Население как фактор экономического развития

Несостоятельность основ неоклассической теории была показана еще в 1950-1970-е годы в ходе так называемой кембриджской дискуссии о капитале. Одним из ярких критиков неоклассической школы стал П.Сраффа, работавший в английском Кембридже. Он построил математическую модель распределения продукта, используя введенное понятие относительной цены. Главный фундаментальный вывод Сраффы заключался в том, что цена и распределение определяются одновременно. Этим выводом он возвратил экономическую теорию в лоно классической политической экономии, согласно которой цена не складывается под действием обезличенных рыночных сил, а является выражением общественных отношений. Нобелевский лауреат П.Самуэльсон предпринял наиболее основательную атаку на позиции сторонников постклассической парадигмы. Но в результате дискуссии он был вынужден признать весомость аргументов своих оппонентов. Таким образом, еще в середине прошлого века западная экономическая наука поставила под сомнение положения ортодоксальной теории о свободном замещении факторов производства и о предельной производительности как основе эффективного распределения.

Между тем произошедшие с тех пор изменения в экономической жизни позволяют говорить о создании новой экономики постиндустриального общества. Если в эпоху развитого индустриализма важными факторами роста действительно являлись концентрация труда и капитала, насыщение производства оборудованием, то в настоящее время высоких технологий, темпах обновления производства и сфере услуг (особенно на образовании и здравоохранении). Можно говорить о том, что происходит трансформация самого традиционного понимания капитала и труда. Ранее накопление капитала осуществлялось в течение жизни нескольких поколений владельцев предприятия, что позволяло оправдывать претензии подтвердивших свою эффективность собственников на часть прибыли. Теперь самый крупный капитал может создаваться практически моментально и при вложении в дело незначительного первоначального капитала. Ярким примером того может служить компания Microsoft. Ее огромная капитализация отражает смещение ценностных представлений общества в сторону интеллектуального продукта, по сути являющегося трудом в новом выражении. Такой труд бессмысленно измерять классическими человеко-часами пусть даже с возможной корректировкой по квалификации. Гораздо больше информации для анализа содержит оценка труда либо как сумма, получаемая путем вычета стоимости физических производственных мощностей из рыночной капитализации компании, либо как стоимость прав интеллектуальной собственности.

Чтобы наглядно отобразить влияние происходящих изменений на экономическую теорию, воспользуемся интенсивной производственной функцией. Пусть два предприятия имеют равные по стоимости и физическим параметрам производственные площади. Владельцы предприятий вложили капитал в размере К в различные технологии (оборудование плюс «ноу-хау»). При этом первый владелец купил «старую» технологию, которая характеризуется меньшей производительностью по сравнению с некой «новой» технологией, купленной вторым владельцем. Подобная ситуация, когда на рынке присутствуют одновременно две технологии, реализующие одинаковые функции, но обеспечивающие разную производительность, становится реальностью. Появление «новой технологии снижает стоимость «старой», но такое обесценивание происходит с некоторым временным лагом. Именно в течение этого времени, пока рынок не оценил возможности «новой» технологии, первое предприятие и может купить «старую» технологию по цене «новой» (или даже дороже). Постоянное обновление технологии ускоряющимися темпами будет только повышать остроту проблемы. Если на обоих рассматриваемых предприятиях работает одинаковое количество работников, то капиталовооруженность труда будет одинаковой. Однако кривая производственной функции второго предприятия будет располагаться выше, чем производственная функция первого (рис.1).

Таким образом, при одинаковой капиталовооруженности труда предприятий одной отрасли промышленности будет нарушаться принцип единственности оптимального распределения прибыли между трудом и капиталом, поскольку при одной капиталовооруженности наклон касательной к данным кривым будет разным. В эпоху индустриализма, когда внедрение новой технологии требовало гораздо больше времени, а новации часто лишь развивали уже существующие машины и механизмы, данный эффект можно было не учитывать. Очевидно, что через некоторое время появится еще более производительная технология, которая может сделать эффективное предприятие (второе в приведенном примере) отстающим от остальных предприятий. Поэтому конкретному предприятию постоянное внедрение новых технологий позволяет, по крайней мере, сохранять свою стоимость, а стране в целом – не отставать от других стран.

