Преступление против правосудия

2.2 Преступления в сфере  правильного отправления правосудия должностными лицами органов правосудия

Одна из фундаментальных  основ правового государства - провозглашение и реальное осуществление основных прав и свобод человека и гражданина. Поэтому важнейшей задачей государства является борьба с преступностью.   Привлечение невиновного к уголовной ответственности, незаконное задержание или заключение под стражу, принуждение к даче показаний, фальсификация доказательств, вынесение неправосудного приговора посягают не только на интересы органов правосудия, но и на основные права и свободы граждан - например, закрепленные в Конституции РФ право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22), запрет применения пыток и других видов жестокого обращения (ст. 21), презумпцию невиновности (ст. 49)²⁷. Следовательно, объектом данной группы преступлений, кроме нормальной работы органов правосудия, являются также права и свободы человека. Поэтому рассматриваемые составы следовало бы поместить в гл. 19.         Помимо важности охраняемого объекта, опасность данного вида преступлений состоит в том, что должностные лица органов правопорядка используют полномочия, предоставленные им для защиты прав человека, прямо противоположным образом, т.е. для совершения преступных действий против тех, кто оказался в их власти (особенно когда речь идет о задержанных или арестованных). Их действия подрывают доверие населения к власти, веру в ее справедливость. Незаконные методы собирания доказательств, осуждение невиновных препятствуют наказанию подлинных преступников.   Особенность рассматриваемых посягательств заключается еще и в том, что они совершаются внутри самой правоохранительной системы, которая, как показывают многочисленные публикации, крайне неохотно борется с этим явлением, спасая от ответственности "своих" преступников, а иногда даже оправдывая их действия тем, что они совершались из лучших побуждений, с целью повысить раскрываемость преступлений.        Преступления данной группы совершаются различными действиями, но все они заключаются в грубых нарушениях процессуальных правил, характеризуются умышленной виной, а их субъектами выступают определенные должностные лица судебных и правоохранительных органов.      Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299). В соответствии со ст. 49 Конституции РФ виновность в совершении преступления может быть установлена только вступившим в законную силу приговором суда. Однако рассмотрению дела в суде предшествует расследование, важным этапом которого является привлечение лица к уголовной ответственности. Объективная сторона заключается в привлечении невиновного лица к уголовной ответственности. Лицо считается невиновным, если отсутствуют фактические или юридические основания привлечения его к ответственности. К фактическим основаниям относятся событие преступления и доказанность участия в нем данного лица; к юридическим - наличие в содеянном состава преступления.    Способом совершения преступления может быть и бездействие, когда при вынесении постановления имелись данные о совершении преступления определенным лицом, однако после того, как выяснилась его невиновность, постановление не было отменено.          С субъективной стороны преступление может быть совершено только с прямым умыслом. Заведомость относится к невиновности привлекаемого и означает, что лицо, выносящее такое постановление, осознает, что привлекаемый невиновен, и желает, чтобы он был привлечен к уголовной ответственности. Установление субъективной стороны представляет сложность, так как привлечение невиновного может быть вызвано или объяснено ошибкой в оценке доказательств, толковании закона и т.д., когда признаки ст. 299 отсутствуют. Об их наличии могут свидетельствовать осведомленность о совершении преступления другим лицом, доказанность алиби привлеченного, фальсификация следственных материалов и др. Субъект преступления специальный - лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, которые в соответствии с процессуальными нормами имеют право привлекать к уголовной ответственности. Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности может сочетаться с совершением других преступлений - незаконным задержанием и заключением под стражу, принуждением к даче показаний. В этих случаях содеянное квалифицируется по совокупности ст. 299, 301 или 302.            Принуждение к даче показаний (ст. 302)²⁸.      Объективная сторона принуждения состоит из двух тесно связанных между собой частей: требования дать определенные показания и применения незаконных принудительных мер к допрашиваемому лицу.        В ч. 1 ст. 302 в качестве способов принуждения указаны угрозы, шантаж и иные незаконные действия. Имеются в виду любые угрозы: применить насилие, ухудшить положение допрашиваемого (добиться увольнения с работы, арестовать, поместить в камеру к рецидивистам, лишить свиданий и т.д.).     