Французская экономическая модель

Шесть французских телеканалов транслировали 29 января выступление президента Николя Саркози. Его обращение было посвящено конкретным мерам по выводу страны из кризиса, в котором она все сильнее вязнет. В январе агентство Standard & Poor’s понизило рейтинг Франции и присвоило ей негативный прогноз. Другие международные агентства не поддержали этих выводов. Европейский союз, словно споря с S&P, объявил, что Европа получит свое рейтинговое агентство. Но решение это бессильно спасти Францию от реальных экономических проблем, и в 2012 году затруднения республики станут важным фактором финансово-экономической нестабильности в Европе.

Многие французы потеряли надежду трудоустроиться: за год 1,61 млн человек не смогли найти постоянного места работы. Вместе с остальными они внимательно смотрели выступление Саркози. Однако и без того непопулярный глава республики сделал упор на шоковые меры, направленные не против причин кризиса, а против французов. Это имеет свои резоны: по данным Европейского статистического агентства, размер государственного долга Франции в 2011 году возрос до 1,688 трлн евро, что равнозначно 85% ВВП. В докризисном 2007 году он составлял лишь 1,21 трлн евро. Иными словами, Франция стоит не только перед пропастью депрессии, но и на грани государственного банкротства.

Французское правительство в 2012 году рассчитывает уменьшить бюджетный дефицит до 4,5% ВВП (с 5,7% в 2011-м). О способах сокращения этого дефицита и говорил Саркози. С 1 октября власти повышают косвенное налогообложение, НДС будет увеличен с 19,6 до 21,2%. Поднимется на два пункта социальный налог на финансовые доходы — скромная популистская мера. Казна в итоге должна будет получить 13 млрд евро дополнительных доходов. Без сомнения, увеличение и без того высоких косвенных налогов ударит по французским трудящимся. Но Саркози этим не ограничивается. Он выступает за пересмотр 35-часовой недели.

Саркози стремится предоставить руководству компаний право сокращать зарплату работника, если они считают, что его занятость уменьшилась. Эта мера, по мнению президента Франции, должна помочь предотвратить рост безработицы. Но нетрудно догадаться, сколь дурно отразится она на уровне жизни, а следом и на потребительском рынке страны. Снижение заработной платы под любым предлогом остается общим для Евросоюза принципом. Примечательно, что Саркози ставит французским наемным работникам условие: если они не отдадут предпочтение уменьшению заработной платы, пусть не удивляются сокращению рабочих мест. Впрочем, даже если французы вдруг захотят принять предложение президента, безработица в стране расти не перестанет. И идея президента обязать предприятия нанимать не 4, а 5% учеников ничего не изменит.

Повышение уровня безработицы во Франции отражает ухудшение общей экономической ситуации и работает на развитие долгового кризиса. Названные Саркози меры гарантируют проблемы французскому рынку и государственному бюджету. Все это повторение тех мер, которые за 2010–2011 годы загнали экономику Греции в небывалую депрессию. Французский президент обеспокоен нежеланием банков кредитовать индустрию. В феврале во Франции появится особый «банк промышленности» (филиал «банка помощи» PME Oséo) с капиталом 1 млрд евро. Средства эти, по словам Саркози, будут одалживаться реальному сектору, а не финансовому. Однако такая мера не вытянет индустрию и почти ничего не отнимет от более крупных средств, идущих на помощь банкам.

Европейская пресса продолжает называть обещанное введение налога на финансовые транзакции в размере 0,1% «скандальной инициативой» главы республики. Налог начнет действовать в августе 2012 года и, как ожидается, будет ежегодно приносить государству по 1 млрд евро. Идею такого налога в ЕС больше никто не поддержал. Но обещанный им налог на «жадных банкиров» меркнет по сравнению с готовящимися мерами жесткой экономии. Шумиха вокруг возможного введения «революционного налога» на финансовые транзакции должна немного отвлечь французов от мрачных мыслей о будущем: их доходы пойдут под нож куда сильнее, чем прибыль французских банков.

Саркози не оставлял без помощи финансовый сектор страны в 2008–2011 годах. Во многом именно из-за этого госдолг Франции достиг столь опасного уровня, увеличившись почти на 480 млрд евро. И бремя этого долга ложится на плечи французов, а следом — всей реальной экономики. Власти боятся потерять контроль над огромным долгом государства и выбирают политику жесткой экономии. А это означает, что французская экономика не перестанет тонуть в кризисе.