Урегулирование споров между участниками международной торговли

В современном мире государственные  границы уже не являются тем серьезным  препятствием для бизнеса, каким  нередко бывали раньше. Все больше отечественных компаний стремится "выйти" за пределы нашей страны и наладить экономические связи  с зарубежными партнерами. Работа с иностранным контрагентом во многом отличается от сотрудничества с российским партнером, но и здесь между сторонами могут возникать спорные ситуации. Для их разрешения российские организации нередко выбирают международный коммерческий арбитраж.

За последние годы отечественные  предприятия часто принимали  участие в делах, рассматриваемых  международными судами, как в России, так и за ее пределами. Благодаря  этому уже можно выделить преимущества и недостатки данного способа  разрешения споров и предостеречь компании от ошибок, которые они иногда совершают  при его использовании.

Порядок деятельности международных  коммерческих арбитражей в России регулируется Федеральным законом от 7 июля 1993 г. № 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" (далее -- Закон об арбитраже), в основу которого положен Типовой закон о международном коммерческом арбитраже, принятый в 1985 году Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) [4].

Отметим, что вышеназванный  документ различает два вида международных  коммерческих арбитражей:

- постоянно действующие  арбитражные учреждения (или институционные арбитражи);

- арбитражи ad hoc, создаваемые для разрешения отдельного дела.

Институционные арбитражи, такие как Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) или Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате России (ТПП РФ), представляют собой постоянно действующие арбитражные суды. Они имеют конкретное место расположения и обладают собственными регламентами, в то время как арбитражи ad hoc создаются самими сторонами только с целью рассмотрения отдельного спора. Место проведения разбирательства арбитражем ad hoc определяется соглашением сторон либо самим арбитражем. При этом порядок судопроизводства, по общему правилу, также устанавливается сторонами самостоятельно.

В зарубежной правовой литературе часто упоминается, что разрешение коммерческих споров международным  арбитражем обходятся дешевле и  завершаются быстрее, чем в государственных  судах. Заметим, что данное утверждение  не всегда верно для тех случаев, когда речь идет о рассмотрении дела на территории России. Известно, что  процессуальное законодательство, регламентирующее порядок осуществления правосудия в российских судах, устанавливает  достаточно жесткие временные рамки  для разрешения споров. Практика показывает, что отечественные суды в своей  работе стараются соблюдать определенные законом сроки. А вот во многих странах, где рассмотрение дела государственным  судом может занимать несколько  лет, арбитраж является эффективным  альтернативным механизмом быстрого и  компетентного разрешения спора [5].

В России пошлины и издержки при рассмотрении дела государственным  судом обычно ниже в сравнении  с международным арбитражем. Однако в процессе разрешения спора в  третейских судах стороны могут  активно участвовать в выборе и назначении арбитров, тогда как  в государственных подобная инициатива не предполагается.

Затраты на арбитраж во многом зависят от суммы иска и других факторов: от места проведения арбитража, количества арбитров, сложности спора  и необходимости привлечения  сторонних экспертов, переводчиков. В целях сокращения расходов сторон и сроков разрешения дела многие институционные арбитражи предусматривают ускоренный порядок рассмотрения мелких претензий и споров. Помимо этого, они могут закреплять в своих регламентах положение о разрешении конфликтов единоличным арбитром в случаях, когда стороны не выбрали другой вариант. Арбитраж ad hoc также позволяет уменьшить расходы, при условии что стороны смогут договориться о соответствующем порядке его проведения.

Кроме того, существует ряд  преимуществ арбитражного разбирательства, которые могут рассматриваться  как наиболее существенные. Это окончательность  арбитражного решения, возможность  его исполнения в России и за ее пределами, а также конфиденциальность подобного разбирательства.

Исполнение за рубежом  решения, принятого арбитражем в  России, а также исполнение в нашей  стране решения иностранного арбитража  осуществляется в соответствии с  нормами Конвенции ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 года. Данная норма работает при условии, что страна, в которой испрашивается исполнение, является членом конвенции [5].

Для того чтобы спор был  рассмотрен третейским судом, необходимо наличие арбитражного соглашения между  сторонами (ст. 1 Закона об арбитраже). Суд, в который подан иск по вопросу, являющемуся предметом арбитражного соглашения, должен прекратить рассмотрение дела и направить стороны в  арбитраж, если любая из них попросит об этом не позднее представления  своего первого заявления по существу спора. Исключением можно считать  ситуацию, при которой выясняется, что соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено (ст. 8 Закона об арбитраже). Таким образом, если стороны приняли решение  о передаче дела на рассмотрение в  международный коммерческий арбитраж, они должны обратить особое внимание на наличие правильно составленного  арбитражного соглашения или оговорки.

