Екатерина II

С первых же шагов большое  и активное участие во внешней  политике своего государства принимала сама Екатерина. Ни один серьезный вопрос в этой области не проходил мимо нее, ни одно ответственное решение не принималось без непосредственного ее вмешательства. «Я хочу управлять сама, и пусть знает это Европа!» - говорила она Потемкину. С молодых лет вовлеченная  придворными интригами в большую политику, Екатерина уже имела значительный опыт в деле дипломатии, и свои недюжинные дипломатические способности развила в дальнейшем до совершенства. Она обладала большим искусством притворства, которое в XVIII веке, как и часто позже, считалось основным качеством дипломата. «Весьма ошибутся, - говорила она сама про себя, - кто по персональным приемам будет судить о делах». Не менее искусно использовала Екатерина II «просветительную» фразеологию, которой она умело прикрывала свои честолюбивые замыслы. Нарушая права Польши как независимой державы, подготовляя ее расчленение, она облекала свои действия  в форму защиты свободы польского народа. «Просвещение - это был в восемнадцатом веке лозунг царизма в Европе...»,-говорит Энгельс³.

Сила Екатерины как  дипломата заключалась, однако, не в  этом. Как умная женщина, она понимала, что достоинство страны, которой  она управляет, и ее собственное  достоинство. В своих дипломатических  выступлениях она выставляла себя поборницей национальной политики, не отделяя себя от России. « Я императрица России, - писала она по поводу задевшего ее лично притязания датского двора участвовать в опеке над великим князем Павлом Петровичем, - и худо оправдала бы надежды народа, если бы имела низость вручить опеку над моим сыном, наследником русского престола, иностранному государству, которое оскорбило меня и Россию своим необыкновенным поведением». Она так часто повторяла подобные суждения, что, наконец, сама убедила себя в их истине, и это давало всем ее действиям большую уверенность и силу.

При Екатерине II стали применяться новые методы дипломатической работы. Екатерина очень широко поставила дело политической пропаганды за границей. Эту цель преследовала в частности ее собственная переписка с Вольтером, Гриммом, Дидро и другими представителями «Просветительской эпохи». Вместе с тем Екатерина деятельно следила за заграничными изданиями, которые могли принести вред России или ей лично как императрице. Ей удалось остановить печатание книги Рюльера о перевороте 1762 года.

 К числу новых   дипломатических приемов следует  отнести и приглашение иностранных  дипломатов к участию в поездках  императрицы по России,  - например  в 1785 г. Для осмотра водного  пути из Балтийского моря на Волгу и в 1787г.- в Крым.

В момент вступления на престол  Екатерины II русской дипломатии предстояло в первую очередь принять меры к восстановлению международного престижа России, расшатанного за время правления Петра III выходом из Семилетней войны и резким переходом от союза с Австрией к союзу с Пруссией. В позиции, которую заняла Екатерина II в отношении участников Семилетней войны, сказалось новое направление международной политики России. Новый внешнеполитический курс заключался в том, чтобы Россия могла следовать своей собственной системе, согласно с ее истинными интересами, не находясь постоянно в зависимости от желаний иностранного двора.

Таким образом,  русская  дипломатия эпохи Екатерины в  основном разрешила задачи, унаследованные ею от XVII века; закреплены были достижения Петра Великого в Прибалтике; воссоединены  земли населенные родственными русскому народу белорусами и украинцами. Россия стала твердой ногой на Черном море. Наконец, Россия завоевала решающий голос в делах общеевропейских.

               Наука и культура.

            Вторая половина 18 в.  явилась важным периодом в развитии русской культуры, и  абсолютистскому  государству принадлежала в этом процессе значительная, а порой и инициативная роль. Так,  Екатерина II утверждала, что только "заведением народных школ разнообразные обычаи в России приведутся в согласие,  исправятся нравы". В 60-70 гг. ею была сделана попытка создать  в стране систему воспитательно-образовательных учреждений. По поручению императрицы И. И. Бецкой -  один  из  представителей педагогической мысли в России, взгляды которого формировались под влиянием идей Я. А. Каменского, Дж. Локка, Ж. Ж. Руссо - разработал "Генеральное учреждение  о воспитании обоего пола юношества".  В соответствии с этим учреждением были отрыты училище при Академии художеств (1764), Общество двухсот  благородных  девиц  (1764) с отделениями для мещанских девиц, коммерческое училище (1772). Среди созданных Бецким учебно-воспитательных учреждений  одно  имело  особое значение в истории русской школы и просвещения - это Общество благородных девиц  (Смольный  монастырь, или  Смольный  институт) Оно положило начало женскому среднему образованию в   России.   Воспитанницы   делились   на   4   возраста: 6-9, 9-12, 12-15, 15-18  лет.

