Китай и Латиноамериканская подсистема международных отношений

Изменение соотношения влияния США и КНР.

Изменение положение КНР нельзя рассматривать в отрыве от динамики изменения роли США. Согласно Ф. Броделю, эпоха финансовой экспансии США  логично следовала за эпохой американской товарной экспансии и стала завершающей  фазой развития современной мир-системы. Но мировой финансовый кризис приобрел черты системного. По мнению Ф. Броделя (различая мировую экономику и  мир-экономику), капиталистическая  мир-система развивается, прежде всего, в пространственном аспекте и  развитие мир-системной структуры  детерминировано пространственной экспансией¹. Важной компонентой экспансии является военная мощь стран центра, но война также - ключевой момент перехода статуса гегемонии от одного государства к другому. Дж. Арриги выявляет впечатляющую специфику заката американской гегемонии в конце XX в. (в сравнении с закатом прежних гегемонов – Голландии и Англии). Она связана с тем, что на фоне неэффективного использования военной мощи стран центра в последнее десятилетие впечатляюще выглядит рост влияния в мировом хозяйстве КНР, которая суперрезультативно осуществляет товарную экспансию (согласно неомарксистам, это начальный этап становления нового гегемона), без стремления использовать для этого растущую военную мощь.² 

В докладе McKinsey Global Institute отмечено, что девять из десяти самых быстро развивающихся городов находятся в Китае. Это означает постепенное смещение экономического центра с Запада в юго-восточную Азию к 2025 году, заявил Р. Доббс³.

Особенности расширения китайской  сферы влияния.

Важные особенности деятельности Китая по расширению сферы своего влияния заключаются в том, что, во-первых, предпочтение отдается долгосрочным и стратегическим инициативам. Не требуя быстрой отдачи, нацеливаясь на создание прочной базы для своего будущего успеха, Китай осуществляет стратегию уклонения от открытой конфронтации с США. Во-вторых, китайское руководство следует линии интенсивного развития отношений, с использованием различных форм сотрудничества, не с отдельными странами, а с целыми макро-регионами, не ставя при этом каких-либо условий, а основываясь исключительно на «мягкой силе». Так, с начала 2000-х гг. успешная стратегия развития отношений с ЕС обеспечила Китаю резкое увеличение влияния на европейские рынки, а с середины 2000-х гг. в отношении стран Африки,  Латинской Америки и арабских стран. Благодаря этому Китай занял особенное положение в современной глобальной системе – он выступает в роли становящегося лидера трансформирующейся в современных условиях мир-системы.

Быстрый в историческом контексте  переход Китая от статуса страны периферии к статусу страны полупериферийной, рост конкурентоспособности в борьбе за лидирующие позиции в мировом  хозяйстве, говорят о высокой  вероятности скорой трансформации  постбиполярной системы международных  отношений и приобретении ею более  конкретных новых черт. Однако пока активная деятельность в направлении  расширения китайской сферы влияния  не связана со сменой фундамента структурирования мир-системы. Это государство, в рамках которого осуществляется поиск новой  модели для посредством постепенного перехода от маоизма к рыночному  социализму и гармоничному обществу. Начала формироваться эта модель одновременно с «военным кейнсианством» в США, хотя она не выглядит столь  же универсальной (обратная тенденция: не от чистого рынка к регулируемому  рынку, а от плана к регулируемому  рынку). Но она вполне может сместить баланс сил в системе уже потому, что в КНР стал присущ универсальный  для капиталистической мир-системы  набор целей (построение «государства благосостояния» с господствующей долей «среднего класса»), который  требует реализации стратегии. Данная стратегия по сути тоже вписывается  в формат капиталистической мир-системы. Кроме того КНР участвует в  заключении универсальных межгосударственных «системные соглашения», определяющие правила военно-политического поведения  национальных государств и регулирующие международную торговлю, валютную и  финансовую политику (с помощью наработанных универсальных правил).⁴

Таким образом, Китай на данном этапе  не стремится предложить альтернативу существующей системы, играя по ее условиям, но с другой представляет собой вариант  развития по совершенно иному пути  и несет в себе организационный  потенциал. Все движется к формированию «планово-рыночной» модели, новизна  которой будет определяться тем, что глобальное регулирование будет  осуществляться из одного центра рынка, на роль которого и претендует Китай. И не случайно Китай часто рассматривается  в исторической науке как отдельная  цивилизация, поскольку его внешняя  деятельность строится не столько на национально-государственном, сколько  именно на цивилизационном подходе.⁵

Мягкая сила.

Необходимо осознавать, что привлекательности  китайской модели развития – серьезная  угроза существующей гегемонии либерально-демократической  парадигмы, и именно эта «мягкая  сила» может стать причиной потери влияния США. Нет никакой уверенности  в том, что Китай пойдет по пути демократизации, тем более, что экономический  рост и процветание даже в условиях кризиса доказывает эффективность  и легитимность существующей модели.⁶ Предложенная «авторитарная модель» может оказаться привлекательней развивающейся скачками и прерывающейся модели либерального капитализма.

Эволюция роли Китая как регионального и  глобального игрока.

Китай активнее выступает как региональный игрок. Хуа-сяо.

