Формирование первого впечатления о человеке

Изучая значение порядка поступающей информации о человеке в формировании впечатления  о нем у других людей, Лачинс давал четырем группам испытуемых ряд описаний его поведения. Описания, предложенные I группе, характеризовали предъявленного для оценки человека как экстраверта. Сведения, сообщенные об этом же человеке II группе, наоборот, рисовали его как ярко выраженного интраверта, III и IV группам испытуемых были даны комбинированные описания поведения и деятельности человека, ставшего объектом оценки. По первой серии содержащихся в них фактов одна группа могла заключить сначала, что он — экстраверт, а во второй — что он — интраверт. Другая же группа испытуемых на основе содержания полученных ею сведений могла подумать сначала об этом человеке, что он — интраверт, а затем, что он — экстраверт.

После этого всем группам испытуемых Лачинс предложил образцы различных ситуаций, и они должны были сказать, как проявит себя в них человек, с некоторыми фактами поведения которого они только что были ознакомлены. Оказалось, что порядок, в котором испытуемым сообщалась информация о новом для них человеке, определил характер предсказания ими типа его поведения (экстравертированного или интравертированного) в различных ситуациях.

В ряде работ при  выяснении условий, которые влияют на характер складывающегося о человеке впечатления, имеются данные о значении фактора пространства в детерминации ряда особенностей этого феномена. Так, установлен факт существования  для каждого человека, находящегося в привычной для него обстановке, дистанции, которая должна разделять  его и незнакомого человека, чтобы  последний не вызывал чувства  досады. Величина этой дистанции колеблется в зависимости от роста людей, их пола, состояния нервно-психического здоровья, намерений, которые у них  имеются по отношению к человеку, о котором они пытаются составить  мнение.

Люди, привыкшие  к одиночеству, больше направленные на самих себя, имеют обычно более  протяженную личностную дистанцию, о которой идет речь, чем люди, направленные на других и любящие  общаться; хотя и незнакомым, но нравящимся нам людям, мы позволяем, как правило, приближаться к нам на более короткую дистанцию и не испытываем при  этом состояния психологического дискомфорта.

Исследователи проблемы первого впечатления уже давно  подчеркивают также роль в образовании  у нас мнения о человеке, отношения  к нему того социального фона, на котором этот процесс разворачивается. Как много людей находится около человека, которого мы должны оценить, какие они, каков их облик и как они себя ведут — все это, как показывают и повседневный опыт многих людей, и достаточно строго проведенные эксперименты, более или менее сильно воздействует на то, какие особенности во внешнем облике другого человека мы отметим раньше и лучше, как мы их оценим в целом и какие черты личности или состояние мы прежде всего припишем этому человеку и как к нему отнесемся.

На фоне невысоких  людей рослый человек кажется  еще выше. На фоне смеющихся лиц  спокойное лицо сильнее привлекает к себе внимание воспринимающего  эти лица человека. На фоне работающих людей томящийся от безделья человек  также скорее останавливает на себе внимание наблюдающих за всей группой. На фоне злых и кажущихся человеку несправедливыми реплик лик людей по поводу допущенной им (в общественном месте) оплошности доброе, произнесенное кем-то в защиту этого человека слово не только воспринимается им с благодарностью, но и заставляет взглянуть на сказавшего с симпатией. Когда во время какого-то происшествия почти все люди — свидетели этого происшествия проявляют растерянность и вдруг среди них оказывается человек, который ведет себя смело и совершает подвиг, мы воспринимаем его поведение в резком контрасте с поведением других людей и не только более выпукло видим обнаруженные им достоинства, но и высоко положительно оцениваем всю его личность.

Это значение социального  фона в складывании впечатления  о человеке отчетливо прослеживается и в экспериментах.

Так, в одном опыте  мужчину с неброской наружностью  представляли двум группам незнакомых ему людей, которые должны были затем рассказать о впечатлении, которое произвел на них этот человек. Но в одну из названных групп он был приглашен в сопровождении женщины с яркой привлекательной внешностью, в другую группу его сопровождала женщина некрасивая и неаккуратно одетая. И это различие в облике сопровождающих имело своим следствием неодинаковость оценивания у воспринимавшегося мужчины одних и тех же качеств личности и общего отношения к нему со стороны каждой из групп. Первая группа положительные качества мужчины оценила значительно выше, чем вторая, и общее отношение к нему со стороны первой группы также оказалось более для него благоприятным.

