Экономический рост. Проблемы экономического роста в России

p align="justify">       5.3. Неоклассические  модели. 

       Неоклассические модели роста преодолевали ряд ограничений кейнсианских моделей и позволяли более точно описать особенности макроэкономических процессов. Р.Солоу показал, что нестабильность динамического равновесия в кейнсианских моделях была следствием невзаимозаменяемости факторов производства. Вместо функции Леонтьева он использовал в своей модели производственную функцию Кобба - Дугласа, в которой труд и капитал являются субститутами. Другими предпосылками анализа в модели Солоу являются: убывающая предельная производительность капитала, постоянная отдача от масштаба, постоянная норма выбытия, отсутствие инвестиционных благов.

       Взаимозаменяемость факторов (изменение капиталовооруженности) объясняется не только технологическими условиями, но и неоклассической предпосылкой о совершенной конкуренции на рынках факторов.

       Необходимым условием равновесия экономической системы является равенство совокупного спроса и предложения. 

       5.4. Производственная функция 

       Среди аналитических инструментов неоклассических моделей главное место принадлежит производственной функции. В конце 20-х годов экономист П.Дуглас и математик Х.Кобб (оба - США) обработали три временных ряда характеристик американской обрабатывающей промышленности за 1899 - 1922 гг., рассмотрев рост основного капитала, количество отработанных часов и объем производства. За выделенный период основной капитал вырос в 4 раза, капиталовооруженность - в 2,7, число отработанных часов - в 1,61, а физический объем производства - в 2,4 раза. Исходя из того, что производственная функция должна быть линейной и гомогенной, они предложили следующую эмпирическую формулу: у = 1,01 x L^a x K^1-a , где у - объем производства; L - затраты труда; a и 1-a - степенные коэффициенты. Дальнейшие расчеты дали значения a = 3/4, 1-a = 1/4. Примерно такие же значения приводятся в учебнике “Экономикс” П. Самуэльсона и В. Нордхауса. Расчеты по обрабатывающей промышленности СССР за 1961--1970 гг. дали следующие значения: a = 0,72 и 1-a = 0,28. Степенные показатели означают, насколько увеличится объем производства, если соответствующий производственный фактор увеличится на 1%.

       Важнейшие черты функции Кобба-Дугласа при интерпретации ее в неклассическом духе можно сформулировать следующим образом;

       1) предполагается постоянство прибыли и удельных расходов, отсутствие накопления, сумма эластичности производства (труд и капитал) равна единице. Степень взаимозаменяемости факторов колеблется от 0 до 1 и обычно менее единицы. Пределы взаимозаменяемости определяет данный уровень технического развития;

       2) теоретически возможна безграничная замена труда капиталом;

       3) функция не учитывает изменения качества производственных факторов, т.е. технический прогресс элиминирован. Отсюда можно сделать вывод, что функция приемлема лишь для экстенсивного экономического роста. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

       6. Проблемы экономического роста в России 

       По  сравнению с большинством стран  мира Россия обладает достаточными возможностями  развития «новой экономики». Тем не менее, пока сохраняется существенный разрыв с промышленно-развитыми  странами.

       Это можно проследить на основе ряда индикаторов, характеризующих уровень внедрения  информационных  технологий  и  значимость  научных  исследований  и  разработок.

       Одним из распространенных показателей является доля затрат на НИР и НИОКР в  ВНП. Если в Японии и США  расходы на НИОКР составляют около 3% ВНП,  в ЕС — около 2%, то  в России — меньше 1%. Для  того  чтобы  Россия  сумела  сократить  свое отставание от  наиболее технически развитых стран, и государству, и хозяйственным структурам особое внимание надо уделить  эффективности  расходования  средств.

       Следующий значимый показатель — экспорт  наукоемких  изделий. Согласно имеющимся  данным  доля  России  на  мировых  рынках  высокотехнологичной продукции  занимает только 0,3% — это в 130 раз  меньше, чем  у  США.

       Еще одним индикатором развития «новой экономики» является повышение доступности новейших информационных технологий для населения. Как свидетельствует мировой опыт, бурное развитие  новой экономики  и значительные изменения, в частности, связанные с программой "электронного правительства", наступают преимущественно после того, как удельный  вес пользователей сети  Интернет  начинает  превышать 10-15%  населения  страны.

       По  различным исследованиям, в России на сегодняшний день постоянными  пользователями Интернета  являются  около 8%  взрослого населения и разрыв со странами Европы  и США очень большой — Интернетом  там пользуется уже более половины населения. Причем выше и другие социально-экономические параметры. Так, в зарубежных сетях Интернет значительно быстрее скорость доступа и притом гораздо дешевле. Надо заметить, высокая стоимость доступа к Интернету остается значимой проблемой  для  России и  многих  развивающихся  стран.

       Одним из важнейших факторов развития «новой экономики» является  активное  внедрение ИКТ во  все  сферы  жизни. В России пока сохраняется существенный разрыв с промышленно развитыми странами по уровню внедрения и использования информационных технологий: в частности, по использованию ИКТ (информационно-коммутационных технологий) он составляет 5-7 лет.

       Формирование  инфраструктуры  с достаточным  количеством публичных точек  доступа к глобальной сети обеспечит  равноправное вхождение России в  мировое информационное сообщество на основе соблюдения  прав  человека,  в том числе права на свободный поиск, получение, передачу, производство и распространение информации.

       Один  из основных показателей, влияющий на экономический рост – безработица. В настоящее время безработица  неизбежна. Но государство должно стремиться, чтобы с каждым годом в стране уровень  безработицы  сокращался  или, по  крайней  мере, оставался  на  одном  уровне. Но как Россия может  достичь  этой  цели,  если  не  создаются  новые  рабочие  места?

