Организованная преступная группа и преступное сообщество

Определение преступного  сообщества (преступной организации) дано в ч. 4 ст. 35 УК РФ согласно которой "преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией) созданной для  совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях". 

Как верно заметили Л. Гаухман и С. Максимов: "в  основе понятия преступного сообщества лежит понятие организованной группы"[15] под которой, согласно п. 4 постановления  Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 года "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности": следует понимать устойчивую группу из двух или более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступлений. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планированием и тщательной подготовкой преступления, распределением ролей между соучастниками и т.п."[16]. 

Конечно преступное сообщество (преступная организация) аккумулирует и признаки, которые характерны для  преступной организованной группы. От организованной группы преступное сообщество отличается двумя важными, указанными в законе признаками, к которым  относится сплоченность и целевая  направленность - совершение тяжких и  особо тяжких преступлений. Вместе с тем в литературе наряду со сплоченностью  и целью создания выделяют и другие признаки присущие преступному сообществу в отличие от организованной группы: "момент окончания, перенесенный на раннюю стадию и уголовно-правовое значение конститутивного признака состава преступления предусмотренного ст. 210 УК РФ”[17]. 

Вне всякого сомнения, указанные признаки более полно  характеризуют преступное сообщество, как одну из форм соучастия, как данность содеянного, однако, в силу своей  как бы производности от первых двух признаков, они не могут учитываться  на стадии отграничения организованной группы от преступной организации. 

Установление такого признака, как цель совершения преступным сообществом тяжких и особо тяжких преступлений в силу его формализованности  не представляет собой особых трудностей. Однако, известную сложность в  силу его оценочности вызывает определение  такого признака, как сплоченность преступного сообщества. 

Одни авторы под  сплоченностью понимают "четкость и сменность взаимодействия ее групп, подразделений, конкретных соучастников, выполняющих преступные задания  организации”[18]. Другие рассматривают  ее "как социально-психологическую  характеристику преступного сообщества, отражающую общность участников в реализации преступных целей”[19]. Третьи считают, что "сплоченность предполагает обычно наличие в преступной организации  сплоченных организационно-иерархических  связей, тщательной конспирации, наличие  в обороте значительных денежных средств, установление связей с правоохранительными  органами (коррумпированность), наличие  системы защитных мер (внутренняя контрразведка), наличие охранников, боевиков и наемных  убийц. Преступное сообщество, как правило, предполагает вооруженность соответствующей  преступной организации новейшими  видами оружия, в том числе, и зарубежного  производства”[20]. 

Четвертые отмечают, что "сплоченность сообщества обеспечивается наличием единой кассы ("общака") из взносов преступных доходов, подразделений  по разведке, лоббированию, коррумпированию  с конспирацией, четкими правилами  взаимоотношений и санкциями  за нарушение неписаных уставов сообщества, территориальными и властными притязаниями, иерархией подчинения по вертикали и взаимодействия с внешними структурами правоохраны, власти и управления по горизонтали”[21]. 

Таким образом, резюмируя  вышесказанное о понятии сплоченности под последней понимается в первом случае уровень (степень) взаимодействия участников преступного сообщества, во-втором социально-психологическая  характеристика сообщества, в третьем  и четвертом случаях установление сплоченности у соучастников посредством  перечисленных тех или иных характеризующих  ее признаков. Очевидно, что уровень (степень) взаимодействия конкретных соучастников отнюдь не "приземляет" оценочного понятия "сплоченность", поскольку  предложенное определение по содержанию само является оценочным, не имеющим  достаточно четких контуров. 

Вместе с тем, чтобы  мы не понимали под сплоченностью: то ли это дружная, единодушная, организованная[22] деятельность или это социально-психологическая  характеристика преступного сообщества с точки зрения правоприменения  не суть важно, важно другое - определение  тех признаков (черт, критериев), которые  характеризовали бы преступную деятельность соучастников, как преступное сообщество, что собственно, и делается, как  мы уже отмечали, рядом авторов. 

Криминологические исследования позволяют видеть наиболее типичные признаки, относящиеся к  преступному сообществу (преступной организации), примерный перечень которых  можно было бы закрепить в постановлении  Пленума Верховного Суда РФ, как  это сделано применительно к  характеристике организованной группы. 

