Дискуссия о смертной казни

     Национальный  Исследовательский Университет

     “Высшая школа экономики” 
 
 
 
 
 

     Эссе на тему:

     «Дискуссия  о смертной казни». 
 
 
 
 
 

     Выполнил:

     Студент 2 курса, группы 253

     Чувахин П.И.

     Проверил:

     Файзиев Р.Р. 
 
 
 
 
 

Москва, 2011 г.

     Смертная  казнь – высшая, исключительная мера наказания. В российском обществе вот уже которое десятилетие ведутся дискуссии о смертной казни. Часто задается вопрос: нужна ли смертная казнь или ее присутствие в перечне наказаний является позорным фактом. Что она из себя представляет: добро или зло, равноценное возмездие или негуманная жестокость? Может ли смертная казнь оказать какую-либо помощь в устранении противоречий, раздирающих наше непростое и далеко неидеальное общество? А главное – способна ли смертная казнь стать инструментом искоренения в обществе преступлений? На эти вопросы пытаются сегодня ответить юристы, политологи, философы и даже экономисты, поскольку наиболее тяжкие преступления в нашем «жестоком» мире нередко связаны с экономическими преступлениями, направленными против национальной экономической безопасности. 

     Во  все времена существования человечества имело место девиантное поведение, часто приобретающее форму преступления. Одной из целей создания государства было поддержание правопорядка, т.е. устранения, помимо всего прочего, всевозможных преступлений. Для этого государство было наделено таким правом, как принуждать. Одной из мер государственного принуждения является наказание. Наказание применяется к лицу признанному виновным в совершении преступления, и заключается в лишении или ограничении каких-либо прав преступника. Наказание варьируется в зависимости от разных обстоятельств, самым главным из которых является тяжесть содеянного, его общественная опасность.

     В современных демократических государствах человек, его права и свободы провозглашены высшей ценностью. Отсюда - ничто не может нести большую общественную опасность, чем покушение на жизнь человека. Встаёт вопрос, какую меру наказания применять, если такое покушение всё же совершено?

     Само наказание является лишь средством в руках государства для достижения какой-либо цели. Значит, для того, чтобы понять какое именно средство использовать, надо выяснить, чего государство в итоге хочет добиться, т.е. какие цели перед собой ставит.

     Обратившись к п. 2 ст. 43 Уголовного кодекса Российской Федерации¹ (далее УК РФ) мы обнаружим, что там обозначены три цели уголовного наказания:

1. восстановления социальной справедливости
2. исправление осуждённого
3. предупреждение совершения новых преступлений.

     Попробуем проанализировать могут ли быть достигнуты обозначенные цели уголовного наказания при применении государством такой исключительной меры наказания, как смертная казнь. Для этого следует разобраться в сущности каждой из них.

       В научной литературе по данной проблеме распространено мнение², что содержание понятия «восстановление социальной справедливости» можно раскрывать через три аспекта:

1. соразмерность наказания
2. справедливость (в первую очередь по отношению к потерпевшему от преступления)
3. неотвратимость наказания.

       Соразмерность означает, что мера наказания должна воспроизводить вред, причинённый преступлением. Самым ярким примером соразмерности, конечно же, является действие принципа талиона «око за око, зуб за зуб».  Тем самым, если кто-то осмелился отнять жизнь у другого человека, то он должен быть приговорён к смертной казни.

     Уголовным кодексом Российской Федерации смертная казнь наряду с лишением свободы, предусмотрена в качестве меры наказания в следующих случаях: ч. 2 ст. 105 (убийство при отягчающих обстоятельствах), ст. 277 (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля), ст. 295 (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование), ст. 317 (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа), ст. 357 (геноцид). Как мы видим, во всех указанных случаях по существу речь идет об убийстве при отягчающих обстоятельствах. То есть рассматриваемый принцип соблюдается.

     В свою очередь, если мы обратимся к УК РФ, то увидим, что приведённые выше статьи не исчерпывают весь перечень злодеяний, которые могут повлечь смерть человека, к примеру: ст. 106 (убийство матерью новорождённого ребёнка); ст. 107 (убийство, совершённое в состоянии аффекта) и другие. Можно ли утверждать, что в этих случаях, т.е. когда имело место быть убийство человека, но совершивший его не был приговорён к смертной казни, данный принцип не был соблюдён? Если исходить из упомянутого принципа "талиона", то действительно есть основания так считать. Но такая позиция господствовала в древности и в средние века. Сегодня такой подход представляется примитивным, поскольку учитывается только одно "голое" последствие преступления и отбрасываются другие конкретные обстоятельства и мотивы преступления, а также данные о личности виновного и потерпевшего. То есть, имеются все основания утверждать, что эта позиция слишком формальная. Она не учитывает огромного перечня жизненных ситуаций, которые, к сожалению, по тем или иным причинам могут привести к смерти. Так, если придерживаться данной точки зрения к смертельному приговору необходимо приговорить человека, преступление которого повлекло смерть другого, но было совершенно по неосторожности. Или, что ещё более абсурдно, лиц совершивших убийство при самообороне, при физическом или психическом принуждении и т.д.

