Османская империя

Содержание:

1. Реформаторское движение  в Османской империи в конце  XVIII – XIX вв.

2. Режим «зулюма» и зарождение младотурецкого движения.

3. Внешняя политика Османской  империи в конце XVIII – XIX вв.

1. Реформаторское  движение в Османской империи  в конце XVIII – XIX вв.

В условиях деспотического правления султанов приобретали особое значение их личностные качества, воля, степень осознания необходимости реформ и решимость осуществить их. Реформы конца XVIII - начала XIX вв, проводились по инициативе и поддержке султанов Селима III и Махмуда П. До 1839 г. в результате усилий реформаторов были достигнуты некоторые итоги: ликвидированы устаревшие феодально-клерикальные институты, янычарский корпус, военно-ленная система, проведена административная реформа, заложены основы новой современной армии, открыты светские общеобразовательные школы, стали выпускаться правительственные турецкие газеты.

Оценивая в общем этот достаточно длительный период преобразований, можно утверждать, что они сыграли подготовительную роль в переходе Турции к более радикальным новациям. В самом деле, ранее по традиции все реформы проводились сверху, от имени султана, без аппеляций к каким-либо слоям населения, методы проведения нововведений иногда бывали чисто средневековыми (например, физическое истребление корпуса янычар в 1826 г.). Традиционность преобразований сказывалась и в том, что реформы предпринимались во имя стабилизации положения государства, его сложного социально-экономического и политического механизма, но не ради улучшения положения подданных, иначе говоря, эти реформы всегда были направлены не на строительство нового общества, а на восстановление прежних, хотя и обновленных, общественно-экономических институтов.

1839 г. открыл новую эпоху  в преобразовательной политике  верховной власти империи. Крупный  государственный деятель Мустафа  Решид-паша подготовил, а султан Абдул-Меджид I утвердил Гюльханейский акт, имевший принципиальное отличие от предыдущих нововведений. По закону, данному 3 ноября 1839 г., султан, впервые в практике Османского государства, взял на себя гарантии обеспечения безопасности жизни, чести и имущества всех подданных. Было гарантировано также обеспечение гласности судебных процессов и справедливое взимание налогов. Явное стремление султанской власти обеспечить себе более широкую общеимперскую поддержку содержалось в необычной для империи декларации равенства всех подданных в их правах и обязанностях без различия вероисповедания, Гюльханейский акт открыл целую серию преобразований в области права, экономики, народного просвещения, получивших общее название танзимата (реформ).

Значительная радикализация преобразований была обусловлена событиями в Египте - наместник султана Мухаммед Али попытался порвать вассальную зависимость от Порты и стать независимым правителем Египта. Турецким войскам потребовалась поддержка европейских держав - Англии и Австрии, чтобы Египет вновь стал провинцией Османской империи. Гюльханейский же акт, в котором султан обязывался соблюдать права приверженцев всех конфессий, мог быть благосклонно принят европейскими державами как явный поворот к цивилизованности и обеспечить Османской Турции более лояльное отношение Запада.

Начиная с 50-х гг. XIX в., зависимость  преобразований в империи от внешнеполитической ситуации становится все более очевидной. Таким крупным толчком к расширению и углублению влияния западноевропейских государств на внутреннюю политику Порты стала Крымская война 1853-56 гг. В этот период Османское правительство для покрытия дефицита в бюджете сделало первый иностранный заем в Англии и Франции в размере 75 млн. франков, что положило начало превращению Османского государства в полуколонию. После Крымской войны этот процесс ускорился. В последующие десять лет англо-французский капитал приступил к интенсивному приобретению различных концессий в Турции (док. № 1). В 50-60-е гг. иностранные предприниматели получили право на строительство железных дорог, создание банков и горнорудных предприятий. Промышленно-финансовая активность Англии и Франции, рост процентов по государственным займам привели к тому, что уже к середине 60-х гг. всей финансовой системой страны распоряжался Оттоманский банк, созданный в 1856 г. англо-французским капиталом, и уже в 1865 г. Порта была готова объявить себя банкротом. Лишь новый иностранный заем позволил на время оттянуть окончательный финансовый крах империи. Высшие должностные лица империи вполне отдавали себе отчет в серьезности положения. Настаивая на неотложном проведении реформ, великий везир Али-паша в 1867 г.подчеркивал, что речь шла о жизни и безопасности империи (док. № 2).

