Литература эпохи Ивана Грозного

Литература эпохи  Ивана ГрозногоВ первые десятилетия XVI в. заканчивается собирание отдельных вотчинно-феодальных областей вокруг Москвы. Возникает единое Московское государство с централизованной властью самодержца — московского царя, который, опираясь на служилое дворянство, стремится обуздать своеволие удельных князей и бояр. Литература этого времени отражает напряженное противостояние, а также содержит апологию могущества и величия Московского царства. Москва видится как третий Рим, священный град, средоточие православной святыни, который будет стоять вечно.          Публицистика XVI в.          Публицистические жанры переживают расцвет в русской литературе в годы правления Ивана IV Грозного. Главными становятся вопросы о праведной и неправедной власти, о правильном устройстве государства и предназначении различных сословий, о соотношении религиозной веры и справедливого закона.

Заметной фигурой был  Иван Пересветов, автор нескольких публицистических повестей («Сказание о царе Константине», «Сказание о Магомет-салтане» и др.) и челобитных к Ивану Грозному. Он выступает как апологет самодержавного Московского государства и выразитель интересов дворянства. Боярская партия выдвигает незаурядного публициста, плодовитого писателя - князя и царского воеводу Андрея Курбского. Он автор писем к Грозному и «Истории князя великого Московского», написанных им в Литве, куда он бежал в 1564 г., опасаясь гнева царя после проигранного сражения в Ливонии. В первом своем послании царю Курбский обвинил его в жестокости, убийстве безвинных жертв, упрекнул за отказ советоваться с боярами и призвал Бога рассудить его с царем-злодеем на Страшном суде.

Уязвленный Иван Грозный  ответил боярину посланием, в  котором заявил, что волен казнить  или жаловать любого из подданных, не давая другим в том отчета. Но упрек в тиранстве и нечестивости он отверг и, в свою очередь, грозил князю Божиим судом. Затем боярин написал еще два послания, на которые  царь также ответил письмом. Курбский назвал стиль Грозного «широковещательным и многошумящим». Действительно, стиль Грозного глубоко индивидуален, его нельзя спутать со слогом других древнерусских авторов. Его послания эмоциональны, архаические книжные обороты соседствуют с разговорными и даже просторечными фразами.

По преданию, богатая библиотека Ивана Грозного была замурована в  подвалах царского дворца в Москве. Ее основу составили книги Константинопольской  библиотеки, полученные московским государем  в приданое за дочерью византийского  императора Софьей Палеолог. После  взятия Казани собрание пополнилось  за счет арабских манускриптов царя Сафи-Гирея. Всего же библиотека насчитывала около 800 уникальных рукописных книг: «История» Тита Ливия, «Энеида» Вергилия, сочинения Цицерона и других античных и средневековых авторов. Поиски легендарной библиотеки продолжаются до сих пор.

«История о Казанском  царстве»Восхваление Московского царства и его главы Ивана Грозного характерно для «Истории о Казанском царстве» (сохранилось около 200 его списков). «История» была написана около 1565 г. Ее автор был пленен татарами и пробыл в плену двадцать лет, а после взятия Казани Грозным поступил на службу к русскому царю.

«История» написана человеком  с незаурядным вкусом, владевшим  образной, художественной речью. Поэтично и трогательно передаются плач казанской  царицы, вспоминающей былое величие  своего царства, скорбь царицы Анастасии, проводившей в поход на Казань своего царственного супруга. Выразительно описаны былые набеги казанцев на Русскую землю, красочно изображено бесстрашие русского войска и триумф Ивана IV, с победой возвратившегося  в Москву.

«Домострой»Созданные в середине XVI в. «Домострой», «Стоглав», «Азбуковник» также находились в тесной связи с официальной идеологией. «Азбуковник», написанный в форме энциклопедического словаря излагает систему знаний и воззрений, обязательных для благомыслящего читателя. «Стоглав» заключает свод постановлений церковного Стоглавого собора 1551 г. по разным религиозным и житейским вопросам.

