Рост преступности

Становление международного криминального учета. В течение последнего столетия в мире неоднократно предпринимались попытки сравнить количественные и качественные данные различных стран. В этих целях проводились многочисленные исследования, охватывающие, как правило, некоторые развитые страны по более или менее сопоставимым и выборочным формам преступного поведения. На этой основе вырабатывались обобщающие определения, позволяющие хоть в какой-то мере сопоставлять преступность разных стран с далеко несхожими уголовным и процессуальным законодательством, судебной практикой и другими статистически значимыми условиями. В 1901 г. было сделано первое сравнительное исследование преступности в Италии, Франции, Испании, Австрии, Германии, Англии, Шотландии, Ирландии, а в 1911 г. предложена единая система показателей для международных сравнительных исследований, которая совершенствовалась в плане повышения сопоставимости данных. В 30-е годы создали Смешанную комиссию для сравнительного изучения уголовной статистики в различных странах. В 1937 г. она разослала правительствам различных стран программу международных уголовно-статистических исследований.

Вторая мировая война прервала эту деятельность. Но после ее окончания она привлекла внимание только что созданной ООН. В ее резолюции от 13 августа 1948 г. впервые упоминается о необходимости сопоставительного анализа преступности в мире, а в 1949 г. был создан «Статистический ежегодник», в котором приведены сведения о динамике преступности в предвоенные и военные годы более чем по 20 странам. В 1950 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюцию о необходимости созыва каждые 5 лет международных конгрессов ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. И на Первом конгрессе (1955 г., Женева) обсуждался вопрос о сравнительном исследовании преступности в мире. Во многих регионах она приобретала особо опасный характер, число преступлений росло, представляя собой угрозу для экономического, социального и культурного развития стран, для нормальных условий жизни людей.

При всех организационных и методических трудностях усилия мирового сообщества не были напрасными. Растет число ответов, расширяется и совершенствуется эмпирическая база обзоров, глубже осознается необходимость этой работы как мировым сообществом в целом, так и отдельными государствами. ООН имеет возможность отслеживать глобальные тенденции преступности в мире, его отдельных регионах и группах стран, прогнозировать преступность на ближайшее и отдаленное будущее, своевременно разрабатывать рекомендации по унификации уголовного законодательства, стратегий предупреждения преступности и борьбы с ней. Государства-члены получают базу для сопоставления своей преступности с преступностью других стран и мира в целом, для стимулирования унификации системы уголовных деяний, для использования мирового опыта по контролю над преступностью. Единый фронт против преступности — неотложная задача ближайшего будущего.

Обращение к международным сравнительным исследованиям преступности, для проведения которых ныне в нашей стране нет организационных и идеологических препон, поможет правильно понять и оценить преступность в современной России и реальные перспективы борьбы с ней, понять и оценить взаимосвязь российских, региональных и мировых тенденций.

При всех существенных расхождениях в уровне преступности в разных странах первой и определяющей тенденцией в мире является ее абсолютный и относительный рост в зависимости от численности населения, экономического развития, культуры и т.д. Это не означает, что преступность в любой стране и всегда только растет. Есть страны, где преступность в какие-то периоды их развития сокращается или ее уровень стабилизируется. Речь идет о среднестатистической тенденции преступности в мире, рассчитанной за длительный период времени. Эта тенденция была обнаружена более ста лет тому назад А. Кетле, К. Марксом, Ф. Листом и другими исследователями, как только они прикоснулись к уголовной статистике. Маркс, сопоставляя в параллельных рядах численность населения, родившихся, умерших, осужденных и пауперов, предположил, что, должно быть, есть что-то гнилое в самой сердцевине такой социальной системы, которая увеличивает богатство, но при этом не уменьшает нищету и в которой преступность растет даже быстрее, чем численность населения (см.: Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 515, 523.).
До сих пор преступность эволюционирует по этому закону. Ошибка Маркса заключалась в том, что преступность связана не только и не столько с нищетой и она «производится» не только капитализмом. Проблема оказалась более глубокой и всеобъемлющей. Видимо, более прав Ф. Лист, который в то же время и на основе тех же данных пришел к аналогичным выводам, не связывая их с какой-то одной социальной системой (цит. по кн.: Гернет М.Н. Избранные произведения. М., 1974. С. 192.).
Человечество живет надеждой, обоснованно полагая, что с развитием социума происходит его гармонизация, сопровождаемая научно-техническим, экономическим, социальным, нравственным и правовым совершенствованием. И это верно. Но, к сожалению, нет достаточных оснований говорить о столь же позитивных тенденциях в нравственном и правовом поведении людей, в борьбе с преступностью и иными правонарушениями. Между научно-техническим развитием и нравственно-правовым состоянием общества нет прямых и «скорых» корреляций.

Преступность, особенно организованная, уже контролирует не только жизнь и деятельность отдельных стран, но и некоторые шаги мирового сообщества в целом. После военной глобальной опасности над человечеством висит криминальная. Разрыв экономического и нравственно-правового развития достигает критической величины. Технический прогресс не остановить. Нравственно-правовое совершенствование человеческого общества, видимо, никогда «не догонит» научно-технический прогресс.

