Гуго Гроций о государстве и праве

     Таким образом, перед Г. Гроцием встал  вопрос о том, что собой представляет право вообще. Гуго Гроций разделял право на естественное и волеустановленное. Естественное право, по Гуго Гроцию, это «предписание здравого разума, коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия или противоречия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым»³¹. Источником естественного права, по мнению Г. Гроция, является сама природа человека, потому что человек отличается от других существ тем, что он наделен разумом и стремлением к общению: «К числу свойств, присущих человеку, относится стремление к общению или, что то же, общительность, но не всякая общительность, а именно — стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению человека с себе подобными…»³². Естественное право не зависит ни от произвола людей, ни от божьей воли. Гроций не отрицает существование Бога, но это не мешает ему твердо придерживаться мнения о том, что естественное право не зависит от божественных установлений, и даже Бог не в силах изменить его требований, например, сделать зло добром: «Естественное право, с другой стороны, столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим богом. Хотя божественное всемогущество и безмерно, тем не менее можно и назвать нечто такое, на что оно не распространяется»³³. Тем не менее, предписания естественного право, по мнению Г. Гроция, не только не расходятся с божественной волей, но и, более того, Бог требует их неукоснительного соблюдения: «Право естественное есть предписание здравого разума, коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым; а следовательно, такое действие или воспрещено или предписано самим Богом, создателем природы»³⁴. Таким образом, Бог является творцом всего сущего и выступает в роли творца человеческой природы, которая является источником естественного права. Но именно человеческая природа определяет содержание естественного права, а не усмотрение Бога.

     Гуго  Гроций говорил о том, что к естественному праву прямое отношение имеет польза, потому что люди беспомощны и нуждаются в благоустроенном образе жизни для развития совместной жизни. Здесь же Гроций находит источники появления международного права: «Но подобно тому, как законы любого государства преследуют его особую пользу, так точно известные права могли возникнуть в силу взаимного соглашения как между всеми государствами, так и между большинством их»³⁵.  он говорит о том, что законы любого государства создаются для пользы, соответственно, некоторые права могли возникнуть из взаимных соглашений, которые отвечали интересам всех государств в общем. Словосочетание «право народов» Г. Гроций употребляет в значении непосредственно международного права: «И оказывается даже, что подобного рода права возникли в интересах не каждого сообщества людей в отдельности, а в интересах обширной совокупности всех таких сообществ»³⁶.

     Согласно  взглядам Г. Гроция, человек является живым существом «высшего порядка»³⁷, которое сильно отличается от остальных живых существ. Одним из свойств человеческой натуры является стремление к общению, но не простое стремление, а «стремление к спокойному и руководимому собственным разумом общению … с себе подобными»³⁸. Также, люди обладают способностью к знаниям и деятельности, а также особым органом для общения. Все это, по мнению Гуго Гроция, сильно отличает человека от других живых существ: «Однако эти способности, свойственные человеку, …, присущи только человеческой природе»³⁹. Таким образом, именно стремление к общению, которое контролирует разум, является источником естественного права.

     Согласно  Гуго Гроцию, принципы естественного права отвечают коренным нуждам общежития людей. Сущность естественного права составляют три принципа: воздержание от посягательств на чужую собственность, соблюдение договоров и наказание за преступления. Естественно для того времени то, что первым и особо важным принципом является именно вопрос о собственности. Гроций считал, что в естественном состоянии не было частной собственности, соответственно, не было и неравенства между людьми: «Общность имущества была естественна до тех пор, пока не была введена частная собственность»⁴⁰. Равенство людей в наибольшей степени соответствует естественному праву. Однако в процессе формирования общества и частной собственности появляется позитивное право. Этот период и есть время формирования позитивных правовых норм на основе естественного права, которые часто не соответствуют принципам естественного права в силу обмана, заблуждения. Например, институт рабства: он признается правом народов некоторых стран, однако противоречит принципам естественного прав.

     Гуго  Гроций не смог четко разграничить право и мораль, хотя и принимал к этому попытки. Эта особенность  обуславливает своеобразие его  подхода к значению принуждения  для права: поскольку Гроций стремится отличить правовые нормы от моральных заповедей, он отмечает, что «право есть воля сильнейшего; другими словами, право не получает своего внешнего осуществления, если оно лишено силы для проведения в жизнь»⁴¹. Тем не менее, в трактате «О праве войны и мира» правовые предписания отождествляются с требованиями нравственности и справедливости.