В ч. 4 ст. 35 УК РФ говорится  о преступном сообществе не только как о сплоченной организованной группе (организации), но и об объединении  организованных групп, созданных в  тех же целях. Отнесение законодателем  объединения организованных групп  к одному из видов преступного  сообщества обусловлено не только и  не столько увеличением количественного  состава (и соответственно возможностей) преступников, сколько наличием признака объединенности этих групп, что предполагает структурно-системное взаимодействие членов организованных групп, функциональное распределение долей, иерархическое  взаимодействие руководителей и  исполнителей, материальную связанность, круговую поруку и прочее[23]. Соответственно следует различать организованные группы как часть объединения (преступной организации) и группы как структурные  подразделения преступного сообщества. К последним относятся группы из двух и более лиц, включая руководителя, который в рамках и в соответствии с целями преступного сообщества (преступной организации) осуществляет определенное направление его деятельности, например, подготовку преступления, подыскание места сбыта имущества добытого преступным путем или наркотических  средств; обеспечение преступного  сообщества транспортом или иными  техническими средствами; установление связи с должностными лицами государственных  органов, представителями коммерческих и других организаций для обеспечения  безнаказанности преступного сообщества и совершаемых им преступных деяний, отмывания денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем и т.п.; создание условий для сокрытия членов преступного сообщества, средств или орудий совершенных преступлений, следов преступлений, либо предметов добытых преступным путем и т.д[24]. Такого рода группы (структурные подразделения) могут обеспечивать разведку, связь, охрану, правовое, медицинское обеспечение и прочее. 

Выделение двух видов  организованных групп должно предполагать, на наш взгляд, и соответствующую  реакцию законодателя на предмет  ответственности руководителей  этих организаций. Однако, исходя из санкций  ч.1 и 2 ст. 210 УК РФ ответственность руководителя структурного подразделения далеко не адекватна руководителю организованной группы - для первого наказание  предусмотрено в виде лишения  свободы на срок от семи до пятнадцати лет с конфискацией имущества  или без таковой, для второго  же мера наказания значительно ниже: лишение свободы от трех до десяти лет с конфискацией имущества  или без таковой. Вместе с тем  степень общественной опасности  руководители организованной группы в  том или ином конкретном случае может  быть не менее высока, например, обусловленная  характером совершенного преступления. 

Неоднозначно в  литературе решается вопрос об определении  количественного состава лиц, входящих в объединение организаторов, руководителей  или иных представителей организованных групп. Так, по мнению Л. Гаухмана и С. Максимова, это должна быть группа из двух или более указанных лиц, характеризующаяся устойчивостью  и целями разработок планов и условий  для совершения тяжких или особо  тяжких преступлений, а также направленностью  на слаженную совместную деятельность представленных этими лицами организованных групп[25]. В свою очередь А.В. Наумов пишет следующее: "Объединение  организованных групп, созданных в  целях совершения тяжких и особо  тяжких преступлений - это преступное сообщество, состоящее из относительно автономных устойчивых групп специально созданных в качестве его структурных  подразделений или в разное время  соединившихся под единым руководством. Отсюда следует, что такое объединение  не может состоять из двух-трех лиц, а должно насчитывать гораздо  большее количество членов (участников)”[26]. Однако, поскольку объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп и указанные  в ч. 4 ст. 35 УК РФ объединения организованных групп по существу одно и то же, то позицию Л. Гаухмана и С. Максимова  следует считать правильной. 

В правовой литературе имеются разночтения также и  по вопросу о квалифицирующем  признаке, который предусмотрен ч. 3 ст. 210 УК РФ совершение деяний ответственность  за которые установлена ч. 1 или 2 этой статьи, лицом с использованием своего служебного положения. Особенность  этого квалифицированного состава  определяется специальным субъектом. Безусловно, к таковому относятся  лица, правовое положение которых  определено в примечании к ст. 285 УК РФ, то есть должностные лица, и  в ч.1 примечания к ст. 201 УК РФ, то есть лица, выполняющие управленческие функции, либо организационно-распорядительские  или административно-хозяйственные  обязанности в коммерческой или  иной организации, не являющейся государственной  или муниципальной. 

