Александр Невский: князь, отец, сын

    Сколько от юного князя требовалось твердости воли, осторожности и в то же время уменья обращаться с людьми, снисходительно относиться к их взглядам и привычкам, чтобы, выполняя план отца («Чти отца своего!»), привлечь к себе доверие и любовь новгородцев, не желающих поступиться чем-либо из своих вольностей. Он жил здесь как бы между двух огней, всегда настороже, успешно обходя все трудности. Заботился князь о том, чтобы его подчиненные в своем отношении к населению не подавали никаких поводов к недовольству или жалобам.«Ничего не делайте под влиянием гнева, раздражения и зависти. Не забывайте нуждающихся, помогайте всем. От Бога получили мы власть над людьми, и должны будем дать отчет о пользовании этой властью…»Им доволен был отец; его полюбили новгородцы, называли его «наш князь»⁸ и гордились тем, что он у них княжит.

    Но  не одним умом и мудрым правлением привлекал к себе умы и сердца людей князь. Привлекали и его  редкие духовные качества. «Он был  милостив паче меры» замечает летописец.

   Милосердие  представляло собой отличительную, наследственную черту в княжеской семье благоверного князя Александра. Ею отличались его родители — Ярослав и Феодосия, ею стяжал себе общую любовь дядя благоверного Александра великий князь Владимирский Юрий Всеволодович, ее заповедал предок святого Александра великий князь Киевский Владимир Всеволодович Мономах, великий древний милостивец, привлекавший к себе всех своей щедростью и готовностью помочь каждому нуждавшемуся.

   События новгородские, при которых проходила  юность благоверного князя Александра, особенно должны были содействовать развитию в святом князе этой унаследованной им от предков черты. Богатый, торговый Новгород, вследствие не вполне благоприятных почвенных условий для земледелия, нередко страдал от недорода и безхлебья. В такое время цена на хлеб поднималась высоко, и бедному люду иной раз угрожала голодная смерть. Подобное несчастье и произошло в первые годы жизни благоверного князя Александра в Новгороде.

   В 1230 году, вследствие раннего мороза, в новгородской области погибли  все озимые посевы. Подвоза хлеба не было, так как и в других местах Руси был недород. Незначительную помощь новгородцы могли получить от западных своих соседей — немецких купцов, с которыми Новгород вел оживленную торговлю. Но того, что могли доставить иностранные купцы, было слишком мало. За недостатком хлеба начали есть мох, липовую и сосновую кору, желуди, потом принялись за конину, собак и кошек; но и этой пищи не хватало. Множество непогребенных трупов людей, умерших от голода, валялось по улицам; некому было позаботиться об их погребении, каждый жил под страхом такой же ужасной смерти. Голод, казалось, заглушал в сердцах людей все человеческие чувства. Брат брату, отец сыну, мать дочери отказывали в куске хлеба. родители продавали детей в рабство, только бы добыть себе этот несчастный кусок. Наконец, обезумев от голода и отчаяния, начали есть человеческие трупы, а некоторые доходили до такого неистовства, что нападали на живых людей, убивали их и поедали. дороги и улицы опустели, каждый боялся выходить или выезжать из дома. Никакие казни не останавливали пойманных и уличенных; голод пересиливал страх наказания и смерти. Всякий гражданский порядок приходил в разрушение: начались грабежи, поджоги жилищ, с целью отыскать какие-нибудь запасы хлеба; началась братоубийственная резня. Благоверный князь Александр, тогда почти еще ребенок, переживал вместе с новгородцами все эти ужасы, и нужно представить, как они повлияли на его впечатлительную детскую душу. Но это несчастье не было единственным. Не один раз повторялись, в меньшей лишь степени, такие же бедствия и позднее; напоминая собой пережитое, они вселяли страх и за будущее.

   В благоверном князе эти несчастья  бедного люда вызывали к нему особую жалость. По свидетельству древнего жизнеописания, Александр Ярославич  был истинным другом всех нуждающихся и обездоленных, отцом вдовицам и сиротам, питателем нищих и убогих. Памятуя заповедь Спасителя: не собирать себе сокровищ на земле, он щедро оделял нуждающихся, и из княжеского дома никто не уходил неудовлетворенным в своей просьбе. ⁹

    Ярослав, оставляя в Новгороде сына, понимая  свои ошибки в отношениях с новгородцами, советовал сыну во все вникать  самому, не поручать делать другим того, что сам можешь и должен сделать,  внимательно следить за действиями своих приближенных. Помня совет отца, князь Александр старался сделать так, чтобы   почти никогда не нарушались мир и согласие между князем и новгородцами, чтобы не высказано было со стороны последних упрека князю или его дружинникам. «Князь наш без греха» — вот отзыв новгородцев о святом Александре.