В другом опыте одной  группе испытуемых предлагали высказать  свое мнение о человеке, который  в спокойной позе и с таким  же спокойным лицом стоял перед  группой подростков, сидевших в один ряд напротив него за длинным столом. Следующей группе испытуемых, уравненной по всем параметрам с первой, тоже пришлось высказаться об этом человеке. Но теперь в такой же позе и с таким  же выражением лица, как и в первом случае, он стоял у автобуса, двери  которого, не соблюдая очереди, штурмовали несколько мужчин и женщин. Испытуемые последней группы, составленной с  учетом возраста, пола и образования  привлекаемых к участию в эксперименте лиц, точно так же как и первые две, этого же человека (поза и выражение  лица его оставались прежними) оценивали  без того социального фона, на котором  он был «подан» испытуемым в первых двух случаях.

И во всех трех группах  этому человеку помимо черт, отмеченных всеми группами, были приписаны качества, «увидеть» которые в нем явно подтолкнул фон, на котором каждая из групп должна была его воспринимать.

Когда таким фоном  были подростки, в личности оцениваемого человека испытуемые увидели доброжелательное отношение к детям, умение разговаривать  с ними, быть интересным рассказчиком. Когда же таким фоном были автобус  и садящиеся в него пассажиры, в воспринимаемом человеке были отмечены воспитанность, уважение к женщинам, отсутствие чувства стадности, коллективизм в будничном поведении. Когда же человек оценивался один, без людей, и каких-либо предметов вблизи него, намного больше суждений, чем в предыдущих двух случаях, испытуемые высказали об его лице, его глазах, их выражении, о характере телосложения, особенностях оформления внешности и не называли черты, которые были отмечены у него, когда он стоял рядом с сидевшими подростками и когда собирался садиться в автобус.

Эти исследования, раскрывающие роль фона в формировании впечатления о человеке, которого мы раньше не знали, если их вести целенаправленно  и в определенной системе, надо полагать, могут обогатить психологию познания людьми друг друга новыми научными фактами.

Хотя первое впечатление  о человеке в первую очередь определяется присущими ему особенностями, а  также фоном, на котором развертывается его формирование, но то, каким оно  будет — более обобщенным, или  более конкретным, полным или отрывочным, положительным или отрицательным, — зависит от личности того, у  кого оно формируется. Здесь действует  та же закономерность, которая характеризует  отражение человеком любого объекта  действительности: «Внешние причины  действуют через посредство внутренних условий... Всякое психическое явление  обусловлено в конечном счете внешними воздействиями, но любое внешнее воздействие определяет психическое явление лишь опосредованно, преломляясь через свойства, состояния и психическую деятельность личности, которая этим воздействиям подвергается».

Зависимость восприятия и понимания другого человека от индивидуальных качеств воспринимающего иллюстрирует проведенный нами следующий эксперимент.

Группе взрослых испытуемых из четырнадцати человек  было сказано, что в комнату, где  они расположились, несколько раз  войдет незнакомый им человек и перед  ними ставится задача, внимательно  наблюдая за этим человеком, всякий раз  после его ухода записывать впечатление, которое он у них вызовет. В  качестве объекта восприятия перед  группой выступал 26-летний человек, обладавший выраженными актерскими способностями.

В первый раз он приоткрыл дверь в аудиторию, где сидели испытуемые, поискал глазами кого-то и, тихо сказав: «Простите», прикрыл дверь. В следующий раз он, войдя в комнату, со спокойным выражением лица и с руками «по швам» на одну минуту замер у стола. В третий раз, появившись в аудитории, он прошел между столами, за которыми сидели испытуемые, заглянул к одному из них в записи, погрозил пальцем девушке, хотевшей в этот момент заговорить с соседом, потом посмотрел в окно и удалился. Вернувшись в аудиторию снова, он мастерски начал читать, пока его не прервали, басню С. Михалкова. При следующем появлении молодого человека испытуемым было разрешено задавать ему любые вопросы, кроме тех, которые требовали бы от него прямого ответа, какие черты личности он себе приписывает.

В описываемом эксперименте испытуемые, впервые встретившись с  новым для них человеком, отразили его облик и дали оценку ему  как личности заметно неодинаково.

Различными были не только количественные данные отражения  личности человека другими людьми при  непродолжительном восприятии его  облика и поведения, но и оценки тех  черт, которые испытуемые видели в  этой личности. Одни оценивали развитие их более высоко, другие — скромнее. Одни, характеризуя развитие черт, в  которых выражается отношение к  людям, отметили вежливость воспринимаемого  человека. Другие решили, что он общителен, третьи нашли, что он откровенен, и  т. п. Столь же неоднозначным было и отношение, которое возникло у  испытуемых к объекту наблюдения. Шесть испытуемых отметили, что он симпатичен, располагает к себе, приятен. На двух человек он произвел неблагоприятное впечатление. Один испытуемый сказал, что объект симпатии к себе не пробудил, но и антипатии  не вызвал. Остальные испытуемые не выразили своего отношения к нему.

