживы и в других корыстных целях. 

К примеру, Гражданский  кодекс РСФСР 1964 г. предусматривал ответственность  за использование жилого дома для получения нетрудовых доходов: такой жилой дом подлежал безвозмездному изъятию в фонд местного Совета народных депутатов. 

Помимо запрета  на извлечение "нетрудовых доходов" советское законодательство устанавливало  пределы количества и размеров объектов, находящихся в собственности одного гражданина. Так, ст. 106 ГК РСФСР указывала на то, что у гражданина или совместно проживающих супругов на праве собственности мог находиться только один жилой дом (или его часть). Кроме того, названная статья устанавливала предельный размер жилого дома (или его части), принадлежащего гражданину на праве личной собственности: жилая площадь дома не должна была превышать 60 квадратных метров (исключение могло быть сделано только для некоторых категорий граждан с разрешения исполнительного комитета городского Совета народных депутатов). В тех случаях, когда гражданин, например, по наследству получал второй жилой дом, то "собственник вправе по своему выбору оставить в своей собственности любой из этих домов. Другой дом (дома) должен быть собственником в течение одного года продан, подарен или отчужден иным способом" (ст. 107 ГК РСФСР). Указанные ограничения не имели под собой никаких, кроме идеологических, оснований и, по выражению Е.А. Суханова, "были крайне не эффективны и даже вредны для общества"[10]. 

С началом экономических  преобразований в стране законодательство, регулирующее отношения собственности, предусмотрело значительное сокращение экономически необоснованных пределов осуществления права собственности. Законы "О собственности в СССР", "О собственности в РСФСР" раздвинули возможности осуществления права собственности. Новый Гражданский кодекс Российской Федерации, развивая и упорядочивая нормы, содержащиеся в названных законах, установил право собственника по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые интересы других лиц действия, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом (п. 2 ст. 209 ГК РФ). 

Современное гражданское  законодательство предоставляет гражданам право иметь в собственности любое имущество, за исключением отдельных объектов, которые в соответствии с федеральными законами не могут принадлежать гражданам (например, нельзя иметь атомную бомбу). При этом в отличие от законодательства, действовавшего до начала 90-х гг., количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан, не ограничиваются. 

Одним из самых  распространенных оснований возникновения  права собственности граждан  является наследование. Конституция РФ в гл. 2, посвященной правам и свободам человека и гражданина, указывает на то, что "право наследования гарантируется" (ч. 4 ст. 35). В свою очередь Гражданский кодекс РФ в п. 2 ст. 218 устанавливает, что в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом. 

В настоящее  время наследование движимого и  недвижимого имущества, а также  имущественных прав и обязанностей граждан осуществляется на основании норм, содержащихся в части третьей нового Гражданского кодекса Российской Федерации, который был принят Государственной Думой 1 ноября 2001 г., одобрен Советом Федерации 14 ноября 2001 г., подписан Президентом Российской Федерации 26 ноября 2001 г., опубликован 28 ноября 2001 г.[11] и вступил в силу 1 марта 2002 г. 

Доходы, полученные в порядке дарения, освобождаются  от налогообложения в случае, если даритель и одаряемый являются членами  семьи и (или) близкими родственниками в соответствии с Семейным кодексом Российской Федерации (супругами, родителями и детьми, в том числе усыновителями и усыновленными, дедушкой, бабушкой и внуками, полнородными и неполнородными (имеющими общих отца или мать) братьями и сестрами)[12]. 

Это особенно важно  для России, где - нельзя не согласиться с мнением Е. Сегаловой - средний уровень правосознания граждан "...крайне низок, и соответственно отечественное право в узком смысле этого слова (как система правовых норм, регулирующих отношения с участием физических лиц) развито значительно слабее, чем правовое регулирование отношений, субъектами которых являются юридические лица"[13].

1.2 Понятие наследования  

Исторически появлению  наследственного права предшествовало становление семейного и вещного  права, "когда сложилось представление о семье и роде как о личном союзе и общее семейное и родовое достояние раздробилось между их обособившимися членами, появилось и наследование."[14]  

Одним из элементов  любого гражданского правоотношения является его содержание, то есть права и  обязанности участников. В правоотношении управомоченный реализует тем или иным образом свое субъективное право, в то же время корреспондирующая положительная обязанность подлежит реальному исполнению. При правопреемстве эти права или обязанности не реализуются и не исполняются, а лишь переходят к новому субъекту. 

Т.И.Илларионова  справедливо относила универсальное  и сингулярное правопреемство к  производным способам возникновения  прав, указывая, что такие производные  способы предполагают зависимость  возникающих у субъекта прав и обязанностей от правомочий, уже существующих у него самого или у третьих лиц. Но при этом нельзя полностью согласиться с утверждением, что "правопреемство - это специфическая гражданско-правовая форма правонаделения"[15], оно будет верным, если понимать под правопреемством переход исключительно прав, но не обязанностей, либо при универсальном преемстве размер актива должен превышать пассив. Именно это происходит при наследственном правопреемстве, в результате которого наследники и отказополучатели всегда получают обогащение. Иными словами, наследственное правопреемство - это форма правонаделения, тогда как в иных случаях правопреемство не всегда является формой правонаделения. 

