Синтетическая теория эволюции

 

А. Л. Тахдаджян в монографической статье: «Соотношения онтогенеза и филогенеза у высших растений» (1943) не только активно включил ботанику в орбиту эволюционного синтеза, но фактически построил оригинальную онтогенетическую модель макроэволюции («мягкий сальтационизм»). Модель Тахтаджяна на ботаническом материале развивала многие замечательные идеи А. Н. Северцова, особенно теорию архаллаксисов (резкое, внезапное изменение органа на самых ранних стадиях его морфогенеза, приводящее к изменениям всего хода онтогенеза). Труднейшая проблема макроэволюции — разрывы между крупными таксонами, объяснялась Тахтаджяном ролью неотении в их происхождении. Неотения играла важную роль в происхождении многих высших таксономических групп, в том числе и цветковых. Травянистые растения произошли от древесных путем ярусной неотении.

 

Ещё в 1931 г. С. Райтом была предложена концепция случайного дрейфа генов, которая говорит об абсолютно  случайном формировании генофонда  дема как малой выборки из генофонда всей популяции. Изначально дрейф генов оказался тем самым аргументом, кото-рого очень долго не хватало для того, чтобы объяснить происхождение неадаптивных разли-чий между таксонами. Поэтому идея дрейфа сразу стала близка широкому кругу биологов. Дж. Хаксли назвал дрейф “эффектом Райта” и считал его “наиболее важным из недавних таксономических открытий”. Джордж Симпсон (1948) основал на дрейфе свою гипотезу квантовой эволюции, согласно которой популяция не может самостоятельно выйти из зоны притяжения адаптивного пика. Поэтому, чтобы попасть в неустойчивое промежуточное со-стояние, необходимо случайное, независящее от отбора генетическое событие - дрейф генов. Однако вскоре энтузиазм по отношению к дрейфу генов ослаб. Причина интуитивно ясна: любое полностью случайное событие неповторимо и непроверяемо. Широкое цитиро-вание работ С. Райта в современных эволюционных учебниках, излагающих исключительно синтетическую концепцию, нельзя объяснить иначе как стремлением осветить все разнооб-разие взглядов на эволюцию, игнорируя родство и различие между этими взглядами.

 

Экология популяций и  сообществ вошла в эволюционную теорию благодаря синтезу закона Гаузе и генетико-географической модели видообразования. Репродуктивная изоляция была дополнена экологической нишей в качестве важнейшего критерия вида. При этом нишевый подход к виду и видообразованию оказался более общим, чем чисто генетический, так как он применим и к видам, не имеющим полового процесса.

 

Вхождение экологии в эволюционный синтез представляло собой заключительный этап формирования теории. С этого  момента начался период использования  СТЭ в практике систематики, генетики, селекции, продолжавшийся до развития молекулярной биологии и биохимической  генетики.

 

С развитием новейших наук СТЭ начала вновь расширяться  и модифицироваться. Быть может, важнейшим вкладом молекулярной генетики в теорию эволюции было разделение генов на регуляторные и структурные (модель Р. Бриттена и Э. Дэвидсона, 1971). Именно регуляторные гены контролируют возникновение репродуктивных изолирующих которые контролируют возникновение репродуктивных изолирующих механизмов, изменяются независимо от энзимных генов и вызывают быстрые изменения (в масштабах геологического времени) на морфологическом и физиологическом уровнях.

 

Идея случайного изменения  генных частот нашла применение в  теории нейтральности (Кимура, 1985), которая выходит далеко за рамки традиционной синтетической теории, будучи созданной на фундаменте не классической, а молекулярной генетики. Нейтрализм основан на совершенно естественном положении: далеко не все мутации (изменения нуклеотидного ряда ДНК) приводят к изменению последовательности аминокислот в соответствующей молекуле белка. Те замены аминокислот, которые состоялись, не обязательно вызывают изменение формы белковой молекулы, а когда такое изменение все же происходит, оно не обязательно изменяет характер активности белка. Следовательно, многие мутантные гены выполняют те же функции, что и нормальные гены, отчего отбор по отношению к ним ведет себя полностью нейтрально. По этой причине исчезновение и закрепление мутаций в генофонде зависят чисто от случая: большинство их пропадает вскоре после появления, меньшинство остается и может существовать довольно долго. В результате отбору, оценивающему фенотипы, «по существу безразлично, какие генетические механизмы определяют развитие данной формы и соответствующей функции, характер молекулярной эволюции совершенно отличен от характера фенотипической эволюции» (Кимура, 1985).

 

Последнее высказывание, отражающее суть нейтрализма, никак не согласуется  с идеологией синтетической теории эволюции, восходящей к концепции  зародышевой плазмы А. Вейсмана, с  которой началось развитие корпускулярной теории наследственности. Согласно взглядам Вейсмана, все факторы развития и  роста находятся в половых  клетках; соответственно, чтобы изменить организм, необходимо и достаточно изменить зародышевую плазму, т. е. гены. В итоге теория нейтральности наследует концепцию генетического дрейфа, порожденную неодарвинизмом, но впоследствии им оставленную.

 

Некоторая несогласованность  внутри самой теории говорит, скорее всего, о том, что развитие СТЭ  будет продолжаться с появлением новых открытий в области эволюции.