Более сложным является понятие иных незаконных действий, поскольку в ч. 1 ст. 302 оно не конкретизировано. Безусловно, речь идет не о насилии, поскольку оно прямо предусмотрено в ч. 2 ст. 302; кроме того, иные незаконные действия нужно отличать от тактических и психологических приемов допроса, как допустимых, так и недопустимых, но не представляющих собой уголовно наказуемого принуждения. К иным незаконным в смысле ч. 1 ст. 302 следует относить действия, аналогичные угрозе (психическому насилию), т.е. парализующие волю допрашиваемого или ограничивающие его возможность контролировать свои поступки (гипноз, дача наркотических средств или других одурманивающих веществ, включая большие дозы алкоголя). При этом не имеет значения, применялись ли эти средства с использованием обмана или же с согласия либо даже по просьбе допрашиваемого. Иным незаконным действием считается также противоправное ограничение свободы (задержание, запирание в помещении и т.д.).     Тактические и психологические приемы допроса с целью получения правдивых показаний отличаются от принуждения тем, что они направлены не на подавление воли допрашиваемого, а на изменение его позиции. Следователь может разъяснить закон, который относит к смягчающим обстоятельствам активное способствование раскрытию преступления, использовать неосведомленность допрашиваемого об установленных обстоятельствах и имеющихся доказательствах, не оглашая до определенного момента их содержание.      С субъективной стороны преступление совершается только с прямым умыслом: виновный сознает, что принуждает допрашиваемого к даче показаний незаконными методами, и желает действовать таким образом. Мотивы и цели на квалификацию не влияют. Нередко принуждение применяется с целью раскрыть преступление, из карьеристских побуждений, стремления создать видимость хорошей работы, что, однако, не исключает ответственность.    Субъект преступления - следователь или лицо, производящее дознание, а также другое лицо с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание (потерпевший, сокамерники и т.д.). При отсутствии согласия ответственность наступает в зависимости от последствий (вреда здоровью) или как преступление против интересов службы.       Таким образом, преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами его органов, заключаются в грубых нарушениях норм материального или процессуального права при расследовании или судебном разбирательстве дел и причиняют большой вред правильной работе органов правосудия и основным правам человека. Борьба с этими преступлениями является одной из важнейших задач при построении правового государства.

2.3 Преступления в сфере  выполнения гражданами обязанностей  содействовать или не препятствовать осуществлению правосудия

Помимо представителей следственной и судебной властей, которые  принимают решения, и участников процесса (истцы, ответчики и др.), чьи интересы эти решения затрагивают, к участию в следственных и  судебных процедурах привлекаются лица, не заинтересованные в исходе дела, основная функция которых - содействовать установлению истины. К ним относятся свидетели, эксперты, специалисты, переводчики.         Поскольку правосудие не может обойтись без свидетелей, закон возлагает на всех граждан обязанность явиться по вызову следственных или судебных органов, правдиво рассказать обо всем известном по делу и ответить на вопросы. Ложные показания, вводя в заблуждение следствие и суд, нередко приводят к грубым судебным ошибкам. Аналогичную роль выполняют ложные доносы и провокационные действия, создающие видимость совершения преступления.  Важную роль в установлении истины играют эксперты - лица, обладающие специальными познаниями и привлекающиеся для исследования вещественных доказательств, а также решения многих других вопросов, а также специалисты, знания которых используются для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств. Поэтому неправильное заключение или показания специалиста могут причинить значительный вред интересам правосудия. То же можно сказать и о неправильных переводах с одного языка на другой.         Провокация взятки либо коммерческого подкупа (ст. 304)²⁹. Государство заинтересовано в том, чтобы раскрывались все совершенные преступления, но вовсе не стремится к тому, чтобы путем провокаций создавалась видимость преступлений, которых на самом деле не было. Провокация - это побуждение кого-либо к вредным для него действиям.            В ст. 304 предусмотрена ответственность за провокацию взятки или коммерческого подкупа, т.е. попытку передать должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческих или иных организациях, без его согласия предмета взятки в целях искусственного создания доказательств обвинения либо шантажа.          Понятие взятки или подкупа, характеристика их предметов, а также субъектов получения идентичны изложенным в составах получения взятки или подкупа (ст. 290 и 204)³⁰.            Объективная сторона заключается в попытке передать предмет взятки, как бы дать ее, но без согласия получателя и не для того, чтобы подкупить его и добиться совершения определенных действий в пользу дающего, а в других целях. Обязательный признак состава - отсутствие согласия получателя на принятие предмета взятки (подкупа), т.