     Итак, исходя из вышесказанного, следует ещё раз отметить, что принцип соразмерности как один из признаков такой цели наказания, как восстановление социальной справедливости, выполняется во всех тех случаях, за которые в УК РФ предусмотрена смертная казнь. В свою очередь следует в очередной раз сказать, что достижению данной цели не препятствует то, что не все преступления, влекущие смерть человека, наказываются смертной казнью, т.к. вполне естественно, что в наши дни соразмерность не отождествляется с принципом талиона. При назначении высшей меры наказания должны учитываться множество обстоятельств, а также необходимо наличие исключительной общественной опасности данного деяния.

     Следующим аспектом, через который мы раскрываем понятие социальной справедливости, является справедливость (в первую очередь по отношению к потерпевшему). Вообще, понятие «справедливость» довольно неоднозначное. Для одних справедливым является одно, для других иное. По сути, справедливость в рассматриваемом контексте означает, что потерпевший на психическом и эмоциональном уровне считает, что преступник понёс «справедливое наказание», т.е. потерпевший должен быть удовлетворён той мерой возмездия, которая была применена к его обидчику. Однако, если мы обратимся к тем статьям УК РФ, которые предусматривают смертную казнь в качестве меры наказания, то увидим, что все они связаны, либо с уже оконченным убийством, либо с покушением на жизнь. Главным в этом случае становится вопрос: какое наказание должен считать справедливым человек для лица, покушавшегося на его жизнь? Безусловно, довольно сложно поставить себя на  такое место. Мало кто из людей пережил  подобную ситуацию.  Однако можно с уверенностью утверждать, что справедливая степень возмездия для каждого будет своя. Ещё сложнее обстоит дело, когда было совершено убийство.  В данном случае  оценить, справедлива или не справедлива та или иная мера крайне сложно. Трудно даже предположить кто может оценить более правильно:  близкие, общество в целом, государство? Понятно, что в этом случае рассматриваемый критерий справедливости будет колебаться ещё в большем диапазоне. Можно сделать вывод, что критерий справедливости является скорее эмоциональным, чем рациональным, а использование таких индивидуальных категорий как отношение потерпевшего к преступнику, представляется, не совсем уместным использовать при анализе денной проблемы. Тем самым, критерий справедливости, по указанным выше причинам, не совсем подходит для того, чтобы понять, помогает ли такое средство, как смертная казнь в достижении обозначенной цели.

     Неотвратимость наказания как последний элемент, характеризующий задачу восстановления социальной справедливости, при применении смертной казни полностью реализуется.

