Византийская культура

         Новый храм возводился около семи лет, и  в декабре 538 года праздновалось  окончание строительства, но семнадцать лет спустя восточная часть главного купола обрушилась от землетрясения  и пала на драгоценный алтарь и  амвон. Это несчастие нисколько  не уменьшило рвения Юстиниана: он возобновил церковь с большею прочностью и великолепием, и 24-го декабря 568 года, перед днем Рождества Христова, праздновали  ее освящение. Под руководством двух главных архитекторов - Анфимия Траллесского и Исидора Милетского - сто других архитекторов управляли работами, и  каждый из них имел под своим начальством  по сто каменщиков. Пять тысяч работников трудились на правой стороне храма  и столько же на левой.

         По  византийским преданиям, Ангел начертал план этой церкви императору во время  сна. Император ободрял работников деньгами и своим присутствием и, вместо того, чтобы по восточному обычаю отдыхать после обеда, он, обвязав  голову платком и с палкою в  руке, ходил осматривать работы в  самой простой полотняной одежде. Все сословия внесли денежную дань на построение храма. Мрамор всех цветов - белый, розовый, зеленый и голубой, гранит Египта и порфиры, а также драгоценные колонны, извлеченные из разных древних языческих храмов: восемь порфировых колонн нижнего этажа знаменитого храма Солнца в Баальбеке, другие восемь из храма Дианы в Эфесе - украшали его. Замечательно, что материалы, вошедшие в состав здания, взяты из храмов, принадлежащих почти всем языческим религиям, так что оно опиралось на колонны храмов Изиды и Озириса, Солнца и Луны (в Гелиополисе), Минервы Афинской и Аполлона Делосского.  
      Вообще, во всем здании преобладает форма святилища храма Соломонова. Чтобы легче понять устройство собора св. Софии, надо вообразить пространный четырехугольник, к которому с четырех его сторон примыкают четыре меньших квадрата и тем образуют внутри главные части здания и форму креста. По углам среднего большого квадрата выстроены четыре массивных столба (пильеры), вершины, которых соединены между собою полукруглыми арками, и поверх всей этой аркады возвышается огромный купол, имеющий 35 метров в диаметре. Купол, по-видимому, опирается на арки только четырьмя точками, а остальная часть его поддерживается пандативами (треугольники в пересечении арок), которые начинаются на острых углах пильеров и идут вверх, так незаметно округляясь, что кажутся простыми легкими жилками, а точки опоры этого гигантского свода ускользают от глаз наблюдателя, и купол кажется висящим в воздухе. Верхняя точка свода возвышалась на 61 метр над полом церкви; длина церкви внутри стен 81 метр, а ширина 60 метров. К восточной и западной части среднего свода примыкают два полукупола и к каждому из них по три ниши, так что крыша главной части здания состоит из девяти куполов, возвышающихся один над другим. Остальная часть была покрыта мраморными плитами, а сами купола - свинцовыми листами. Полукупола и ниши поддерживаются как четырьмя главными пильерами, так еще другими четырьмя меньшими, и под каждой нишей - по две порфировые колонны с капителями и базисами из белого мрамора. С севера и юга главного квадрата, под арками, между каждыми двумя большими пильерами, помещаются по четыре колонны из прекраснейшего гранита, поддерживающие хоры или галереи для женщин, которые у древних христиан стояли во время богослужения отдельно. На 24-х других колоннах из египетского гранита примыкают к хорам боковые галереи, освещенные окнами в три яруса: в нижнем и среднем по семь окон, а в верхнем пять. Главный купол освещен 4-мя окнами. Над 40 колоннами нижнего этажа расположены в верхних галереях 60 других и выше входных дверей еще семь,  всего 107 колонн. Этому числу на Востоке приписывали таинственное значение. Все колонны верхнего этажа мраморные или гранитные, превосходно полированные и гладкие, но карнизы и архивольты поверх этих колонн совершенно фантастические. Они украшены бесчисленным множеством между собою. Главный купол, для соединения полного развития его размеров с легкостью стиля, сложен из глиняных горшков, которые до сих листьев и полосок в виде галунов, перемешанных и переплетенных пор удивляют своею крепостью; они сделаны из легкой глины, найденной на острове Родосе, и так легки, что вес 12-ти горшков равен весу одного обыкновенного кирпича. Стены сложены из кирпича и все покрыты мраморными плитами, а пильеры - из больших известковых камней, сцепленных между собою железными связями, и гладко оштукатурены известковым раствором на масле под мрамор различных цветов.

         Другой  шедевр византийской архитектуры - церковь  св. Виталия в Равенне - поражает изысканностью и элегантностью  архитектурных форм. Особую славу  этому храму принесли его знаменитые мозаики не только церковного, но и  светского характера, в частности  изображения императора Юстиниана  и императрицы Феодоры и их свиты. Лица Юстиниана и Феодоры  наделены портретными чертами, цветовая гамма мозаик  отличается полнокровной яркостью, теплотой и свежестью. 