       В мае 2005 года насчитывалось 40218 тыс. работников, а в мае 2006 года – на 98 тыс. человек меньше.

       Экономически  неэффективны не только полная безработица  трудоспособных, но и не использование  потенций частично посильной занятости, например пенсионеров, если труд последних  позволяет получать  прибавку  чистого  продукта - добавленной  стоимости, за  счет  чего можно хотя бы частично оплачивать их жизнеобеспечение (иначе  это  пришлось  бы  целиком  делать  за  счет  доходов  других  лиц).

       Поэтому необходимо решительно пересмотреть нынешний подход к проблеме безработицы и  восстановить  в  правах  такое непререкаемое социальное  благо,  как   всеобщая  занятость.

       Сегодня  нет более  важной задачи, чем  ликвидация  диспропорции  в  оплате труда.

       Но  в российских условиях требуется  неотложное решение и другой не менее  важной задачи - законодательного обеспечения своевременной и полной выплаты начисленной заработной платы. Наша средняя  заработная  плата  в промышленности в 5 - 7 раз ниже пособия по безработице, выплачиваемого в экономически развитых странах,  у  нас  квалифицированный работник получает в 3 - 4 раза меньше.

       Во  всем мире тонус экономики, ее динамика, эффективность, прежде всего, зависят  от малого и среднего бизнеса. Не только от прачечной или булочной, но и  небольшого банка со своей устоявшейся  клиентурой. У нас же по-прежнему гигантомания. Раньше мы строили «Уралмаши», теперь создаем финансово-промышленные группы. Конечно, гигантами можно гордиться, но не они дают тот экономический  рост,  на  который  мы  все  очень  рассчитываем.

       В США и в Европе крупные корпорации и их владельцы создают лишь незначительную часть национального богатства. Основную долю в ВВП вносят десятки миллионов энергичных людей в среднем и  малом  бизнесе. Там  средний  класс составляет 60-70% населения, а у нас – едва достигает до 10%. Только в США — около 25 млн. малых предприятий. А у нас за  последние 12 лет численность хозяйствующих субъектов, относящихся к малому и среднему бизнесу, сократилась с 1 млн. до 800 тыс.

       Значение  малого бизнеса оценили китайцы. Их экономика в конце 1970  года  едва  дышала. Тогда они задумались: а что если каждый человек хоть  что-то предпримет в интересах собственного выживания? В Китае потратили 20 лет на то, чтобы оживить малый и средний бизнес. Оживить рынок, насытить его. И сделали это! В этой огромной стране нашли применение миллионам людей, оказавшихся без занятий. А теперь реформируют не самый прибыльный сектор тяжелой промышленности. Лет 15—20 они будут избавляться от нерентабельных предприятий, поддерживать те, что в состоянии выжить и конкурировать. Будут модернизировать, реформировать, акционировать, приватизировать.

       В России же если бы сейчас экономика  по-прежнему развивалась по рыночному  жестко, без оглядки на социальные потрясения, нам бы пришлось высвободить  треть населения страны. И это  притом, что у нас и сейчас уже 12—13% безработных.

       Возьмем технический прогресс. Между прочим, зачастую он начинается без значительного  стартового капитала. Так начинали свой бизнес Форд, Билл Гейтс... И только потом он разрастался, превращаясь  в гигантские конгломераты. Но ведь и российских Гейтсов кто-то должен поддержать? Когда, например, малый бизнес можно будет легко зарегистрировать? Все разговоры о документе «в одном окне» таковыми и остались. На  некоторые виды  деятельности  надо  собрать около 300  подписей!

       Есть  мнение, что вместо создания свободного рынка и демонополизации, власти переходят чуть ли не к политике национализации. Особенно это заметно в нефтегазовом секторе.

       Давайте не будем называть это национализацией. Национализация — это распространение  государственного контроля и собственности в интересах самого государства. А когда появляются государственные корпорации, которые что-то там присоединяют к себе, скупают активы и используют их в интересах конкретных чиновников, то это уже никакая не национализация. Это просто-напросто коррупция.

       В России новая идеология направлена на расширение и увеличение роли государства  в экономике, — это очень плохо. Навсегда это или не навсегда —  трудно сказать. Но в том, что это  устойчивая тенденция последних  лет, сомнений нет и быть не может.

       Есть  отрасли, которые стремятся к  естественному монополизму. Трубопроводный транспорт, энергетика — пусть будут  государственными. Еще, наверное, освоение космоса, где капиталоемкость высока, а сроки окупаемости очень  длинные. Остальные же отрасли необходимо отдавать в частные руки, и в них обязательно должна формироваться конкурентная среда. Частный бизнес нужно допустить к их развитию, и он должен все время демонстрировать свою конкурентоспособность. Если когда-нибудь попадется какой-нибудь талантливый госчиновник, который будет управлять какой-то корпорацией, то он в первую очередь обязан доказать, что может управлять активами лучше, чем «частники».

       Обязательно должна быть какая-то точка отсчета  для сравнения. А если сравнивать не с чем, наступает тотальное снижение эффективности, возникает коррупция. Все это мы уже видели на примере советской экономики, где не было никакой конкуренции.

       В России нет политики по поддержке  малого бизнеса — наоборот, есть политика, препятствующая его нормальному развитию.

       Сегодня власти всех уровней обещают поддержку  малому бизнесу, называя его локомотивом  экономики, но реально что-то делается только в нескольких регионах... В  остальном же хорошо себя чувствуют  только крупные предприятия.¹⁰