Уже первый заем Османского государства сопровождался такими шагами султанского правительства, которые обеспечили бы Турции наилучшие позиции на переговорах в Париже по выработке мирного договора. За неделю до начала переговоров в Париже 18 февраля 1856 г. крупный османский государственный деятель Али-паша провозгласил высочайший указ о продолжении реформ. Выступая инициатором и разработчиком основ указа, Али-паша исходил прежде всего из интересов защиты целостности границ империи. Для этого, как он полагал, необходимо было ликвидировать какие-либо предлоги для иностранного вмешательства в дела империи. Вот почему по указу, открывшему, по сути, второй этап танзимата, значительное внимание уделялось сохранению льгот и привилегий немусульманских общин, еще раз декларировалась равноправие мусульман и немусульман при занятии государственных должностей, в судах, при получении военного и гражданского образования. По настоянию западных партнеров этот указ был введен в статью № 9 Парижского мирного договора, и, таким образом, приобрел характер международных обязательств Османского государства. Можно было бы считать принятие этого указа известным тактическим маневром султанского правительства, действительно позволившим снять претензии к Турции по поводу положения христиан в империи, особенно славянских народов, если бы не более широкая трактовка прав немусульман. В указе 1856 г. имелось указание на то, что дискриминация немусульман по религиозному, языковому или этническому признакам будет наказываться по закону, а кроме того, в указе уделялось большое место будущему развитию торговли и банковского дела, говорилось о привлечении иностранных капиталов. И, наконец, достаточно обратиться к документам, например, к завещанию Али-паши (док. № 3), в котором он суммировал весь опыт своей государственной деятельности, чтобы понять, что защита прав немусульман с этих пор становилась долговременной государственной политикой для обеспечения внутренней и внешней стабильности Турции. Именно Крымская война показала наиболее дальновидным государственным деятелем Османской империи, что для ее консолидации необходимо отныне использовать надрелигиозные и надэтнические факторы. Так начало второго этапа танзимата было ознаменовано возникновением светской идеологии — османизма, теории единения и равенства всех групп населения, всех подданных империи.

Военный и финансовый крах Турции в итоге Крымской войны, ее зависимое положение на Парижской мирной конференции имели еще один, чрезвычайно важный для общественно-политического развития империи результат. В конце 50-х -начале 60-х гг. в османском обществе появились люди, которые не по своему положению и должности (как великие везиры, готовившие реформы), а по велению гражданского долга пытались вмешаться в осуществление внутренней и внешней политики Турции. Они называли себя «новыми османами» и стремились к реформам так же, как и их предшественники — крупные государственные деятели - везир Решид-паша, подготовивший закон 1839 г., Али-паша, выработавший закон 1856 г. Однако, «новые османы» считали, что министры-реформаторы проводили порочную политику — действовали только в интересах западных держав и никогда не ставили султанов в известность о подлинном положении дел в стране. Это было несправедливое мнение. Али-паша в его завещании, обращенном к султану, напоминал ему, что «народы не предназначены жить и работать исключительно для блага своих повелителей... Мы взяли дело наших народов в свои руки, чтобы защитить их перед Вашим Величеством... Увы! Наши усилия слишком часто сводились на нет окружением трона».

В 1865 г. было создано «Общество  новых османов», которое по составу  можно назвать разночинным. Здесь  были выходцы из родовитых, знатных  семей и сыновья офицеров, чиновников, ремесленников. Несомненно, это было поколение, воспитанное в условиях танзимата. Многие из них учились за границей. К их числу следует отнести журналиста Ибрагима Шинаси, публициста и писателя Абдул Хамида Зия-бёя, литератора Али Суави-эфенди. В момент образования общество представляло из себя небольшой кружок в пять человек, но уже через самое непродолжительное время к «новым османам» примкнуло более двухсот новых, членов. Говорить с достаточным основанием, что в середине и конце 60-х гг. у "новых османов" была четкая программа требований и действий, вряд ли возможно. Скорее всего их роль заключалась в том, что они начинали формировать общественное мнение, создавали дополнительное давление на феодально-клерикальное окружение при дворе султана и способствовали тем самым большей радикализации реформ в империи, именно с их публицистической деятельностью связано требование конституции для Турции. Одновременно можно утверждать, что в ряды «новых османов» включались и буржуазные элементы, поскольку одним из требований было обеспечение подлинной свободы личности и безопасности имущества. В 1865-67 гг. «новые османы» издавали газеты, произносили речи в мечетях, критиковали внутреннюю и внешнюю политику правительства, привлекали на свою сторону новых членов общества. В конце 60-х гг. общество «новых османов» стало ядром формирующегося социального слоя, нового для османского общества - османской интеллигенции. Больший, по сравнению с деятельностью министров-реформаторов, радикализм «новых османов» выразился в том, что именно они выступили первыми с требованием введения конституции в Османской империи. Идеи конституционного ограничения власти монарха окончательно оформились у «новых османов» в 1867—70 гг. во Франции, куда они эмигрировали, спасаясь от преследований султанских властей.