Кто же является тем звеном в экономике, которое может обеспечивать такую стратегическую цель? Развитие и усложнение технологии, необходимость использования в производстве добавленной стоимости целого набора разнообразных технологий, имеющих отношение к различным областям знания, предполагают, что один человек на предприятии не может выполнять такие функции. К примеру, в начале 18 века Петр Великий мог сам разобраться в технологии строительства современных кораблей и следить за тем, насколько кораблестроение в России соответствовало европейскому уровню. Сейчас владелец капитала или ограниченный круг топ -менеджеров крупной компании не смогут обойтись лишь своими знаниями. Постоянное обновление технологий требуется практически на каждом рабочем месте, для чего необходимо вовлечение каждого работника современного производства в их выбор. Фактически это означает, что наемные работники, которые в экономической теории рассматриваются лишь как трудовые ресурсы, на самом деле обеспечивают сохранение (прирост) капитальных ресурсов, которые они в дальнейшем используют в производстве. Можно утверждать, что существуют теоретические предпосылки для повышения доли труда в производимом продукте по сравнению с его предельной производительностью, то есть дополнять вознаграждение за труд вознаграждением за вклад в капитал предприятия.

Главной проблемой становится разработка методов оценки вклада работников в создание капитала предприятия. Оценивать рост капитала очень сложно, если вообще возможно, поскольку основной капитал может обесцениваться по-разному по отношению к нескольким технологиям. Критерий изменения стоимости компании на рынке ценных бумаг (рыночной капитализации), который часто используется для оценки работы управленцев высшего звена, не может применяться напрямую, так как даже сохранение рыночной стоимости капитала можно считать его ростом, поскольку при сохранении «старой» технологии капитализация предприятия снижается.

В подобной ситуации представляется целесообразным строить систему распределения так, чтобы работники получали достаточные материальные стимулы для выполнения в том числе и новых задач, которые ставит перед ними новая экономика.

3.2. Снижение размеров государства — шоковая терапия «нерыночных» слоев населения

Немало внимания в теории макроэкономического роста уделяется вопросу влияния на экономическую динамику размеров государства, которому общество делегирует особые перераспределительные полномочия. Статистические исследования воздействия размеров государства на экономический рост для стран разного уровня развития, проведенные либеральными экономистами, позволяют сделать вывод о том, что для достижения максимальных темпов роста в среднеразвитых странах, к которым причисляется и Россия, размеры государства должны находиться на достаточно низком уровне. Широко известна позиция советника Президента РФ по экономическим вопросам А.Илларионова ,по мнению которого для России оптимальным можно считать размеры государства в пределах 18-21% ВВП. При этом он выделяет тенденцию снижения оптимальных размеров государства при переходе от богатых стран к бедным: в бедных странах доля государства в ВВП должна быть минимальной и возрастать с ростом благосостояния страны. Хотя полученные цифры можно подставить под сомнение, учитывая сложности с достоверной оценкой исследуемых показателей и большое количество прочих факторов, большинство экспертов согласны с тем, что формальное государственное бремя, оцениваемое для России в 2002 году в 40-42%, чрезмерно и его необходимо снижать.

Однако уменьшение размеров государства трудно признать достаточным условием роста российской экономики. Прежде всего нельзя не учитывать, что формальная налоговая нагрузка составляет лишь часть фактического бремени государства. Так, Е.Ясин оценивает масштабы неформального влияния государства на экономику в 7,5-9% ВВП. Подобная «деловая» практика взаимоотношений бизнеса и чиновников институциализирована и оказывает постоянное воздействие на экономическую жизнь. Снижение доходной части госбюджета в краткосрочном периоде будет означать уменьшение ресурсов, которые государство может распределять. Ожидать увеличения совокупных поступлений в бюджет от роста активности предпринимателей и вывода их деятельности из «тени» можно лишь через определенное время. В течение этого времени сокращение расходов на содержание госаппарата неизбежно будет стимулировать чиновников на основе уже сформированных институтов компенсировать свои потери. Для предотвращения коррупции потребуются твердая политическая воля и поддержка со стороны большей части бизнес – элиты.

Рассчитывать также на то, что средства, которые будут дополнительно оставаться у предприятий при снижении налогов, автоматически пойдут на развитие производства и модернизацию, невозможно. Скорее стоит ожидать увеличения вывоза капитала за рубеж, поскольку данное явление имеет под собой более серьезные основания, чем только жесткие налоговые ставки. Для его преодоления необходимо коренным образом перестраивать систему взаимоотношений в российском обществе. Важнейшими условиями роста наряду со уменьшением размеров государства выступают дебюрократизация и декриминализация экономики.

Единственным безусловным следствием снижения доли государства в ВВП будет сокращение масштабов перераспределения общественного продукта в пользу, так сказать, «нерыночного» человеческого сектора, то есть пожилых людей, немощных, детей, а также лиц, не желающих в силу различных причин развивать свои профессиональные навыки для адаптации к рынку. Оценка размеров государства по его расходам, а не по уровню налогового бремени говорит о том, что исследователи акцентируют свое внимание именно на лишении данных слоев населения государственной помощи, хотя часто напрямую заявляется лишь о необходимости стимулирования бизнеса путем снижения налогов. Для людей, которые ни при каких условиях уже не смогут перейти в рыночный сектор, это будет означать уход из общества в маргинальную прослойку или просто смерть. Однако для определенного числа «нерыночных» граждан падение их дохода (существенную часть которого составляют трансфертные платежи или зарплата на убыточном госпредприятии) ниже критического уровня выживания станет стимулом для обучения или переквалификации. Нам представляется, что наибольшее позитивное влияние на темпы экономического роста может оказать именно таковое шоковое стимулирование населения к повышению своей рыночной активности.