Критика синтетической теории эволюции Править

 

Синтетическая теория эволюции не вызывает сомнений у большинства  биологов: считается, что эволюция в  целом удовлетворительно объясняется  этой теорией. Фактически, эта теория представляет идеологию современной  биологии. Тем не менее, за последние  два десятилетия значительно  возросло число отечественных и  зарубежных публикаций, в которых  отмечается, что синтетическая теория не адекватна современным знаниям  о ходе эволюционного процесса. Соответственно, делаются попытки преодолеть несогласие теории и фактов.

 

В качестве одного из наиболее часто критикуемых общих положений  синтетической теории эволюции можно  привести ее подход к объяснению вторичного сходства, т. е. одинаковых морфологических  и функциональных признаков, которые  не были унаследованы, а возникли независимо в разных линиях эволюции организмов.

 

По неодарвинизму, все  признаки живых существ полностью  определяются составом генотипа и характером отбора. Поэтому параллелизм (вторичное  сходство родственных существ) объясняется  тем, что организмы унаследовали большое количество одинаковых генов  от своего недавнего предка, а происхождение  конвергентных признаков целиком  приписывается действию отбора. Вместе с тем, хорошо известно, что черты  сходства, развивающиеся в достаточно удаленных линиях, часто бывают неадаптивны и поэтому не могут быть правдоподобно объяснены ни естественным отбором, ни общим наследованием. Независимое возникновение одинаковых генов и их сочетаний заведомо исключается, поскольку мутации и рекомбинация - случайные процессы.

 

В ответ на такую критику  сторонники синтетической теории могут  возразить, что представления С. С. Четверикова и Р. Фишера о полной случайности мутаций в настоящее время значительно пересмотрены. Мутации случайны лишь по отношению к среде обитания, но не к существующей организации генома. Сейчас представляется вполне естественным, что разные участки ДНК обладают различной устойчивостью; соответственно, одни мутации будут возникать чаще, другие - реже. Кроме того, набор нуклеотидов весьма ограничен. Следовательно, существует вероятность независимого (и притом вполне случайного, беспричинного) появления одинаковых мутаций. Эти и другие факторы обуславливают значительную вторичную повторяемость в структуре ДНК и могут объяснять происхождение неадаптивного сходства с позиций неодарвинизма как случайного выбора из ограниченного числа воз-ожностей.

 

Другой пример – критика  СТЭ сторонниками мутационной эволюции – связан с концепцией пунктуализма или «прерывистого равновесия». Пунктуализм основан на простом палеонтологическом наблюдении: продолжительность стазиса на несколько порядков превышает длительность перехода из одного фенотипического состояния в другое. Судя по имеющимся данным, это правило в общем справедливо для всей ископаемой истории многоклеточных животных и имеет достаточное количество подтверждений.

 

Авторы пунктуализма противопоставляют свой взгляд градуализму - представлению Дарвина о постепенной эволюции путем мелких изменений - и считают прерывистое равновесие достаточным поводом для отрицания всей синтетической теории. Столь радикальный подход вызвал дискуссию вокруг концепции прерывистого равновесия, длящуюся уже 30 лет. Большинство авторов сходится на том, что между понятиями «постепенная» и «прерывистая» имеется лишь количественная разница: длительный процесс предстает мгновенным событием, будучи изображен на сжатой временной шкале. Поэтому пунктуализм и градуализм следует рассматривать как дополнительные понятия. Кроме того, сторонники синтетической теории справедливо отмечают, что прерывистое равновесие не создает для них дополнительных трудностей: длительный стазис можно объяснять действием стабилизирующего отбора, а быстрое изменение - теорией смещающегося равновесия С. Райта для малых популяций.

Литература Править

 

    Воронцов Н.  Н. Синтетическая теория эволюции: ее источники, основные постулаты  и нерешенные проблемы // Журн. Всес. хим. о-ва им. Д. И. Менделеева. 1980. Т. 25. N 3. С. 293-312.

    Вяткин Ю. С., Журавлев В. Б., Киселев В. Д.  Эволюционная теория Дарвина  и современность // На сайте  Алтайского государственного университета (www.asu.ru), 2004.

    Галл Я. М.  Эволюционное учение. – «Энциклопедия  Кирилла и Мефодия», 2003.

    Гродницкий Д. Л. Две теории биологической эволюции. - Саратов, 2002.

    Иорданский Н. Н. Эволюция жизни. М., 2001.

    Красилов В.  А. Теория эволюции: необходимость  нового синтеза // Эволюционные  исследования. Макроэволюция. Владивосток: 1984.

    Майр Э. Зоологический вид и эволюция. - М., 1968.

    Четвериков С.  С. О некоторых моментах эволюционного  процесса с точки зрения современной  генетики // Классики современной  генетики. М.: 1968.

    Шмальгаузен И.  И. Пути и закономерности эволюционного  процесса. - 2-е изд. - М., 1983. - (Сер. Избр. труды).

    Simpson G. G. The major features of evolution. - 3-rd ed - New York, 1953.

    Fisher R. A. The genetical theory of natural selection. - 2-nd ed. - New York, 1958.

    Huxley J. Evolution. The modern synthesis. - 2-nd ed. - London, 1963.