В течение трёх лет
Белоруссия была под игом врага. Оккупанты
разграбили территорию республики: были
разорены города, сожжено более миллиона
строений в сельской местности, обращено
в руины 7 тыс. школ. Гитлеровцы уничтожили
более двух миллионов военнопленных и мирных жителей. Фактически в Белорусской
ССР не было семьи, которая бы не пострадала
от гитлеровцев. Белая Русь была одной
из самых пострадавших территорий Союза.
Но люди не пали духом и оказывали сопротивление.
Зная о том, что на Востоке Красная Армия
отразила натиск врага на Москву, Сталинград
и Кавказ, разбила гитлеровцев на Курской
дуге, освобождает области Украины, белорусские
партизаны готовились к решительным действиям.
К лету 1944 года на территории Белоруссии
действовало примерно 140 тыс. партизан.
Общее руководство партизанами осуществляли
подпольные организации компартии БССР
во главе с Пантелеймоном Кондратьевичем
Пономаренко, который одновременно был
главой Центрального штаба партизанского
движения СССР. Надо отметить, что современники
отмечали его изумительную честность,
ответственность и глубокие аналитические
способности. Сталин очень высоко ценил
Пономаренко, некоторые исследователи
считают, что вождь хотел сделать его своим
преемником.
За несколько дней
до начала операции по освобождению Белоруссии партизанские отряды нанесли
ряд чувствительных ударов по немцам.
Партизаны уничтожали их транспортную
инфраструктуру, линии связи, фактически
парализовали тыл врага в самый ответственный
момент. Во время операции партизаны наносили
удары по отдельным подразделениям противника,
нападали на тыловые структуры немцев.
В мае 1944 года почти на
всем протяжении советско-германского
фронта царило затишье, обе противоборствующие
стороны готовились к предстоявшим
сражениям. Для их успеха у советских Вооруженных сил имелись
благоприятные предпосылки. В действующей
армии было 6,6 млн человек, 98,1 тыс. орудий
и минометов, 7,1 тыс. танков и самоходных
артиллерийских установок (САУ), около
12,9 тыс. боевых самолетов. Превосходство
над противником в людях было в 1,7 раза,
в орудиях и минометах — в 1,8, в боевых
самолетах — в 1,9, в танках и самоходных
(штурмовых) орудиях — в 1,6 раза.
Задачи Красной
Армии на лето и осень 1944
года были сформулированы в
первомайском приказе Верховного
Главнокомандующего, а приоритет в будущей кампании
отдавался центральному участку советско-германского
фронта. Только уничтожив крупную стратегическую
группировку противника, какой являлась
группа армий «Центр», можно было освободить
Белоруссию. При этом учитывалось, что
на ее оккупированной территории активно
действовала разветвленная сеть партизанских
формирований, которые постоянно дезорганизовывали
тыл противника.
Стратегическое положение
Третьего рейха существенно осложнилось,
когда вооруженные силы США
и Англии открыли второй фронт в Европе. С
этого времени Германия вынуждена была
воевать на два фронта. На Востоке против
Красной Армии действовали главные силы
вермахта — 228 дивизий и 23 бригады, на Западе
немецкое командование держало 86 дивизий.
Расчеты командования вермахта в отношении направления
главного удара Красной Армии не оправдались.
Оно полагало, что основные события на
Восточном фронте будут развиваться не
на центральном, а на юго-западном направлении.
Германское командование
стремилось любой ценой удержать Белорусский выступ,
как еще его называли — «балкон». Оно готовило
его к упорной обороне. Главная роль отводилась
группе армий «Центр» во главе с фельдмаршалом
Э. Бушем. В ее состав входили 3-я танковая,
4, 9, 2-я армии; они занимали рубеж на 950-км
фронте. Всего группа армий «Центр» имела
50 дивизий и 3 бригады.
В начале апреля
1944 года Генеральный штаб приступил
к планированию наступательной
операции по освобождению Белоруссии.
20 мая генерал А. И. Антонов
представил Верховному Главнокомандующему план, предусматривавший одновременный
прорыв обороны противника на шести участках,
расчленение его войск и разгром по частям.
Особое значение придавалось ликвидации
наиболее мощных фланговых группировок
в районах Витебска и Бобруйска, стремительному
продвижению на Минск, а также окружению
и уничтожению основных сил группы армий
«Центр» восточнее Минска на глубину 200—300
км. Наращивая удары и расширяя фронт наступления,
советские войска должны были неотступно
преследовать остатки вражеских войск,
не позволяя им закрепиться на промежуточных
рубежах. Предполагалось, что успешное
выполнение этого замысла позволит освободить
всю Белоруссию, выйти на побережье Балтийского
моря и к границам Восточной Пруссии, рассечь
германский фронт, создать выгодные предпосылки
для ударов по вражеским войскам в Прибалтике.
К операции предусматривалось
привлечь войска четырех фронтов.