     Гуго  Гроций развивает учение о неизменности естественного права, основываясь  на незыблемости свойств и стремлений человека вообще, а не в определенный период времени. Согласно Гроцию, возможны определенные видоизменения отношений между людьми, которые регулируются естественным правом, однако подобные видоизменения не есть изменения естественного права как такового: «Так, например, если кредитор считает, что он уже получил с меня долг, то я не обязан более ничего платить, но не потому что естественное право прекратило требовать с меня уплаты моего долга, а потому что прекратился сам долг»⁴².

     По  Г. Гроцию, некоторые правила естественного  права предписывают что-либо не непосредственно, а в расчете на известный порядок вещей: «Право естественное распространяется не только на то, что находится непосредственно в зависимости от человеческой воли, но также и на многие последствия, вытекающие из актов человеческой воли. Так, например, право собственности,…, установлено волей человека»⁴³.

     Гуго  Гроций пишет, что принадлежность к  естественному праву доказывается или из «первых начал» (a priori), или «из вытекающих отсюда последствий» (a posteriori). Первый способ познания отличается большей отвлеченностью, второй – большей общедоступностью. Доказательство a priori, по Г. Гроцию, состоит в обнаружении посредством логических рассуждений соответствия данного правила поведения человеческой природе. С другой стороны, доказательство posteriori состоит в выяснении опытным путем того, что признается естественным правом у всех или хотя бы у всех наиболее образованных народов, так как общераспространенное следствие предполагает общую причину, а причина всеобщего убеждения, скорее всего, есть так называемый общий смысл⁴⁴.

     В Пролегоменах⁴⁵ Гроций говорит о перечне требований, выходящих из стремления людей к общению: воздержание от чужого имущества, возвращение чужой вещи и извлеченной из нее выгоды, соблюдение обещаний, возмещение ущерба при наличии вины, воздаяние заслуженного наказания: «Такое соблюдение правил общежития, …, есть источник так называемого права в собственном смысле»⁴⁶. Эти требования имели реальный смысл в эпоху Г. Гроция: они служили для укрепления капиталистической собственности и ограничения феодального произвола.

     Согласно  взглядам Гроция, существует также волеустановленное право, которое Гроций ставит напротив естественного, ссылаясь на идеи Аристотеля⁴⁷, который называл волеустановленное право «законным правом». Основные отличия его заключаются в том, что оно «возникло путем установления, часто изменяется во времени и различно в разных местах»⁴⁸. Источники волеустановленного права – Божья воля и воля людей, поэтому оно делится на право божественное и право человеческое.

     Гроций  отрицает, что содержание естественного  права напрямую зависит от Бога, но при этом говорит о том, что  Бог – творец особых «божественных  законов», которые изложены в священном  писании.

     По  концепции Г. Гроция, право человеческое имеет свои подвиды: право внутригосударственное, которое устанавливается гражданской властью, и право человеческое в более узком и широком смысле по отношению к внутрегосударственному.  Внутригосударственное право подчиняется гражданской власти, имеет различные виды и охватывает веления отца, господина и т.д. Право в более широком смысле, по Гроцию, называется «правом народа»⁴⁹, потому что закрепляется волей всех или большинства государств.

     Во  внутригосударственном праве выражаются веления государственной власти, которая учреждается людьми, соединившимися в общественные союзы. «Матерью» внутригосударственного права является обязательство, которое люди принимают по взаимному соглашению при появлении государства⁵⁰.

     Необходимость выполнения внутригосударственного права  обусловлена общественным договором, обязанность соблюдения самого договора вытекает из естественного права. Таким образом, природа является «прародительницей внутригосударственного права»⁵¹.

     Естественное  право порождается за счет стремления людей к общению. К правилам естественного права добавляется принцип пользы, который характерен для внутригосударственного права: «Оттого-то и те, кто предписывает законы другим, обычно тем самым преследуют какую-нибудь пользу или, по крайней мере, должны ее преследовать»⁵².

     Гуго  Гроций выводит понятие «права народов», которое возникло «в интересах не каждого сообщества людей в отдельности, а в интересах обширной совокупности всех таких сообществ»⁵³.

