Башкортостан на современном этапе развития

БАШКОРТОСТАН  НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ

1. КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЕ ОФОРМЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

            В Республике Башкортостан созданы три ветви государственной власти: исполнительная (Президент Республики Башкортостан — глава республики и Кабинет Министров Республики Башкортостан — Правительство Республики Башкортостан — орган исполнительной власти, подотчетный Государственному Собранию и Президенту Башкортостан), законодательная (Государственное Собрание — Курултай Республики Башкортостан — высший представительный и единственный законодательный орган в РБ) и судебная (Конституционный Суд Республики Башкортостан, Верховный суд РБ, Высший арбитражный суд РБ, местные суды).

            Суверенитет  Республики Башкортостан базируется  на Декларации о государственном  суверенитете РБ, Конституции РБ, Договоре РФ и РБ «О разграничении  предметов ведения и взаимном  делегировании полномочий между  органами государственной власти  Российской Федерации и органами  государственной власти Республики  Башкортостан». “Промежуточным»  документом можно считать Федеративный  договор и Приложение к нему, подписанные Российской Федерацией и Республикой Башкортостан.  

1. ДЕКЛАРАЦИЯ  О ГОСУДАРСТВЕННОМ СУВЕРЕНИТЕТЕ

            Декларация  о государственном суверенитете  Республики Башкортостан была  принята вслед за подобным  документом, одобренным Верховным  Советом Российской Федерации  11 октября 1990 г. Таким образом,  Башкирия стала одним из первых  субъектов Российской Федерации,  провозгласивших суверенитет в  республике, находящейся в составе  единого государства. 

            В печати  было опубликовано восемь проектов декларации. Три проекта декларации, разработанные Президиумом Верховного Совета БАССР, Советом Министров БАССР и кандидатами юридических наук Л.Ш. Гумеровой, З.И. Еникеевым, А.М. Тимонининым, Д.З. Юсуповым, легли в основу официального текста Декларации, принятой 11 октября 1990 г. Документ провозглашал государственный суверенитет Башкирии с преобразованием ее в Башкирскую ССР, «реализуя неотъемлемое право башкирской нации на самоопределение».

                 В Декларации предоставлялись гарантии равных прав и свобод всем лицам, проживающим на территории республики, независимо от национальности, социального происхождения, политических убеждений, отношения к религии; содействие удовлетворению национально-культурных потребностей лиц башкирской национальности, проживающих за ее пределами; договорные соглашения с Союзом ССР, РСФСР, другими республиками; верховенство Конституции и законов Башкирской ССР на всей ее территории.

            Объявление  Башкирией государственного суверенитета  свидетельствовало о наметившейся  тенденции к приобретению ею  полной самостоятельности и даже  возможному выходу из состава  Российской Федерации. С такой  постановкой вопроса были категорически не согласны А.Аринин и Р.Уразаев, представители русского и татарского национальных движений, рекомендовавшие воздержаться от принятия Декларации о государственном суверенитете и не спешить с решением вопроса о государственном статусе, поскольку «увлечение государственной независимостью подведет нас к развалу Союза, разрыву исторически сложившихся связей». При подготовке Декларации, таким образом, обсуждался вопрос о противостоянии республики эксплуататорскому “центру”, об “интересах” всех ее жителей; этнические проблемы и лозунги приоритета положения башкир не выходили на первый план.

            Однако  с принятием Декларации о государственном  суверенитете Башкирии высветились  противоречия между башкирами  и татарами. Башкиры стали именоваться «государствообразующей нацией» и “коренным” народом, издавна проживавшим на территории современного Башкортостана. Часть татарской интеллигенции осталась недовольна этим. В противовес башкирскому национальному движению представители татарского народа, объединившиеся в ряд национальных общественных организаций, стали на путь жесткой оппозиции процессу суверенизации Башкирии, блокируясь при этом с представителями русского национального движения.    Городской Совет Уфы и Советы некоторых других городов выразили несогласие с идеей политического суверенитета Башкирии. Государственное радио и телевидение республики, а также газеты и журналы на башкирском языке однозначно выступили за республиканский суверенитет, в то время как газеты на русском и татарском языках демонстрировали более широкий спектр мнений населения.