            Каждый возраст носил платья своего цвета: коричневого, голубого,  сероватого и белого. Прием в первый класс производился раз в три года.  Учебная программа включала русский и иностранные языки, арифметику, географию, историю, стихотворство, геральдику,  архитектуру, рисование, музыку и танцы. Давали девушкам и некоторые знания в области домашней экономии.

     Однако  созданные по проекту Бецкого  воспитательно-учебные заведения  охватывали слишком малое количество  детей.  В 1782 г. для проведения  более  масштабной школьной реформы была образована Комиссия об учреждении училищ.  Основные документы и план реформы были  разработаны австрийским педагогом сербом Ф. И. Янковичем,  который хорошо знал русский язык.  По этому плану в городах создавались народные училища  двух типов: главные - в губернских городах и малые - в уездных. Эти училища являлись всесословными и содержались за счет государства. В малых училищах изучались чтение, письмо, чистописание, арифметика, катехизис, а в главных - Закон Божий,  русский язык, география, история, естественная история,  геометрия,  архитектура,  механика и физика, иностранный язык. Значение этой реформы трудно переоценить - речь шла  о  создании общероссийской системы образовательной школы.

     Учрежденная  в 1763 г.  Медицинская коллегия должна была  готовить медицинских работников.  В 1774 г.  при Берг-коллегии открылось Горное училище,  впоследствии реорганизованное в горный институт. Появились и другие специальные учебные заведения, частные школы.

     Большой  шаг вперед делает русская наука.  В 1783 г. была основана

особая Российская академия для изучения языка и литературы.  Существовавшая с петровских времен Академия наук за 1768-1774 гг. провела пять экспедиций, которые внесли ценный вклад в изучение географии страны. В 1765 г.  возникает Вольное экономическое общество, в "трудах" которого печатались многочисленные  статьи  по  организации и ведению сельского хозяйства. В Академии наук значительно возросло число русских  ученых, среди них  -  выдающиеся  натуралисты И. И. Лепехин и Н. Я. Озерецковский, астроном С. Я. Румовский, минеролог В. М. Севергин и др. К рассматриваемому  времени  относилась  деятельность видных историков М. М. Щербатова  и И. Н.  Болтина;  активно публиковались источники  по  русской  истории  (Н. И. Новиковым,  академией наук).  Издательская продукция увеличивается чрезвычайно.  За весь 18 век в России было издано 9500  книг,  из  них около 85 % приходилось на царствование Екатерины II. 15 января 1783 г. императрица подписала указ о позволении заводить "вольные" типографии.

    Книга,  журнал,  газета  становятся  элементом   повседневного быта все большего  числа людей. В Петербурге была  открыта первая в России публичная   библиотека.  Книготорговцы  начинают  открывать при лавках платные  библиотеки. К концу 80-х годов существовало 15 государственных библиотек, растет число частных книжных собраний. "Книги сделались предметом моей страсти",  - пишет Е. Р. Дашкова, собравшая библиотеку в 900 томов. Такие страстные книголюбы были и среди дворян,  и среди купцов, и даже среди крестьян.

     Н. М.  Карамзин,  в статье,  опубликованной  в 1802 г. в "Вестнике Европы", отмечал, что число любителей  чтения "едва ли в какой земле... так скоро возрастает, как в  России. Правда, еще многие дворяне,  и даже в хорошем состоянии,  не берут газет, но зато купцы,  мещане любят уже читать их, самые бедные люди подписываются и самые безграмотные желают знать,  что пишут из чужих земель".  Его поддерживает другой литератор И. И. Дмитриев:  "В зрелых летах Хераскова читали только просвещеннейшие из нашего дворянства,  а ныне всех состояний: купцы, солдаты, холопы и даже торгующие пряниками и калачами".

     Крепнет  национальное своеобразие отечественной  литературы.  Новаторские достижения  в  русской  литературе,  прежде всего, имели место в произведениях Д. И. Фонвизина,  Г. Р .Державина,  Н. М. Карамзина. Художественная литература  оказывалась  тесно связанной с общественными идеями века Просвещения.  Эти идеи естественных прав человека,  свободы и равенства развивала и зарождающаяся "разночинная" интеллигенция. Все более заметные очертания приобретал процесс формирования русской  национальной культуры,  вбирающий  в  себя  достижения и традиции культуры, созданной многовековой деятельностью народа, всех его слоев, но в первую очередь - крестьянства, и новой культуры, творившейся, главным образом, образованными слоями общества.