е. на самом деле взятки не было, виновный в провокации создает видимость преступления, имитирует получение взятки соответствующим лицом. Поэтому попытка передать взятку совершается путем обмана (например, деньги вкладываются в папку с документами, незаметно оставляются в столе, передаются родственникам лица якобы с его согласия и т.д.). Преступление окончено в момент попытки передачи, т.е. и в том случае, когда получатель заметил эту попытку и передать ему предмет фактически не удалось.  Субъективная сторона - прямой умысел и специальная цель - искусственно создать доказательства получения взятки. Конечной целью может быть изобличение лица как якобы получившего взятку и привлечение его к ответственности за это. Виновный в провокации может преследовать и другую цель - шантаж, который заключается в угрозах разоблачить лицо в получении взятки для того, чтобы добиться от него совершения определенных действий.   Субъектом преступления может быть любое лицо, обладающее вменяемостью и достигшее возраста уголовной ответственности.      Провокацию взятки следует отличать от передачи взятки под контролем сотрудников правоохранительных органов. В первом случае попытка передачи происходит без согласия получателя; во втором - он согласен получить взятку (нередко сам требует ее), но взяткодатель сообщает об этом сотрудникам органов власти, которые осуществляют контроль в момент передачи с целью получения доказательств взяточничества.         Деяние относится к категории преступлений средней тяжести³¹.    Заведомо ложный донос (ст. 306). Опасность ложного доноса заключается,   во-первых, в том, что он нарушает нормальную работу органов следствия, которые тратят силы и средства впустую на расследование преступления, вообще никем не совершенного, либо, если преступление фактически имело место, идут по ложному пути, отвлекаясь от поиска действительного преступника;     во-вторых, если ложный донос делается в отношении определенного лица, то нарушаются его интересы, особенно когда доносы приводят к аресту, привлечению к уголовной ответственности и осуждению невиновного.      С объективной стороны ложный донос может выражаться, во-первых, в сообщении о преступлении, которое вообще не было совершено. При этом указание на лицо, будто бы совершившее преступление, необязательно.    Вторая разновидность деяния - когда преступление действительно было совершено, но не тем лицом, о котором сообщается в информации лжедоносчика. Содержанием ложного доноса могут быть сведения только о преступлении, т.е. деянии, ответственность за которое предусмотрена уголовным законом.   Форма сообщения может быть любой - устной или письменной, в том числе по почте, телеграфу. Донос может выражаться также в действиях, из которых можно сделать вывод о якобы совершенном преступлении, например в распространении листовок, плакатов, писем, содержащих призывы к совершению преступных действий, от имени лица, которое фактически не является их автором.    Состав ложного доноса - формальный, преступление окончено с момента получения сообщения адресатом.          С субъективной стороны преступление характеризуется прямым умыслом, на что указывает признак заведомости. Виновный сознает, что сообщаемые им сведения не соответствуют действительности, и желает, чтобы эти сведения поступили в органы правопорядка.          Цели и мотивы могут быть различными. Типичным является желание добиться привлечения невиновного к уголовной ответственности либо освободить от ответственности подлинного преступника. Однако цели могут быть и иными.  Субъектом может быть любое вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности. Однако свидетели и потерпевшие, вызванные на допрос и давшие заведомо ложные показания о совершении кем-либо преступления, несут ответственность не за ложный донос, а за ложные показания по ст. 307. Возможность привлечения за донос обвиняемого зависит от того, относилось ли сообщение к существу предъявленного ему обвинения. Если ложные сведения являются средством самозащиты от обвинения (например, виновный полностью приписывает совершенное им преступление другому лицу либо преуменьшает свою роль в преступлении за счет соучастников), то ответственность исключается. Если же донос прямо не относится к предъявленному обвинению и не является способом защиты от него, то ответственность наступает по ст. 306 на общих основаниях.  В ч. 2 и 3 ст. 306 указаны два квалифицирующих обстоятельства. В ч. 2 - обвинение в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, т.е. деяний, указанных в ч. 4 или 5 ст. 15, а в ч. 3 - искусственное создание доказательств обвинения, которое заключается в имитации улик обвинительного характера путем создания фиктивных вещественных доказательств, склонения кого-либо к даче ложных показаний и т.д.          Заведомо ложный донос необходимо отличать от клеветы (ст. 129). Первое отличие относится к объектам посягательств: клевета посягает только на честь и достоинство, а при доносе кроме интересов личности нарушается правильная работа органов правосудия. Различным является характер сведений: при доносе - только о совершении преступления, а при клевете - о любых правонарушениях или аморальных поступках. Различными являются адресаты, которым направляются сведения: при доносе - определенным указанным выше органам, при клевете - любым лицам.       