2. ФЕДЕРАТИВНЫЙ ДОГОВОР И ПРИЛОЖЕНИЕ К НЕМУ

ОТ БАШКИРСКОЙ ССР

            В марте  1992 г. был подписан Федеративный  договор (Договор о разграничении  предметов ведения и полномочий  между федеральными органами  государственной власти Российской  Федерации и органами власти  республик в составе РФ).

           Договор заключили все республики, кроме Чечено-Ингушетии и Татарстана. Между органами государственной  власти РФ и органами власти  Башкирии было заключено отдельное  соглашение, названное Приложением  к Федеративному договору от  Башкирской ССР, в котором подтверждалось, что Башкирия является самостоятельным  субъектом обновленной России; «земля, недра, природные богатства и  другие ресурсы на территории  Республики Башкортостан являются  достоянием (собственностью) его многонационального  народа»; подчеркивалась самостоятельность  РБ как субъекта международных  и внешнеэкономических связей; декларировалось  создание самостоятельной системы  законодательства, судебной системы,  прокуратуры, адвокатуры и нотариата.

            Представители  башкирского национального движения  были настроены резко против  подписания Договора. Наиболее радикальную  позицию занял Союз Башкирской  Молодежи (СБМ), проведя с 9 по 30 апреля 1992 г. акцию протеста — массовую  голодовку — с требованием  немедленного созыва внеочередной  сессии Верховного Совета РБ  и аннулирования подписей на  Федеративном договоре представителей  Башкирии, отставки Председателя  Верховного Совета Республики  Башкортостан М.Г. Рахимова и  Председателя Совета Министров  Республики Башкортостан М.П.  Миргазямова. 

            Подписание  особого Приложения к Федеративному  договору от Республики Башкортостан  позволило правительству Башкирии  «выторговать» у федеральной  власти дополнительные льготы  для республики: льготное перечисление  налогов; возможность проводить  самостоятельную внешнюю и внешнеэкономическую  политику; иметь в распоряжении  республики полезные ископаемые, недра и т.д. 

3. РЕСПУБЛИКАНСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ

            Непосредственная  работа над проектом новой  Конституции РБ началась 13 октября  1990 г., когда на третьей сессии  Верховного Совета Башкирской  ССР двенадцатого созыва была  образована Конституционная комиссия, председателем которой стал М.Г.Рахимов. 15 июня 1992 г. проект Конституции  Республики Башкортостан был  принят парламентом республики.

            Почти  за полтора года работы над  проектом Конституции многие  ее статьи были значительно  уточнены, их число увеличилось  со 130 до 164, а число разделов и  глав уменьшилось. Из преамбулы  Конституции исчезла констатация  права одного (башкирского) народа  на самоопределение. Вместо этого  появился термин «многонациональный  народ Республики Башкортостан».  Высшей ценностью в Башкортостане  признается «человек, его права  и свободы» (Ст. 2), а «носителем  суверенитета и единственным  источником государственной власти  в Республике Башкортостан является  ее многонациональный народ» (Ст. 3).

            По Конституции  Башкирия становится «самостоятельным  субъектом обновленной Российской  Федерации» (Ст. 5), декларируется самостоятельность ее внутренней и внешней политики, верховенство законов РБ на ее территории (Ст. 1); введение собственного республиканского гражданства, регулируемого законом (Ст. 4). Ст. 13 запрещает создание и деятельность общественных объединений, «цели и действие, которых направлены на насильственное изменение конституционного строя и нарушение целостности Республики Башкортостан, подрыв безопасности государства, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни».

            Правам  и свободам человека и гражданина  посвящен второй раздел Конституции  Республики Башкортостан. В статье 18 признаются и гарантируются  все нормы международного права  в данной области, запрещается  их использовать «для насильственного  устранения конституционного строя  Республики Башкортостан, разжигания  расовой, национальной, социальной, классовой, религиозной ненависти,  пропаганды насилия и войны». В Ст. 33 подчеркивается запрещение  пропаганды «социального, расового, национального, религиозного или  языкового превосходства».

            В третьем  разделе — «Государственное устройство  Республики Башкортостан» — отмечается, что Республика Башкортостан  образована «в результате реализации  права башкирской нации на  самоопределение и защищает интересы  всего многонационального народа  республики» (Ст. 69). Термин “нация”  в данном случае имеет этнический, а не государственный смысл.  Тем самым законодательно обозначена  возможность приоритетного положения  лишь одного этноса в многонациональном  Башкортостане. 