     "Её великолепие  ослепляло,  приветливость привлекала,  щедроты привязывали" - писал о  Екатерине II А. С. Пушкин. Действительно,  роскошь и  изящество  составляли  характернейшую черту эпохи,  которую потомки стали называть "екатерининской"  Императрица была ласкова и проста  в обхождении  с придворными и даже слугами и в отдельных случаях помнила, что "поклон спины не ломит". После грубости монархов предшествующего времени все это казалось удивительным и  даже  пугающим.  Сама Екатерина с тоской рассказывала: "Когда я вхожу в комнату, можно подумать,  что я медузина голова: все столбенеют, все принимают напыщенный вид;  я часто кричу ...  против этого обычая,  но криком не остановишь их,  и чем более я сержусь,  тем менее они непринужденны со мною,  так что приходиться прибегать к другим средствам".

     О придворных  нравах времен Елизаветы  Петровны  она  презрительно писала:  "Остерегались говорить об искусстве и науке,  потому, что все были невеждами:  можно было побиться об заклад,  что лишь половина общества еле умела читать, и я не очень уверена в том, чтобы треть умела писать".

     Теперь  при дворе начитанность и образованность  были в цене. В домах столичной знати появились обширные библиотеки, где заняли почетное место сочинения французских классиков, а рядом с ними стояли на полках и произведения отечественных авторов.

     Екатерина,  вероятно,  не менее Елизаветы   Петровны  любила  балы, маскарады, развлечения, но при этом была натурой деятельной. "Для Екатерины жить смолоду означало работать",  - писал В. О. Ключевский. Пожалуй,  единственная  из  российских монархов она вполне профессионально владела пером и сама пробовала силы в драматургии,  журналистике и исторических изысканиях. Но, конечно, главной "работой" императрицы было управление обширной империей,  которую она  кокетливо  называла  своим "маленьким хозяйством".  Она постоянно уделяла много сил и времени государственным делам,  не отдавая их на откуп ни приближенным, ни фаворитам.

     Ко времени  вступления Екатерины на российский  престол  фаворитизм здесь  был уже не в новинку:  достаточно  вспомнить Бирона при Анне  Иоановне или  Разумовского  при Елизавете Петровне. Однако  именно при Екатерине  фаворитизм  превратился в России в государственное учреждение (как во Франции при Людовике XIV и Людовике XV).  Фавориты, живя с императрицей ,признавались  людьми,  служившими  отечеству,  и были заметны не только деятельностью и силой влияния,  но даже капризами и злоупотреблениями.

     Историки  насчитывают 15 фаворитов Екатерины  за время  с  1753  по 1796 г.  Многие из них, особенно в  конце царствования, были значительно  (на 30 и более лет) моложе императрицы.  В течении  10  лет  находился возле императрицы Григорий Орлов.  У них родился сын, получивший впоследствии титул графа Бобринского. Екатерина даже подумывала о браке со своим любимцем и возведении его на престол. По преданию, остановила её фраза Н.И. Панина: "Императрица может делать, что хочет, но кто же станет повиноваться графине Орловой!"

     Но крупнейшей  фигурой из числа любимцев  императрицы все-таки следует  признать Потемкина.  Сын смоленского  дворянина, в 1762г. он среди  заговорщиков, после чего становится  подпоручиком гвардии. Участвует в русско-турецкой войне (1768-1774)  и  получает  звание  генерала. Затем вице-президент Военной коллегии, граф, генерал-фельдмаршал, шеф регулярных войск.

     Но главной  сферой интересов Потемкина были  военное дело и  освоение  вновь завоеванных территорий.  А. С. Пушкин писал о Потемкине:  "Ему мы  обязаны Черным морем".  Австрийский император Иосиф говорил о нем: "Я понимаю, что этот человек... мог приобрести влияние на императрицу. У него твердая воля, пылкое воображение, и он не только полезен ей, но необходим ...  Трудно сыскать человека, более способного держать в руках  народ  еще грубый,  недавно лишь тронутый просвещением,  и обуздать беспокойный двор". Действительно, влияние Потемкина простиралось  столь далеко,  что все последующие фавориты попадали к Екатерине лишь по его представлению. Но и Потемкин отнюдь не был тем полновластным и самостоятельным правителем, каким являлся Бирон при Анне Иоановне. Сохранилось  письмо  Екатерины  барону  Гримму,  написанное в день смерти светлейшего:  "Снова страшный удар разразился над моей головой. ...Мой выученик,  мой  друг,  можно  сказать,  мой идол,  князь Потемкин - Таврический умер в Молдавии...      Это был человек высокого ума, редкого разума и превосходного сердца. Цели его всегда были направлены к великому".