Автор работы: Пользователь скрыл имя, 31 Января 2013 в 20:43, курсовая работа
Широк круг социальных связей современного человека, велика зависимость его от государства и общества, и, следовательно, высока вероятность претерпевания человеком многочисленных обид на своем жизненном пути. Незаконное увольнение работника; врачебная ошибка, приведшая к потере трудоспособности; сгоревшая в результате неисправности телевизора недавно купленная квартира; туристическая поездка, не состоявшаяся в результате незаконного отказа чиновника в выдаче заграничного паспорта; инвалидность, наступившая вследствие неудачно проведенной операции, — эти и многие другие правонарушения могут быть совершены в отношении каждого человека, причиняя потерпевшему немалое горе.
Введение 2
Глава 1. История возникновения института морального вреда. 5
Глава 2. Нематериальные блага и их защита. 11
2.1. Понятие, содержание нематериальных благ и их виды. 11
2.2. Зашита нематериальных благ. 16
Глава 3. Компенсация морального вреда. 40
3.1. Право на компенсацию морального вреда 40
3. 2. Оценка компенсации морального вреда. 46
3. 3. Компенсация морального вреда и исковая давность 53
Заключение 62
Список использованной литературы 64
Упоминание в ст. 1101 ГК РФ об оценке характера физических и нравственных страданий с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, не привносит чего-либо существенно нового по сравнению со ст. 151 ГК РФ, поскольку фактически дублирует установленное в ней требование учета всех заслуживающих внимания обстоятельств, связанных с причинением морального вреда. Сравнительный анализ этих норм показывает, что учитывать в целях определения размера компенсации следует не все фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, а только заслуживающие внимания для определения размера компенсации. Их перечень дифференцируется в зависимости от вида неимущественных благ, затронутых правонарушением.
Далее рассмотрим
указанные в ст. 1101 ГК РФ совершенно
новые (по сравнению с ранее
Неразумно и несправедливо было бы присудить при прочих равных обстоятельствах (равной степени вины причинителя вреда, отсутствии существенных индивидуальных особенностей потерпевшего и других заслуживающих внимания обстоятельств) компенсацию лицу, перенесшему страдания в связи с нарушением его личного неимущественного права на неприкосновенность произведения, в размере равном или большем, чем размер компенсации, присужденной лицу, перенесшему страдания в связи с нарушением его личною неимущественного права на здоровье, выразившемся в утрате зрения или слуха (обобщение судебной практики позволяет сделать вывод о том, подобные случаи нередки), причем такая ситуация будет одинаково неразумной и несправедливой независимо от того, одним и тем же или разными судебными составами вынесены такие решения. Поэтому требование о соблюдении разумных и справедливых соотношении присуждаемых по разным делам размеров компенсации морального вреда следует рассматривать как обращенное к суду. Если бы на территории РФ действовал один судебный состав, рассматривающий все иски, связанные с компенсацией морального вреда, требование разумности и справедливости могло бы быть достаточно легко выполнимо. Вынося свое первое решение о компенсации морального вреда, судебный состав тем самым установил бы для себя определенный неписаный базисный уровень размера компенсации, опираясь на него, выполнял бы требования разумности и справедливости при вынесении всех последующих решений. Однако, как известно, такая гипотетическая ситуация в действительности недостижима, так как в России действует большое количество судов и еще большее — судебных составов. Следовательно, требование разумности и справедливости применительно к определению размера компенсации морального вреда следует считать обращенным не только к конкретному судебному составу, но и к судебной системе в целом. Поэтому должны существовать писаные, единые для всех судов базисный уровень размера компенсации и методика определения ее окончательного размера; придерживаясь их, конкретный судебный состав сможет определять размер компенсации так, как предписывает закон, т. е. с учетом требований разумности и справедливости. Поскольку законодатель отказался от нормативного установления базисного уровня и методики определения размера компенсации (ибо обозначенные законодателем критерии, и силу их «каучуковости», совершенно не помогают суду обосновать хотя бы для самого себя указываемый в решении размер компенсации) и, таким образом, предоставил этот вопрос усмотрению суда, то этим судом следует считать Верховный Суд РФ, который должен, в порядке обеспечения единообразного применения законов при осуществлении правосудия, предложить судам общий подход к определению размера компенсации морального вреда, оставляя при этом
достаточный простор усмотрению суда при решении конкретных дел.