            Широкий  резонанс получила Ст. 92 Конституции  Республики Башкортостан — о  необходимости для Президента  Республики Башкортостан владеть  башкирским и русским языками.  Некоторые юристы и общественные  деятели выразили сомнение, что  при отсутствии республиканского  «Закона о языках» и упоминания в Конституции положений о государственных языках, можно оставлять эту статью без изменения, игнорируя татарский язык — язык второй по численности нации. В ходе предвыборной президентской кампании весной 1998 г. ряд депутатов Государственной Думы подал заявление, в Конституционный Суд Российской Федерации, требуя признать это положение незаконным. Конституционный Суд согласился и отменил необходимость знания кандидатом в президенты Республики Башкортостан двух языков — башкирского и русского.

            Принятый  окончательно вариант Конституции  Республики Башкортостан сглаживал  все острые противоречия, которые  явно были видны в проекте.  Так, Комиссия исключила статью  о праве свободного выхода  Башкирии из состава Российской  Федерации, в преамбуле используется  термин «многонациональный народ  Республики Башкортостан». Однако  сохранилось право на самоопределение  лишь башкирской нации (Ст. 69), вводилось обязательное для Президента  РБ владение башкирским языком (Ст. 92). По Конституции Президент  Башкирии имел право опротестовывать  и приостанавливать «самостоятельно  или по решению Конституционного  суда Республики Башкортостан  действие актов государственных  органов Российской Федерации  на территории Республики  Башкортостан» (Ст.95, п. 9). Тем самым провозглашался приоритет государственной власти и законодательства Республики Башкортостан над федеральной властью и общероссийским законодательством. Вступала в противоречие с Конституцией Российской Федерации и статья 144 Конституции Республики Башкортостан, в которой провозглашалось, что «полномочия, организация и порядок деятельности органов прокуратуры Республики Башкортостан определяются законом Республики Башкортостан». Это положение не согласуется с пунктом 1 статьи 129 Конституции РФ. Таким образом, Конституция Башкирии по ряду положений противоречит Конституции России. При этом представители официальной Уфы не спешат привести свой основной закон в соответствие с федеральным законодательством.  

4. ДОГОВОР РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

О РАЗГРАНИЧЕНИИ  ПРЕДМЕТОВ ВЕДЕНИЯ И ВЗАИМНОМ ДЕЛЕГИРОВАНИИ ПОЛНОМОЧИЙ

            Попыткой  сгладить противоречия между  федеральным и республиканским  законодательством был заключенный  3 августа 1994 г. Договор о разграничении  предметов ведения и взаимном  делегировании полномочий между  органами государственной власти  Российской Федерации и органами  государственной власти Республики  Башкортостан. Договор подтверждал  все ранее полученные от федеральной  власти уступки Республике Башкортостан. Так, Республика Башкортостан  провозглашалась суверенным государством, правда в составе Российской Федерации. В исключительное ведение Республики Башкортостан передавалось «решение вопроса владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными, лесными и другими природными ресурсами республики…»(Ст. 3. п. 5), что в принципе противоречит федеральному законодательству, поскольку по Конституции Российской Федерации «земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории». Таким образом, правовое регулирование в этой области должно быть отнесено к совместному ведению Российской Федерации и Республики Башкортостан (именно так в Договоре между федеральным центром и Республикой Татарстан: «... координация действий в области использования земельных, водных и других природных ресурсов»). Кроме того, в ведение Республики Башкортостан передавались вопросы создания законодательства, судоустройства, прокуратуры, адвокатуры и нотариата в республике; вопросы республиканского гражданства; организация альтернативной службы; международные и внешнеэкономические связи и т.д. (Ст. 3).

            Сложный  вопрос — двойственность и  расплывчатость формулировки п. 3 ст. 4, согласно которой в совместном  ведении Российской Федерации  и Республики Башкортостан находится  «согласование конституционного  и текущего законодательства  Российской Федерации и Республики  Башкортостан». Этот пункт понимается  республиканскими властями как  возможность «обхода» федерального  законодательства, поскольку после  принятия нормативных актов, противоречащих  Конституции Российской Федерации,  органы государственной власти  Башкирии обязаны не «привести  в соответствие», а лишь «согласовать»  законодательство Республики Башкортостан  с правовыми актами центральной  власти.