2.4 Преступления  в сфере исполнения приговоров, решений и других актов органов правосудия

Вынесенные судом приговоры, решения и другие акты обязательны  для исполнения всеми организациями, должностными лицами и гражданами. Обязательную силу имеют также некоторые акты органов прокуратуры и предварительного расследования, касающиеся применения мер процессуального принуждения.             К лицам, уклоняющимся от исполнения предписаний судебных и следственных органов, применяются принудительные меры. Они многообразны, содержатся в различных отраслях права, но в ряде случаев подкрепляются возможностью привлечения виновных к уголовной ответственности.   Деяния данной группы отнесены к преступлениям против правосудия потому, что в содержание нормальной работы органов правосудия входит не только вынесение приговоров, решений и других актов, но и их исполнение, ибо лишь таким образом можно обеспечить реальное наказание виновных и восстановление нарушенных прав граждан. Без гарантий исполнения решения правосудие окажется бессильным.             Уголовно-правовые меры предусмотрены в отношении лиц, которые уклоняются от выполнения предписаний следственной власти и судебных решений в части обращения с имуществом, подвергнутым описи или аресту, нахождения под стражей и отбывания лишения свободы.       Незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи или аресту либо подлежащего конфискации (ст. 312)³². В соответствии со ст. 115 УПК прокурор, дознаватель или следователь в целях обеспечения гражданского иска или возможной конфискации имущества возбуждают перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих материальную ответственность за их действия³³. На основании решения суда производится опись имущества и налагается на него арест. Имущество, подвергнутое описи и аресту, может быть передано на хранение собственнику или владельцу имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об ответственности за сохранность имущества, о чем делается отметка в протоколе. Неправомерные действия с арестованным имуществом нарушают нормальную деятельность органов правосудия по исполнению приговоров и решений судов, а также интересы организаций и граждан по реальному возмещению ущерба.   В ч. 1 и 2 ст. 312 предусмотрена ответственность за два вида деяния, отличающиеся между собой по предмету и некоторым элементам объективной стороны.             По ч. 1 ст. 312 предметом является имущество, подвергнутое описи или аресту, а объективная сторона заключается в растрате, отчуждении, сокрытии или незаконной передаче этого имущества.       Понятие растраты такое же, как и в составе присвоения или растраты как вида хищения (ст. 160); отчуждение - это передача в собственность других лиц; под сокрытием имущества понимается его утаивание. Кроме того, способом совершения деяния может быть осуществление банковских операций с денежными средствами (вкладами), на которые наложен арест. Субъектом данного вида преступления является лицо, которому описанное имущество было передано на хранение, а также служащий кредитной организации, производящий банковские операции. Предметом преступления по ч. 2 ст. 312 является имущество, подлежащее конфискации по приговору суда, т.е. когда по этому поводу имеется прямое указание в приговоре. Объективная сторона - сокрытие или присвоение, а также иное уклонение от исполнения вступившего в законную силу приговора суда о назначении конфискации (например, отказ выдать имущество судебному приставу). Субъект - как лицо, указанное в ч. 1 настоящей статьи, так и любое другое лицо, которое создает помехи исполнению приговора о конфискации. Субъективная сторона обоих деяний - прямой умысел: виновный осознает, что совершает неправомерные действия с описанным (конфискованным) имуществом, предвидит, что в результате это имущество будет укрыто от конфискации, и желает этого, а при растрате или присвоении также преследует корыстную цель. Деяние, наказуемое по ч. 1, - преступление небольшой тяжести, а по ч. 2 - средней тяжести.  Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта (ст. 315). Данное преступление нарушает принцип общеобязательности судебных актов, а также может причинить вред интересам юридических и физических лиц, в пользу которых они вынесены. Ответственность по ст. 315 наступает за неисполнение любых вступивших в законную силу судебных актов, которыми дело разрешено по существу (приговоры по уголовным делам, решения по гражданским делам, постановления по административным делам).        Объективная сторона преступления может выполняться двумя способами. Для первого из них - злостного неисполнения - характерно бездействие, т.е. несовершение действий, необходимых для реализации решения.   Уголовная ответственность наступает лишь за злостное неисполнение. Злостность выражается в открытом, упорном, игнорирующем напоминания уклонении от выполнения судебных предписаний. При отсутствии признаков злостности наступает не уголовная, а дисциплинарная ответственность.  