"Риторика" Аристотеля

                                             Аристотель        

 Аристотель, величайший из древнегреческих философов, ученик и решительный противник Платона, родился в 384 г. до н. э. в Стагире-городе на северо-западном побережье Эгейского моря. Его отец Никомах, принадлежавший к роду врачей Асклепиадов, был придворным врачом македонского царя Аминты III. В семнадцатилетнем возрасте Аристотель приезжает в.Афины, где становится учеником Платона.

В его Академии он пробыл до смерти учителя. Приход к руководству  школой Спевсиппа, с которым он был не в ладах, побудил Аристотеля оставить Афины. С 355 г. он живет сначала в Ассосе, в Малой Азии, под покровительством тирана города Атарнея Гермия.Последний предоставил ему прекрасные условия для работы. Аристотель женился здесь на некоей Пифиаде – не то дочери, не то приемной дочери, не то племяннице Гермия, а по некоторым сведениям его наложнице. Через три года философ уезжает в Митилену на о. Лесбос. Это произошло незадолго до или же сразу после смерти Гермия, предательски захваченного персами и распятого.

                                 "Риторика" Аристотеля. 

Проблемы риторики с логической точки зрения особенно тщательно  исследовал ученик Платона Аристотель, посвятивший им ряд сочинений, среди  которых следует выделить его  знаменитую "Риторику". В ней  риторика определяется как учение, способствующее находить возможные  способы убеждения относительно каждого данного предмета. Это, по мнению Аристотеля, не составляет задачи какого-нибудь другого искусства, потому что каждая другая наука может  поучать и убеждать только относительно того, что принадлежит к ее области. Всеобщий характер риторики, как искусства  убеждения, по своей природе сходен с диалектикой.

"Риторика" в известной  степени стоит особняком как  среди сочинений самого Аристотеля, так и среди других античных  сочинений по риторике.

Прежде всего, аристотелевский  трактат был создан раньше, чем  разработанная система риторический категорий сформировалась окончательно.

Предшественниками Аристотеля можно назвать только школу Исократа, один из представитель которой, Теодект, позже оказался в Академии Платона. Теодекту принадлежит особое сочинение по риторике, бывшее обработанным им конспектом лекций молодого Аристотеля. Это несохранившееся сочинение, наряду с известным поныне трактатом ритора Анаксимена, очевидно, содержало много ценных практических советов и указаний, но было весьма слабо по части теории.

Первый же классический античный трактат по риторике принадлежал  уже ученику Аристотеля - Феофрасту. Именно это сочинение лежало в основе всех эллинистических теоретических построений. Однако Феофрастовский труд вовсе не потому заслонил собою труд учителя, что был более систематичен или полон. Ни одно античное сочинение по риторике, сколь бы много и систематизировано, оно не обсуждало детали выбора слов и виды речевых фигур, не содержало попытки истолкования сущности риторического искусства и впечатления, которое оно производило на слушателя.

Аристотелевская же "Риторика", кстати, весьма много проигрывая в  последовательности изложения, предлагает попытку такого рода понимания.

Хотелось бы заметить, что  само понятие о риторике по отношению  к античному ее варианту представляется неудовлетворительным. Риторику называют то искусством красноречия, то теорией  стиля. При более пристальном  рассмотрении оказывается, что ее положения  менее всего относятся к умению изъясняться "украшенными словесами". Несмотря на то, что по-гречески оратор - rhe:tor, а риторика - rhe:torhika, античная риторика вовсе не является ни ораторским искусством, ни искусством произнесение изящных речей. Прежде всего, слово "ритор" имело два значения: как произносящий речи и как один из учителей (последний остался "ритором" и в Риме, в то время как первый стал "оратором").

Для правильного понимания  взглядов Аристотеля необходимо учитывать  то различие, которое он проводит между  аналитикой и диалектикой. Аналитика  для него тождественна формальной логике, точнее, теории силлогистических умозаключений. В ней анализируются способы  построения правильных силлогизмов  и раскрываются ошибки, которые встречаются  в такого рода умозаключениях. В диалектике же рассматриваются общие вопросы, связанные с использованием несиллогистических умозаключений, а именно рассуждений по аналогии и индуктивные обобщения. Поскольку заключения таких рассуждений имеют лишь вероятностный, или правдоподобный, характер, то они представляют собой мнения, а не доказательства.