Абсолютный и относительный рост преступности однозначно подтверждается мировыми данными, собранными ООН в процессе подготовки четырех обзоров тенденций противоправного поведения.
По очень неполным данным Первого обзора в 1970—1975 гг. преступность в мире возросла в общей сложности примерно на 15% при ежегодных темпах прироста в среднем на 2%. Общий коэффициент преступности, рассчитанный за эти годы только по десяти видам преступлений (перечень приводился выше), составил в среднем 1311 деяний на 100 тыс. населения. В развивающихся странах этот показатель равнялся 787, а в развитых — 1835, т.е. в 2—3 раза выше.
Анализ данных последующих обзоров показывает, что средние темпы прироста преступности от обзора к обзору только увеличивались. По результатам Четвертого обзора ежегодный прирост преступности составляет около 5%. Росло число стран, в которых преступность интенсивно увеличивалась, и сокращалось — где она уменьшалась или стабилизировалась.
По данным более полных ответов 22 развивающихся и развитых стран Четвертого обзора по 12 видам преступлений была составлена следующая таблица (результаты Четвертого обзора ООН по вопросу о тенденциях в области преступности и функционирования систем уголовного правосудия. A/CONF. 1994.20 Dec. С. 10).

Таблица 2

Общее число преступлений на 100 тыс. жителей в 1986—1990 гг.

Таким образом, учитывая недостаточную сопоставимость данных о преступности, полученных при подготовке непрерывно совершенствующихся обзоров (каждый обзор разрабатывался на основе сведений разного числа стран, видов и перечня преступлений), нет возможности построить единый статистический динамический ряд показателей о преступности. Но исходя из некоторых усредненных и в определенной мере оценочных данных, можно утверждать, что общая преступность в мире в расчете на 100 тыс. населения за последние 20—25 лет возросла более чем в 3—4 раза.

Таблица 3

Усредненные и оценочные данные о преступности в мире

Как видно из табл. 3, коэффициент преступности в расчете на 100 тыс. населения к 1985 г. возрос в развивающихся странах до 1300, в развитых — до 6800, в среднем по миру — до 4100. На основании данных ООН был разработан прогноз преступности до 2000 г (третий обзор ООН о тенденциях в области преступности, функционировании систем уголовного правосудия и стратегии по предупреждению преступности. Доклад, подготовленный Секретариатом. A/CONF. 1990. 27 July. P. 42.).



Рис. 1. Общий уровень преступности в мире. Прогноз до 2000 г.
Примечание. Данные основываются на ответах 12 развивающихся и 14 развитых стран. Прогноз рассчитан методом регрессии наименьших квадратов.

Этот прогноз дал основание авторам Третьего обзора сказать: «Общая картина преступности далеко не обнадеживающая. Отмечается общий рост уровня преступности, а также сохраняется неразрешенная проблема взаимосвязи максимальных и минимальных показателей уровня преступности с уровнем социально-экономического развития... Учитывая, что темпы роста населения, по всей видимости, существенно не изменятся, предполагаемый уровень преступности может существенно увеличиваться. В конце века уровень преступности может в четыре раза превысить уровень преступности 1975 г. ...Более быстрые темпы роста населения могут привести к еще более высокому уровню преступности в 2000 г. и после него. На общую картину преступности могут оказать влияние и другие недемографические изменения».

Таблица 4

Уровень преступности в некоторых странах Северной Америки, Европы и Азии в 1994 г. на 100 тыс. населения*

* Statistiques ctiminelles Internationales. Organisation inlernalionale de police crimmelle. Interpol. 1994.
** Коэффициент преступности в США рассчитан исходя из восьми видов серьезных преступлений, учитываемых в федеральном масштабе. С учетом всех деяний, известных полиции США, коэффициент преступности должен быть примерно в 3 раза выше.

Есть основания считать это реальной платой народов развитых демократических стран за свою свободу, которая используется для совершения не только добра, но и зла. Исключение в этом списке составляет Япония, которая, переняв экономический и демократический опыт Запада, не утратила национальных форм традиционного социального контроля (см.: Уэда Кан. Преступность и криминология в современной Японии. М, 1989 С. 95-100). Хотя в последние годы и в Японии наблюдается рост преступности.

Судя по данным табл. 4, в Китае учтенная преступность, сведения о которой имеются в Интерполе, более чем в 10 раз ниже, чем в Японии. В этом случае также нельзя исключать особых азиатских традиций. Однако основной причиной низкого уровня преступности в Китае скорее всего является наличие тотального контроля за поведением и деятельностью людей. Можно отметить также следующее. Практически во всех странах, перечисленных во второй колонке табл. 4 (номера 13—25), значится относительно низкий уровень преступности. Примечательно, что большинство из них (кроме Японии) лишь недавно избавились от коммунистического или фашистского тотального контроля. Нельзя исключить того, что его многолетние влияния не преодолены до конца, в том числе и привычки к приукрашиванию положения в собственной стране. Абсолютному же большинству стран Западной Европы и Северной Америки свойствен не просто высокий уровень преступности, на наибольший среднегодовой прирост ее. В США за последнее тридцатилетие он составил примерно 7% (расчет ведется только на основе регистрируемой серьезной преступности), во Франции, Великобритании, ФРГ, Швеции — 4-6%. Аналогичная ситуация была в СССР. Если принять преступность 60-х годов за базу (100%) и, минуя годичные колебания, линейно изобразить ее в анализируемых странах до 1990 г., то мы получим следующий график (рис. 2).