При втором способе - воспрепятствовании исполнению судебных решений - виновный совершает активные действия, направленные на то, чтобы помешать исполнению судебного приговора или решения, например дает указания подчиненным не производить удержания из заработной платы осужденного или должника, препятствует судебному приставу-исполнителю или работнику милиции войти в служебное помещение либо совершить там действия по исполнению решения и т.д.             С субъективной стороны деяние может совершаться только с прямым умыслом: виновный знает о наличии судебного решения, предвидит, что не содействует или препятствует его исполнению, и желает, чтобы решение осталось неисполненным.           Субъекты преступления перечислены в диспозиции ст. 315: представитель власти, государственный служащий, служащий органа местного самоуправления, а также служащий государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации. Критерии разграничения этих лиц изложены при анализе преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30) и преступлений против интересов службы в коммерческой и иной организации (гл. 23). Во всех случаях речь идет об ответственности лиц, в служебные функции которых входит совершение действий, обеспечивающих исполнение судебных актов. При этом не имеет значения, является ли организация, в которой работает виновный, должником, обязанным передать взыскателю собственные средства, либо она обязана сделать это в отношении средств другого лица, которые хранятся у нее (например, банк, клиентом которого является должник).        Иные лица, уклоняющиеся от выполнения судебных приговоров и решений, в том числе осужденные и должники - физические лица, не подлежат ответственности по данной статье. Уголовная ответственность граждан предусмотрена только в специальных нормах: за побег из места лишения свободы или уклонение от его отбывания (ст. 313 и 314), злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст. 157), злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности (ст. 177) и уклонение от исполнения приговора о конфискации имущества (ч. 2 ст. 312).         Содеянное относится к преступлениям небольшой тяжести.   Таким образом, одним из условий реального осуществления правосудия является обязательность исполнения судебных приговоров и решений. Законодательство предусматривает ряд гарантий, обеспечивающих их исполнение, в том числе путем установления уголовной ответственности за некоторые способы уклонения осужденных от отбывания наказания, а также служащих и иных лиц от обязанности выполнять судебные предписания и постановления следственных органов, направленные на обеспечение исполнения судебных актов³⁴.

3 Проблемы классификации преступлений против правосудия

3.2 Проблемы классификации преступлений против правосудия

Выделение группы преступлений против правосудия требует определения  классификационных признаков. Классификация  преступлений против правосудия продиктована, прежде всего, необходимостью эффективно вести борьбу с преступными посягательствами. Она помогает выявлению закономерностей, позволяет соотносить между собой различные группы и виды преступлений и определять их место в общей структуре преступности.      В теории уголовного права неоднократно предпринимались попытки систематизировать законодательство о преступлениях против правосудия, в связи с этим учеными были высказаны полярные точки зрения. Одни авторы отстаивают необходимость построения классификации преступлений против правосудия по объекту, что находится в соответствии с общим принципом построения системы Особенной части УК РФ. Другие ученые предлагают группировать преступления против правосудия по субъекту, так как, по их мнению, этот критерий позволяет более четко выделить особенности отдельных видов рассматриваемых преступлений и лучше уяснить степень их общественной опасности. Третья группа ученых считает оптимальной классификацию преступлений против правосудия проводить по объективной стороне.        Так, А. Сахаров и Н. Носкова подчеркивали, что глава о преступлениях против правосудия включает три группы преступлений:       1. преступления, совершаемые работниками правоохранительных органов;  2. преступления, совершаемые гражданами;       3. преступления, совершаемые лицами, отбывающими наказание³⁵.  Другая классификация предложена Ш.С. Рашковской. Ее группировка преступлений против правосудия содержит 4 элемента:      1. преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами работниками органов дознания, предварительного следствия, прокурорами, судьями;              2. преступления, совершаемые лицами, нарушающими возложенную на них законом обязанность содействовать отправлению правосудия;     3. преступления, совершаемые осужденными и другими лицами, подвергшимися иному виду уголовно-правового принуждения;     4. преступления, совершаемые другими лицами, препятствующими отправлению правосудия³⁶.          