3.3. Основные факторы роста производительности человеческого капитала

Шоковое стимулирование непродуктивной части населения может обеспечить лишь экстенсивный рост за счет увеличения числа занятых в производстве конкурентоспособной продукции и услуг. Потенциал такого роста будет ограничен числом получателей государственных пособий и работников неэффективных госпредприятий. Для увеличения потенциала трудовых ресурсов потребуется создание стране особых условий. Необходимость этого будет диктоваться не только экономической целесообразностью, но и моральной ответственностью за снижение уровня жизни наименее обеспеченных граждан, которую возьмут на себя власть и бизнес, согласившись с подобным перераспределением доходов общества.

И главным условием роста продуктивности труда наемных работников должно стать повышение оплаты труда. Приведенные выше соображения об изменении роли труда в процессе производства создают теоретические предпосылки для того, чтобы рассматривать такую цель как стратегически важнейшую с точки зрения обеспечения высоких темпов роста. Статистика также говорит о том, что в развитых странах, которые уже вступили в эпоху раннего постиндустриализма доля зарплаты в ВВП значительно выше, чем в России. Однако нормальное функционирование закрытой экономики при высоком уровне оплаты труда, который в западных странах превышает 70% ВВП, невозможно из-за низкого уровня доходности капитала. Очевидно, что в условиях глобализации мировой экономики капитал развитых стран «дополучает» прибыль, используя более дешевый труд работников в бедных странах. Правительства развитых стран активно поддерживают в этом свои национальные (по признаку получения прибыли и структуре управления) компании, которые формально считаются транснациональными.

Россия также должна использовать имеющиеся возможности привлечения зарубежной рабочей силы, тем более что у российских предприятий в советский период уже были налажены связи с предприятиями в союзных республиках. Необходимо максимально упростить схемы переноса части отечественного производства в страны с более низким уровнем оплаты труда и поддерживать в этом российские компании, в том числе и на политическом уровне.

По нашему мнению, для оценки возможностей повышения оплаты труда наемного работника путем изменения пропорций деления полученного дохода можно использовать оценки оптимального размера налогового бремени государства для предпринимателей. Обосновать такой подход можно схожестью ситуации: капитал как бы обкладывает труд налогом, изымая часть добавленной стоимости в виде факторного дохода. Мы считаем, что предпринимательская активность на макроуровне и производительность труда наемных работников определяются ставкой налогообложения (долей «изъятого» дохода). Согласно кривой Лаффера, при превышении критического значения — предельной налоговой ставки — снижаются стимулы к расширению производства, уменьшается доля прибыли, предъявляемая к налогообложению, а часть налогоплательщиков полностью переходит в «теневой» сектор экономики. Результат этого — снижение налоговых поступлений. Представляется, что на производительность труда аналогично воздействуют пропорции распределения получаемого дохода.

Для наемного работника также существует некоторая предельная ставка совокупных «изъятий» из добавленной стоимости — предпринимателем (доход на капитал) и государством (в виде подоходного налога), — при которой достигается максимум совокупного дохода капитала и бюджета. При превышении такой ставки совокупная отдача для предпринимателя и государства будет снижаться, поскольку у занятого не будет стимулов к хорошей работе, совершенствованию своих навыков. Он будет стремиться что-нибудь украсть на работе, станет совмещать данную работу с другими занятиями в ущерб своим должностным обязанностям или просто уйдет с предприятия. Трудовой капитал при этом будет обесцениваться.

Проведя анализ статистических данных по различным группам стран, А.Илларионов и Н.Пивоварова определили, что оптимальные размеры государства зависят от развитости экономики. Так, критический размер государства (максимум налоговых поступлений при нулевом росте ВВП) для высокоразвитых стран составляет 73% ВВП, для среднеразвитых — 46%, для бедных стран — 35%. Оптимальный размер государства (максимум темпов роста ВВП) для высокоразвитых стран составляет 24% ВВП, для среднеразвитых стран — 17%, для бедных стран — 15%. Полученные данные с свидетельствуют о том, что последние гораздо сильнее ограничены в выборе размеров государства (от 15 до 35%), а богатые страны могут в значительно большей степени варьировать указанный показатель (от 24 до 73%).