Сознание как психофизиологический феномен

                       Сознание как психофизиологический феномен 

 
Сознание всегда являлось одним  из наиболее дискуссионных понятий  на стыке психологии и философии. Наряду с этим многочисленные данные позволяют выделять особый психофизиологический аспект проблемы сознания. Очевидно, что индивидуальное сознание человека неразрывно связано с объективными мозговыми процессами. Задача заключается в том, чтобы установить, какие материальные процессы мозга порождают сознание. Решение этой проблемы сопряжено с большими теоретическими трудностями. 
Например, почему в сознании не отражается «работа самого мозга», за счет каких механизмов мозг воспринимает и анализирует не свою деятельность (передачу возбуждения из одних отделов в другие), а лишь ее результативную сторону в виде картины объективной действительности и субъективных переживаний человека? Эти и многие другие вопросы пока остаются без ответа, тем не менее уже сложились представления, объясняющие некоторые физиологические механизмы сознания. 
1.1. Психофизиологический подход к определению сознания 
Единого общепринятого определения сознания в психологии и психофизиологии не существует. В большинстве случаев сознание определяют через функции, которые оно выполняет. Например, нейрофизиолог X. Дельгадо, автор широко известной книги «Мозг и сознанием, представлял сознание как организованную группу процессов в нервной ткани, возникающих немедленно на предшествующие интрапсихические (вызванные внутренними причинами) или экстрапсихические (вызванные внешними причинами) процессы. Эта группа нервных процессов, т. е. сознание воспринимает, классифицирует, трансформирует и координирует вызвавшие его процессы с целью начать действие на основе предвидения его последствий и в зависимости от наличной информации. 
Другие определения так или иначе повторяют данное выше, подчеркивая: системность сознания, комплексность выполняемых им функций, связь с памятью (прошлым и будущим человека), привязанность к мозговому субстрату. 
Сознание и уровни бодрствования. При анализе сознания как психофизиологического феномена необходимо четко разводить два его аспекта. Во-первых, сознанию соответствует определенный диапазон в существующем континууме «сон—бодрствование» (см. главу 3). Известно, что при сильном снижении уровня бодрствования развивается состояние, которое определяется как кома («без сознания»). Очевидно, также, что при относительно низких уровнях бодрствования, например во сне, сознание в полном объеме своих функций не выявляется. Именно поэтому сон предлагается квалифицировать как измененное состояние сознания. Физиологическим условием проявления сознания служит состояние пассивного и активного бодрствования. 
Во-вторых, в качестве самостоятельной характеристики предлагается выделять содержание сознания. Последнее непосредственно связано с психическим отражением и выполняет все функции, перечисленные в определении, данном выше. 
Очевидно, что обе стороны сознания тесно связаны между собой. Так, при пробуждении ото сна по мере возрастания уровня бодрствования содержание сознания становится все более насыщенным. В то же время при очень сильном эмоциональном напряжении, когда уровень бодрствования достигает наиболее высоких значений, содержание сознания начинает страдать, происходит его своеобразное «сужение». Наконец, существует словосочетание «ясное сознание», т. е. такое состояние, когда человек свободно реализует все перечисленные выше функции сознания и принятые им решения наиболее разумны. Есть все основания полагать, что этому соответствует особый уровень возбуждения коры больших полушарий, который именуется оптимальным. 
Итак, в психофизиологии сознание понимается, в первую очередь, как особое состояние мозга, при котором только и возможна реализация высших психических функций. Выход из этого состояния приводит к выключению высших психических функций при сохранении механизмов жизнеобеспечения. 
Сознание и внимание. Классик экспериментальной психологии Э. Б. Тигченер определял внимание как «способность и возможность концентрировать сознание». Он выделял два уровня сознания, из который «верхний слой» относил к зоне ясного видения, а «нижний» к зоне смутного. Сходным образом определял внимание С. Л. Рубинштейн: «...поле нашего сознания не плоскостно. Часть сознаваемого выступает на передний план в виде «фигуры» на отступающем и стушевывающемся фоне». И в когнитивной психологии внимание определяется как направленность «деятельности по переработке информации на ограниченную часть «входа», при этом существует предвнимание, представляющее «деятельность за пределами основного потока информации» (У. Найсер, 1976). 
Таким образом, избирательное внимание в психологии всегда связывалось с ограничением сознания. 
Нейрофизиологически избирательное внимание проявляется в локальной активации (повышенной возбудимости) определенных участков коры в сочетании с более или менее выраженным торможением остальных областей коры больших полушарий. В зависимости от характера деятельности зона повышенной активации может перемещаться по коре больших полушарий. По некоторым данным наиболее высокому уровню сознания и избирательного внимания соответствует локализация очага повышенной активации в левой лобной области, а наиболее низкому — в правой затылочной. 