На мой взгляд, построение классификации преступлений против правосудия с учетом их субъекта также требует единства критерия. В приведенных группировках, думается, подобного единства нет. Такие группировки осуществлены на основании не одного, а нескольких критериев, характеризующих различные качества субъекта: 1. наличие специальных признаков;        2. отнесение к должностным лицам правоохранительных органов;   3. наличие обязанности содействовать правосудию;      4. возложение обязанности подвергнуться мерам принуждения или исполнить их.              Представляется, что требование единства критерия классификации должно повлечь за собой в данном случае не простую, а сложную группировку. На первоначальном этапе логично выделить две группы преступлений против правосудия, одну из которых составят преступления, совершаемые специальным субъектом, а другую - преступления, совершаемые любыми лицами, наделенными лишь признаками, обязательными для любого субъекта преступления. При этом к первой группе преступлений будут отнесены деяния, предусмотренные в ч. 3 ст. 294, ст. ст. 299-303, 305- 308, 310-316 УК 83, а ко второй - соответственно преступления, предусмотренные в ч. 1 и 2 ст. 294, ст. ст. 295-298, 304, 309 УК. В свою очередь преступления, совершаемые в сфере правосудия специальными субъектами, могут подвергаться дальнейшей классификации с учетом тех особых качеств, которыми наделены их исполнители.      Классификация преступлений против правосудия с учетом признаков субъекта имеет важное теоретическое и практическое значение. Она помогает сориентироваться, от кого именно защищено правосудие посредством уголовно-правовых ограничений, а также правильно определить лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности по соответствующей статье уголовного закона. На мой взгляд, она позволяет увидеть и некоторые недостатки последнего. Так, не всегда оправдано произведенное законодателем объединение в одной части статьи Особенной части УК нескольких составов преступлений. Речь идет о тех случаях, когда один из ассоциированных составов является составом со специальным субъектом, а другой - нет. Такое объединение чревато тем, что в правоприменительной деятельности ввиду сложности толкования подобной нормы признаки субъекта, принадлежащего одному составу, могут быть перенесены на другой, что, собственно говоря, уже происходит в теории при описании составов преступлений, зафиксированных в ч. 2 ст. 312, ст. 315 УК. Не в полной мере учтено в УК и то, что при конструировании санкций за посягательство на один и тот же объект следует учитывать, в какой мере это посягательство было связано со злоупотреблением специальными полномочиями или игнорированием дополнительных обязанностей. Должного учета нет, например, при определении пределов наказания за деятельность работников правоохранительных органов, выразившуюся в укрывательстве преступлений и преступника. Предложения «предусмотреть повышенную ответственность» за подобные деяния по сравнению с деяниями обычных граждан высказывались и до принятия УК РФ 1996 г. В последнем, однако, поднимаемая проблема решена лишь частично при помощи нормы о незаконном освобождении от уголовной ответственности. Целому ряду деяний должностных лиц, затрудняющих решение задачи справедливого наказания преступника, соответствующей оценки не дано.       В учебниках Особенной части уголовного права также, наряду с группировкой преступлений против правосудия по признаку субъектов преступления, сделана попытка классифицировать посягательства, содержащиеся в гл. 31 УК, с учетом объекта преступления. Авторы считают, что предпочтительнее говорить о закреплении в данной главе трех разновидностей уголовно-противоправных деяний: а) воздействия на лиц, участвующих в отправлении правосудия;    б) злоупотребления правами и обязанностями представителя правосудия;  в) неисполнения гражданского, служебного или общественного долга в сфере правосудия со стороны лиц, не являющихся его представителями по конкретному делу³⁷.              Получила относительное распространение и классификация, заключающаяся в выделении следующих пяти групп преступлений:       а) посягательства, направленные на отношения по реализации конституционных принципов правосудия (ст. ст. 299-301, 305 УК);    б) посягательства на деятельность органов правосудия в соответствии с его целями и задачами (ст. ст. 294-298, 311 УК);        в) посягательства на процессуальный порядок получения доказательств по делу (ст. ст. 302-304, 306-309 УК);          г) посягательства на деятельность органов правосудия по своевременному пресечению и раскрытию преступлений (ст. ст. 310, 316 УК);     д) посягательства на отношения по реализации судебного акта.   