Нарцистические личности

Все мы желаем нашим  детям того, в чем сами испытывали недостаток. Это желание безобидно, но только до тех пор, пока мы уберегаем  своих детей от малейшего принуждения  жить ради нас.

Сообщение о  том, что «в отличие от меня, ты можешь иметь все», является особенно деструктивным, так как никто не может иметь  все; каждое поколение будет сталкиваться со своими собственными ограничениями. Унаследование такой нереалистичной цели калечит чувство самоуважения.

Нарциссическое  собственное «Я»

Они включают в  себя чувство смутной фальши, стыда, зависти, пустоты или незавершенности, уродства и неполноценности или  их компенсаторные противоположности  – самоутверждение, чувство собственного достоинства, презрение, защитная самодостаточность, тщеславие и превосходство. Кернберг (Kernberg, 1975) описывает эти полярности как противоположные состояния Эго, грандиозное (все хорошо) или, наоборот, истощенное (все плохо) восприятие собственного «Я».

Они боятся отделения, резкой потери самоуважения или самосоответствия (например, при критике) или внезапных  сильных чувств, как никто другой (Голдберг). Они чувствуют, что их идентичность слишком хрупка, чтобы  не рассыпаться и выдерживать  некоторое напряжение. Их страх фрагментации внутреннего «Я» часто смещается в сторону озабоченности своим физическим здоровьем. Таким образом, эти люди склонны к ипохондрической озабоченности и к болезненному страху смерти.

Трудноуловимым  результатом перфекционизма нарциссических личностей является избегание чувств и действий, выражающих осознание личной несостоятельности либо реальную зависимость от других. Так, раскаяние и благодарность представляют собой те отношения, которые нарциссические люди стремятся отрицать.

Сожаление о некоторых личных ошибках или ранах включает в себя признание дефекта, а благодарность кому-то за помощь подтверждает потребность в ней. Они боятся, что признание вины или зависимости выставит на всеобщее обозрение нечто неприемлемо постыдное.

Пациент нуждается во внешнем подтверждении, чтобы ощущать внутреннее соответствие.

Перенос и контрперенос с  нарциссическими  пациентами

Обычно терапевт, прежде всего, отмечает отсутствие у  пациента интереса к исследованию переноса. Комментарии и вопросы о том, что пациент чувствует по отношению к терапевту, могут быть восприняты как разрушающие, раздражающие или как не имеющие отношения к интересам клиента. Для пациента не является необычным сделать вывод, что терапевт поднимает данную тему из тщеславия или потребности быть «отзеркаленным».

Они могут с  большой энергией обесценивать или  идеализировать. При этом они совершенно не интересуются значением данных реакций  и искренне смущаются внимательным отношением к ним клинициста. Обычно их переносы настолько Эго-синтонны, что оказываются недоступны для исследования. Нарциссический пациент считает, что он низко оценивает своего терапевта, так как терапевт объективно является второсортным, или же идеализирует его, потому что тот объективно прекрасен.

Начинающий терапевт в большей степени подвержен обесценивающему переносу, нежели идеализирующему. В обеих ситуациях появляется чувство, что ваша подлинная сущность как человека, имеющего некоторый опыт и искренне пытающегося помочь, подавляется. Фактически, мы имеем дело с контртрансферентным ощущением того, что вас вычеркнули и игнорируют как реальную личность, что является диагностическим для нарциссической динамики.

Данному феномену являются родственными такие контрпереносы, как скука, раздражение, сонливость и смутное ощущение, что в терапии ничего не происходит. Странное чувство неполного присутствия в кабинете, чрезмерная сонливость. Иногда контрперенос на идеализирующего человека выглядит как грандиозное расширение, объединение с пациентом в союз взаимного восхищения.

Вместо чувства, что терапевт похож на мать или  отца (хотя иногда можно наблюдать  черты таких переносов), пациент  проецирует либо грандиозную, либо обесцененную часть Собственного «Я». Терапевт становится контейнером для внутренних процессов  поддержания самооценки. Он представляет собой сэлф-объект, а не совершенно отдельную личность, которая вызывает у пациента чувства, подобные тем, что вызывали давно знакомые, хорошо очерченные фигуры из его прошлого.

Терапевтическое применение диагноза нарциссизма

Первейшим условием работы с нарциссической патологией является терпение: никому из тех, кто пытался изменить психологию нарциссического пациента, не удавалось сделать это очень быстро. Терапевту приходится выносить контрпереносные реакции скуки и деморализованности.

Приверженцы сэлф-психологии рекомендуют доброжелательное принятие идеализации или обесценивания  и непоколебимое эмпатирование  переживаниям пациента. Кернберг защищает тактичную, но настойчивую конфронтацию грандиозности, присвоенной или  спроецированной, а также систематическую интерпретацию защит от зависти и жадности.

Терпение. Подобное отношение предполагает принятие человеческого  несовершенства, что делает терапевтическое  продвижение утомительным и трудным  занятием. Признание того факта, что  все мы несовершенны и сопротивляемся изменениям, очень сильно отличается от того, что интернализировано нарциссическим человеком. Терапевт должен воплощать неосуждающее, реалистичное отношение к хрупкости пациента.