Риторика отличается от аналитики  и диалектики прежде всего своим прикладным характером, так как она предназначена для того, чтобы убеждать людей в ходе полемики, в публичной речи или судебном споре. Но поскольку наилучшей силой убеждения обладает доказательство, которое изучается в аналитике, то Аристотель считает последнюю теоретической основой риторики.

Правда, в устной речи было трудно пользоваться развернутыми силлогизмами, поэтому вместо них там обращаются к сокращенным силлогизмам или  энтимемам.

Диалектика также выступает  в качестве теоретической основы риторики, поскольку в ней изучаются  такие несиллогистические формы рассуждений, как индукция и аналогия. Опять-таки для краткости речи вместо полного перечисления случаев, на которых строится индуктивное обобщение, ораторы чаще всего прибегают к примерам. Таким образом, энтимемы и примеры являются главными способами, на которых оратор строит свою логику убеждения.

Что касается самого процесса убеждения, то автор "Риторики" различает, с одной стороны, способы или  приемы убеждения, которые не нами изобретены и называет их нетехническими, а с другой технические методы, которые могут быть созданы нами с помощью метода и наших собственных средств.

К первому роду относятся  всевозможные факты, данные, свидетельства  и т. п. посылки, на которые опираются  в доказательных и правдоподобных рассуждениях. Сам Аристотель причисляет к ним свидетельства очевидцев, письменные договоры, клятвы и даже показания, данные под пыткой. В современной  логике они чаще всего называются посылками, основаниями доказательства, нередко также аргументами или  доводами. Во избежание недоразумений  заметим, что в дальнейшем под  аргументацией мы будем понимать не только анализ доводов или аргументов, но весь процесс убеждения, включающий также обсуждение способов вывода заключений из этих аргументов.

Аристотель относит к  техническим средствам убеждения  как раз эти способы вывода, посредством которых аргументы, т. е. нетехнические способы убеждения  по его терминологии, связываются  с выводимыми из них заключениями. Наиболее распространенными формами  логического вывода являются дедуктивные  умозаключения, в которых заключение с логической необходимостью вытекает из посылок как аргументов.

Сам Аристотель исследовал чаще всего встречающиеся силлогистические умозаключения или короче, силлогизмы. Они подробно исследуются в

"Аналитиках". Но кроме  них он обращается также к  правдоподобным, или вероятностным,  рассуждениям, которые он называет  диалектическими, и противопоставляет  их доказательным.

Доказательство, читаем мы в "Топике", имеется тогда, когда  умозаключение строится из истинных и первых (положений), т. е. из таких, знание о которых берет свое начало от тех или иных первых и истинных(положений). Диалектическое же умозаключение- это то, которое строится из правдоподобных (положений).

Интересно отметить, что  он определяет вероятное как то, что случается по большей части, и не просто то, что случается, как  определяют некоторые, но то, что может  случиться и иначе. В этом определении  мы можем заметить сходство с современной  частотной интерпретацией вероятности.

Таким образом, убедительность любой речи, позиции в споре, публичном  выступлении основывается, согласно Аристотелю, во-первых, на истинности или по крайней мере правдоподобности приводимых аргументов, доводов, посылок, которые он называет нетехническими, не нами созданными средствами убеждения. Во-вторых, она зависит также от тех методов или логических правил, с помощью которых из имеющихся аргументов выводятся или, точнее, получаются заключения. О выводе говорят лишь в дедуктивных, доказательных умозаключениях. В недедуктивных рассуждениях, в частности индуктивных, приходится ограничиваться термином "наведение". Поскольку, однако, явное и развернутое использование дедуктивных и индуктивных умозаключений крайне усложнило бы речь, то в риторике Аристотель рекомендует использовать более гибкие и ослабленные их варианты, а именно вместо силлогизмов - энтимемы, а индукции - примеры. Под энтимемой, как уже отмечалось выше, подразумевают сокращенный силлогизм, в котором пропущена та или иная посылка, хотя она легко подразумевается, а в случае необходимости ее нетрудно восстановить. В реальном рассуждении люди практически так всегда и поступают и именно поэтому Аристотель рекомендует также подходить к риторике. Точно так же в обычной речи достаточно сослаться на типичный пример, который может навести на индуктивное обобщение. Не случайно поэтому индукцию называют наведением.