«Домострой» ставит цель до мелочей регламентировать поведение  состоятельного благонамеренного горожанина в религиозной, общественной и семейной сферах. Он состоит из трех частей: о  поклонении церкви и царской власти, о внутрисемейных отношениях («мирское строение») и ведении хозяйства («домовое строение»). В малейших деталях предстает  здесь бытовой уклад, которым  должна руководствоваться благочестивая  семья, возглавляемая домовладыкой — мужем и отцом. В "Домострое» отчетливо заметна ориентация на монастырский устав.

Андрей Курбский занимает очень важное и существенное место  в истории переводческой деятельности на Руси. Своим учителем он почитал  Максима Грека, а историки литературы называют его деятельность переходным и связующим звеном между трудами  афонского монаха и лихорадочной переводческой деятельностью, охватившей Москву в XVII столетии. Андрей Курбский не только переводил восточнохристианских отцов Церкви, но и смело обращался к западноевропейским источникам просвещения. И в то время, как в Москве еще с большим подозрением относились к наукам и "свободным художествам", Курбский настойчиво подчеркивал пользу просвещения для христианина. 

В русской литературе 16 века летописание продолжало оставаться самым распространенным её жанром. Литература 16 века в России развивалась, как вся страна, двигалась вперед. Поэтому в этом литературном жанре произошли некоторые изменения. Летописцы стали видеть свою задачу не только в том, что бы фиксировать факты происходящих событий, но и обосновывать события, давать характеристику историческим личностям. В русской литературе 16 века появился замечательный труд «Степная книга» В ней содержались портреты – описания великих князей и митрополитов  от Владимира до Ивана IV, книга утверждала нерушимость союза церкви и государства.      

Русская литература 16 века была отмечена и таким трудом как «Летописец  начала царства», книга повествовала о первых годах правления Ивана Грозного, говорила о необходимости в крепкой царской власти. Своеобразно исторической энциклопедией в русской литературе 16 века стала Николаевская летопись. Это уникальная книга, один из списков этой книги содержал около 16 тысяч великолепных миниатюр, и получил название лицевого свода.  Большое распространение в русской литературе 16 века получили публицистические и исторические сочинения. «Хронограф», «Повесть о Вавилонском царстве», «Повесть о начале Москвы», в этих книгах возвеличивалась великокняжеская власть и утверждалась роль России в мировой истории. Были в русской литературе 16 века и произведения, которые затрагивали  проблемы морали. «Житие митрополита Филарета», «Четьи – Минеи».  «Четьи – Минеи» - 12 томное собрание житие святых и других религиозных текстов. Настольной книгой русской литературы 16 векастал «Домострой».  «Домострой» охватывал буквально все стороны человеческой жизни, от нравственных норм, рекомендаций по воспитанию детей и отношениям в семье, до кулинарных рецептов. «Домострой» являлся своеобразным сводом правил и норм поведения, служивший настольной книгой для русского общества долгое время.

Русская литература в XVI веке:           XVI век — время окончательного складывания и укрепления Русского централизованного государства. В этот период продолжает развиваться русская архитектура, живопись, возникает книгопечатание. Вместе с тем XVI век был временем жесткой централизации культуры и литературы — разнообразные летописные своды сменяет единая общерусская великокняжеская (потом царская) летопись, создается единый свод церковной и частично светской литературы — «Великие Минеи Четий» (т. е. месячные тома для чтения — материал для чтения, расположенный по месяцам). Разгромленное в начале XVI в., еретическое движение возникло снова в середине XVI в. — после крупных народных восстаний 40-х гг. И вновь ересь была жестоко подавлена. Один из еретиков XVI в. дворянин Матфей Башкин сделал из евангельской проповеди любви к ближнему смелый вывод, что никто не имеет права владеть «христовыми рабами», он отпустил на свободу всех своих холопов. Еретик — холоп Феодосии Косой пошел еще дальше, заявив о том, что все люди равны, независимо от народности и вероисповедания: «всие людие едины суть у бога, и татарове, и немцы, и прочие языци». Феодосии Косой бежал из заключения в Литовскую Русь, где продолжал свою проповедь, сблизившись с наиболее смелыми польско-литовскими и западноевропейскими протестантами.