    Необычайная красота поражает всех, кто хоть раз видел Александра. Русские  люди по красоте сравнивали князя  с патриархом Иосифом, по силе –  с Самсоном, по уму – с Соломоном. О том неотразимом впечатлении, которое он производил своей внешностью, в древнем его житии сохранилось известие.

    В Новгород прибыл один из немецких рыцарей, по имени Андриаш. Пораженный дивною красотою благоверного князя Александра, он, по возвращению на родину, в следующих  словах передавал своим соотечественникам  свои впечатления: «Я прошел многие страны, видел много людей, но ни среди царей, ни среди князей я не встретил ни одного, который мог бы сравняться с князем Александром». Такое же впечатление произвел величественный образ  князя Александра и на страшного завоевателя Руси – Батыя.

    Так каков был Александр Невский  – сын?

    Прежде  всего, он впитал в себя традиции русского княжеского дома: почитал отца своего и следовал его советам. Отец для Александра был примером князя-воина, князя – правителя, пытавшегося укрепить власть княжескую не только в родном городе – Переяславле-Залесском, но  и в «вольном» Новгороде.

      Как и отец, он верно определил  большую угрозу для Руси –  Запад и крепил здесь оборону.

      Как и отец, был он милостив  и справедлив.

    Александр был истинным сыном своего отца… 
 
 
 
 
 

                                     2. Александр Невский – князь.

    «Два  подвига Александра Невского — подвиг брани на Западе

      и подвиг смирения  на Востоке —  имели единственную  цель:

    сбережение  Православия как  источника нравственной

    и политической силы русского народа».

    (Митрополит  Кирилл)  

         Александр Невский, как и другие  русские князья, вел бодрую, деятельную  жизнь. В мирное время их  день проходил так: рано вставали  утром, вместе с рассветом,  и, прежде всего шли в церковь до  начала службы, и сами зажигали свечи. С молодых лет их уже посылали участвовать в походы. О святом Александре можно сказать, что у него «из млада не бы покоя».¹⁰ Сохранились сведения, что Александр уже в пятнадцатилетнем возрасте принимал участие в военных походах своего отца. В частности, он сопровождал отца в походе в 1235 году, когда Ярослав совершил поход в Эстонию. В битве на реке Эмайыги Ярослав разгромил немцев.

    Прошел  год, и Александр Невский стал самостоятельным новгородским князем.  Начинался 1237 год – год страшного нашествия на Русь с Востока, оставившее след в истории и памяти русского народа, получившего название «Батыева рать». В августе, как свидетельствуют многие летописи, «бысть  знамение в солнци… бысть тма с запада в нем, и бысть аки месяцъ 5 день, а со востока светло, и опять со востока тма бысть».¹¹ Татары требовали от русских поголовной, очень тяжелой дани и беспрекословного исполнения всех их требований, но они жили вдали от них, оставили неприкосновенными порядок русской государственной жизни и, что особенно важно, русскую веру – основу гражданского порядка древней Руси.

    Одновременно  с тем, как северо-восточной Руси грозила гибель от татар, северо-западным русским городам – Великому Новгороду  и Пскову угрожал не менее опасный  враг – шведы, немцы и литовцы.

    Летом 1240 года шведы двинулись на Новгород, согласно русским источникам, под  предводительством самого правителя  страны, королевского зятя ярла Биргера (в шведских источниках упоминания об этой битве отсутствуют, ярлом  в тот момент являлся Ульф Фаси, а не Биргер). Согласно русским источникам, Биргер прислал Александру объявление войны, гордое и надменное: «Если можешь, сопротивляйся, знай, что я уже здесь и пленю землю твою».

    Александр  не испугался дерзкого вызова врага. Против него он искал защиты и помощи прежде всего у Бога. В новгородском храме святой Софии, Премудрости Божией, с пламенною, слезною молитвою о помощи обратился благоверный князь к Господу, прося Его рассудить его спор с гордым врагом, не предать достояния Своего в руки нечестивых.

    - Боже праведный, великий и всемогущий, - молитвенно взывал благоверный князь Александр. - Ты сотворил небо и землю, установил пределы владений народам и повелел жить, не переступая в чужие владения. Малому стаду верных Твоих Ты дал надежду, чтобы не бояться нападающих на них. Призри и ныне, прещедрый Владыка, услышь гордые слова врага этого, похваляющегося разорить святую Церковь Твою, истребить веру православную, пролить неповинную кровь христианскую. Рассуди мой спор с ним. Восстань на помощь и защити нас, чтобы не смели сказать враги наши: "Где их Бог?" На Тебя, Господи, уповаем и Тебе воссылаем славу ныне и присно и во веки веков.¹²

    С такою же пламенною молитвою обратился  затем благоверный князь к  Заступнице рода христианского, Победительной Воеводе, Божией Матери, и к святым покровителям веры православной и небесным предстателям и молитвенникам за святую Русь - благоверным князьям Владимиру, Борису и Глебу, а также новгородским святителям и преподобным.

