Предъявление для опознания как одно из следственных действий

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

 

 

Укрепление законности и правопорядка, обеспечение гарантий конституционных прав и свобод человека и гражданина являются безусловными приоритетами внутриполитической деятельности современного Российского государства. В связи с этим особое значение приобретает работа по преодолению проблем в сфере борьбы с преступностью, включающей, в том числе, деятельность по раскрытию и расследованию преступлений.

Эффективность правоохранительной деятельности находится в прямой зависимости от совершенства не только регламентирующих её законов, но и от механизма их реализации. Это более чем наглядно проявляется в практике раскрытия и расследования преступлений, которая, казалось бы, в деталях регламентируентся процессуальным законодательством и, тем не менее, во многом остается проблемной. Наиболее актуальным в этом отношении представляются проблемы организации и тактики осуществления отдельных следственных действий, во многом определяющих содержание всего процесса расследования, а в их числе - особенно тех, которые проводятся с привлечением основных участников уголовного процесса (подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей). К числу таких следственных действий относится предъявление для опознания.

Предъявление  для опознания является одним  из наиболее распространенных следственных действий, проводимых в процессе производства по уголовным делам.¹

Особое значение такого следственного действия, как  предъявление для опознания, обусловлено важностью и ценностью доказательственной информации, получаемой при его успешном проведении. Однако сама ст. 193, регламентирующая предъявление для опознания, может трактоваться далеко не однозначно.²

Важной причиной этого, по мнению Д.А. Солодова, является то, что закон, достаточно детально прописывая процедуру проведения опознания, не дает корректного определения этого действия, что не способствует правильному и единообразному представлению о сущности и целях его производства.³

Анализ практики производства этого следственного  действия показывает, что зачастую его результаты имеют решающее значение в общей системе доказательств, но вместе с тем его возможности  реализуются лишь частично, как правило, с использованием возможностей зрительного восприятия предъявляемых для опознания объектов.

Однако с развитием  технических средств связи и  межличностного общения, средств аудио- и видеозаписи в качестве объектов предъявления для опознания всё  чаще выступают не только живые лица, но и иные объекты, причем функционально обладающие признаками и свойствами, которые воспринимаются не только зрением, но и другими органами чувств (слуха, обоняния, осязания, вкуса).

Серьезные проблемы в организации и тактике предъявления для опознания отмечаются с позиции его технического обеспечения, особенно когда возникает необходимость дистанционного проведения рассматриваемого следственного действия, исключающего непосредственный зрительный контакт опознающего и опознаваемого. При этом очевидна устойчивая тенденция возрастающих потребностей в таких опознаниях, что сопряжено с негативными изменениями преступности и её активности в противодействии расследованию преступлений.

Таким образом, практическое значение и недостаточная научная  разработанность проблем организации и тактики предъявления для опознания, с точки зрения современных потребностей следственной практики обусловили актуальность данного исследования.

Степень научной  разработанности темы. Предъявление для опознания одно из традиционных следственных действий и, естественно, проблемы организации и тактики его осуществления не могли быть обойдены вниманием ученых-криминалистов и процессуалистов. Ему посвятили свои труды Т. А. Вольская, Г. И. Кочаров, А. А. Леви, Ю. И. Ревтов, Е. Ю. Самолаева, П. П. Цветков и др. Однако в их работах вопросы организации и тактики предъявления для опознания рассматриваются в основном с позиции зрительного и слухового восприятия человеком и сохранения в его памяти признаков и свойств объекта опознания.

Одним из первых идею о возможности использования при опознании не только зрения, но и других органов чувств высказал в 1965 г. Б. С. Каменский. Позже такая возможность упоминается, а по отдельный вопросам рассматривается в работах Д. А. Бурыки, Ю. П. Дубягина, В. Н. Китаевой, С. П. Щербы. Вместе с тем, до настоящего времени на уровне монографии эта проблема не исследовалась. Соответственно отсутствуют научно-обоснованные рекомендации по организации и тактике проведения опознания с использованием возможностей таких органов чувств, как осязание, обоняние и вкусовое восприятие; несовершенным остается понятийный аппарат; требуют дополнительного изучения вопросы научно-технического обеспечения проведения данного следственного действия.

Объектом исследования являются отношения, связанные с правовым регулированием, организацией и тактикой производства предъявления для опознания.

Предмет исследования - закономерности и процессуальный порядок предъявления для опознания.

Цель исследования заключается в изучении предъявления для опознания как одного из следственных действий.

Достижение данной цели обеспечивалось постановкой и  решением следующих задач:

- изучить историю и основные направления развития предъявления для опознания в российском уголовном судопроизводстве;

- рассмотреть определения понятия  и сущность предъявления для  опознания;

- описать процессуальный порядок предъявления для опознания;

- проанализировать особенности предъявления для опознания различных объектов.

Методологической основой исследования послужили общенаучные методы: сравнительно-правовой, логический, исторический и другие. Основу методики исследования составляют положения теории уголовного процесса, обобщение следственной практики, а также обзор современного состояния исследуемой проблемы в уголовно-процессуальной и криминалистической литературе.

 

 

 

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ  ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ДЛЯ ОПОЗНАНИЯ

 

1.1. История и основные направления развития предъявления для опознания в российском уголовном судопроизводстве

 

 

 

Опознание закреплено в уголовно-процессуальном законодательстве России как самостоятельное следственное действие относительно недавно, несмотря на то, что как действие, направленное на собирание доказательств, при производстве предварительного расследования, оно уже известно достаточно долгое время.

Первое письменное упоминание о возможности предъявления для опознания содержится в Русской  Правде и относится к XI в. Дальнейшее развитие российского уголовно-процессуального  законодательства, начиная с Судебника  1497 г., характеризуется исключением его из перечня следственных действий.

