Организация христианской церкви в IV-VIII вв. н.э

Последним, наиболее крупным гонением были преследования христиан при Диоклециане (303 - 304 гг.). Это была последняя попытка открытой силой сломить новую религию. Из этой попытки ничего не вышло, так как 10 лет спустя Константин и Лициний легализовали христианство.

Почему государство признало церковь? Здесь, прежде всего, действовали соображения политического порядка. К IV в. христианская церковь превратилась в сильнейшую организацию, в своеобразное "государство в государстве", охватывавшее почти всю империю. Она владела огромными богатствами, насчитывала в своих рядах большое количество высших чиновников, военных, крупных земельных собственников и подавляющую массу торгово-промышленного населения городов. Она обладала мощным аппаратом управления, не уступавшим имперской бюрократии. При таких условиях признать церковь означало для государства найти новую социальную опору. Это было особенно важно для домината, при его стремлении создать крепкую власть. Преследования 303 - 304 гг. были основаны на недоразумении и, как мы уже говорили, объясняются только тем, что Диоклециан был еще тесно связан с III в. Константин же был свободен от этих старых традиций и мог подойти к христианству более объективно и трезво.[7]

Однако в признании христианства есть еще одна сторона, более существенная, чем непосредственные соображения политического порядка. Эту сторону, конечно, никто из людей IV в. не понимал сколько-нибудь ясно и отчетливо. Она видна только нам, спустя 1500 лет. В чем состояло историческое значение христианства? Почему оно победило старые языческие религии, старое античное мировоззрение? Не только потому, что христианство сумело соединить в себе разрозненные религиозные представления эпохи и таким путем попасть в тон общественному настроению; не только потому, что христианство создало удачную организационную форму общины (аналогичные организации мы находим и в других восточных религиях, например, в митраизме). Победа христианства и ее всемирно-историческое значение объясняется тем, что в нем впервые выступает зародыш нового мировоззрения. Подобно тому, как колоны, по выражению Энгельса, были "предшественниками средневековых крепостных", так римское христианство явилось предком средневекового христианства. Колонат был продуктом распада латифундиального рабовладельческого хозяйства. В известном смысле он явился переходной ступенью к мелкому индивидуальному хозяйству средневекового крепостного, формы более прогрессивной, чем рабовладельческая система. Христианство также было продуктом распада языческого мировоззрения и также являлось более высокой формой. То новое, что оно несло в себе, было освобождение личности, скованной религией полиса и его моралью Пусть это освобождение носило неполный и односторонний характер. характер морального совершенствования человека, его личной связи с богом, его личной ответственности за грехи. Тем не менее в длительном историческом процессе освобождения индивидуума это был огромный шаг вперед. Вот почему христианство нельзя было остановить никакими преследованиями. Признание его Константином было поэтому не только разумной политической мерой, вызванной конкретной обстановкой начала IV в.: признание христианства явилось исторической необходимостью

3.      Ереси

Легализация христианской церкви была выгодна обеим сторонам, - церкви, во всяком случае, не меньше, чем государству. Помимо непосредственных выгод легальности признание государством давало церковным верхам оружие для внутренней борьбы. К IV в. в церкви стало очень неспокойно. Усиление собственнических элементов, укрепление церковного аппарата, аристократизация всей идеологии христианства неизбежно должны были вызвать резкую оппозицию церковных низов. Как ни старались замазать первоначальный плебейский дух христианства, пропасть между тем, о чем учили с церковной кафедры, и тем, что видели в действительности, была слишком велика: с одной стороны - сытый и довольный "клир", "братья" из аристократии, ростовщиков и крупных землевладельцев, с другой - те же "братья во Христе", нищие и полуголодные массы городского и сельского плебса.[8]

Христианство, повторяем, никогда не было и по своей природе не могло быть революционным течением. Но общий кризис античного мира не мог не отразиться в нем. Резкое обострение социальных противоречий, сказавшееся в империи с конца II в. н. э., проявилось и в христианстве. Там процесс в большой степени ускорялся аристократизацией церкви, создававшей свои, внутрицерковные противоречия.