3. 3. Компенсация морального вреда и исковая давность
Пленум Верховного Суда ГФ в Постановлении № 10 от 20 декабря 1994 г. (далее — Постановление) отметил, что «на требования о компенсации морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ», основываясь на положениях п. 2 ст. 43 Основ гражданского, законодательства Союза ССР и республик (далее — Основ) по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., и п. 1 ст. 208 ГК РФ по правоотношениям. возникшим после 1 января 1995 г. Верховный суд РФ почти дословно воспроизвел формулировку п. 2 ст. 43 Основ о нераспространении исковой давности «на требования, вытекающие из нарушения личных неимущественных прав...». Ст. 208 ГК РФ в соответствующей части сформулирована несколько по-иному. В ней устанавливается, что исковая давность не распространяется «на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ...». Рассмотрим отдельно для Основ и ГК РФ, позволяют ли упомянутые нормы этих актов прийти к иным выводам относительно применения исковой давности к требованиям о возмещении (Основы) и компенсации (ГК РФ) морального вреда.
Исходя из перечисленных в ст. 6 Основ способов защиты гражданских прав из нарушения личных неимущественных прав могут вытекать следующие требования: о признании права (например, права авторства); о восстановлении положения, существовавшего до нарушения права (специальный случай — восстановление чести, достоинства и деловой репутации путем опровержения порочащих сведений в соответствии со ст. 7 Основ), и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; признания недействительным несоответствующего законодательству ненормативного акта органа государственного управления, нарушающего личные неимущественные права; возмещение морального вреда и вреда, причиненного жизни и здоровью — эти способы прямо не предусмотрены в ст. 6 Основ, но по смыслу этой нормы их следует считать одними из иных способов, предусмотренных законодательными актами.
Итак, возмещение вреда — это одно из требований, которые могут вытекать из нарушения личных неимущественных прав. Моральный вред и вред, причиненный жизни и здоровью, являются разновидностями неимущественного вреда. Вернемся к п. 2 ст. 43 Основ. Среди требований, на которые не распространяется исковая давность, в этой норме указаны и требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью гражданина. Но ведь это требование вытекает из нарушения личных неимущественных прав, а законодатель во втором абзаце п. 2 ст. 43 Основ уже предусмотрел неприменимость исковой давности к таким требованиям. Почему же он повторяет это еще раз?
Один из возможных ответов на этот вопрос — потому что в отношении требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, законодатель предусматривает специальные правила о неприменении исковой давности. Он вводит здесь ограниченное неприменение исковой давности: требования, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три гола, предшествовавшие предъявлению иска. По существу, это означает, что исковая давность применяется к этим требованиям в той их части, которая находится за пределами общего давностного срока. Законодатель учитывает здесь перманентно проявляющийся результат неправомерного действия и предоставляет потерпевшему возможность в любой момент устранить в ограниченных тремя годами пределах негативные последствия нарушения его неимущественных прав. Но этой цели законодатель мог бы достигнуть, например, следующим изложением первого и второго абзацев п. 2 ст. 43 Основ: «Исковая давность не распространяется на: требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, предусмотренных законом. Однако требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, предъявленные по истечении срока давности, удовлетворяются не более чем за три года, предшествовавшие предъявлению иска…» Однако законодатель выделяет требования о возмещении причиненного жизни и здоровью вреда в самостоятельный абзац. Более того, этот абзац не следует непосредственно за абзацем о требованиях, вытекающих из нарушения личных неимущественных прав. Напротив, эти абзацы разделены абзацем о требованиях вкладчиков к банку о выдаче вкладов, т.е. требованиях, вытекающих из нарушения сугубо имущественных прав.
В свете изложенного более обоснованным представляется другой ответ: во втором абзаце п. 2 ст. 43 Основ законодатель не включает требования о возмещении неимущественного вреда в состав тех требований, вытекающих из нарушения личных неимущественных прав, на которые не распространяется исковая давность. В упомянутом абзаце имеются в виду лишь те требования, которые направлены на восстановление личных неимущественных прав. Отсюда следует, что на требования о возмещении морального вреда исковая давность должна распространяться. На особенностях применения исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда мы остановимся ниже.