   Изобразительное искусство.

         В живописи VI-VII вв. кристаллизуется специфически византийский образ, очищенный от инородных  влияний. В основе его лежит опыт  мастеров Востока и Запада, пришедших  независимо друг от друга к  созданию нового искусства, соответствующего спиритуалистическим  идеалам средневекового общества. В  этом искусстве появляются уже различные  направления и школы. Столичная  школа, например, отличалась  великолепным качеством исполнения, утонченным артистизмом,  живописностью и красочным разнообразием, трепетностью и  переливчатостью  цветов. Одним из самых совершенных  произведений этой школы были мозаики  в куполе церкви Успения в Никее. Другие направления в искусстве  ранней Византии, воплотившиеся в  мозаиках Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра, Паренцо, знаменуют отказ  византийских мастеров от античных реминисценций. Образы становятся более аскетичными, не только чувственному, но и эмоциональному моменту в таком искусстве  уже нет места, зато духовность достигает  необычайной силы.

         Церковное богослужение превратилось в Византии в своего рода  пышную мистерию. В полумраке сводов византийских храмов сумеречно  сияло множество свечей и лампад, озарявших таинственными отблесками золото мозаик, темные лики икон, многоцветные мраморные колоннады, великолепную драгоценную утварь. Все это должно было, по замыслу  церкви, затмить в душе человека эмоциональную приподнятость античной трагедии, здоровое веселье мимов, суетные волнения цирковых ристаний и даровать ему отраду в повседневности реальной жизни.

         "Православная  иконография включает райские  пальмы, цветы и растительные  орнаменты, ибо "праведник цветет, как пальма, возвышается, подобно  кедру на Ливане. Насажденные  в доме Господнем, они цветут  во дворах Бога нашего" (Пс 91. 13-14). Ветхозаветные описания изображений  ангелов, пальм и цветов можно  сопоставить, например, с византийскими  мозаиками базилики святого Аполлинария  Нуово в Равенне (VI век), представляющими  процессии мучеников и мучениц  в райском саду. Зеленые луга  под ногами святых усеяны цветами  лилий. Между фигурами христианских  подвижников - пальмы, символизирующие  вечную жизнь. В период иконоборческой  ереси в Византии ветхозаветные  символы рая изображались вместо  икон, так что храмы, по свидетельствам  современников, "превратились в  сады, цветники и птичники". 

   Прикладное  искусство.

   В прикладном искусстве Византии в меньшей  мере, чем в архитектуре и живописи, определилась ведущая линия развития византийского  искусства, отражающая становление средневекового миросозерцания. Живучесть античных традиций здесь  проявлялась как в образах, так  и в формах художественного выражения. Вместе с тем и сюда проникали  постепенно художественные традиции народов  Востока. Здесь, хоть и в меньшей  мере, чем в Западной Европе, сыграло свою роль воздействие варварского мира.  

   Музыка  светская и церковная, театр.

         Музыка  занимала особое место в византийской цивилизации. Своеобразное сочетание  авторитарности и демократизма не могло  не  сказаться и на характере  музыкальной культуры, которая представляла сложное и многоликое явление  духовной жизни эпохи.

         В V-VII вв. происходило становление  христианской литургии, развивались  новые жанры  вокального искусства. Музыка обретает особый гражданский  статус,  включается в систему  репрезентации государственной  власти. Особый колорит сохраняла  музыка городских улиц, театральных  и цирковых представлений и народных празднеств, отразившая богатейшую песенно-музыкальную  практику многих народов, населявших империю. Каждый из этих видов музыки имел свой собственный эстетический и социальный смысл и в то же время, взаимодействуя, они сливались в единое и  неповторимое целое. Христианство очень рано оценило  особые возможности  музыки как искусства  универсального и в то же время  обладающего силой массового  и индивидуального психологического воздействия, и включило ее в свой культовый ритуал. Именно культовой  музыке было суждено занять доминирующее положение в средневековой Византии.

         В жизни широких народных масс по-прежнему огромную роль играли  массовые зрелища. Правда, античный театр начинает клониться  к упадку -  античные трагедии и  комедии все чаще заменяются выступлениями  мимов, жонглеров, танцовщиков, гимнастов, укротителей диких животных. Место  театра занимает ныне цирк (ипподром) с  его конными ристаньями, пользующимися  огромной популярностью.