Войска 1-го Прибалтийского фронта
под командованием генерала И.
Х. Баграмяна наступали из района
северо-западнее Витебска, 3-го Белорусского фронта генерала И. Д. Черняховского
— южнее Витебска на Борисов. На могилевском
направлении действовал 2-й Белорусский
фронт генерала Г. Ф. Захарова. Войска 1-го
Белорусского фронта под командованием
генерала К. К. Рокоссовского нацеливались
на Бобруйск, Минск.
План операции был
утвержден Верховным Главнокомандующим
30 мая. Операция получила условное
название «Багратион» в честь
выдающегося русского полководца,
героя Отечественной войны 1812
года генерала от инфантерии
Петра Ивановича Багратиона. В
ночь на 31 мая были отработаны частные
директивы, которые за подписью Сталина
и Жукова были направлены командованию
фронтов.
Для согласования
действий фронтов Ставка ВГК
выделила своих представителей.
Так, наступление войск 1-го
Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов координировал начальник
Генерального штаба маршал Василевский,
а 1-го и 2-го Белорусских фронтов — заместитель
Верховного Главнокомандующего маршал
Жуков. Вопросами применения военно-воздушных
сил занимался представитель Ставки ВГК
по авиации — командующий ВВС Красной
Армии главный маршал авиации А. А. Новиков.
Для эффективного использования сил и
средств артиллерии в 1-й и 2-й Белорусские
фронты Ставка ВГК направила начальника
Главного артиллерийского управления
маршала Н. Д. Яковлева, а в 3-й Белорусский
и 1-й Прибалтийский фронты — командующего
артиллерией Красной Армии маршала М.
Н. Чистякова.
Прибытие на фронт
такого количества военачальников
высокого ранга подчеркивало
значение этой операции. В операции
«Багратион» немаловажная роль отводилась белорусским партизанам.
К лету 1944 года на белорусской земле действовали
143 тыс. партизан, входивших в состав 150
партизанских бригад и 49 отдельных отрядов.
Словом, в тылу врага сражалась внушительная
сила, которая должна была действовать
совместно с войсками Красной Армии. В
начале июня Белорусский штаб партизанского
движения (БШПД) подготовил план новой
рельсовой операции, который 7 июня был
рассмотрен и утвержден ЦК Компартии Белоруссии.
На следующий день все партизанские формирования
и подпольные организации получили по
радио от начальника БШПД П. З. Калинина
указание: «Подготовиться и в ночь с 19
на 20 июня начать партизанскую рельсовую
операцию». В радиограммах каждому отряду
ставились совершенно конкретные задачи:
какой участок железной дороги вывести
из строя, сколько и где подорвать рельсов.
С середины мая
командования и штабы, все воины
и партизаны, привлекавшиеся к
освобождению Белоруссии, развернули
подготовку к наступлению. К
началу операции в составе
четырех фронтов было сосредоточено 2400 тыс. человек, 52 тыс. танков
и САУ, 36 тыс. орудий и минометов, 5300 боевых
самолетов. Советские войска превосходили
противника в людях в 2 раза, в танках и
самоходных (штурмовых) орудиях — в 5,8,
в орудиях и минометах — в 3,8, в боевых
самолетах — в 3,9 раза. Это давало уверенность
в успехе, тем более, что ни в одной из предшествовавших
операций Великой Отечественной войны
в армии не было такого количества артиллерии,
танков и боевых самолетов.
Огромное внимание
уделялось достижению внезапности. Для дезинформации противника фронтовым
объединениям было приказано создать
не менее трех оборонительных рубежей
на глубину до 40 км. Населенные пункты
приспосабливались к круговой обороне.
Фронтовые, армейские и дивизионные газеты
публиковали материалы только по оборонительной
тематике, что создавало иллюзию ослабления
этого стратегического направления. Военная
хитрость дала свои результаты: внимание
немцев в значительной степени было отвлечено
от готовившегося наступления.
Перегруппировка войск
проводилась при тщательной маскировке. В
прифронтовой полосе части и соединения
передвигались только в ночное время и
небольшими группами. Ни днем, ни ночью
не разрешалось разводить костры. 5-я гвардейская
и 2-я танковые армии, а также часть соединений
дальней авиации, которым предстояло принять
участие в операции, до начала наступления
в Белоруссии находились на южном крыле
советско-германского фронта.
Советское командование
предприняло и другие меры
по дезинформации противника. Для
создания у немецкого командования впечатления, будто летом Красная
Армия будет наносить главный удар на
юге, по указанию Ставки ВГК на правом
крыле 3-го Украинского фронта, севернее
Кишинева, была создана ложная группировка
в составе 9 стрелковых дивизий, усиленных
танками и артиллерией. Этот район насыщался
макетами танков и орудий зенитной артиллерии.