    По  окончании молитвы благоверный князь принял благословение от новгородского владыки Серапиона, велел своим приближенным одарить нищих и попросить у них молитв, а сам вышел к своей дружине, смущавшейся своею малочисленностью, чтобы подкрепить ее на предстоящий подвиг. "Не в силе Бог, а в правде", - такими словами ободрил благоверный вождь своих сподвижников. Затем с этою горстью храбрецов он быстро направился навстречу врагу, и здесь, на берегу реки Невы, в знаменательный для Руси день блаженной памяти ее просветителя, благоверного князя Владимира (15 июля) произошла знаменитая битва.

    Чтобы подкрепить защитников православной веры на предстоявший им подвиг, Господь  даровал им накануне чудесное предзнаменование.

    В войске благоверного Александра был один ижорянин Пелгусий, в святом крещении Филипп, которому Александр Ярославич вручил ночную стражу, как опытному воину, хорошо знавшему местность. Среди своих соплеменников, державшихся язычества, христианин Пелгусий отличался благочестивою жизнью: он проводил время в молитве, трудах и постных подвигах; и Господь удостоил этого благочестивого воина следующего чудесного видения.

    При восходе солнца Пелгусий услышал  со стороны реки шум от приближающегося  судна и, думая, что это враг, удвоил свою бдительность. Гребцы покрыты  были как бы мглою, скрывавшею их лица. Видны были только два витязя, стоявшие в лодке. Светлые лица их и одежды показались как бы знакомыми Пелгусию; и вдруг он услышал голос, подтвердивший его предположение, рассеявший все его сомнения, радостью наполнившими его душу. Старший из витязей, обращаясь к младшему, сказал: "Брат Глеб, прикажи грести быстрее, поспешим на помощь сроднику нашему Александру Ярославичу". Это были преподобные страстотерпцы, благоверные князья Борис и Глеб, которых молитвенно призывал на помощь благоверный князь Александр.

    Пелгусий  поспешил рассказать об увиденном князю. Ободренный этим чудесным предзнаменованием, Александр Ярославич в тот же день – 15 июля 1240 года напал на шведов Биргера, когда они при устье Ижоры, на Неве, остановились лагерем для отдыха, и нанёс им полное поражение. Сам, сражаясь в первых рядах, Александр «неверному кралю их (Биргеру) возложил остриём меча печать на челе». Победа в этой битве продемонстрировала талант и силу Александра.

    Считается, что своё прозвище "Невский" Александр  получил после битвы со шведами на реке Неве. Предпологается, что именно за эту победу князя стали так называть, но впервые это прозвище встречается в источниках только с XV века. Поскольку известно, что некоторые потомки князя также носили прозвище Невских, то возможно, таким образом за ними закреплялись владения в этой местности. В частности семья Александра имела свой дом недалеко от Новгорода.

    Рыцари  осадили Псков и вскоре взяли  его, воспользовавшись предательством среди осаждённых. В город были посажены два немецких фогта, что стало беспрецедентным случаем в истории ливонско-новгородских конфликтов. Затем ливонцы повоевали и обложили данью вожан, построили крепость в Копорье, взяли город Тёсов, разграбили земли по реке Луге и стали грабить новгородских купцов в 30 верстах от Новгорода. Новгородцы обратились к Ярославу за князем; он дал им второго своего сына — Андрея. Это не удовлетворило их. Они отправили второе посольство просить Александра. В 1241 году Александр явился в Новгород и очистил его область от врагов, а в следующем году вместе с Андреем двинулся на помощь Пскову. Освободив город, Александр направился в Чудскую землю, во владения ордена.

    5 апреля 1242 года произошла битва  на Чудском озере. Сражение  это известно как Ледовое побоище.  Точный ход сражения неизвестен, но согласно ливонским хроникам, орденские рыцари оказались в ходе боя окружены. Согласно новгородской летописи русские 7 вёрст гнали немцев по льду. По данным ливонской хроники потери ордена составили 20 убитых и 6 пленных рыцарей, что согласуется с Новгородской летописью, которая сообщает, что ливонский орден потерял 400—500 «немец» убитыми и 50 пленными — «и паде Чюди бещисла, а Немець 400, а 50 руками яша и приведоша в Новгородъ». Учитывая, что на каждого полноправного рыцаря приходилось 10-15 воинов более низкого ранга, можно считать, что данные Ливонской хроники и данные Новгородской летописи хорошо подтверждают друг друга.