Предъявление  для опознания как самостоятельное  следственное действие в Соборном Уложении 1649 г. и Уставе Уголовного Судопроизводства от 20.11. 1864 года не было предусмотрено.

 С приходом Советской власти органы ВЧК и милиции с первых дней своей деятельности предъявляли гражданам для опознания задержанных преступников, хотя в законодательстве это следственное действие предусмотрено не было. Например, ещё в 1918 году в целях опознания грабителей из числа задержанных анархистов ВЧК пригласила всех граждан, пострадавших от вооружённых ограблений, в уголовно- розыскную милицию. Объявление ВЧК о приглашении граждан для опознания грабителей было опубликовано в газете за подписью Ф.Э. Дзержинского.

В последующие  годы практика выработала более эффективные  правила предъявления для опознания. Уже в 1930 году в своей монографии «Предварительное расследование по уголовным делам» В. Громов на основании  обобщения материалов практики довольно обстоятельно изложил основной порядок и тактические рекомендации «акта предъявления личности», некоторые из них впоследствии были воспринятые законодателем.⁴

В уголовном судопроизводстве оно продолжает использоваться как правовой обычай в рамках производства других следственных действий вплоть до 1960 г.

 Принятый  в 1960 г. УПК РСФСР впервые  обозначил предъявление для опознания  как самостоятельное следственное  действие, осуществляемое в ходе  предварительного расследования.  При этом в соответствии со  ст. 164 УПК РСФСР для опознания предъявлялись лица или предметы, которые опознающее лицо ранее «наблюдало». Широкое значение понятия «наблюдать» позволяло производить опознания как на основе визуального восприятия, так и на слух.

В соответствии с принятым в 2001 г. УПК РФ стало возможным производство опознания в ходе судебного следствия и в условиях, исключающих визуальное наблюдение опознаваемым опознающего. Вместе с тем конструкция ст. 193 УПК РФ ограничила способ опознания только зрительным восприятием предъявляемого объекта, которое лицо «ранее видело». В перечень объектов опознания помимо лиц и предметов были включены трупы и фотографии данных объектов.

  Анализ зарубежной практики уголовного судопроизводства указывает не только на большую распространенность и востребованность опознания, но и на некоторые специфические черты его применения, не свойственные российскому уголовному процессу. Однако отдельные аспекты зарубежного опыта в производстве следственного опознания могут быть частично заимствованы и адаптированы в российском законодательстве с учетом специфики отечественной правовой традиции. Например, определенный интерес представляет практика производства опознания в США, позволяющая производить опознание объектов в единственном числе, что может с успехом использоваться в России при опознании недвижимых объектов. Не менее значимой является возможность опознания человека по признакам голоса и особенностям речи, предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством Германии, а также практика производства опознания по запаху, существующая в израильском уголовном судопроизводстве.

В целом, по мнению Михайлова А. Е., основные направления развития предъявления для опознания в российском уголовном судопроизводстве могут быть связаны с расширением перечня объектов опознания и способов восприятия опознаваемых объектов с помощью не только зрения, но и других органов чувств.

 

 

1.2. Предъявление  для опознания как следственное действие

 

 

 

На протяжении многих лет определение понятия  опознания в законодательстве отсутствует, хотя опознание давно и успешно применяется на практике и исследуется в теории. Поэтому между множеством учёных на протяжении многих лет идёт спор о толковании понятия предъявления для опознания.

Исследовав и проанализировав  дефиниции предъявления для опознания, которые трактовались многими учеными (П. П. Цветков, Н. Н. Гапанович, В. Г. Лукашевич, А. Я. Гинзбург, А. А.Чувилев, М. С. Дьяченко и др.), необходимо выделить следующее:

Во-первых, весьма существенным признаком  предъявления для опознания является цель предъявления объектов.

Во-вторых, многие авторы, давая определение  предъявлению для опознания, называют его следственным, но не процессуальным действием, тем самым они не указывают  в дефиниции порядок производства опознания, что, на наш взгляд, необходимо упоминать в определении.

В-третьих, часто говоря об объектах опознания, не указывают, что они  должны быть не просто ранее наблюдавшимися при совершении преступления, но и  должны иметь значение для расследования  преступления.

В-четвёртых, опознающие лица должны быть ранее допрошенными по обстоятельствам, при которых они наблюдали опознаваемый объект, и по признакам, по которым они могут опознать данный объект.⁵

С психологической  точки зрения опознание представляет собой процесс, при котором лицо воспринимает предъявляемые ему объекты, сопоставляет, сравнивает их с мысленными образами объектов, воспринятых им ранее, и на этой основе приходит к выводу об их тождестве, сходстве или различии.⁶

Предъявление для опознания по своей природе является следственной формой криминалистической идентификации.

Михайлов А. Е. выделяет две позиции в определении понятия криминалистической идентификации. Согласно первой позиции она осуществляется для установления тождества объекта исследования. Вторая позиция допускает возможность осуществления криминалистической идентификации для установления тождества или групповой принадлежности. В том и другом случаях идентификация характеризуется выявлением, анализом и сравнением как совпадающих, так и различающихся признаков и свойств опознаваемого объекта.⁷

Безусловно, наиболее желаемой целью криминалистической идентификации является установление тождества объекта. Однако для этого  необходимо преодолеть стадии последовательного  сужения группы объектов до полного  исключения всех остальных сходных объектов. Иными словами, процесс установления групповой принадлежности является органической стадией идентификации. В ряде случаев интересы идентификационного исследования могут быть ограничены лишь установлением групповой принадлежности, в связи с чем закономерно предположить, что целью криминалистической идентификации может быть не только установление тождества, но и определение групповой принадлежности.