Четкое различие между  основными понятиями и методами логики и диалектики, с одной стороны, и риторики, с другой, Аристотель проводит в своем главном труде  по риторике. Что же касается способов доказывать действительным или кажущимся  образом, пишет он там, то как в диалектике есть наведение, силлогизм и кажущийся силлогизм, точно так же есть и здесь, потому что пример есть не что иное, как наведение, энтимема - силлогизм, кажущаяся энтимема - кажущийся силлогизм.

"Я называю энтимемой риторический силлогизм, а примером риторическое наведение: ведь и все ораторы излагают свои доводы, или приводя примеры, или строя энтимемы, и помимо этого не пользуются никакими способами доказательства".

Особое внимание автор "Риторики" обращает на различие между энтимемами двух видов: диалектическими и риторическими, в которых посылки имеют общий, универсальный характер, с одной стороны, и с другой, энтимемами частного характера.

Для характеристики первых Аристотель использует понятие топа, или общего места. "В них, - пишет  он, - мы говорим общими местами, топами". В энтимемах частного характера посылками служат суждения, относящиеся к отдельным видам явлений и конкретных событий. Хотя знание последних способствует лучшему пониманию конкретных, специальных наук, тем не менее знание топов и основанных на них силлогизмов позволяет, во-первых, выявить связь между общим и частным, во-вторых, умело их использовать в качестве общепризнанных средств убеждения.

Такова в общих чертах аристотелевская концепция риторики, опирающаяся скорее на логику, чем  на философию и диалектический метод  в сократовско-платоновском понимании этого термина. В отличие от Платона диалектика для Аристотеля означает анализ всех несиллогистических форм рассуждения, в частности аналогии и индукции.

Убедительность речей  в огромной степени зависит от эмоциональной природы людей  или, как говорит Аристотель, от их страстей. Под влиянием страстей возникает  или исчезает доверие людей, с  ними же связано изменение их решений  по различным вопросам, чувство удовольствия и неудовольствия, выражающееся в  гневе, сострадании, страхе и т. п.

Поскольку именно страсти  часто оказывают решающее влияние  на поведение людей, то Аристотель всю  вторую часть своей "Риторики" посвящает скрупулезному исследованию различного рода страстей, а самое  главное тому, как оратор должен воспользоваться ими для достижения своей цели.

Заключение

В аристотелевских сочинениях нашли отражение все важнейшие  принципы, на которых основывается доказательность, эмоционально- психологическая и стилистическая адекватность публичной речи. Можно с полной уверенностью сказать, что "Риторика" Аристотеля представляет собой наиболее глубокое и систематическое исследование важнейших проблем ораторского искусства, в особенности тех, которые связаны с аргументацией.

Именно на этой основе в  античном мире сформировалась аристотелевская  традиция, которая, в отличие от платоновской, переносит центр тяжести с  диалога на публичную речь, будь то выступление на форуме, народном собрании, в судебном заседании и  т. п. В связи с этим значительно  расширились и обогатились приемы и методы аргументации, а вместе с ними и возможности самой  риторики. Можно поэтому сказать, что Аристотель заложил фундамент риторической системы, которая получила название классической, и которая на протяжении свыше двух с половиной тысячелетий принималась в качестве образца для обучения искусству публичной речи. Более того, идеи

Аристотеля послужили  основой для возникновения одного из современных направлений в  теории аргументации, которое его  родоначальник бельгийский философ  Х. Перельман назвал "Новой риторикой". Это свидетельствует о том, что  аристотелевская риторика ориентировалась прежде всего на логические принципы убеждения, что придавало ей прочные, надежные основания и обеспечивало стройность и последовательность в процессе аргументации.