Для большей убедительности над территорией,
где имитировалось скопление войск и военной
техники, патрулировали истребители. Словом,
делалось все возможное, чтобы ввести
противника в заблуждение относительно
намечавшегося главного удара Красной
Армии.
Благодаря этим
мерам была достигнута внезапность
наступления в Белоруссии. Германское
командование не раскрыло ни
общего замысла операции, ни ее
масштаба, ни направления главного
удара, ни срока начала военных действий. Поэтому
из 34 танковых и моторизованных дивизий
24 дивизии Гитлер держал южнее Полесья.
Пехотинцы невдалеке
от переднего края учились
плавать, преодолевать болота
и речки на подручных средствах,
ориентироваться в лесу. Было изготовлено множество «мокроступов»
— болотных лыж, волокуш для пулеметов,
минометов и легкой артиллерии, построены
лодки и плоты. У танкистов — своя тренировка.
Вместе с саперами танкисты снабдили каждый
танк фашинами, бревнами и специальными
треугольниками для прохода через широкие
рвы.
Тщательно планировалось
боевое применение артиллерии
и авиации. Во всех фронтах
в полном объеме было предусмотрено
артиллерийское и авиационное
наступление. Продолжительность
артиллерийской подготовки составляла
120—140 минут, т.е. по сравнению с 1943 годом
(Курская битва) увеличилась на 30%. Артиллерийскую
поддержку атаки пехоты и танков намечалось
осуществлять не только одинарным, но
и двойным огневым валом на глубину 1,5—2
км.
Особые надежды
возлагались на авиацию, которой предстояло решать важные
задачи: прочно удерживать господство
в воздухе, ударами бомбардировщиков и
штурмовиков по объектам противника на
поле боя и в тылу помогать своим войскам
прорывать оборону и развивать успех операции,
нарушать маневр вражеских резервов, дезорганизовывать
планомерный отход немецких войск, непрерывно
вести воздушную разведку.
Огромную работу
проделали войска фронтов по
инженерному обеспечению операции.
Саперные части и соединения
строили и ремонтировали дороги,
мосты, очищали от мин прилегающую местность.
Только в полосе действий 6-й гвардейской
и 43-й армий 1-го Белорусского фронта было
построено 500 км новых дорог и очищена
от мин площадь в 400 кв. км. Войска 3-го Белорусского
фронта возвели 157 и отремонтировали 348
мостов. Инженерные войска 1-го Белорусского
фронта соорудили четыре моста через Днепр
длиной от 65 до 150м.
Сложные задачи
стояли перед органами оперативного
и войскового тыла. По распоряжению
Ставки ВГК в войсках сосредоточивались
5 комплектов боеприпасов, 10—20 заправок авиационного и автомобильного
бензина, 30 сутодач продовольствия. В общей
сложности четырем фронтам требовалось
доставить 400 тыс. тонн боеприпасов, 300
тыс. тонн горючего, свыше 500 тыс. тонн продовольствия
и фуража. Чтобы представить, каким был
объем перевозок, отметим, что только для
доставки одного боекомплекта снарядов
и мин требовалось по меньшей мере 1300 железнодорожных
вагонов. Ежедневно фронтам подавалось
в среднем до 100 поездов.
До начала операции
войсковая, воздушная и агентурная разведки помогли вскрыть группировку
противника и характер его обороны. Только
в полосе 1-го Белорусского фронта разведчики
захватили 80 «языков».
Огромную помощь
войскам в получении сведений
о неприятеле оказали партизаны
и подпольщики. За шесть месяцев 1944 года они передали разведорганам
фронтов 5865 оперативных документов, захваченных
у противника. В ночь на 20 июня в тылу врага
на всех железнодорожных магистралях
загремели взрывы. Началась партизанская
рельсовая операция. В самый ответственный
момент боевых действий железнодорожное
движение в тылу врага было парализовано.
«Последняя неопределенность относительно
начала сроков наступления, — писал бывший
командующий 4-й немецкой армией генерал
К. Типпельскирх, — рассеялась 20 июня,
когда партизанами были предприняты крупные
диверсии на железных дорогах Пинск—Лунинец,
Борисов—Орша и Молодечно—Полоцк, то
есть как раз на коммуникациях группы
армий «Центр».
20 июня войска фронтов
заняли исходное для наступления
положение и ждали лишь сигнала
для начала боевых действий. Воины передовых
батальонов в короткие ночи перед сражениями
готовили позиции для атаки, а саперы полков
и дивизий незаметно для врага делали
проходы в минных и проволочных заграждениях.
22 июня началась разведка
боем. Чтобы скрыть направление главного удара, она осуществлялась
на широком фронте — 450 км. Специально
подготовленные передовые батальоны и
разведывательные отряды при поддержке
танков, артиллерийского огня и авиации
атаковали противника. Приняв разведку
боем за наступление главных сил, немцы
открыли ответный артиллерийский огонь
и стали спешно подтягивать резервы к
оборонительному рубежу «Пантера».