Случается, что стороны, достигнув  согласия по тем условиям договора, которые определяют их коммерческие отношения, забывают включить в него пункты, регулирующие порядок разрешения споров. В соответствии с типовым  законом ЮНСИТРАЛ о международном  коммерческом арбитраже 1985 года, а также  Законом об арбитраже, в случае если арбитражная оговорка в контракте  отсутствует, для передачи спора  на рассмотрение в арбитраж требуется письменное согласие другой стороны. Оно может быть выражено как непосредственно в виде отдельного арбитражного соглашения, так и в виде обмена исковым заявлением и отзывом на иск, где одна из сторон заявляет о наличии соглашения, а другая против этого не возражает (ст. 7 Закона об арбитраже).

В практике также встречаются  ситуации, когда арбитражная оговорка согласована сторонами и включена в договор, но составлена она неграмотно или неточно, и в результате может  быть неверно истолкована. Можно  привести следующий пример. Для рассмотрения дела арбитражным институтом торговой палаты Стокгольма требуется точное указание его названия. В противном  случае оговорки могут быть истолкованы  им как соглашение на передачу спора  в арбитраж ad hoc, а не в институционный арбитраж.

Обращение в международный  третейский суд не является единственным и тем более обязательным способом разрешения споров между сторонами. Подобный вариант должен рассматриваться как последняя возможность урегулировать конфликт, и прибегать к нему стоит тогда, когда другие способы уже испробованы. Поэтому большинство современных международных коммерческих договоров содержат положения, предусматривающие так называемый досудебный порядок разрешения споров. Например, в контракт включается условие о том, что в случае возникновения спора стороны, прежде чем обратиться в суд или арбитраж, обязуются предпринять определенные усилия для урегулирования возникших разногласий путем переговоров [5].

Подобные переговоры могут  осуществляться как самими участниками  спора (например, путем создания паритетных комиссий по урегулированию спора, назначения экспертов и проч.), так и с  помощью третьих лиц -- посредников-медиаторов. Последние, в отличие от судов и арбитражных трибуналов, не принимают окончательных решений и, как правило, не занимаются определением вины. Их цель -- достичь полного примирения сторон, чтобы в будущем участники конфликта могли продолжить деловые отношения.

Несмотря на важность института  примирительных процедур, современное  российское законодательство не содержит специальных положений, подробно регламентирующих деятельность посредников. Статья 135 АПК  РФ закрепляет за сторонами право  обратиться к ним за содействием  для урегулирования конфликта. В  остальном участники спора вольны сами определять порядок осуществления  примирительных процедур, полномочия посредников и также правила  их назначения. Подобного рода свобода  позволяет стороне, не заинтересованной в скором и справедливом разрешении спора, злоупотреблять предоставленными ей правами и затягивать проведение переговоров. Тем самым она вынуждает  другую сторону передать спор на окончательное  рассмотрение в арбитраж. Чтобы этого  избежать, необходимо определить в  договоре временные рамки для  проведения примирительных процедур или  указать, что срок переговоров должен соответствовать регламенту какого-либо институционного арбитража. Почти все известные постоянные арбитражные трибуналы имеют регламенты, определяющие порядок согласительной процедуры, в том числе и ее сроки. Например, регламент МКАС рекомендует завершение согласительной процедуры в срок не более 90 дней с момента назначения посредника, а институт медиации Торговой палаты Стокгольма предусматривает проведение досудебных переговоров в течение двух месяцев.

Кроме того, в целях предотвращения неоправданного затягивания переговоров  при составлении условия о  том, что стороны, прежде чем обратиться в суд или арбитраж, обязуются  приложить определенные усилия для  самостоятельного урегулирования конфликта, предпочтительнее использовать термин "все разумные усилия" (reasonable efforts), вместо "все возможные" (best efforts). Очевидно, что первый термин является более конкретным и позволяет при необходимости продемонстрировать арбитражу все предпринятые "разумные усилия", поскольку впоследствии бывает непросто показать, что сторона сделала "все возможное" для досудебного разрешения спора, как того требует закрепленное в контракте положение. Подводя итоги, можно заметить, что при принятии решения об обращении в арбитраж особое внимание сторонам следует уделить следующим моментам:

- исчерпаны ли возможности  разрешения спора до обращения  в третейский суд;

- приняты ли во внимание  все коммерческие вопросы, такие  как предстоящая трата денежных  средств и времени;

- проведена ли всесторонняя  юридическая оценка ситуации, включая  возможность исполнения решения  арбитража в требуемой стране, и др.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Основные положения ГАТТ касающиеся количественных ограничений (статьи XI-XIV) запретов и других видов нетарифных ограничений.