         Если  подвести итог по первому периоду  существования Византии, то  можно  сказать, что в этот период сформировались основные особенности  византийской цивилизации. Прежде всего, к ним  следует отнести то, что  византийская культура была открыта другим культурным влияниям получаемым извне. Но постепенно уже в ранний период они синтезировались  главной, ведущей греко-римской культурой. Культура ранней Византии была городской  культурой. Крупные города империи, и в первую очередь Константинополь, были не только центрами ремесла и  торговли, но и очагами высочайшей культуры и образованности,  где сохранялось богатое наследие античности. Борьба светской и церковной культур особенно характерна для первого периода истории Византии. В истории Византийской цивилизации первые века существования Византии были временем острой идеологической  борьбы, столкновения противоречивых тенденций, сложных идейных  коллизий, но и временем плодотворных исканий, интенсивного духовного  творчества, позитивного развития науки и искусства. Это были века, когда в муках борьбы старого с новым рождалась культура будущего средневекового общества. 

II этап (середина VIIв – начало XIIIв)  

   Общественная  жизнь.

         Во  втором этапе развития культуры, который  пришелся на  время со второй половины VII в. до XIIв., выделяют время иконоборчества (вторая четверть VIII - 40-е годы IXв., время  правления императоров Македонской  династии (так называемое "Македонское  возрождение" : 867-1056гг., и время царствования Комнинов ("Комниновское возрождение" : 1081-1185 гг.).

         Определяющей  чертой духовной жизни империи к  середине VII  столетия стало безраздельное  господство христианского мировоззрения.  Глубокую религиозность симулировали теперь не столько догматические  споры, сколько наступление ислама, которое вели арабы, вдохновляясь  "священной войной" и борьбой  с язычниками - славянами и проболгарами. Еще более возросла роль церкви. Нестабильность жизненных устоев, хозяйственная  и бытовая неустроенность масс населения, нищета и  постоянная опасность со стороны внешнего врага обострили  религиозное  чувство подданных  империи: утверждались дух смирения перед  превратностями "мира сего", безропотного подчинения "духовным  пастырям", безграничная вера в чудеса и знамения, в спасение через самоотречение и молитву. Стремительно увеличивалось сословие монахов, множилось число монастырей. Как никогда ранее, расцвел культ святых, в особенности поклонение известным лишь в данной местности, округе, городе; на них как на "собственных" небесных заступников возлагались  все надежды.

         Широкое распространение суеверий помогало церкви властвовать над умами  прихожан, умножать свои богатства  и упрочивать свое положение. Этому  способствовало и снижение уровня грамотности  населения, крайнее сужение светского  знания. Однако торжество теологии, утверждение ее господства с помощью  насилия таили серьезную опасность - богословие могло оказаться  бессильным перед критикой иноверцев и еретиков. Как всякая идеологическая система  христианство нуждалось в развитии. Необходимость этого осознавалась в узких кругах церковной элиты, сохранившей традиции высокой религиозной  и светской образованности. Систематизация богословия становилась первейшей  задачей, а для этого предстояло снова прибегнуть к духовным сокровищам античности - без ее идеалистических  теорий и формальной логики новые  задачи теологов были невыполнимы. 

   Изобразительное искусство.

      _{Кризисные явления переходной эпохи в византийской культуре были особенно затяжными в сфере  изобразительного искусства VII-IX вв., на судьбах которого сильнее, чем в  других отраслях, сказалось  иконоборчество. Развитие наиболее массовых, религиозных видов  изобразительного искусства (иконописи  и фресковой живописи)  возобновилось лишь после 843 г., т.е. после  победы иконопочитания. Особенность нового этапа состояла в том, что, с одной стороны, заметно  возросли воздействие античной традиции, а с другой - все более устойчивые рамки приобретал вырабатывавшийся в ту эпоху иконографический канон с его устойчивыми нормами, касавшимися выбора сюжета, соотношения фигур, самых их поз, подбора красок, распределения светотеней и т.п. Этому канону в последующем будут строго следовать византийские художники. Создание живописного трафарета сопровождалось  усилением стилизации, призванной служить целям передачи через зрительный образ не столько человеческого лика, сколько заключенной в этом образе религиозной идеи. Достигает в тот период нового расцвета искусство цветного  мозаичного изображения. В IX-XI вв. реставрировались и старые  памятники. Возобновлялись мозаики и в храме св. Софии. Появились новые сюжеты, в которых находила отражение идея союза церкви с государством. Византийская культура, как культура других средневековых государств, представляет собой весьма сложную, но все же единую систему культурных ценностей. Изменения, происходящие в одной из сфер культуры, незамедлительно сказывается и на другой. Тесная связь, взаимное влияние всех видов культуры - закон развития. С X-XI вв. в искусстве Византии господствует пышная декоративность. Торжественный монументализм все чаще соединяется с усложненной символикой. В живописи и архитектуре начинает господствовать строгая, рассудочная симметрия, спокойная, торжественная уравновешенность линий и движений человеческих фигур на фресках и мозаиках храмов. Изобразительное искусство приобретает вневременный и внепространственный характер; абстрактный золотой фон, столь любимыми византийскими мастерами, заменяет реальное трехмерное пространство, выполняя важную эстетическую функцию: он призван как бы отгородить отвлеченное изображение. Того или иного явления от живой деятельности окружающего мира. Стилизованные архитектурные ассамблеи, фантастические пейзажи фона делают все более абстрактными и зачастую заменяются золотыми или пурпурными плоскостями. Творчество художника приобретает отныне безликий характер, оно скованно традицией и церковным авторитетом, а порывы индивидуальных творческих исканий мастера подчинены нивелирующему действию канона.}