Таким образом, локальная активация коры больших полушарий при осуществлении сознательной деятельности имеет динамический характер, определяемый сигнальной значимостью действующих раздражителей и преобладающей произвольной деятельностью. Возникает вопрос о закономерностях, регулирующих фокус перемещения активации. Однако ответа на этот вопрос пока нет. 
Итак, нейрофизиологические механизмы обеспечивают два вида состояний, характеризующих сознание и внимание: 
а) генерализованная активация, на фоне которой могут протекать как осознаваемые, так и неосознаваемые процессы; 
б) локальная активация (фокус сознания, внимание), создающая зону повышенной возбудимости как условие протекания только осознаваемьсс процессов. 
И. П. Павлов образно представлял сознание как перемещающуюся по коре зону повышенной возбудимости — «светлое пятно сознания» на темном фоне остальной коры. В настоящее время согласно данным полученным с использованием метода ПЭТ зона локальной активации действительно имеет вид светлого пятна на темном фоне. 
1.2. Физиологические условия осознания раздражителей 
Ежесекундно мозг человека подвергается множеству воздействий — сигналов, поступающих из внутренней и внешней среды. Однако лишь незначительная часть этих стимулов доходит до нашего сознания, и еще меньшая оказывается в фокусе внимания. Предполагается, что за осознанное восприятие значимых для субъекта в данный момент раздражителей отвечает особый нервный механизм, осуществляющий интеграцию и координацию нейронной активности различных участков коры больших полушарий и подкорковых структур. При этом подобный механизм с необходимостью не допускает до уровня сознания множество сенсорных стимулов, которые вызывают только кратковременную активацию коры, что оказывается недостаточным для их осознания. 
Именно поэтому важной проблемой является выяснение условий, при которых происходит перевод воздействия из зоны неосознаваемых процессов в сферу осознаваемых. 
Интенсивность и длительность стимула. Одним из главных условий осознания стимула является его интенсивность. Сильный раздражитель всегда проникает в сознание. Достаточно вспомнить, как человек пробуждается от сна в результате сильного шума. Причем воздействие такого рода может быть кратковременным (например, удар грома). Слабые раздражители в таких условиях остаются неосознанными. Условием их осознания является длительность предъявления. При этом наблюдается своеобразный эффект накопления или суммации: чем дольше воздействует слабый стимул, тем более вероятной становится возможность его осознания. 
Итак, слабые и очень кратковременные раздражители не осознаются, если нет дополнительных условий для их усиления. 
Значение «поддержки». Принято считать, что физиологической основой осознания стимула является уровень активации, возникающий в результате воздействия этого стимула. При слабых интенсивностях раздражителя он недостаточен для осознания. Однако возможно усиление активирующего фона, на котором осуществляется восприятие, за счет других условий. 
Если по тем или иным причинам уровень активации структур мозга повышен, то восприятие даже слабого стимула становится более вероятным. Другими словами, дополнительной возможностью для осознания даже слабых раздражителей является усиление активирующего эффекта информации с помощью дополнительных факторов, которые являются своеобразными катализаторами процесса осознания. Эти факторы выполняют роль «поддержки». Выделяют два наиболее значимых вида «поддержки»: мотивационно-аффективный и ассоциативный. Подразумевается, что при их включении дополнительно к сенсорной активации присоединяется активация, вызванная деятельностью эмоциональных центров и ассоциативных, связанных с хранилищем памяти. Другими словами, слабые стимулы с большей вероятностью будут опознаны, если они являются эмоционально значимыми для человека или связаны с каким-то предшествующим опытом. 
Таким образом, перевод информации из сферы неосознаваемого на регистр сознания обеспечивается взаимодействием по крайней мере трех звеньев: специфического сенсорного, мотивационно-аффективного и ассоциативного. Конечный результат зависит от представленности и пропорций их участия. 
Неосознаваемое восприятие. Наряду с осознаваемыми психическими процессами существует большая область бессознательных психических явлений, в частности неосознаваемое восприятие В настоящее время есть экспериментальные возможности изучения нервных процессов такого рода, в первую очередь метод вызванных потенциалов ВП (см.главу 2). Показано, что информация о внешнем раздражителе по специфическим сенсорным путям поступает в соответствующие проекционные зоны коры и перерабатывается там независимо от того, находится человек в сознании или без сознания. Другими словами, наличие ВП (ответа на стимул) в проекционных зонах коры не значит, что человек осознал этот стимул. 
Следовательно, для осознания сигнала недостаточно переработки информации в соответствующих зонах коры, должен существовать нервный механизм, обеспечивающий дополнительные условия осоз-навания сигнала. Этот механизм, по мнению Э. А. Костандова, осуществляет интеграцию нейронной активности различных участков коры больших полушарий и подкорковых структур с целью наилучшего осознания значимого сигнала. 