Приведенных фактов, по всей вероятности, достаточно, чтобы  увидеть, насколько формирование образа другого человека, характер психологической  интерпретации его облика и поведения  и отношение, которое он к себе вызывает, зависят от личности познающего субъекта. Возникает вопрос: какие конкретно факторы в личности субъекта определяют ход и результаты формирования у него впечатления о других людях?

Наш сотрудник Г. В. Дьяконов попытался ответить на него, прослеживая особенности формирования первого впечатления у 1500 учащихся VIII—X классов и 400 взрослых людей, которые  выражали свое впечатление о 59 ранее  неизвестных им людях, различавшихся  по возрасту и полу.

Г. В. Дьяконову, научно корректно использовавшему структурно-корреляционный анализ субъект-объектных зависимостей при формировании первого впечатления о другом человеке, удалось убедительно показать, что у людей, принадлежащих к одной половой группе, первые впечатления о человеке оказываются более сходными, чем у людей, представляющих разные половые группы, и что при фиксировании ряда характеристик в облике человека — объекта формирования первого впечатления обнаруживается заметное различие как между мужчинами и женщинами, так и между мальчиками и девочками, выражающееся в неодинаковом оценивании их значения.

Кроме того, в этом исследовании было установлено, что  у школьников, хорошо успевающих по гуманитарным предметам, любящих читать художественную литературу, первое впечатление  о другом человеке оказывается более  полным и правильным, чем у их одноклассников, которые по гуманитарным предметам успевают слабо и художественную литературу почти не читают.

В группе взрослых испытуемых первое впечатление было более полным и правильным у лиц  с высшим гуманитарным образованием, работавших преподавателями. С увеличением  возраста испытуемые обнаружили также  тенденцию более пространно высказываться  о человеке — объекте первого  впечатления. Однако это формирование необязательно сопровождалось возрастанием степени правильности впечатления. Так, у лиц, вступивших в пенсионный возраст, были отмечены наивысшая полнота  впечатления и резкое уменьшение его правильности.

Ясно, что выявившиеся  в исследовании Г. В. Дьяконова факторы  — это лишь часть причин, более  или менее сильно влияющих на характер формирующегося у людей впечатления  о человеке. Есть и другие причины, зависящие от личности субъекта, которые  также влияют на это впечатление.

Остановимся еще  на некоторых специфических характеристиках  человека, которые дают о себе знать, когда он встречается с новым  для него лицом.

В очень интересном по использованным методическим приемам  исследовании Штрайкленда156 было выявлено значение собственного поведения оценивающего человека по отношению к другим людям для выработки у него определенного мнения о них во время встречи. В поставленном Штрайклендом опыте испытуемые наблюдали за двумя работниками, выполнявшими одинаковое задание с равным уровнем успешности. Однако если за действиями одного лица они могли наблюдать без перерывов, то работу другого они видели лишь эпизодически. Первому лицу они время от времени могли выражать свое одобрение или неодобрение, со вторым человеком у них такой связи не было. Когда во второй части эксперимента испытуемым было предложено сказать, который из рабочих нуждается в большем контроле, присмотре и опеке, они почти все ответили, что первый.

В других исследованиях  было установлено, что в формировании впечатления о другом человеке участвует  механизм проецирования, заключающийся  в том, что познающий субъект  может «вкладывать» свои состояния  в другую личность, т. е. приписывать  ей черты, которые в действительности присущи ему самому и которые  у оцениваемой личности могут  отсутствовать. Феномен проецирования  хорошо иллюстрируется работами Фешбаха и Сингера, Мюррея, Сеарса, Ньюкома и целого ряда других исследователей.

Так, в исследовании Фешбаха и Сингера две группы испытуемых студентов подвергались несильным электроударам (в разной степени в каждой из двух групп), которые вызывали неприятные ощущения. Одновременно этим испытуемым, а также студентам, составившим контрольную группу, демонстрировался кинофильм, в котором фигурировал определенный человек. От всех испытуемых требовалось, чтобы они дали оценки качествам личности этого человека, по возможности оценили его состояние. В результате оказалось, что подвергавшиеся электровоздействию группы испытуемых оценивали человека на экране как более боязливого, испуганного, чем это делали испытуемые, входившие в контрольную группу, причем чем сильнее были электроудары (группа 2), тем большее количество студентов дали воспринимаемому на экране человеку такую характеристику.