      _{В IX-X вв. существенно  обогатился и усложнился декор рукописей, богаче и разнообразней  стали книжные  миниатюры и орнамент. Однако подлинно новый  период в развитии книжной миниатюры  приходится на  XI-XII вв., когда переживала расцвет константинопольская  школа мастеров в  этой области искусства. В ту эпоху, вообще ведущую роль в  живописи в целом (в  иконописи, миниатюре, фреске) приобрели  столичные  школы, отмеченные печатью  особого совершенства вкуса и техники.}

      _{К X в. в византийском изобразительном  искусстве, в частности  в живописи, окончательно складывается иконографический канон - строгие правила  изображения всех сцен религиозного содержания и образов святых, а также устойчивый канон в изображении  человека. Эстетика созерцательного  покоя, торжественной  умиротворенности, неземной упорядоченности  влекла за собой создание устойчивой и неизменной иконографии. Иконографические типы и сюжеты почти  не изменялись в течение  столетий. В отличие  от мусульманского Востока, где примат духовного  начала над плотским привел к господству в изобразительном  искусстве геометризма  и орнаментальных форм, вытеснивший  изображение человека, в искусстве Византии человек все же остался в центре художественного  творчества. В искусстве  опять обратились к эллинизму, но при  глубокой переработке  его традиций с  целью повышения  духовности художественного  творчества. Если языческий  мир воспевал в  человеке телесную красоту, то византийское искусство  прославляло его  духовное величие  и аскетическую чистоту.} 

      _{В стенных росписях, в мозаиках и иконах и даже в книжной  миниатюре голова как средоточение духовной жизни становится доминантой человеческой фигуры, тело же стыдливо скрывается под струящимися складками одеяний, линейная ритмика сменяет чувственную экспрессию. В изображение человеческого лица на первый план художник его одухотворенность, самоуглубленную созерцательность, внутреннее величие, глубину душевных переживаний. Огромные глаза с экстатически расширенными зрачками, пристальный взор которых как бы завораживает зрителя, высокий лоб, тонкие, лишенные чувствительности губы - вот характерные черты портрета в византийском искусстве классического средневековья. Из культового художественного творчества почти совсем исчезает скульптура как искусство, прославляющее телесную, а не духовную красоту. Ее сменяет плоский рельеф и живопись (мозаика, фреска, икона). Отныне художник должен изображать не только тело, но и душу, не только внешний облик, но и внутреннею духовную жизнь своего героя. В этом, кстати сказать, важное отличие византийского искусства от западноевропейского, где скульптурные изображения Христа, мадонн, святых приобрели широчайшее распространение. В XI - XII вв. наблюдается подъем в искусстве иконописи. От этого периода сохранялось несколько прекрасных образцов византийских икон, преимущественно столичной школы живописи. Своеобразна и по сюжету, и по исполнению константинопольская икона XI в. из собрания монастыря св. Екатерины на Синае. Она является как бы иллюстрацией к "Лествице" Иоанна Лествичника; она показывает восхождение к небесам монархов по лестнице  нравственного самоусовершенствования и духовных подвигов: отступившихся монархов нечистая сила тянет в ад, что придает иконе известную наивность и фантастичность, несмотря на реалистические черты в изображении фигур и лиц, на правильные их пропорции, восходящие к эллинистическим традициям. От XII в. сохранилась шедевр византийской иконописи - икона Владимирской Богоматери (Москва, Третьяковская галерея). Ныне она прочно вошла в историю древнерусского искусства. Мария изображена здесь в позе Умиления ("Элеуса"), она нежно прижимается щекой к щеке сына, который ласково обнимает ее за шею. Эта сцена - воплощение чувства материнства в соединении с величественной духовностью. В глазах Марии отражена вся скорбь мира. Мать уже знает о грядущей гибели сына и сознает неизбежность жертвы ради спасения человечества. Тонкое, аристократическое лицо младенца проникнуто теплым, искренним чувством. Впечатляет и другая византийская икона XII в. - Григорий Чудотворец, - хранящаяся в Эрмитаже Санкт-Петербурга. Суровое, аскетическое лицо Григория мужественно и спокойно, его взгляд глубок и сосредоточен.}