Очевидно, пишет Э. А. Костандов (1983), следует признать существование в мозге чувствительного механизма, реагирующего на физически очень слабые, но психологически значимые для данной личности, раздражители. Этот механизм не обеспечивает осознание эмоционально значимого раздражителя, но активизация этого механизма может приводить к целому ряду биоэлектрических вегетативных реакций, а также к изменению некоторых психологических функций и состояний. 
1.3. Мозговые центры и сознание 
Клиницистами давно замечено, что сознание сохраняется после удаления или поражения относительно небольшого участка коры больших полушарий, но оно неизбежно исчезает, теряется, если в результате патологического воздействия нарушаются некоторые подкорковые структуры, в первую очередь в диэнцефальной области. 
Значение глубоких структур мозга. Открытие роли ретикулярной формации и в частности неспецифического таламуса в активации коры больших полушарий позволило ряду исследователей отождествить сознание с активностью этих систем. Эксперименты известных нейрофизиологов У. Пенфилда, X. Джаспера и ряда других, подтвердившие важнейшую роль подкорковых структур и прежде всего ретикулярной формации для проявления сознания, дали основание предположить существование гипотетической центрэнцефали-ческой системы, отвечающей за сознание. 
Однако критики этой теории упрекали ее за крайне нечеткую позицию в отношении определяющей и регулирующей роли коры больших полушарий. Действительно, человеческое сознание в полном объеме своих функций не может быть атрибутом глубоких структур мозга, поскольку именно кора больших полушарий является физиологическим субстратом высших психических функций. Это противоречие может быть устранено, если иметь в виду, что сознание человека имеет две стороны — энергетическую и информационную. Энергетический аспект представляет сознание как определенный уровень бодрствования, и он обеспечивается за счет включения активационных центров подкорки. Информационный аспект связан с содержанием сознания и обеспечивается в основном деятельностью коры больших полушарий. Очевидно, однако, что информационный аспект в своем существовании полностью зависит от энергетического, т. е. полноценное функционирование энергетического аспекта сознания есть условие реализации информационного. 
Сознание и межполушарная асимметрия. Еще в середине прошлого века Г. Фехнер, которого по праву можно назвать отцом экспериментальной психологии и психофизики, рассматривал сознание как атрибут мозговых полушарий и полагал, что целостность мозга является существенным условием единства сознания. Если бы можно было разделить мозг по средней линии, рассуждал он, то это привело бы к чему-то вроде удвоения личности. Подобная операция по рассечению мозолистого тела была проведена почти столетие спустя. Ее результаты указывают на отдельную специфическую локализацию в обоих полушариях разных функций мозга, связанных с сознанием. 
Принципиальная важность положения о том, что именно мозг в целом является носителем сознания, отчетливо прослеживается в клинических исследованиях, направленных на изучение специфики нарушения сознания вследствие избирательного поражения правого или левого полушария у правшей и левшей, которые оказываются резко отличающимися (Н. Н. Брагина, Т. А. Доброхотова, 1990). 
У правшей при поражении правого полушария наиболее частыми оказываются нарушения сознания с явлениями утраты чувства реальности и собственной личности. Окружающий мир может потерять для них свое объективное значение. В некоторых случаях больные воспринимают только половину внешнего мира, причем расположенную справа от них, левая половина воспринимаемого мира заменяется прошлыми воспоминаниями. 
При поражении левого полушария возникают иные состояния сознания — с «провалами мыслей» или, напротив, переживанием множества мыслей, мешающих друг другу. Нередки 
случаи кратковременного отключения сознания или так называемые сумеречные состояния сознания, при которых больной может сохранять психомоторную активность. 
Иную картину изменения сознания дают поражения полушарий у левшей. У них особенности нарушения сознания не так сильно зависят от стороны повреждения мозга. Преобладают галлюцинаторные феномены, причем галлюцинации неотчетливы, смазаны и полимодальны (зрительные, слуховые, осязательные и т. д.). По интенсивности переживания галлюцинации левши почти равны силе реальных событий, кроме того, они многократно повторяются. Иногда у этих больных наблюдаются особые способности, например: «видение» кожей, восприятие того, что не находится в пределах достигаемости зрительного пространства, и другие. 
Н. Н. Брагина и Т. А. Доброхотова выдвигают гипотезу, что сознание есть свойство пространственно-временной организации головного мозга, в которой координированная деятельность полушарий достигается за счет особой временной организации их парной работы, когда правое полушарие адресуется к настоящему и прошлому опыту человека, а левое — к настоящему и будущему. Хотя эта гипотеза пока больше напоминает метафору, она интересна тем, что обращает внимание на необходимость включения фактора времени в изучение психофизиологических механизмов сознания. 
