Теория экономического цикла

2. Потребитель может купить  ТДП, используя свои сбережения, или в кредит. Этим вызвана  относительная независимость расходов  на ТДП от величины текущего  дохода.

3. Сроки службы ТДП определяются  не столько физическим, сколько  их моральным износом, причем  очень большую роль играют  престижные соображения.

Все это обусловливает  в теории Катоны сравнительно большой  удельный вес субъективных факторов при совершении покупок ТДП относительно других потребительских расходов, что, естественно, проявляется и в  циклическом движении дискреционных  расходов на ТДП. Катона полагает, что  основными силами, сдерживающими  рост дискреционных расходов населения, а затем и ведущими к их падению, являются не объективные факторы, а  состояние растущего общего пессимизма, вызываемое различными причинами. Среди  них первое место, согласно данным опросов, регулярно занимает инфляция, усиливающаяся  к концу подъема. При этом имеется  в виду не непосредственное воздействие  инфляции на покупательную способность  населения, а влияние роста цен  на ухудшение ожиданий и настроений.

В ходе кризиса самочувствие потребителей остается на низком уровне, прежде всего в результате роста  безработицы, которая воздействует на настроение не только тех, кого непосредственно  затрагивает. Ухудшение настроений усиливает неблагоприятное влияние  на потребление со стороны уменьшающихся  личных доходов.

Психологический механизм выхода из кризиса состоит, по мнению Катоны, в том, что те потребители, у которых  доход в кризис существенно не уменьшился, воспринимают этот факт как  личный успех в борьбе с трудностями  и начинают вновь с оптимизмом смотреть в будущее.

4. Попытка систематизации  психологических факторов цикла  (теория В.А. Йора). Швейцарский  экономист В. А. Йор предпринял  интересную попытку привести  в систему все известные факторы,  вызывающие циклические колебания  экономики, в том числе и  психологические. Разворачивая свою  теоретическую схему, Йор последовательно  видоизменяет исходную для неоклассики  модель совершенной конкуренции,  шаг за шагом приближая ее  к действительности, и рассматривает  "циклообразующий потенциал"  каждой из предпринимаемых модификаций  исходных предпосылок.

Особый интерес для  нашего исследования представляет тот  раздел теории Йора, в котором автор  вводит в систему определенные психологические  свойства экономических субъектов, отличающие их от "рационального  максимизатора", понятие которого является неотъемлемой частью модели совершенной конкуренции.

Прежде всего, автор устраняет  предпосылку полного знания о  текущем состоянии конъюнктуры - вводится так называемая "ограниченная прозрачность среды", играющая, как  было отмечено выше, важную роль в теории цикла Пигу. Йор вносит в теорию Пигу некоторые усовершенствования: он утверждает, что значение для  конъюнктуры имеет не момент поступления  на рынок продуктов, произведенных  с помощью новых мощностей, а  наступающий ранее момент обнаружения  новых инвестиций конкурентами (конец "инкубационного периода"). Обнаружившиеся в результате перепроизводство и  избыток производственных мощностей  усиливают, согласно теории Йора, неблагоприятное  воздействие биржевой паники, кладущей начало кризису. Йор не признает данный фактор основой циклического механизма  по следующим причинам.

Во-первых, его роль существенна  только при переходе от подъема к  кризису, но не наоборот. Инвестиционный процесс асимметричен - сократить  инвестиции при признаках перепроизводства гораздо проще, чем быстро увеличить их в ожидании скорого улучшения конъюнктуры.

Во-вторых, продолжительность "инкубационного периода" для  разных отраслей сильно различается  по чисто техническим причинам. Следовательно, наступление одновременного общего краха иллюзий, порожденных подъемом, само по себе маловероятно.

Следующим свойством экономического субъекта, которое вводит в рассмотрение Йор, является неуверенность в будущем, и, следовательно, большая роль ожиданий.

Эти факторы усиливают  циклические колебания, поскольку  в условиях неопределенности ожидания формируются под влиянием нескольких показателей-ориентиров, совпадающих  для многих экономических субъектов.

Большое значение в условиях неопределенности ожиданий Йор придает  эмоциональному состоянию экономических  субъектов - их настроению.

Массовое настроение, согласно Йору, также является фактором-усилителем циклических колебаний: оно формируется  под влиянием конъюнктуры и оказывает  на нее обратное влияние, усиливая господствующую тенденцию. Массовое настроение с разной скоростью охватывает различные  группы экономических субъектов.

