Политический портрет Владимира Мономаха

     Письмо  к Олегу посвящено той же теме: с помощью христианской морали установить новые политические отношения между  князьями-«братьями»: отношения полной личной уступчивости друг другу.

     Владимир  Мономах дал в своем письме к Олегу образец того, как надо прощать противнику даже смерть сына, — ибо смерть невозвратима, заботу же необходимо проявлять только о живых. Вот почему письмо к Олегу тесно примыкает к «Поучению» и по содержанию, и по ходу изложения. Оно как бы продолжает заключительные слова «Поучения», где Мономах говорит: «а иже от бога будет смерть, то ни отец, ни мати, ни братья не могут отъяти». Не мог отнять у смерти своего сына и Владимир Мономах. Не исключена возможность, что свое смелое и сильное письмо именно сам Владимир Мономах присоединил к «Поучению» в качестве практического образца нового поведения.

     Как и «Поучение», оно, следовательно, обращено ко всем русским князьям. Вместе с  тем Владимир Мономах понимал, что  последовать примеру, который он излагал в своем письме к Олегу, могли далеко не все князья. Может быть, именно поэтому писал он в начале своего «Поучения»: «аще вы последняя не люба, а передняя приимайте». «Последняя» в самом «Поучении», то есть походы и княжеские «ловы», отнюдь не могли быть «не любы» князьям, но последнее из «словец» — из сочинений Мономаха — его письмо к Олегу могло действительно показаться чересчур требовательным к морали князей и потому невыполнимым.

     Как моралист Мономах не гневается на ослушников,— он не патетичен, не риторичен, не считает себя безупречным образцом для всех. Он печален, он грустно размышляет, он беседует с читателями и этим удивительно располагает к себе.

     Конечно, моральный идеал Мономаха и художественные достоинства его сочинений не могли возникнуть сами по себе на основе одних лишь общественных потребностей. Громадную роль сыграли обширные книжные традиции Киевской Руси.

       Особенно тесно примыкает «Поучение»  Мономаха к псалмам Давида, которые  он обильно цитирует. Мономаха  и Давида связывала между собой общность положения царственных поэтов и общность настроений: оба ощущали тяжесть своей ответственности, стремились основать свое управление на моральных принципах, совестливо относились к своим поступкам.

     Так же  «Поучение» тесно примыкает  к «Шестодневу» Иоанна Экзарха.

     Наиболее  вероятный источник цитированного  места «Поучения» Владимира Мономаха отыскивается все же в «Шестодневе» — в переводе и переработке  Иоанна Экзарха Болгарского. «Шестоднев»  Иоанна Экзарха был весьма популярен  в древнерусской литературе. Это одна из самых поэтических книг в мировой литературе. Изучение влияния «Шестоднева» на русскую литературу XI-XIII вв. представит в будущем очень большой историко-литературный интерес.

       Особенно ярко совпадение «Шестоднева»  с «Поучением» в рассуждении о разнообразии человеческих лиц: «Аще и сего не разумееши,— пишет Иоанн,— откуду изи-доше образи, и чудиши се божий твари, яко толико много-чисме, ти в толиках несведех личьных, ти на едино подобъ-ство несть истое; аще и до края земле доидеши ище то, — не обрещеши; аще ли и обрещеши.то будет, или носом непо-добьн, или очима, или инемь чим многащи же да се и чюдно явит и блазне те се родите от единое утробы — тоже не будете подобьне саме к себе, таче не бывьшю толику многу образ нъ повелением изведену бывьшу...».

     В «Поучении» можно найти и иные следы знакомства его автора с  «Шестодневом» Иоанна Экзарха. По-видимому, Владимир Мономах хорошо знал «Шестоднев»  и опирался на него не только в своих  сведениях о природе или в  своих размышлениях о красоте  и мудрости мироустройства, но и в своих общественных взглядах, пропагандируя новый политический порядок держания земли многими князьями-вотчинниками, провозглашенный Любечским съездом 1097 г.

       Однако нет ни одного произведения  до XII в., в котором поучение было  бы до такой степени слито с автобиографическими моментами, пронизано таким сильным личным чувством, столь прочно соединено с бытом и со всей эпохой. Это произошло потому, что «Поучение» было выстрадано Мономахом, оно было теснейшим образом связано с собственной политикой Мономаха, с утверждением нового политического принципа разделения Руси на ряд княжеств-вотчин.

     «Поучение»  Владимира Всеволодовича — отнюдь не обычное рассуждение о необходимости  соблюдать христианскую мораль и  быть благоразумным в своем поведении, а темпераментный политический трактат, отстаивающий необходимость соблюдать новый принцип — «кождо да держит отчину свою». В этом трактате удивительно слиты этическая система и эстетическая, исповедь с элегическим тоном. Естественными и закономерными представляются обращения Мономаха к лирике псалмов Давида, к философским размышлениям в «Шестодневе» Иоанна Экзарха Болгарского и даже отчасти к русской народной лирике. 

       В 60 лет он становится великим  князем, энергичный и умный Владимир правил твердой рукой, не допуская усобиц, с помощью своих сыновей. При Владимире и его сыне Мстиславе был создан наиболее полный свод законов - "Пространная Русская Правда", - трактовавший вопросы собственности, наследования, правового положения женщин, ограничивавший права князя по отношению к боярству и т.д. Понимая необходимость морального авторитета для собирания рассыпающейся страны, при Владимире был введен культ Бориса и Глеба, поддерживалось летописание. Большую роль играли собственные литературные произведения Владимира, обладавшего незаурядным писательским даром. Им были созданы "Поучение" и "Письмо Владимира Мономаха Олегу Святославичу" - яркие образцы древнерусской литературы. Деятельность Владимира позволила объединить большую часть территории Руси и отодвинуть время начала феодальней раздробленности.

1. Все монархи  мира. Россия. 600 кратких жизнеописаний. Константин Рыжов. Москва, 1999 г.
2. Лихачев Д.С. Великое наследие // Лихачев Д.С. Избранные работы в трех томах. Том 2. – Л.: Худож. Лит., 1987
3. Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997г.
4. Ф.А.Брокгауз, И.А. Ефрон Энциклопедический словарь
5. София: Рукописный журнал Общества ревнителей русской философии. Выпуск 8, 2005г.