Однако, имеется позиция, согласно которой под служебным  положением понимается выполнение лицом  не только должностных, управленческих функций, но также и производственно-профессиональных функций (сторож, уборщица, врач и т.п.)[27]. По-видимому, говоря об использовании  служебного положения, как квалифицирующем  признаке применительно к данному  составу, следует учитывать возможности  лица, являющегося членом преступного  сообщества и выполняющего определенные служебные функции. 

Вряд ли уборщица или врач, используя свои профессиональные обязанности (функции) смогут оказать  существенное содействие или играть особую роль в организации и деятельности преступного сообщества (преступной организации). Совсем другое дело, когда  такого рода преступные действия совершает  должностное лицо либо лицо, выполняющее  управленческие функции в коммерческой или иной организации. 
 

Заключение 

Преступления, совершаемые  группой преступников, всегда представляли большую общественную опасность, нежели аналогичные деяния, совершаемые  отдельными индивидами. В первом случае в преступную деятельность одновременно вовлекается несколько (иногда значительное число) лиц, что вносит определенную специфику в механизм и иные составляющие криминальной деятельности, а главное, влечет за собой, как правило, наступление  более тяжких последствий. И это  вполне закономерно. 

Любая преступная группа как одна из разновидностей малых  социальных групп людей не является простым (механическим) сложением некоего  числа индивидов, совместно совершающих  преступления. Каждая преступная группа, с точки зрения психологии и социологической  теории «малых групп», объединяя на основе совместного осуществления  общественно опасной деятельности нескольких человек с явным стремлением  к достижению преступной цели, с  той или иной степенью организованности, фактически превращается в единый субъект  криминальной деятельности. В таком  коллективном субъекте преступления появляются новые, не свойственные отдельному преступному  индивиду свойства, цели, возможности  и пр. 

В преступном действии, совершаемом группой лиц, происходит объединение индивидуальных способностей, общих и специальных знаний, умений, профессиональных навыков (особенно преступных), и др. Весьма существенно, что со временем происходит разделение преступного  труда (с учетом состава группы это  разделение может быть и профессиональным). 

В этой связи нельзя не согласится с мнением о том, что даже в простейшем виде групповое  действие нельзя рассматривать как  простое механическое сложение действии отдельных субъектов. Соответственно, независимо от особенностей отдельных  видов групповых преступлений (кража, грабежи, разбойные нападения, мошенничество, угоны автомобилей и др.) членами  таких групп (в условиях разделения преступного труда) используются более  продуманные, подготовленные и опасные  способы совершения и сокрытия совместных преступных акций, коллективно выбирается или готовится соответствующая  благоприятная для преступной деятельности обстановка. Вследствие чего создаются  условия для оптимального достижения конечных криминальных целей, часто  недоступных одному индивиду. Особенно тщательно продумываются, совершаются  и скрываются групповые преступления в сфере экономики. 

Современная организованная преступность зародилась в результате социально-экономической политики, проводившейся в СССР и приведшей  к дестабилизации и перекосам  в экономике страны, росту преступлении, связанных с хозяйственной деятельностью, крупным хищениям и взяточничеству. Организованная преступность не только и не столько уголовно-правовое понятие, сколько сложное социальное явление. Профессиональная же преступность - чисто  уголовно-правовое явление, не обладающее политическими свойствами. 

Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) впервые предусмотрена  уголовным законодательством России. Очевидно, что появление данной нормы  в Уголовном кодексе РФ обусловлено  необходимостью усиления борьбы с различными формами проявления организованной преступности. Констатация только факта  наличия преступной организации  представляет значительную угрозу для  общества и государства. 
 

Список литературы 

1.         Уголовный кодекс Российской  Федерации. 

2.         Уголовный кодекс Российской  Федерации. Постатейный комментарий.  М., 2007. С.76. 

3.         Уголовный кодекс Российской  Федерации (Постатейный комментарий) / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и  Г.М. Миньковского. М., 2007. С. 77. 

4.         О практике применения судами  законодательства об ответственности  за бандитизм: Постановление Пленума  Верховного Суда РФ от 17 января 1997г. № 1// Бюл. Верховного Суда  РФ. 2007. № 3. С. 2