Одним из наиболее важных вкладов Кохута в технику стало его внимание к последствиям признания терапевтом собственных ошибок, особенно ошибок в эмпатии. Как правило, пациент просто поощряется к ассоциированию того, что случилось, и к сообщению своих реакций (Greenson, 1967). Сэлф-психологи обращают наше внимание на то, насколько опустошенным может себя почувствовать нарциссический человек, если профессионал совершает ошибку в эмпатии. Сэлф-психологи замечают, что единственной возможностью залечить подобную рану является выражение раскаяния. Извинение подтверждает ощущение пациента, что в работе допущена ошибка (таким образом, скорее объективизируя его реальные чувства, нежели содействуя неискренней уступчивости, с которой привык себя вести нарциссический человек). Извинения также становится примером сохранения самоуважения несмотря на наличие изъянов.

Критически важным является следующее: когда признаешь  собственные неизбежные ошибки, не становишься чрезмерно самокритичным.

Попытки помочь нарциссическим пациентам также  требуют постоянного внимания к  латентному состоянию сэлф пациента, которое парадоксальным образом затопляет манифестное состояние. Даже самый надменный, явный нарцисс испытывает сильнейший стыд, столкнувшись с тем, что он воспринимает как критику. Поэтому терапевт должен уметь ощутить и принять боль для того, чтобы произвести сензитивные вмешательства. Альянс с нарциссическими пациентами всегда является хрупким, поскольку они не выносят ситуации, когда снижается их и без того непрочное самоуважение.

В отличие от людей, которые легко чувствуют вину и справляются со своим проступком, прикладывая усилия к его исправлению, нарциссически мотивированные люди бегут от своих ошибок и скрываются от тех, кто может обнаружить их. Они индуцируют в терапевте или желание неэмпатически конфронтировать их с тем вкладом, который они делают в собственные трудности, или тенденцию присоединяться к ним и оплакивать ужасное обращение, которое они испытывали со стороны других.

Терапевты сталкиваются со сложнейшей задачей: им предстоит  увеличить осознание и честность  нарциссического пациента относительно природы его поведения. При этом не следует стимулировать сильный стыд, потому что пациент или захочет прекратить лечение, или же будет иметь секреты от терапевта. «Выражали ли вы прямо свои потребности?» Основания подобного обращения к пациенту лежат в том, что нарциссические люди глубоко стыдятся попросить о чем-либо; они считают, что признание любой потребности разоблачает дефицит в их собственном «Я». Вопрос о проговаривании потребностей вплотную подводит к убеждению пациента, что нуждаться в ком-то стыдно, а также к возможности для терапевта внушить этому человеку понятие о человеческой взаимозависимости.

Терапевт не может плодотворно исследовать  переносные реакции нарциссических пациентов с позиции «как если бы он был одним из других людей». Часто бывает большим сюрпризом узнать, что тот же человек, который считает его незначительной и неспособной личностью во время терапевтических сессий, восхищается им вне консультационного кабинета. Даже надменный, хвастливый, очевидно «неподдающийся» пациент выдает глубокую зависимость от терапевта склонностью чувствовать себя сокрушенным, если терапевт оказывается несензитивным.

Дифференциальный  диагноз

Это понятие  часто неправильно применяется  к людям, реакции которых обусловлены ситуацией, а также к психопатам, депрессивным, обсессивно-компульсивным и истерическим личностям.

Нарциссическая  личность в сравнении  с нарциссическими  реакциями

Кохут и Вольф  описывают лиц, которым приходится противостоять обстоятельствам, которые  бросают вызов их первоначальному чувству идентичности и подрывают самоуважение. Они трактуются как личности, страдающие от «вторичного нарциссического нарушения», а не от нарциссического расстройства характера. Это важное различие.

Явления, подобные этим, в психоаналитической литературе иногда описываются как «нарциссическая защита» (Kernberg, 1984).

Нарциссические  личности в сравнении  с психопатическими

Попытки установить эмпатические отношения малоэффективны при работе с психопатическими личностями, поскольку они не способны эмоционально понять состояние сострадания.

Нарциссические  личности в сравнении  с депрессивными

Нарциссически депрессивные клиенты субъективно  пусты, тогда как характерологически депрессивные люди субъективно наполнены  критическими и гневными интернализациями. Депрессивные нарциссы чувствуют себя лишенными прочного «Я»; депрессивные меланхолики чувствуют свое «Я» реальным, но непоправимо плохим.

Нарциссические  личности в сравнении  с обсессивно-компульсивными

Нарциссического индивида легко неправильно понять как обсессивного или компульсивного из-за внимания к деталям. Это внимание может стать частью нарциссического поиска совершенства.

Нарциссическая  личность в сравнении  с истерической

Женщина, истерическая презентация которой включает в  себя заметное эксгибиционистское поведение и паттерн отношений с мужчинами, в котором за идеализацией вскоре наступает обесценивание, покажется в основе своей нарциссической. Но ее озабоченность собой связана с вопросами пола и питается в большей степени тревогой, нежели стыдом. За пределами некоторых высококонфликтных областей эти люди оказываются теплыми, любящими и далеки от пустоты (Kernberg, 1984).