В качестве еще одного психологического фактора-усилителя цикла Йор приводит так называемое упреждение (Antizipation). Упреждением автор называет действия, совершаемые исходя из ожидаемого изменения конъюнктуры в ближайшем будущем.

Феномен упреждения Йор также  относит к факторам-усилителям цикла  в тех его фазах, которые характеризуются  четко выраженным восходящим или  нисходящим движением цен. Наряду с  этим упреждение играет важную роль в  период перелома конъюнктуры: в завершающей  стадии подъема, когда обычно ожидается  перенапряжение производственных мощностей  поставщиков, заказы на некоторые товары часто превышают действительную потребность в них. Это делается для того, чтобы опередить конкурентов  в условиях, когда все заказы просто не могут быть выполнены. Мотив упреждения считается не следствием ошибки, а  результатом правильной оценки намерений  других предпринимателей, способствует возникновению перепроизводства.

Наконец, главное (для проблемы цикла) отличие реального хозяйственного субъекта от модели рационального максимизатора  заключается, по мнению Йора, в том, что его решения подвержены внешнему социально-психологическому воздействию. Особое значение этому фактору придает  то обстоятельство, что это воздействие  передается непосредственно от человека к человеку («психологическая инфекция»), а не через состояние конъюнктуры. В принципе, возможно, что начало социально-психологическому процессу могут положить случайные, не связанные  с конъюнктурой обстоятельства. Эта  относительная самостоятельность  зарождения и протекания «психологической инфекции» делает ее, по мнению автора, первым кандидатом на роль "пускового  механизма" экономического цикла.

Итак, процесс «социально-психологической  инфекции», один раз начавшись (по причине  зависимой или независимой от конъюнктуры), может, по мнению Йора, охватить всю экономику, и придать однонаправленность действиям массы экономических  субъектов раньше, чем возникнут  объективные для этого условия.

Йор подчеркивает, что кумулятивные социально-психологические процессы в экономике особенно характерны именно для капиталистического производства, в котором производители выходят на рынок, не имея необходимой информации. В системе свободного предпринима-тельства производители представляют собой массу легковнушаемых и находящихся в психологической зависимости друг от друга людей. Особенно велика степень такой настроенности друг на друга среди экономических субъектов, занимающихся спекуляцией на фондовых или товарных биржах. Цель этих людей заключается, по сути дела, в том, чтобы предугадывать не только будущие изменения конъюнктуры, но и мнения по этому вопросу других спекулянтов. В результате вслед за паникой на финансовых и товарных биржах наступает сокращение производства и инвестиций.

Согласно Йору, существует и субъективный фактор "циклической  памяти" предпринимателей - их уверенность  в том, что после продолжительного подъема обязательно должен наступить  спад, что заставляет предпринимателей внимательнее следить за малейшими  изменениями на фондовой бирже и  другими индикаторами кризиса.

Сделав попытку логического  расчленения употребляемых в  различных концепциях психологических  механизмов цикла на простейшие элементы: незнание, ожидания, настроения, упреждение, иллюзии и социально-психологическое  воздействие, Йор доказывает, что  практически все элементы этого  набора "психологических переменных" не способны самостоятельно вызвать  циклические колебания экономики, а могут лишь усиливать существующие тенденции конъюнктуры.

Единственное исключение Йор видит в действии "социально-психологической  инфекции", являющимся, по его мнению, "пусковым механизмом" цикла.

5. Профессиональные психологи  и экономический цикл. Перед нами  типичная ситуация когнитивного  диссонанса, а в этих условиях, как уже было сказано, люди  склонны скорее игнорировать  неприятную информацию, чем резко  менять свою линию поведения.  Так создается общий климат  необоснованного доверия, который  особенно ощутимо сказывается  на условиях кредита, а также  на стремлении менеджеров до  конца держаться за принятые  ими сомнительные проекты.

Можно сказать, что когнитивный  диссонанс: 1) порождает временной  лаг между получением информации и реакцией на нее; 2) блокирует само поступление неприятной информации - для этого поиск информации может  быть временно прекращен; 3) заставляет принимать решения, учитывая не только будущие, но и прошлые затраты, которые  рационально было бы списать, но жаль своих напрасных усилий.