Рис. 2. Тенденции преступности в некоторых странах (1960—1990 гг.)

Высокий среднестатистический прирост преступности не исключает того, что она в некоторое время может стабилизироваться и даже снизиться. Например, в США определенное снижение ее наблюдалось в 1982-1984 гг., во Франции - в 1985-1988, в ФРГ - 1984 и 1988, в СССР — 1986-1987 гг. и т.д. Каждое снижение имеет свои причины. Снижение преступности в СССР в названные годы было связано с жесткой борьбой с пьянством и алкоголизмом. Успехи ее были недолгими и сомнительными, если рассматривать ее в более широком криминологическом и социально-экономическом контексте, но на динамику насильственной и другой «пьяной» преступности они повлияли. Такие «провалы» в кривой динамики преступности являются скорее временным исключением, чем закономерностью, ибо в конечном итоге они не изменяют средней устойчивой тенденции абсолютного и относительного роста преступности.

В развивающихся странах и государствах, расположенных на территории бывшего СССР, доля насильственных преступлений против жизни и здоровья людей намного выше, чем в развитых, в которых доминируют кражи и другие преступления против собственности. Как считают авторы Третьего обзора ООН, материальный достаток в развитых странах обусловливает большие возможности для совершения краж и большую защиту человеческой жизни. «В развивающихся странах, испытывающих дефицит потребительских товаров, конфликты между людьми со смертельным исходом могут быть чаще мотивированы намерением получить доступ к ограниченным ресурсам, чем имеет место в развитых странах» (Третий oбзop ООН... С. 11). Необходимо также сопоставление культур, религий, уровней социального контроля, экономического и политического развития и других важных предпосылок. Но и на данном уровне анализа напрашивается вывод: интенсивный рост преступности в развитых странах сопровождается, как ни парадоксально звучит, специфической гуманизацией преступности.

Вторая тенденция — отставание социального контроля над преступностью от ее количественно-качественных изменений. Это в первую очередь связано с неадекватностью уголовного законодательства и других средств борьбы.

Например, в СССР, а ныне в России долго велся ожесточенный спор об организованной преступности, которая приобрела колоссальную экономическую и даже политическую силу. Печальный опыт борьбы с организованной преступностью во многих странах мира убеждает, что сама организация преступного сообщества и руководство им должны быть вовремя криминализированы. В мировой практике есть апробированные дефиниции. А ученые и законодатели в нашей стране лишь под большим давлением криминологических реалий внесли соответствующие положения в УК РФ. То же можно сказать и о Законе борьбы с коррупцией, который трижды принимался законодателями, но так и не вступил в силу.

Деятельность правоохранительных органов по борьбе с преступностью более мобильна, чем уголовное законодательство. Но эти органы осуществляют свои функции лишь на основе законов. Иной подход, используемый тоталитарными режимами в разных странах, опаснее, чем сама преступность. Нормальное демократическое общество не может себе позволить бороться с преступностью ее методами, хотя зачастую и эффективно. Правовое государство, построение которого мы декларировали, такого допустить не может.

Тенденция роста преступности и тенденция «отставания» уголовно-правового контроля над ней увязываются между собой в некий порочный круг, разорвать который можно только на пути гуманистических, профилактических, криминологических стратегий борьбы с преступностью. Этот порочный круг трудно разорвать в рамках традиционной уголовной политики. Мировое сообщество озабочено решением двух главных задач: как снизить темпы прироста преступности и как обеспечить человеческое обращение с правонарушителями. Совместимы ли они? Несомненно, но с одним условием: они соединимы в цивилизованном демократическом обществе, где глубоко осознаны реальные закономерности в области преступности, ее объективные причины и научно-практическая несостоятельность неправового и жестокого обращения с правонарушителями, т.е. они совместимы в оптимальном соотношении эффективности и гуманности.

Итак, мировые тенденции преступности не дают основания для ее благоприятного криминологического прогноза в мире. Интенсивный рост преступности — не сама болезнь общества, а лишь показательный симптом его более глубоких социальных недугов. Ухудшение криминологической обстановки в мире связано с увеличением «ножниц» между растущей преступностью и отстающим социальным контролем над ней. Это противоречие традиционным усилением уголовно-правовой борьбы в условиях демократических институтов не устранимо. Решение проблемы лежит в углублении социально-правового и криминологического контроля, в конкретно-криминологической стратегии предупреждения преступности, реализуемой и корректируемой непрерывно.
Для этого нужна соответствующая экономическая, организационная, правовая аналитическая база и практическая макро- и микрокриминология.