     Перейдём ко второй цели уголовного наказания, зафиксированной в ч. 2 ст. 49 УК РФ. Исправление осуждённого, его ресоциализация, т.е. восстановление в обществе в качестве законопослушного гражданина при применении смертной казни, безусловно, не происходит. Преступник просто «уничтожается», ему не даётся никаких шансов исправиться и впоследствии стать полноценным субъектом нормальной жизни. Оправдано ли это? Для того, чтобы ответить на данный вопрос следует выяснить в чём вообще заключается «исправление». Это очень непростой вопрос. Ответить на него крайне сложно. Чаще всего под исправлением подразумевается осознание преступником своей вины, раскаяние. Однако многие юристы утверждают, что одного раскаяния ещё не достаточно для исправления. Профессор Антонян Ю. в своей статье  предлагает использовать термин «покаяние». Он приводит характерное признание одного из заключённых за убийство трёх человек и ряда других преступлений: «Я знал, что если меня поймают, то расстреляют, но когда огласили приговор, то не поверил, что так накажут. Реально ощутил, что расстреляют, когда попал в камеру смертника. Я не просил о помиловании, потому что убил. Я не имел на это морального права. Пока ждал решения, многое пересмотрел, стал не таким жестоким»³. По всей видимости, автор статьи прав, что в этом признании просматриваются отдельные элементы раскаяния, но не покаяния - куда более глубокого переживания. И с этим, видимо, следует согласиться. Всё-таки раскаяние это всего лишь сожаление о совершённом ошибочном или дурном поступке, сознание своей вины⁴. Так, к примеру, если мы обратимся к ст. 75 УК РФ (освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием), то увидим, что здесь под раскаянием в большей степени подразумевается не какое-либо внутреннее преображение лица, совершившего преступление, а заглаживание своего вреда по средствам возмещения ущерба потерпевшему. Этого явно недостаточно, чтобы говорить об исправлении. Для исправления необходимо гораздо более глубокое переживание, заставляющее изменить что-то в понимании себя, своей жизненной цели. Совсем непросто ответить на вопрос: а может ли человек, который был помилован и вместо смертной казни должен отбывать наказание в виде лишения свободы сроком в 25 лет коренным образом внутренне преобразиться? На этот вопрос пытается ответить профессор Ю. Антонян: «Убийцы в принципе не испытывают субъективной потребности в покаянии. В реальности встретить кающихся преступников очень трудно. Среди убийц (за 25 лет я обследовал их более тысячи человек), действительно кающихся я встретил не более пяти человек. Все внутренние силы таких преступников используются ими для того, чтобы пережить лишение свободы, защититься от обвинения, приспособиться к новым условиям жизни и т.д. Они не очень представляют, что такое в действительности покаяние». С мнением учёного трудно не согласиться. Лицо, которое помещено в такие экстремальные условия как тюрьма, и которое знает, что ему осталось находиться там ещё определённый период времени, на вряд ли много думает о внутреннем перерождении. Скорее в нём преобладает инстинкт выживания, который всеми силами заставляет его отвлечься от совершённого в прошлом, заняться какими-либо посторонними делами, чтобы дотянуть до конца срока заключения и выйти на свободу. Тем самым, вероятно, в большинстве случаев у таких заключённых просто не хватает сил для «покаяния».

     Возможно, что такие люди, в большинстве своём, вообще не способны на исправление. Может ли преступник, нравственно упавший до того, что с особой жестокостью посмел отобрать жизнь у себе подобного, действительно, настолько преобразиться, духовно вырасти, чтобы стать нормальным человеком? Вопрос сложный, но не вызывает сомнений одно: чтобы прошло такое духовное перерождение необходима некая психологическая предпосылка для этого, хоть какой-то «нравственный базис». Остался ли он у такого лица, вопрос весьма спорный и очень индивидуальный, но, вполне возможно, что нет.

     На основе  вышесказанного можно прийти к выводу, что вторая цель наказания – исправление осуждённого – при применении смертной казни  не достигается. Однако, если даже заменить смертную казнь пожизненным заключением или определённым сроком лишения свободы, вероятнее всего, возможность исправления представляется маловероятной относительно данной категории лиц.

     Перейдём к последней из целей наказания – предупреждение совершения новых преступлений. Данная цель разделяется на две составляющие: частное и общее предупреждение. Что касается частного предупреждения (специальной превенции), то оно заключается в предупреждении совершения новых преступлений осужденным. То, что данная составляющая общей цели полностью реализуется, никаких сомнений не вызывает. Значительно больший интерес может вызвать общее предупреждение– предупреждение совершения преступлений иными лицами путём их устрашения страхом быть подвергнутым данному виду наказания. Анализ эффективности такого устрашения, проведенный специалистами на основе статистических данных показал, что не всегда целесообразно использовать статистические методы анализа. Связано это с тем, что преступление как сложнейшее социальное явление зависит от очень многих факторов: общий уровень жизни, политическая обстановка в стране и т.д. Тем самым, делать какие-либо выводы, прибегая к цифрам нельзя, т.к. эти показатели не коррелируются. В одних случаях, введение высшей меры наказания приводило к сокращение преступлений, за которые она может назначаться, в других, наоборот, к их увеличению.

     Главным вопросом, на который  необходимо найти ответ, является вопрос о том, останавливает ли людей страх возможной казни за совершение злодеяния? К сожалению, большинство специалистов, занимающихся изучением данной проблемы, отрицательно отвечают на поставленный вопрос. Основные их доводы сводятся к тому, что, совершая преступление, лицо вообще не думает о возможном возмездии, либо надеется избежать его⁵. Высказывается также мнение, что такое суровое наказание угрожает таким преступникам, которые их не боятся или игнорируют: фанатики-террористы, патологически агрессивные личности, маньяки и т.д.⁶. С такими суждениями , безусловно, можно согласиться. Однако вряд ли можно отрицать, что страх смерти существует почти перед каждой вменяемой личностью. Природные инстинкты пока еще никто не отменял. Отсюда - можно констатировать, что такая цель наказания, как предупреждение совершения новых преступлений при применении смертной казни достигается.