Много интересных результатов  в области теории экономического выбора к теории цикла, было получено в ходе лабораторных экспериментов  американских психологов Д. Канемана и 
А. Тверски. Во-первых, они установили, что люди любой ценой избегают ситуации, в которой они понесут неизбежные убытки, даже если они невелики, и предпочитают рисковать, если у них есть хотя бы небольшой шанс выйти «сухими из воды». Во-вторых, эксперименты подтвердили, что на выбор влияют не только ожидаемые, но и прошлые события.

Понятно, что эти психологические  эффекты могут значительно усиливать  первоначальные негативные явления  и подталкивать каждого экономического субъекта к неосторожному поведению  как раз тогда, когда осторожность особенно нужна, а экономику в  целом - к кризису.

Подытоживая все сказанное  о психологических механизмах, которые  разработаны в западных экономических  теориях, мы можем прийти к выводу, что эти механизмы не подменяют  и не отменяют действия объективных  факторов, фигурирующих в детерминистских моделях цикла. Содержащиеся в последних достаточно скромные требования к рациональности экономических субъектов легко можно совместить с излишней эмоциональностью, недостаточной информированностью, различными привычками и предрассудками, которыми в действительности обладают "персонификации капитала". Психологические и объективные факторы цикла обычно порождают и усиливают друг друга, но в принципе могут действовать и самостоятельно.

В то же время психологические  механизмы цикла, как уже отмечалось, несовместимы с маржиналистской  моделью рационального экономического человека. Казалось бы, субъективно- рационалистическая модель цикла невозможна. Однако контрнаступление неоклассики после Второй мировой  войны не обошло стороной и теорию цикла.

В. Субъективно-рационалистические концепции. Среди рационалистических равновесных теорий цикла выделяются, прежде всего, монетаристские концепции с использованием гипотезы рациональных ожиданий и концепции "реального цикла''.

Наибольшую известность  из представителей первой группы получила теория цикла чикагского экономиста Р. Лукаса.

Центральной идеей равновесной  теории цикла является взаимодействие денежных шоков и акселерационного механизма. Главной причиной повторяющихся  денежных шоков объявляется государственная  антициклическая политика, и, прежде всего, увеличение государственных  расходов. Общий рост цен приводит в действие механизм акселератора, который состоит в следующем. Если цена на продукцию повышается, производитель решает, не носит ли это повышение временного характера. Если цены возросли раз и навсегда, то от него не требуется никаких  дополнительных усилий. Если же повышение  цен временно, то все зависит от того, готов ли производитель пожертвовать своим свободным временем ради того, чтобы получить избыточный доход  и отдохнуть потом, когда цена вновь понизится. Если будущий отдых  может заменить сегодняшний, то гипотетический лукасовский производитель ответит  на временный рост цен увеличением  производства и "занятости".

На следующей стадии анализа  Р. Лукас наделяет своих производителей капиталом. Очевидно, что если повышение  цен будет краткосрочным, то не имеет  смысла увеличивать производственные мощности за счет инвестиций, и, напротив, если высокие цены установились навечно, то вложение средств в прирост  капитала оправдано, так как увеличение производства не только повысит валовую  выручку, но и даст возможность, оттеснив конкурентов, расширить свою долю рынка.

Таким образом, модель предполагает, что на рост цен, который производители  считают временным, они отвечают ростом занятости при отсутствии новых капиталовложений, а на необратимый  рост цен - увеличением инвестиций при  неизменной занятости.

Наконец, на следующей стадии анализа предполагается наличие  в экономике разных отраслей, а  также колебания общего уровня цен  и цен в отдельных отраслях. В этом случае производителю приходится решать еще одну задачу: выяснить, с  абсолютным или относительным ростом цен он имеет дело. Понятно, что  если цены всех товаров растут одинаковыми  темпами, то производитель никак  не должен реагировать на такую ситуацию. Напротив, рост относительных цен  ведет к росту занятости и  инвестиций.

Если производители правильно  распознают общее номинальное повышение  цен, то никакой шок, возникший от увеличения массы денег в обращении, не сможет оказать влияние на реальные экономические показатели. Поэтому Лукас вносит в свою рабочую модель человека важную модификацию: экономические субъекты вначале не могут отличать чисто номинальное инфляционное повышение цен на свою продукцию от роста относительных цен на нее.