     В трактате «О праве войны и мира…» Гроций уделяет много внимания вопросам гражданского и уголовного права⁵⁴. В особенности его интересовали имущественные отношения людей и право частной собственности⁵⁵. Гроций не считает частную собственность присущей естественному состоянию людей, поэтому он останавливается на обстоятельствах появления частной собственности в человеческом обществе. Первобытное состояние общество характеризуется наличием общности имуществ, при которой человек мог овладеть всем и потребить все, что ему было доступно. Со временем потребности людей возросли, так как появились новые навыки, а соответственно, и новые требования. Согласие и взаимная любовь людей была нарушена честолюбием, которое Гроций называет «заносчивым пороком»⁵⁶. Люди расселялись на новые местности, постепенно удаляясь друг от друга на все большие расстояния. Все эти факторы привели к тому, что сохранение равенства стало невозможным, и переход от общности имуществ к частной собственности стал неизбежен: «Очевидно, люди. наскучив довольствоваться дикими растениями, служившими им пищей, пещерами в качестве жилищ,…, избрали себе более изысканный образ жизни»⁵⁷.

     Гуго  Гроций рассматривает право частной  собственности как возможность  лица владеть и пользоваться своим  имуществом, извлекать из него доходы и удовлетворять свои нужды посредством  этих доходов, распоряжаться им вплоть до отчуждения его другими лицами. Гроций считает, что нарушение прав собственника является недопустимым вследствие того, что частная собственность установлена в обществе. Частная собственность является результатом соглашения людей, соответственно, обязанности воздерживаться от чужого имущества, возвращать его и извлеченную из него выгоду, возмещать ущерб собственникам предписаны непосредственно естественным правом, так как выходят из стремления людей к общению: «Такое соблюдение правил общежития,…, есть источник так называемого права в собственном смысле; к нему относятся как воздержание от чужого имущества, так и возвращение полученной чужой вещи и возмещение извлеченной из нее выгоды»⁵⁸.

     Безусловно, интересным является факт того, что  Гроций наделяет государя неким верховным правом собственности, по которому он может пользоваться имуществом его подданных в силу «государственного интереса»⁵⁹.

     В своем трактате касательно уголовного права, Гуго Гроций большое внимание уделяет вопросу о наказании. Гроций выводит определение наказания: «Наказание …есть перенесение зла, причиняемого за совершение злодеяния»⁶⁰. В зависимости от характера, противоправные действия влекут различные последствия для лица, совершившего их. В одних случаях правонарушитель обязан просто возместить причиненный ущерб, тогда как в других случаях, он «должен терпеть страдание».

     Наложение наказания за преступные действия является одним из принципов естественного  права, однако оно не содержит четких указаний и правил насчет того, кто  должен наказывать преступников. С образованием государства из соглашения людей вытекает то, что осуществление правосудия по уголовным делам является обязанностью государственной власти в лице ее судебных органов.

     Гуго  Гроций считал, что наказание не должно быть самоцелью и не может рассматриваться только как возмездие⁶¹. Цель наказания состоит из трех аспектов: польза преступника, польза потерпевшего и польза всего общества. Польза для наказуемого состоит в том, что наказание содействует его исправлению: «Так как всякое деяние, …, порождает некоторого рода склонность, которая, достигнув зрелости, называется предрасположением, то необходимо как можно скорее отнять привлекательность у порока, чего нельзя достигнуть иначе, как отняв у сладости приятность каким-нибудь последующим страданием»⁶². Польза для потерпевшего заключается в том, что у него появятся гарантии от аналогичных преступлений: «Чтобы избегнуть обиды со стороны того, от кого потерпели уже зло, можно прибегнуть к троякого рода предохранительными мерам: во-первых, удалить совершившего преступление, во-вторых, отнять у него дальнейшую возможность навредить, в-третьих, отучить его от преступной деятельности причинением страдания»⁶³. Такая же польза присутствует и для общества, которое заинтересовано в предотвращении любых преступлений: «Всеобщая польза, составляющая цель третьего рода, включает те же элементы, что и польза потерпевшего»⁶⁴.

     Особенности наказания состоят в том, что, во-первых, ему подлежит только тот, кто совершает преступление по своей воле, во-вторых, наказание и преступление должны быть соразмерны: «Никто не должен быть наказан свыше своей виновности»⁶⁵.