ГАТТ устанавливает определенные правила применения нетарифных ограничений. В ходе Токийского и Уругвайского раундов были выработаны кодексы, регламентирующие порядок использования нетарифных барьеров: Кодекс по техническим барьерам, Кодекс по импортному лицензированию, Кодекс по таможенной оценке, Кодекс по правительственным закупкам, Кодекс о применении санитарных и фитосанитарных норм, Кодекс определения страны происхождения  товаров, Соглашение по текстильным  изделиям и одежде [6].

Термин "нетарифные ограничения" охватывает большую группу разнородных  мер финансовой, технической, административной, кредитной и торговой политики, а  также мероприятия экологической  политики, меры, направленные на защиту здоровья людей, животных и растений, использование которых создает  препятствие для внешней торговли товарами и услугами. В настоящее  время существуют более 600 видов  нетарифных ограничений.

Наиболее распространенные охватывают следующие категории:

Количественные ограничения  и сходные административные меры: импортные квоты, экспортные ограничения, лицензирование, добровольные ограничения  экспорта, валютные ограничения и  другие меры валютного и финансового  контроля, запреты, внутренние требования об обязательном использовании национальных товаров при производстве готовой  продукции [6].

Нетарифные сборы, налоги, финансовые меры: предварительные импортные  депозиты, скользящие налоги, дополнительные таможенные сборы, антидемпинговые  и компенсационные пошлины, пограничное  налогообложение

Ограничительная практика правительственных  органов: субсидии и другие дотации  экспортерам или импортозамещающим  отраслям, транспортные мероприятия, дискриминирующие иностранные грузы и предприятия, региональная политика развития и т.д.

Технические барьеры в  торговле: санитарно-ветеринарные нормы  и стандарты, промышленные стандарты  и требования безопасности, требования к упаковке и маркировке товаров  и т.д.

Положения ГАТТ, касающиеся количественных ограничений в МТ, противоречивы, не создают четкой международно-правовой основы [6].

Статья 11 - положение, требующее  от всех стран-участниц отказаться от использования количественных ограничений

Статья 12 - разрешает странам-участницам применять количественные ограничения  для обеспечения внешнего финансового  положения и равновесия платежного баланса

Статья 13 - правила, которым  должны следовать страны-участницы, применяя эти ограничения.

Статья 14 - разрешает применять  количественные ограничения выборочно  против отдельных стран

Запреты.

Статья 11 - разрешает применять  запреты ввоза и вывоза в ряде случаев (напр., экспорта, если данных товаром  не хватает на внутреннем рынке)

Статья 20 - разрешает применение ряда мер, включая запреты и ограничения  по соображениям защиты общественной морали, охраны жизни и здоровья населения; а также мер, относящихся  к ввозу и вывозу золота и серебра, применяемых для охраны невозобновляемых природных ресурсов, во исполнение обязательств по межправительственным товарным соглашениям и т.д. Статья 20 содержит положение, что применение этих мер не должно быть скрытым ограничением МТ или применяться произвольным, а также дискриминационным путем.

Статья 21 - разрешает применение различных мер, включая запреты, по соображениям нац.безопасности

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Принятая в 1993 году Конституция  Российской Федерации закрепила  положение о нормах международного права как составной части  российской правовой системы: в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ "общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы". Более того, эта же статья предусматривает приоритет норм международных договоров, участницей которых является Российская Федерация, над нормами внутреннего права. В случае, если такие международные договоры устанавливают иные правила, чем предусмотренные российскими законами, то применяются правила международного договора. Это правило закреплено и в отдельных российских законодательных актах. В частности, взаимодействие российского гражданского законодательства и норм международного права регулируется ст. 7 Гражданского кодекса РФ, который так же, как и Конституция, относит международные договоры к составной части правовой системы страны и закрепляет приоритет норм международных договоров и принцип непосредственности их применения к гражданским правоотношениям. Аналогичные нормы можно найти и в Федеральном законе "О международных договорах Российской Федерации" (ст. 5), и в Федеральном законе "О валютном регулировании и валютном контроле" (ч. 2 ст. 4), относительно действия международных договоров Российской Федерации в области таможенного дела - в ст. 8 Таможенного кодекса РФ и ряде других законодательных актов.