Последовательная политика руководства  Китая с 1990-х гг. предусматривала  постепенное вытеснение Соединенных  Штатов сначала с устойчивых позиций  в региональной подсистеме СВА. В 1990х г. Китай превращается в выгодного экономического партнера, а в 1996г. получил статус партнера АСЕАН по диалогу. В 2002 г. создается ЗСТ Китай-АСЕАН, а так же подписывается декларация о партнерстве Китай-АСЕАН. Китай включается в многосторонние форматы сотрудничества. Демонстрирует особый подход к Сев Корейскому вопросу, укрепляет отношения с Мьянмой. Тем не менее, ряд исследователей отмечает, что экономические позиции Китая сильны, но только за счет торговли и частично инфраструктурных проектов. Основными источниками прямых инвестиций остаются Япония и США, которые сохраняют так же технологическое лидерство.⁷

Изменения мениея после  кризиса 2008 г.

Все же в результате кризиса 2008г. традиционные влиятельные центры силы – США, Япония, ЕС – пережили спад и встретили  серьезные экономические проблемы. А Китай смог сохранить положительную  динамику развития и присутствия  в регионе. Как следствие ЕС, США, Японии, хотя и сохраняют уверенные  позиции в регионе, больше не могут  наращивать своего присутствия в  отличие от Китая, который сохраняет  потенциал для вытеснения других держав. Китай расширяет свое присутствие  и в Средней Азии, развивая свои связи со странами региона.  Важной составляющей политики страны в регионе  стало участие страны в ШОС.

При этом внешние интересы и цели КНР вышли теперь даже за рамки  макросистемы БВА и продвинулись непосредственно к американским берегам, что вылилось в наращивание  присутствия китайского капитала и  торговыя связей в странах Латинской  Америки и Карибского бассейна. Необходимо заметить, что продвижение Китая  уже давно не ограничивается экономической  сферой. Китай активно занимается продвижением своего языка и культуры, а так же пропагандой имиджа страны. Диверсификация внешнеполитических и  внешнеэкономических партнеров  стран ЛАКБ совпало по времени  с расширением геополитического влияния КНР,  в контексте быстрого роста ее  мощи, с началом эпохи конкуренции Китая с США за рынки сбыта и источники ресурсов.

Осуществляя товарную экспансию, КНР  стремилась не ограничиваться отдельными странами. Распространение китайского влияния в Латиноамериканской подсистеме, то есть в пределы традиционного  влияния нынешнего гегемона –  США, успешно протекает, тем более  у КНР есть важное преимущество (в  сравнении с США), а именно, он не связывает развитие связей и рост инвестиций с социально-политической ситуацией в данных странах.

Заключение

В условиях затянувшегося экономического кризиса, особенно сильно отразившегося  на развитых странах, который так  же можно считать формой проявления системного кризиса, может начаться движение к смене лидера. Китай  перехватил инициативу США по товарной экспансии, основываясь на этом выводах  последователи мирсистемного подхода - Дж. Арриги -  говорят о том, что  КНР начинает претендовать на роль гегемона. Тем не менее, да данном этапе  потенциал Китая не находит отражения  в программных заявлениях, внешнеполитической стратегии страны, и вряд ли можно  говорить о том, что в ближайшее  время Китай станет оспаривать у  США роль глобального лидера.

Тем не менее, Китай успешно реализуется  как региональный лидер, и посредством  экономической и культурной экспансии, наращивает свое присутствие и влияние  во всех регионах мира. Модель развития КНР за последнее десятилетие доказала свою состоятельность и теперь воспринимается как эффективный путь развития не связанный с либерально-капиталисттической моделью. Смена политической власти в стране так же может привести к изменению стратегии. Поэтому необходимо уделять соразмерное внимание изменению политической картины в стране, и оценивать КНР как одного из важнейших игроков современной системы международных отношений.

¹ Бродель Ф. Динамика капитализма. Лекция третья. Время мира. 1985. – URL: http://www.archipelag.ru/authors/braudel/

² Арриги Джованни Адам Смит в Пекине. Что получил в наследство XXI век. М.: Институт общественного проектирования, 2009, 456 с

³ Саммит БРИКС: оценки, факты, комментарии.– М., 2011. С.3

⁴ Гапонцев И.Л. ХХ век как точка бифуркации исторической системы капитализма (критический анализ миросистемного взгляда на историю ХХ столетия) // Научный ежегодник Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук. 2010. - Вып. 10 – С.291

⁵ П. Бурмистров. КНР на страже мира. Вкрадчивая поступь геополитического переворота. / Политический журнал. – 2006, № 22. – URL: http://www.politjournal.ru/index.php?action=Articles&issue=165&tek=5846&dirid=40

⁶ Halper S. The Beijing Consensus. How China Authoritarian Model Will Dominate the Twenty-First Century. N.Y.: Basic Books, 2010. P. 9-48; 205-252 (на кафедре).

⁷ Колдунова Е.В. Дефицит лидерства в Восточной Азии: шансы для малых и средний стран / Е.В. Колдунова // Международные процессы. - 2011 (май-август). - Т. 9. №2 (26). - С.70-81.