Антифеодальным движениям  противостоит официальная идеология. Складывание этой идеологии можно  проследить уже начиная с первых десятилетий XVI в. Примерно в одно время, в начале 20-х гг. этого века, появляются два важнейших идеологических памятника: «Послание о Мономаховом венце» Спиридона-Саввы и «Послание на звездочетцев» псковского старца Филофея. «Послание о Мономаховом венце» и «Сказание о князьях Владимирских». В «Послании о Мономаховом венце» Спиридона-Саввы излагалась легенда, сыгравшая важнейшую роль в развитии официальной идеологии Русского самодержавного государства. Это легенда о происхождении правящей на Руси великокняжеской династии от римского императора — «Августа-кесаря» и о подтверждении ее династических прав «Мономаховым венцом», якобы полученным киевским князем Владимиром Мономахом от византийского императора. Основы этой легенды восходили еще к XV в. и, возможно, были связаны с претензиями на «царский венец», выдвигавшимися в середине XV в. тверским великим князем Борисом Александровичем. В 1498 г. внук Ивана III Дмитрий (по материнской линии происходивший от тверских князей) был объявлен соправителем деда и коронован «шапкой Мономаха». Так впервые появилась корона, которой впоследствии стали венчаться русские государи. Вероятно, уже тогда существовали какие-то сказания, обосновывающие это венчание, но наиболее раннее письменное изложение таких сказаний, известное нам, — «Послание о Мономаховом венце» Спиридона-Саввы. Тверской монах, назначенный в XV в. в Константинополе митрополитом всея Руси, не признанный московским великим князем и попавший после этого в заточение, Спиридон-Савва был образованным для своего времени человеком. На основе «Послания о Мономаховом венце» был создан один из популярных памятников XVI в. — «Сказание о князьях Владимирских». Текст его был в общем сходен с текстом «Послания» Спиридона, но «Родословие литовских князей» выделено в особую статью, и роль, отведенная Спиридоном тверским князьям, перенесена

на московского князя  Юрия Даниловича и его потомков; в конце упоминалась победа Дмитрия  Донского над Мамаем.

В 1547 г. произошло важное событие  в истории Русского государства: молодой великий князь Иван IV был коронован «шапкой Мономаха»  и объявлен «царем всея Руси». В связи  с этим был составлен специальный  «Чин венчания», во вступлении к которому было использовано «Сказание о князьях  Владимирских». Идеи «Сказания» излагались в дипломатических памятниках, отражались в летописях и «Степенной книге» XVI в. и в «Государевом родословце». Они проникли даже в изобразительное  искусство: сцены из «Сказания о  князьях Владимирских» вырезаны на дверцах «царского места» (ограды для трона Ивана IV) в Московском Успенском соборе [1].

Общей во всех этих памятниках была идея, постепенно становившаяся  незыблемой основой официальной  идеологии, об особой роли России как  единственной православной страны, уцелевшей  в мире, утратившем истинное христианство.

В 1551 г. в Москве происходил церковный собор, постановления  которого были изданы в особой книге, состоящей из царских вопросов и  соборных ответов на эти вопросы; всего в этой книге было 100 глав. Отсюда и название этой книги и  самого собора, ее выпустившего. Стоглавый  собор утвердил сложившийся на Руси церковный культ как незыблемый и окончательный (установления Стоглава, как мы увидим, сыграли потом важную роль во время церковного раскола XVII в.). Вместе с тем решения Стоглавого собора были направлены против любых реформационно-еретических учений. В послании «отцам» Стоглавого собора Иван Грозный призывал их защищать христианскую веру «от душегубительных волк и от всяких козней вражиих». Собор осуждал чтение и распространение «богомерзких» и «еретических отреченных книг», выступал против «скомрахов» (скоморохов), «глумотворцев и арганников и гусельников и смехотворцев» и против иконников, которые пишут не «с древних образцов», а «самосмышлением».

С официальной идеологической политикой Ивана Грозного в период Стоглавого собора был связан ряд  обобщающих литературных мероприятий XVI в. К числу таких мероприятий  относится составление «Стоглава» и таких выдающихся памятников письменности, как «Великие Минеи Четий» и «Домострой».