Наследственное  правопреемство происходит в результате совершения фактических или юридических действий (подача нотариусу заявления, уведомляющего о желании принять наследство), но независимо от избранного способа обязательного документального оформления прав на наследство не требуется. 

Следовательно, для правопреемства всегда необходимо совершение сделки, в первом случае воля выражается путем совершения конклюдентных действий, во втором - в письменной форме. 

Отсутствие свидетельства  о праве на наследство не препятствует правопреемству, но ограничивает право  собственности на отдельные вещи (недвижимость, автомобили и т.д.) Завладение вещами является очевидным и доказуемым фактом, поэтому закон признает, что для приобретения права собственности на большинство движимых вещей в полном объеме достаточно установления владения. В отношении имущественных прав совершение фактических действий по завладению ими невозможно в силу их нематериальности, поэтому для реализации этих прав требуется оформление специального документа, подтверждающего правопреемство[16]. 

Сделки с недвижимым имуществом в случаях, предусмотренных законом, подлежат государственной регистрации, цель которой - сделать информацию о сделке публичной. При наследовании для перехода права собственности регистрация не требуется, но она необходима для получения права распоряжения недвижимой вещью. 

Если суммировать  изложенное, то можно сделать следующий  вывод: для распоряжения субъективным правом, переход которого требует  регистрации (государственной, технической, в реестре акционеров и т.д.), необходимо оформление свидетельства о праве на наследство. 

Транслятивное сингулярное правопреемство после  передачи права прекращает отношения  между названными субъектами, а легатарий  приобретает какое-либо абсолютное имущественное право или иную выгоду за счет наследства[17]. 

Назначение сингулярного правопреемника возможно в завещании. В зависимости от воли законодателя такое одностороннее распоряжение наследодателя может зависеть, а может не зависеть от действительности самого завещания, иными словами, завещательный отказ или возложение являются по отношению к завещанию акцессорной или самостоятельной сделкой. Если государство обязано после принятия выморочного наследства исполнить завещательный отказ, то легат является самостоятельным распоряжением, независящим от действительности завещания. Если же в законе установлено противоположное правило, то легат будет являться дополнительным распоряжением, зависящим от действительности завещания, и тогда государство как наследник выморочного имущества не несет обязанности по исполнению завещательного отказа, следовательно, сингулярное преемство исключается[18]. 

В литературе высказывалось  мнение, что "преемство в отдельном  праве умершего, как это имеет  место при завещательном отказе, не является наследственным"[19], в  обоснование приводится аргумент, что "обязанность по выполнению отказа появляется у наследника по завещанию впервые, а не переходит к нему от наследодателя". С данным выводом трудно согласиться по следующим причинам. 

Действительно, обязанность исполнить завещательный  отказ появляется только в момент вступления завещания в силу, но само имущественное право, подлежащее передаче легатарию, существует до момента открытия наследства. 

Даже если по воле наследодателя принадлежавшее ему право преобразуется в  другое, и это право передается отказополучателю, все равно обязанность исполнения легата производна от какого-то имущественного права, перешедшего от наследодателя к наследнику. Поэтому сингулярное преемство есть преемство опосредованное: переход имущественного права из состава наследства к наследнику порождает обязательство между ним и легатарием. Такое обязательство является внедоговорным, а наследник является здесь "передающим звеном" между умершим и отказополучателем[20]. 

Подтверждение отстаиваемой позиции можно найти  в одном из Постановлений Пленума ВС РСФСР[21], в котором сказано: объем прав (отказополучателя) устанавливается наследодателем при составлении завещания и не может быть изменен его наследниками. Здесь прямо говорится о том, что права, установленные наследодателем, переходят к отказополучателю, то есть между этими субъектами имеет место правопреемство[22]. 

Кроме того, отношения, связанные с установлением и  исполнением завещательного отказа регулируются нормами наследственного  права, следовательно, и с формальной точки зрения закон признает эти отношения наследственными. 

Предпосылкой  наследственного правопреемства является появление у конкретного лица субъективного права наследования. Субъективное право наследования - это гарантированная законом  возможность приобретения наследственного имущества. Момент возникновения этого права иначе именуется призывом к наследству[23]. 

В литературе можно  встретить и иные определения, в  частности, С.П. Гришаев пишет: В субъективном смысле под наследственным правом принято  понимать право лица быть призванным к наследованию, а также его правомочия после принятия наследства[24]. С этой точкой зрения нельзя согласиться. При принятии имущества наследодателя наследник приобретает непосредственно права и обязанности умершего, субъективное право наследования существует лишь до момента приобретения наследства. 

О природе субъективного  права наследования в свое время  писал О.С. Иоффе: "Реальное значение наследственного права состоит ...в  том, что (оно) является юридическим  основанием для возникновения нового права -права собственности. Иначе говоря, наследственное право имеет значение для его обладателя не столько как право, сколько как юридический факт"[25]. С этим мнением также нельзя согласиться. Под юридическим фактом понимается действие или событие, с которыми закон связывает правовые последствия. Очевидно, что субъективное право наследования не является ни действием, ни событием, а оно есть мера возможного поведения, гарантированная законом, и для его возникновения требуется юридический состав. Юридический факт после наступления автоматически влечет возникновение, изменение, прекращение прав и обязанностей, тогда как возникновение субъективного права наследования само по себе не влечет перехода прав и обязанностей умершего.