На этой почве родились так называемые "ереси", течения в христианстве, враждебные правившим церковным кругам и господствовавшим в церкви взглядам. Они отражали, главным образом, идеологию христианских низов - рабов, колонов, городской бедноты, отчасти настроения средней городской прослойки. В отдельных случаях в ересях проявлялась борьба за власть различных групп церковной иерархии.

Кроме гностицизма, одной из первых ересей был монтанизм (от имени "пророка" Монтана). Это было учение, выступившее в конце II в. против "обмирщения" христианства, против примирения с государством, против церковных имуществ и т. д. Монтанисты ожидали немедленного пришествия Христа и страшного суда, а поэтому отрицали земные блага и вели аскетический образ жизни. Они резко протестовали против всякого компромисса с языческим государством, к чему подчас была склонна имущая прослойка христианских общин. Этот оппортунизм особенно проявлялся во время гонений, когда множество христиан отрекалось от новой религии, - обычно для вида и на время. В такие моменты монтанизм особенно усиливался, объединяя в своих рядах всех непримиримых.

Так, во времена гонений при Деции и особенно при Диоклециане, монтанизм процветал в северной Африке. Он принял там название "донатизма", от имени епископа Доната, главы непримиримых. Раскол дошел до того, что в северной Африке образовалось две церкви: донатистская и ортодоксальная (правоверная).

В некоторой связи с донатизмом стояло выступление североафриканских рабов и колонов, известное под названием "движения агонистиков", или "циркумцеллионов". "Агонистиками" ("борцами за правую веру"), называли себя они сами; "циркумцеллионами" ("бродягами"), называли их противники. Движение особенно сильно развернулось в 40-х годах IV в. Агонистики в своей церковной программе выступали на защиту донатистской церкви. Что же касается их социальной практики, то она состояла в поджогах и разграблениях усадеб, в избиениях богатых землевладельцев, в освобождении рабов, колонов и должников. Движение носило настолько радикальный характер, что руководство донатистской церковью отмежевалось от него. Римские войска дважды наносили поражение агонистикам, после чего движение пошло на убыль, но в какой-то степени держалось в Африке до самого начала V в.

Самой сильной и самой опасной для церкви ересью IV в. оказалось арианство. Его основателем был Арий, священник из Александрии. Сущность его учения состояла в том, что сын божий сотворен богом отцом, а поэтому ниже его. Ортодоксальное же течение утверждало, что все три лица троицы единосущны, вечны и поэтому равны. Вокруг этого расхождения закипели ожесточенные споры. Под знаменем арианства скоро собрались все элементы, недовольные церковными порядками. Мало того, арианство объединило остатки разгромленной языческой идеологии и пыталось завоевать христианство на его же почве и его же оружием. Арианство проникло к варварам, и под его флагом велась борьба против империи.

В обстановке внутренней борьбы церковным верхам была чрезвычайно важна помощь государства. Константин признал христианство не для того, чтобы безучастно смотреть на раздиравшие церковь споры. Ему была нужна церковь сильная, т. е. единая. Вот почему он принимает энергичное участие в борьбе на стороне господствующего течения. Когда в 325 г. собрался церковный съезд в Никее (Никейский собор) для обсуждения арианской ереси, император на нем председательствовал и встал на точку зрения противника Ария, александрийского епископа Афанасия. В принятом на съезде "символе веры" арианство было осуждено.