«Великие Минеи Четии». «Великие Минеи Четии» (месячные чтения) были составлены под руководством новгородского архиепископа, впоследствии митрополита всея Руси Макария. Созданный им грандиозный свод состоял из двенадцати томов — по одному на каждый месяц года. Свод этот дошел до нас в трех версиях — Софийских Минеях, составленных еще в 30-х — начале 40-х гг., и Успенских и Царских Минеях начала 50-х годов. В состав каждого тома входили жития всех святых, память которых отмечается в данном месяце, и вся литература, прямо или косвенно связанная с этими святыми. По мысли Макария, в состав «Великих Миней Четьих» должны были войти не только жития, но и вообще «все книги четьи» (т. е. предназначенные для чтения), «которыя в Русской земле обретаются». В кодекс, созданный Макарием, входили, наряду с житиями, сочинения греческих «отцов церкви» (патристика), церковно-полемическая литература (например, книга Иосифа Волоцкого против еретиков — «Просветитель»), церковные уставы и даже такие сочинения, как «Христианская топография» (описание мира) Космы Индикоплова, повесть «Варлаам и Иоасаф», «Сказание о Вавилоне» и т. п. Таким образом, «Великие Минеи Четий» должны были охватывать всю сумму памятников (кроме летописей и хронографов), которые допускались к чтению на Руси. Чтобы представить себе объем этого свода, нужно учесть, что в каждом из его огромных (форматом в полный лист) томов содержится примерно по 1000 листей. Размеры его настолько велики, что, хотя с середины XIX в. до начала XX в. велось научное издание Миней, оно до сих пор не завершено.

«Домострой». Если «Стоглав»  содержал основные нормы церковного культа и обрядности на Руси, а «Великие Минеи Четий» определяли круг чтения русского человека, то «Домострой»  предлагал такую же систему норм внутренней, домашней жизни. Как и  другие памятники XVI в., «Домострой»  опирался на более раннюю литературную традицию. К этой традиции относился, например, такой выдающийся памятник Киевской Руси, как «Поучение Владимира  Мономаха». На Руси издавна бытовали проповеднические сборники, состоящие  из отдельных поучений и замечаний  по вопросам повседневного жизненного обихода («Измарагд», «Златоуст»). В XVI в. возник памятник, имеющий название «Домострой» (т. е. правила домашнего устройства) и состоящий из трех частей: о поклонении церкви и царской власти, о «мирском строении» (отношениях внутри семьи) и о «домовном Строении» (хозяйстве). Первая редакция «Домостроя»; .составленная еще до середины XVI в., содержала (при описании быта) весьма живые сценки из московской жизни, например рассказ о бабах-своднях, смущающих замужних «государынь» [6]. Вторая редакция «Домостроя» относится к середине XVI в., связана с именем Сильвестра; священника, входившего в узкий круг наиболее влиятельных и близких к царю лиц, который был назван впоследствии (в сочинениях А. М. Курбского, близкого к этому кругу) «Избранной радой». Эта редакция «Домостроя» заканчивалась посланием Сильвестра своему сыну Анфиму [7]. В центре «Домостроя» — отдельное хозяйство XVI в., замкнутое в себе «подворье». Хозяйство это находится внутри города и скорее отражает быт зажиточного горожанина, нежели боярина-землевладельца. Это — рачительный хозяин, «домовитый» человек, имеющий «домочадцев» и «сслуг» — холопов или наемных. Все основные предметы он приобретает на рынке, сочетая торгово-ремесленную деятельность с ростовщичеством. Он боится и чтит царя и власть — «кто противится властителем, тот божию поведению противитца».

Создание «Стоглава», «Великих Миней Четиих», «Домостроя» в значительной степени имело своей целью взять под контроль развитие культуры и литературы. По справедливому замечанию известного историка литературы Н. С. Тихонравова, мероприятия эти «громко говорят нам о возбуждении охранительных начал в умственном движении Московской Руси XVI в.». Контроль над культурой и литературой принял особенно жесткий характер во время опричнины Ивана Грозного, учрежденной в 1564 г. Царь, по выражению его противника Курбского, «затворил свое царствие аки в адовой твердыне», не допуская проникновения литературы с Запада, где в это время развивались Возрождение и Реформация. При не вполне ясных обстоятельствах прекратилось книгопечатание, начавшееся в 50—60-х гг. XVI в.; русский первопечатник Иван Федоров вынужден был переехать в Западную Русь (Острог, потом Львов).