Неосторожность и его виды

Неосторожность и его  виды

1. Преступлением, совершенным  по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или  небрежности.

2. Преступление признается  совершенным по легкомыслию, если  лицо предвидело возможность  наступления общественно опасных  последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому  оснований самонадеянно рассчитывало  на предотвращение этих последствий.

3. Преступление признается  совершенным по небрежности, если  лицо не предвидело возможности  наступления общественно опасных  последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности  и предусмотрительности должно  было и могло предвидеть эти  последствия.

В отличие от умышленной вины неосторожная вина возможна только при совершении преступлений с материальным составом, т. е. когда в диспозициях  статей УК предусмотрены общественно опасные последствия, являющиеся результатом тех или иных действий (бездействия) виновного.

Содержание внутреннего  отношения субъекта к наступившим  последствиям главным образом и  составляет вину в двух ее видах: легкомыслия  и небрежности.

Психологический механизм поведенческого акта при неосторожных деяниях не отличается от механизма умышленных преступлений. И в тех, и других есть то или иное отношение лица к своим действиям (бездействию) и наступившим последствиям. Различия носят нормативный характер. Из юридических  формул преступного легкомыслия  и преступной небрежности исключен признак осознания лицом общественной опасности (вредности) своих действий или бездействия.

В реальной действительности такие действия (бездействие), в результате которых наступают общественно  опасные последствия, существуют и  в неосторожных деяниях, о чем  упоминается в ст. 26. Но сами по себе они не являются преступными, в связи с чем и отсутствуют формальные составы в неосторожных деяниях. Но действия (бездействие) в неосторожных преступлениях, как правило, являются административными, дисциплинарными, производственными, технологическими и иными нарушениями писаных правил или правил элементарной осторожности. Именно поэтому и возникает вопрос о необходимости предвидения лицом возможности наступления общественно опасных последствий в результате совершаемых нарушений и об уголовной ответственности при их наступлении.

При легкомысленной вине субъект, совершая соответствующие действия (бездействие), как и при косвенном  умысле предвидит возможность наступления общественно опасных последствий. И если при косвенном умысле он, не желая их наступления, допускает их или относится к их наступлению с безразличием, то при легкомысленной вине лицо рассчитывает на их предотвращение, хотя и самонадеянно.

Самонадеянность субъекта свидетельствует  о том, что его предвидение  было абстрактным и неопределенным, без точного представления развития причинных связей между своим  поведением (нарушением) и возможными последствиями. Адекватность предвидения  развития причинных связей и характера  общественно опасных последствий  исключала бы самонадеянный расчет на их предотвращение.

Закон указывает, что расчет на предотвращение общественно опасных  последствий является самонадеянным, когда он осуществляется без достаточных  к тому оснований. К ним относится  профессиональный опыт, знания, навыки, реальные представления о механизме  причинных связей, объективная оценка собственных возможностей и способностей. Критерием оценки недостаточности  оснований, положенных субъектом в  основу своего поведения, служит объективное  наступление прогнозируемых последствий  при субъективной надежде на их предотвращение.

Выезжая на перекресток при  красном свете, водитель автомашины осознает, что грубо нарушает правила  дорожного движения и предвидит, что в результате этого может  произойти столкновение с пересекающим дорогу транспортом и наступление  тяжких последствий, в том числе  и для себя, но он надеется на мобильность своей машины, ее высокую скорость, внимательность других водителей, прежний успешный опыт таких действий и, наконец, на тормоза своей машины в случае необходимости. Расчет оказывается ошибочным, значит и самонадеянным, так как для него не было достаточных оснований.

При небрежной вине, в  отличие от легкомысленной, лицо, совершая действие или бездействие, не предвидит  возможности наступления общественно  опасных последствий, но при соответствующей  внимательности и предусмотрительности оно должно было и могло по своим  объективным и субъективным возможностям предвидеть эти последствия.

Обязанность лица предвидеть общественно опасные последствия  своих действий (бездействия), выраженная в законе словами "должно было", может вытекать из писаных или  обычных, но общеизвестных правил предусмотрительности. Например, лицо, выбрасывая из окна квартиры, находящейся на 5 этаже, горшок с цветами в ночное время, не предвидит, что в эти часы под окном могут быть люди, но элементарные правила осторожности обязывали его осознать неправильность таких действий и не совершать их или хотя бы предварительно посмотреть вниз, куда он намеревался бросить горшок.