Никейский собор имел большое значение для христианства и в организационном отношении. Это было первое общее собрание представителей христианского движения, на котором окончательно оформилась структура церкви.[9]

Заключение

Как мы видим, христианство впитало в себя множество древних религий, при этом родилась новая универсальная религия для всех слоев населения. Христианство сформировало новые смыслы природы и человеческого бытия. В основе этих смыслов лежало оправдание творчества и свободы человека, что не могло не сказаться на всей европейской истории. Конечно, вначале христианская свобода реализовалась главным образом духовно-нравственной сфере. Но затем она нашла себе практическое поле для своего воплощения, и стало выражаться в образовании природы и общества, в построении основ правового государства, уважающего права и свободы человека. Сама идея о неотъемлемых правах и свободах человека могла появиться только в христианской культуре. Христианство сформировало новые смыслы природы и человеческого бытия, которые стимулировали развитие нового искусства, стали основой естественнонаучного и гуманитарного познания. Мы не имели бы знакомо нам европейского искусства без характерного для христианства внимания к человеческой душе, ее самых сокровенных внутренних переживаний. «Исповедальность» европейского искусства есть качество, сформированное христианкой духовностью. Без этого обостренного внимания человека к своей личности не было бы знакомых нам гуманитарных наук. Сама идея о том, что существование мира и человека есть восходящий исторический процесс (а не просто чередование космических циклов) пришла к нам от христианства.[10]

В средние века Церковь была поражена культом святых, мучеников, подвижников и связанным с ним почитанием их мощей, реликвий, икон. Впрочем, генезис этого культа наблюдался еще в раннехристианский период и был связан с феноменом языческих гонений на Церковь. Т.н. «почитательное поклонение» святым, начиная с рубежа античности и средневековья и по сей день, в сознании многих верующих отводит на периферию образ Бога или даже девальвирует Его. А культ мощей – есть ничто иное, как банальное трупопоклонство. Поклонение же реликвиям попросту родственно первобытному фетишизму. Иконопочитание вело и ведет к вульгарным суевериям на уровне общественного сознания. [11]

Список используемой литературы

1.                  Азаркин Н.Н. История политических учений. М.: Юрист, 2007.- 268с.

2.                  Амусин И. Д. Рукописи мертвого моря. М.: изд. АН СССР, 1960. - 337с.

3.                  История религии. М.: центр “Руник”, 2003.- 290с.

4.                  История политических учений под ред. Нерсесянца. М.: Инфра×М-Кодекс., 2000.-167с.

5.                  Каутский К. Происхождение христианства. М.: изд. полит. лит., 2003. -277с.

6.                  Клочков В. В. Религия, государство, право. М.: Мысль. 2007.- 370с.

7.                  Научный атеизм. Учебн. пособ. под ред. М. П. Мчедлова М.: Политиздат, 2007.-268с.

8.                  Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Политиздат. 2003.-368с.

9.                  Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М.: Высшая школа. 2009.-258с.

10.             Свенцицкая. И. С. Раннее христианство: страницы истории. М.: Высшая школа .2003. -486с.

11.             Энгельс Ф. О первоначальном христианстве. М.: изд. полит. лит., 1990.-с.279.

[1] История религии. М.: центр “Руник”, 2003.-c.65.

[2] Научный атеизм. Учебн. пособ. под ред. М. П. Мчедлова М.: Политиздат, 2007.-с.168.

[3] Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М.: Высшая школа. 2009.-с.47.

[4] Амусин И. Д. Рукописи мертвого моря. М.: изд. АН СССР, 1960. –с.58.

[5] Энгельс Ф. О первоначальном христианстве. М.: изд. полит. лит., 1990.-c/59/

[6] Свенцицкая. И. С. Раннее христианство: страницы истории. М.: Высшая школа .2003. –с.90.

[7] Азаркин Н.Н. История политических учений. М.: Юрист, 2007.-с.27.

[8] Клочков В. В. Религия, государство, право. М.: Мысль. 2007.-с.76.

[9] Каутский К. Происхождение христианства. М.: изд. полит. лит., 2003. –с.79.

[10] История политических учений под ред. Нерсесянца. М.: Инфра×М-Кодекс., 2000.-с.68.

[11] Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Политиздат. 2003.-с.286.