Парапсихологические феномены. Еще одна загадка человеческой психики и сознания может быть связана с особенностями правопо-лушарной обработки информации. Речь идет о феноменах, называемых парапсихологическими, — таких, например, как ясновидение, телепатия и т. п. Несомненно, что в решении этой проблемы необходимо накопление и тщательная проверка эмпирического материала, который подтверждал бы наличие подобных явлений. Тем не менее существенно, что современная наука о мозге не налагает принципиального запрета на существование таких феноменов. Последнее связано, в первую очередь, с особыми возможностями правого полушария в обработке информации. 
Многочисленные данные говорят о том, что правополушарные компоненты механизмов обработки информации не подчиняются правилам формальной логики, не связаны законами причинно-следственных отношений и не ограничены рамками вероятностного прогноза, поэтому их участие в так называемом «сверхчувственном» восприятии не может быть априорно отвергнуто. Первые и пока единичные исследования, проведенные в этом направлении (телепатические сеансы во время быстрого сна и при выключении левого полушария мозга), свидетельствуют об особой роли правого полушария в обеспечении сверхчувственных явлений психики и сознания. 
1.4. Информационный подход к проблеме сознания 
Принципиально новые возможности в разработке проблемы сознания открьшись в связи с введением информационного подхода. 
Особенности понятия информация. Поскольку феномен сознания требует содержательного описания, а мозговые процессы предполагают описание в естественно-научных терминах, объединить их при истолковании сущности сознания невозможно. Однако понятие информации позволяет совместить в едином теоретическом ключе оба типа описания, а тем самым послужить основой для концептуального объяснения связи явлений сознания с мозговыми процессами. 
Причина в том, как пишет философ Д. И. Дубровский (1980), что взятое в широком смысле понятие информации обладает двойственной сущностью, поскольку включает и содержание информации, и ее кодовую форму. Иными словами, понятие информации позволяет отобразить в едином концептуальном плане и свойства «содержания» (семантические и прагматические аспекты), и свойства того материального носителя, в котором необходимо воплощена данная информация (т. е. ее пространственные характеристики и физические свойства). 
Основные положения. Итак, всякое явление сознания (как явление субъективной реальности) есть определенная информация, присущая определенному социальному индивиду. 
Будучи информацией, всякое явление сознания (субьектвной реальности) необходимо воплощено в своем материальном носителе. 
Этим носителем является определенная мозговая нейродинами-ческая система данного индивида. 
Определенная мозговая нейродинамическая система является кодом соответствующей информации, представленной данному индивиду как явление субъективной реальности. 
В итоге следует еще раз подчеркнуть, что информационный подход дает возможность анализировать мозговые процессы и психические явления, т. е. явления двух уровней, в едином концептуальном строе, который можно определить как нейроинформатику. 
Парадокс «гомункулуса». Гомункулус — гипотетический «человечек», якобы находящийся внутри мозга, который интегрирует ощущения «Я». Он наблюдает, руководит действиями, испытывает потребности и эмоции и т. д. Другими словами, гомункулус тождественен человеческому «Я». На психологическом уровне его существование не вызывает сомнения. Однако в физиологии до сих пор не обнаружено каких-либо мозговых образований, на которые можно было бы возложить данную функцию. 
Наиболее вероятный кандидат на эту роль — мозговая система памяти. Действительно, во многом человеческое «Я» — это воспоминания о прошлых событиях, отношении к ним и о своих действиях. Метафорически эту мысль выразил писатель Д. Гранин: «...человеческое «Я» не может существовать без памяти. Из кирпичиков памяти складывается индивидуальность». 
Однако все чаще высказывается мнение, что поиски гомункулуса как определенной, интегрирующей ощущения своего «Я» мозговой структуры не имеют смысла. Предполагается, что «Я» — это динамическая информационная система, включающая разные отделы мозга. Этот «информационный гомункулус», одновременно оперирующий с памятью и текущим опытом, и есть наиболее вероятная мозговая «эгосистема». 
Сознание как эмерджеяпюе свойство мозга» Системный подход утверждает, что любая функционирующая система приобретает свойства, не присущие ее компонентам, так называемые системные, или эмерджентаые, свойства, исчезающие при разложении системы на элементы. С позиций нового философского учения, именуемого эмерджентным материализмом (Дж. Марголис, 1986), сознание рассматривается как эмерджентное свойство мозговых процессов, находящееся в сложной взаимосвязи с этими процессами. 
Возникая как эмерджентное свойство мозговых систем, начиная с некоторого, пока неизвестного, уровня их консолидации, сознание (в силу явления «эмерджентой причинности») приобретает уникальную способность выполнять функцию нисходящего контроля над нейронными процессами более низкого уровня, подчиняя их работу задачам психической деятельности и поведения.