В начале 70-х гг., по возвращении в Турцию, «новые османы» возобновили свою издательскую и пропагандистскую деятельность. Особую известность приобрела газета «Ибрет» («Наставление»), которую издавал с 1872 г. один из самых активных деятелей общества Намык Кемаль. Он происходил из старинного и весьма почитаемого рода, давшего империи нескольких государственных деятелей. Кемаль получил светское образование и должен был повторить путь своих знатных предков, стать крупным чиновником на государственной службе. Однако он избрал нелегкий в Османской империи путь публициста, общественного деятеля и гордился своим призванием (док. № 7). В статьях Кемаля, который ввел в общественнополитическую практику такие понятия как «свобода», «отечество», «конституция», отражались идеи французских просветителей - Руссо, Монтескье, Вольтера. Патриотические произведения Намыка Кемаля стали идейным знаменем формировавшейся османской интеллигенции. Так, большой общественный резонанс имела пьеса Намыка Кемаля, поставленная в 1873 г. в Стамбуле, «Родина или Силистрия». Фабула пьесы, которая относилась ко времени Крымской войны, в том, что молодого офицера Ислам-бея, участвующего в военных действиях в Силистрии (в Болгарии), находит, переодевшись в мужское платье, его невеста Зекийе-ханым. Тайно пробравшись в тыл русских войск, они взрывают там пороховые погреба. Турецкая молодежь с большим энтузиазмом приветствовала патриотическую идею пьесы, получившую яркое выражение в монологе Ислам-бея (док. № 8). Главная мысль монолога заключалась в том, что служение Отечеству превыше всего, настоящий патриот всегда должен делать выбор в пользу Отечества.

После публикации пьесы и  ее постановки деятельность «новых османов» была прекращена репрессиями султанских властей. Многие из них были сосланы. Намыка Кемаля отправили на Кипр, где он продолжил свою литературную и общественную деятельность.

Между тем, Турция стояла на пороге новой войны. В 1875 г. в провинциях снова обострился национальный вопрос - начались восстания крестьян в  Боснии, Герцеговине, Болгарии, что  грозило новым вмешательством европейских  держав, прежде всего России, в дела Турции. В этих условиях первыми  отреагировали на опасность «новые османы». Весной 1876 г. они разослали  дипломатическим представителям европейских  государств «Манифест мусульман-патриотов», в котором проанализировали причины бедственного положения Турции и призывали верховную власть дать доступ к государственным постам образованным, способным людям, обеспечив их право руководить страной, исходя из ее интересов, на основе конституции (док. № 6). На этом этапе движения «новых османов» за конституцию их требования были поддержаны в самом высшем эшелоне власти. Министр иностранных дел, дальновидный и гибкий политик проанглийской направленности Мидхат-паша, обещал им свою помощь, и, по-существу, стал негласным руководителем их организации. Во многом этот либеральный деятель был даже более радикальным, чем сами «новые османы». Так, он последовательно выступал за расширение и обеспечение прав немусульман в империи.

Осенью 1875 г. стабильность империи  была резко нарушена еще и потому, что Порте, наконец, пришлось объявить о своем банкротстве и неспособности  выплачивать государственный долг (док. № 4). К этому времени Османская  империя имела более шести  миллиардов франков внешнего долга  и утратила контроль за финансовой системой государства в пользу англо-французского Оттоманского банка. Это открывало прямой путь к европейскому вмешательству в дела Турции и к окончательной потере экономической самостоятельности страны. Против султана Абдул Азиза I был составлен заговор, в котором участвовали «новые османы» и Мидхат-паша. Однако надежды сторонников конституции на либерального Мурада V не оправдались из-за душевной болезни последнего. Так, вынужденно в планах конституционалистов появилась новая фигура — принц Абдул-Хамид, обещавший ввести конституцию. Будущий султан был известен своей праздностью, малым интересом к государственным делам, подозрительностью и беспринципностью (док. № 12). Воспитанный в традиционных рамках султанского окружения, он, конечно, вовсе не был склонен на деле поддерживать идею конституции. Между тем внутри- и внешнеполитическая ситуация становилась все более сложной. В Сербии и Черногории шла настоящая война против Турции. По предложению России западные державы собрались провести в Стамбуле конференцию по вопросу о необходимости новых реформ в Турции и заключении мира между Турцией, с одной стороны, и Сербией и Черногорией, с другой. Давление европейских держав парализовало на некоторое время сопротивление султана, и в Стамбуле активизировались прогрессивные слои населения, выступавшие за введение конституции. Разворачивалась необычная для Османской империи процедура — общественное обсуждение в прессе проекта конституции, подготовленного Мидхат-пашой. Кроме того, по инициативе султана была создана комиссия, подготовившая альтернативные проекты.

Однако за основу закона был взят проект Мидхат-паши, которого впоследствии назвали отцом османской конституции.

Феодально-клерикальной оппозиции  удалось значительно сократить  количество предлагавшихся статей, особенно тех, где указывались, то есть ограничивались, права султана. Абдул-Хамид и его окружение стремились сделать все возможное, чтобы затянуть решение вопроса. Напряженность отношений между султаном и Мидхат-пашой увеличивалась, что нашло отражение в более позднем письме министра к султану (док. № 10). Так же, как в свое время Али-паша, Мидхат ставил на первое место интересы государства, а не султана. За вежливыми формулировками Мидхат-паша не скрывал своего отказа подчиняться монарху. Поскольку ситуация складывалась по-прежнему не в пользу Турции, султану с этим приходилось считаться. К тому же 11 декабря 1876 г. в Стамбуле на конференцию собрались представители Англии, Франции, России, Германии, Италии и Австро-Венгрии, чтобы предварительно и без участия турецких представителей решить вопросы ближайшего будущего Турции и ее христианских подданных. Это собрание сделало султана более сговорчивым, и он дал согласие на введение конституции.