Применяя этот объективный  критерий должной предусмотрительности, судебная практика исходит не только из существующих писаных или обычных  правил предосторожности, но и из усредненного понимания степени предусмотрительности людьми, применительно к любому "среднему" человеку в обществе или к группам  лиц определенной профессии или  вида деятельности. Объективный критерий не учитывает индивидуальных особенностей конкретных лиц.

Субъективная возможность ("могло") предвидеть вытекает из индивидуальных особенностей субъекта, его возраста, жизненного опыта, образования, квалификации, эмоционального состояния  и из той конкретной ситуации, в  которой он действовал. Субъективный критерий в силу законодательно закрепленного принципа виновной ответственности и психологической теории вины является главным.

Нормативное определение  неосторожности в ее двух видах формально  не содержит указания на осознание  лицом общественной опасности (вредности) своих действий или бездействия, но оно существует. Установление судом  действительного психического отношения  субъекта к нарушению писаных  или обычных и общеизвестных  правил предосторожности, которое привело  к общественно опасным последствиям, помогает уточнить интеллектуальный момент легкомысленной вины и как-то заполнить "психологический вакуум" при  небрежности.

Расширительному толкованию неосторожной вины, особенно в виде небрежности в пограничных случаях  с казусом, препятствуют два обстоятельства: 1) нормативное определение признаков  невиновного причинения вреда (см. комментарий к ст. 28) и 2) требование закона о том, что деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, если это специально предусмотрено в статьях Особенной части.

В новом уголовном кодексе уголовная ответственность за неосторожные деяния предусмотрена, как правило, там, где установлены необходимые правила (нормы, стандарты, технологии) безопасного поведения и профессиональной деятельности. Не опираются на писаные правила лишь составы неосторожных бытовых преступлений против личности, собственности и некоторых других объектов, где действуют обычные и общеизвестные нормы безопасного поведения.

Научно-технический прогресс привел к увеличению числа преступлений, совершаемых по неосторожности в  сферах труда, охраны окружающей среды, движения и эксплуатации разных видов  транспорта, использования новых  мощных источников энергии. Это обострило вопрос об ответственности за неосторожные преступления. В соответствии с первоначальной редакцией ч. 2 ст. 24 УК деяние, совершенное по неосторожности, признавалось преступлением только в том случае, когда это специально предусматривалось соответствующей статьей Особенной части УК. Но в редакции Федерального закона от 20.05.1998 ч. 2 ст. 24 УК гласит: «Деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего кодекса».  Это значит, что законодатель возвратился к концепции преступлений с альтернативной формой вины: если при характеристике преступления форма вины в уголовно-правовой норме не указана и она с очевидностью не вытекает из способов законодательного описания этого преступления, то оно может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности (например, заражение ВИЧ-инфекцией, разглашение государственной тайны).

Уголовный кодекс, законодательно закрепив деление неосторожности на виды, рассматривает в качестве ее видов легкомыслие и небрежность (ч.1 ст. 26).

Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо, его совершившее, предвидело возможность  наступления общественно опасных  последствий своего действия (или  бездействия), но без достаточных  к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение (ч.2 ст. 26УК). 
Предвидение возможности наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия составляет интеллектуальный элемент легкомыслия, а самонадеянный расчет на их предотвращение - его волевой элемент.

Интеллектуальный элемент  легкомыслия характеризуется только возможностью предвидения общественно  опасных последствий, но в законе не говорится о психическом отношении  к действию или бездействию. Это  объясняется тем, что сами по себе действия, взятые в отрыве от последствий, обычно не имеют уголовно-правового  значения. Вместе с тем лицо, действующее  по легкомыслию, всегда осознает отрицательное  значение возможных последствий  для общества и именно поэтому  стремится к предотвращению этих последствий. Следовательно, при легкомыслии  виновный осознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия.