Завершая рассмотрение вопроса о применимости исковой давности к требованиям о возмещении морального вреда в аспекте п. 2 ст. 43 Основ, обратим внимание, что Постановление принималось 20.12.94, т. е. в период окончания действия Основ ГЗ, и Пленум Верховного суда РФ, формулируя Постановление, ориентировался уже только на новый ГК РФ. Так, указывая на неприменимость исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда (кстати, Пленум упоминает лишь компенсацию, но не возмещение морального вреда), Пленум обосновывает это неприменимостью исковой давности к требованиям, вытекающим из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ. Но это могло обосновывать лишь неприменение исковой данности к требованиям о компенсации морального вреда, причиненного нарушением именно неимущественных прав и других нематериальных благ (хотя проведенный выше анализ показывает, что обратный вывод в большей степени соответствует намерениям законодателя), в то время как в Постановлении указывается на неприменимость исковой давности к требованиям о компенсации морального вреда вообще, без дифференциации оснований возникновения таких требований.
Но ведь ст. 131 Основ позволяла применять принцип генерального деликта в отношении возмещения морального вреда, и лишь ст. 151 ГК РФ сузила деликтную область до действий, противоправно умаляющих личные неимущественные права и иные нематериальные блага, неисчерпывающий перечень которых приведен в ст. 150 ГК РФ. За пределами упомянутой области ст. 151 и 1099 ГК РФ устанавливают принцип сингулярного деликта. т. е. компенсация морального вреда при нарушении иных прав возможна лишь в случаях, специально предусмотренных законом (например. Закон РФ «О защите прав потребителей» от 7 февраля 1992 г., Федеральный закон РФ «Об основах туристской деятельности в Российской Федерации» от 24 ноября 1996 г.). Под иными (т. е. отличными от упомянутых в ст. 150 ГК РФ) правами следует понимать, во-первых, имущественные права и, во-вторых, неимущественные права, не имеющие признаков, свойственных личным неимущественным правам, упомянутым в ст. 150 ГК РФ (например, неимущественные права акционеров, установленные Федеральным Законом РФ «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г.). Таким образом, в период действия Основ компенсация морального вреда была возможна при внедоговорном нарушении как неимущественных, так и имущественных прав, и в последнем случае исковая давность к требованиям о компенсации морального вреда применима со всей очевидностью, поскольку такие требования явно не охватываются п. 2 ст. 43 Основ. Такая же ситуация имеет место и с требованиями о компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав потребителей — ст. 208 ГК РФ не дает никаких оснований для неприменения исковой давности к таким требованиям. Перейдем к анализу ст. 208 ГК РФ.
Эта норма во многом сходна с п. 2 ст. 43 Основ, и основная часть проведенного выше в отношении п. 2 ст. 43 Основ анализа применима также к ст. 208 ГК РФ. Пожалуй, основное различие в аспекте рассматриваемого вопроса состоит в тексте вторых абзацев этих норм: ст. 43 Основ говорит о требованиях, вытекающих из нарушения личных неимущественных прав, а ст. 208 ГК РФ — о требованиях о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ. Но это различие представляется несущественным. Более значимым, на наш взгляд, могло бы оказаться то, что с принятием нового Гражданского кодекса такой способ защиты гражданских прав, как возмещение морального вреда, прекратил свое существование, и ему на смену пришел новый способ — компенсация морального вреда (ст. 12, 151 ГК РФ). Возмещение морального вреда в ГК РФ не упоминается. Исходя из общих принципов толкования нормативных актов, следует применять принцип презумпции значимости тех изменений в устоявшейся терминологии, которые законодатель считает необходимым ввести. Напомним, что институт возмещения морального вреда просуществовал в законодательстве, сначала в союзном, а затем в российском около 5 лет, появившись впервые в Законе СССР «О печати и других средствах массовой информации» от 12 июня 1990 г. и прекратив свое существование с 1 января 1995 г. — даты введения в действие первой части ГК РФ.
Информация о работе Нематериальные блага и их защита, моральный вред