Однако приведенные классификации в большей или меньшей мере страдают некоторыми недостатками. Эти недостатки выражаются как в том, что единство основания классификации не выдерживается, так и в том, что основной объект преступления как критерий классификации в действительности подменяется другим. Неоправданным, в частности, представляется объединение под наименованием «Посягательства на судей и сотрудников органов предварительного расследования» преступлений, предусмотренных ст. ст. 294-297 УК, так как далеко не все из этих посягательств соответствуют данному наименованию. Состав преступления, предусмотренный ст. 294 УК, может иметь место без какого-либо воздействия на лиц, участвующих в отправлении правосудия или осуществляющих предварительное расследование. Не характерно посягательство на судей и для состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 297 УК, где установлена ответственность за неуважение к суду, выразившееся в оскорблении участника судебного разбирательства. Выделенные преступления действительно могут быть отнесены к одной классификационной группе, но по другому общему свойству. Объединяет указанные преступления то, что ими нарушаются общественные отношения, призванные обеспечить предпосылки для выполнения участниками процесса своих функций. Отнюдь не по признаку основного непосредственного объекта преступления объединены в одну классификационную группу служебные преступления участников уголовного судопроизводства (ст. ст. 299-302, 305, 310-311). Общность объектов данных преступлений касается лишь дополнительных объектов соответствующих преступлений, которые характеризуют престиж и осуществляемую в рамках закона деятельность государственного аппарата. Что же касается группы преступлений, объединенных авторами под рубрикой «фальсификация и сокрытие доказательств» (ст. ст. 303-304, 306-309, 316), то к ней некоторые из названных преступлений либо имеют слишком отдаленное отношение, либо не имеют такого отношения вообще. Простой состав ложного доноса, в частности, не имеет ничего общего с воздействием на процесс доказывания. А укрывательство преступления далеко не всегда является сокрытием доказательств, так как оно возможно и в иных формах оказания помощи преступнику после совершения им основного посягательства. К тому же наименование рубрики характеризует скорее объективную сторону преступления, чем его объект. Последнее касается и такой классификационной группы, как невыполнение процессуальных решений (ст. ст. 312-315). Сходные критические замечания могут быть отнесены и к другим предложенным в юридической литературе группировкам. Исходя из вышеизложенного, классификации преступлений против правосудия могут быть осуществлены по различным критериям.

Заключение

Правосудие в УП –  не только специфическая деятельность суда, но и деятельность иных правоохранительных органов: прокуратуры, предварительного расследования, органов исполняющих приговоры и решения суда. УЗ охраняет деятельность названных органов только по реализации задач и целей правосудия. Преступные посягательства на нормальную деятельность органов правосудия (глава 31), независимость и неприкосновенность судей, работу госорганов оказывающих содействие суду в выполнении его функций, препятствуют расследованию, рассмотрению и разрешению уголовных, гражданских дел, дел об административных правонарушениях, исполнению судебных решений.   От преступлений против правосудия следует отличать посягательства, которые также затрагивают интересы органов правосудия, но не связаны со спецификой их деятельности. Такие деяния могут нарушать нормальную деятельность любых органов власти и управления и поэтому представляют собой преступления либо против интересов государственной службы (взяточничество, халатность и др.), либо против порядка управления (подделка документов и т.д.). Например, оскорбление прокурора во время судебного заседания является преступлением против правосудия и квалифицируется как неуважение к суду, а подобные действия, связанные с иной служебной деятельностью прокурора, представляют собой преступления против порядка управления - оскорбление представителя власти.           Деятельность представителей судебной или следственной власти, не относящаяся к специфической деятельности по осуществлению правосудия (получение взятки), квалифицируется как преступления против интересов государственной службы, а если одновременно нарушены интересы правосудия, то дополнительно по совокупности со статьями этой главы (например, вынесение за взятку заведомо неправосудного приговора).       Из сказанного вытекает, что преступления против правосудия - это умышленно совершенные деяния, нарушающие правильную работу суда и других органов, содействующих ему в осуществлении правосудия, совершаемые должностными лицами указанных органов или гражданами, обязанными содействовать либо не препятствовать этой деятельности.   Классификация преступлений против правосудия должна основываться на конкретных видах отношений, которые составляют нормальную работу органов правосудия и правоохранительных органов.        Органы правосудия занимают особое положение, обусловленное спецификой выполняемых ими задач и методов деятельности, которые заключаются в отправлении правосудия посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Эта специфика, отличающая органы правосудия от других ветвей власти, служит основой для выделения преступлений против правосудия в самостоятельную главу Особенной части УК.