По своему интеллектуальному  элементу легкомыслие имеет некоторое  сходство с косвенным умыслом. Но если при косвенном умысле виновный предвидит реальную (т.е. для данного  конкретного случая) возможность  наступления общественно опасных  последствий, то при легкомыслии  эта возможность предвидится  как абстрактная: субъект предвидит, что подобного рода действия вообще могут повлечь общественно опасные  последствия, но полагает, что в данном конкретном случае они не наступят. Он легкомысленно, несерьезно подходит к оценке тех обстоятельств, которые, по его мнению, должны предотвратить  наступление преступного результата, но на самом деле оказались неспособными противодействовать его наступлению.

И все же главное отличие  легкомыслия от косвенного умысла заключается  в содержании волевого элемента. Если при косвенном умысле виновный сознательно  допускает наступление общественно  опасных последствий, т.е. одобрительно относится к ним, то при легкомыслии  отсутствует не только желание, но и  сознательное допущение этих последствий, и, наоборот, субъект стремится не допустить их наступления, относится  к ним отрицательно.

Различие между косвенным  умыслом и легкомыслием видно  на следующем примере.

По предварительной договоренности между собой С. и И. с целью хищения вещей проникли в дом 76-летней А., избили ее, причинив тяжкие телесные повреждения, в том числе переломы костей носа, скуловых костей и основания черепа, связали ее и вставили в рот кляп. После этого они похитили интересовавшие их вещи и скрылись. В результате механической асфиксии, развившейся из-за введения тряпичного кляпа в рот, А. на месте происшествия скончалась. Суд первой инстанции признал деяние в части лишения А. жизни неосторожным убийством, основываясь на показаниях подсудимых о том, что они избили А. не с целью убийства, а чтобы сломить ее сопротивление, рассчитывая, что утром к А. придут родственники или знакомые и освободят ее. Однако Военная коллегия Верховного Суда РФ приговор отменила и направила дело на новое кассационное рассмотрение, указав следующее.

Осужденные знали о  преклонном возрасте А., но применили  к ней насилие, опасное для  жизни, а затем, связав руки и ноги, оставили ее с разбитым лицом, залитой  кровью носоглоткой и с кляпом, закрывавшим дыхательные пути, забросав ее одеялом и матрацем. Для С. и  И. было очевидным беспомощное состояние А. и они безразлично относились к этому, а также к возможным последствиям, т.е. действовали с косвенным умыслом.

При преступном легкомыслии  сознание и воля лица не безразличны  к возможным вредным последствиям совершаемого деяния, а направлены на их предотвращение. Закон характеризует  волевое содержание легкомыслия  не как надежду, а именно как расчет на предотвращение общественно опасных  последствий, имеющий под собой  вполне реальные, хотя и недостаточные  основания. При этом виновный рассчитывает на конкретные, реальные обстоятельства, способные, по его мнению, противодействовать наступлению преступного результата: на собственные личные качества (силу, ловкость, опыт, мастерство), на действия других лиц или механизмов, а также  на иные обстоятельства. Но их значение он оценивает неправильно, вследствие чего расчет на предотвращение преступного  результата оказывается неосновательным, самонадеянным, не имеющим достаточных  к тому оснований. Иллюстрацией легкомыслия  может служить дело Ш., осужденного  за убийство подростка О.

В целях предупреждения кражи  рыбы из мереж Ш. сделал сигнализацию, для чего к мосткам, с которых  мережи ставились в реку, провел из своего дома провода и подключил  их к электросети напряжением  в 220 В, а в доме установил звонок. При попытке разъединить провода от сигнализации с целью кражи мереж ночью несовершеннолетний О. был убит электротоком.

В постановлении по этому  делу Пленум Верховного Суда СССР с  полным основанием указал, что "в  данном случае Ш. проявил преступную самонадеянность, поскольку он знал об опасности, которую представляет для человека электроток напряжением 220 В, но легкомысленно надеялся на предотвращение тяжких последствий. При этом он рассчитывал не на случайность, а на такие объективные факторы, которые, по его мнению, исключали возможность наступления тяжких последствий" (он принял целый ряд технических мер по предупреждению случайного поражения электротоком, подключал сигнализацию к электросети только тогда, когда сам находился дома, и широко оповестил односельчан о принятых им мерах). При такой ситуации содеянное Ш. содержит состав не убийства, а лишения жизни по неосторожности.