Отмена крепостного права

С окончанием Крымской войны (1856 г.) в истории России началась, как ее называли современники, эпоха освобождения, или эпоха Великих реформ. Требование отмены крепостного права было выдвинуто представителями передовой общественно-политической мысли еще в конце XVIII в., все крупнейшие писатели говорили об аморальности крепостного права, за его отмену боролись тайные общества.

С 1855 по 1881 г. Россией правил царь Александр II (его наставником в детстве был поэт В. А. Жуковский). Всю жизнь в его душе боролись два начала - гуманное, привитое Жуковским, и милитаристское, унаследованное от отца Николая I. С 16 лет Александр приобщился к государственным делам, в 1846 году был назначен председателем Секретного комитета по крестьянскому делу. Новый император не был ни либералом, ни сторонником коренных реформ в стране, но он осознавал, что главной причиной поражения в Крымской войне было крепостничество, поэтому реформы необходимы прежде всего для сохранения величия Российской империи. Впечатлительный Александр II впоследствии говорил, что книга «Записки охотника» Ивана Тургенева убедила его в необходимости отмены крепостного права.

Главными причинами отмены крепостного права в России были следующие:

- во-первых, крепостничество сдерживало развитие промышленности, медленно шло накопление капитала. Россия могла перейти в разряд второстепенных государств;

- во-вторых, крестьянские хозяйства разорялись, так как помещики увеличивали барщину в Черноземье, а оброчные крестьяне уходили на заводы, подрывалась основа крепостнической экономики, базирующейся на принудительном, крайне неэффективном труде крепостных крестьян;

- в-третьих, кризис крепостничества явился одной из главных причин поражения страны в Крымской войне, которая показала военно-техническую отсталость России. Была подорвана финансовая система; крестьяне разорялись из-за рекрутских наборов, роста повинностей. Началось массовое бегство крестьян от помещиков;

- в-четвертых, рост числа крестьянских волнений (в 1860 г. произошло 126 выступлений крестьян) создавал реальную угрозу превращения разрозненных выступлений в новую «пугачевщину»;

- в-пятых, осознание правящими кругами, что крепостное право - «пороховой погреб» под государством. От либеральных помещиков, ученых, даже родственников царя, в частности младшего брата великого князя Константина, в адрес правительства стали поступать предложения, проекты реформирования земельных отношений. Александр II, выступая в 1856 году перед представителями московского дворянства, говорил: «Если мы не освободим крестьян сверху, то они освободят себя снизу»;

- в-шестых, крепостное право, как форма рабства, осуждалось всеми слоями русского общества.

Первые годы царствования Александра II были названы «первой российской оттепелью». Была объявлена амнистия политическим заключенным: декабристам, участникам Польского восстания, петрашевцам, списаны недоимки по налогам крестьян, ликвидированы военные поселения, ослаблена цензура, разрешен свободный выезд за границу.

Но у Александра II и  его министров не было продуманного плана реформ. Зато в обществе получили распространение записки различных  общественных деятелей, содержащие проекты  крестьянской реформы. Особый общественный резонанс вызвала «Записка об освобождении крестьян» историка К. Д. Кавелина (1856 г.). Он считал, что нельзя нарушать право собственности, при проведении реформы необходимо учитывать интересы и крестьян, и помещиков: освободить крестьян с землей и вознаградить помещиков. Отмена крепостного права, по его мнению, откроет путь другим реформам: судебной, военной, ликвидации цензуры и пр. Крепостники крайне отрицательно встретили «Записку» Кавелина, он даже был уволен из университета. Но его «Записка» во многом определила основные положения крестьянской реформы.

2.Подготовка крестьянской реформы 

Подготовка реформы началась сразу же после окончания Крымской войны. В 1857 г. был образован Секретный  комитет «для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян», который негласно начал разрабатывать план освобождения крестьян. В Комитет стали поступать различные проекты. Так, польские и литовские дворяне просили освободить крестьян без земли, тверские помещики предлагали освободить крестьян с землей за выкуп.

В ноябре 1857 г. Александр II дал  указание виленскому и петербургскому губернаторам учредить губернские комитеты для подготовки местных проектов улучшения быта помещичьих крестьян. Таким образом, реформа стала разрабатываться в обстановке гласности. Все проекты подавались в Главный комитет во главе с великим князем Константином Николаевичем.

В 1859 г. при Главном комитете были созданы две так называемые Редакционные комиссии для рассмотрения материалов, подготовленных губернскими комитетами, и для составления проекта закона об освобождении крестьян. Фактически обе комиссии слились, сохранив множественное наименование - «Редакционные комиссии». Возглавил комиссию генерал Я. И. Ростовцев, который привлек к работе либеральных помещиков и чиновников - Н. А. Милютина, Ю. Ф. Самарина, Н. П. Семенова и др. Летом 1859 г. проект «Положений о крестьянах» был подготовлен, позже на разных этапах обсуждения он претерпевал изменения и уточнения.

При обсуждении проекта реформы  помещиками выдвигались разные предложения  об условиях освобождения крестьян:

- крупные помещики-крепостники предлагали освободить крестьян, сохранив помещичью собственность на землю, а крестьянам разрешить пользоваться землей за барщину и оброк;

- среднепоместные дворяне  нечерноземной полосы предлагали освободить крестьян с землей, но за огромный выкуп;

- дворяне черноземной полосы предлагали освободить крестьян лишь с маленькими наделами, чтобы потом заставить крестьян арендовать землю или батрачить;

- помещики-либералы предлагали  освободить крестьян с землей, т. е. с пахотными наделами, но остальную часть земли оставить у помещиков;

- демократы (А. И. Герцен, Н. Г. Чернышевский) считали, что надо освободить крестьян с землей, без выкупа, а Н. А. Добролюбов фактически призывал к революционному решению земельного вопроса.

3. «Манифест об отмене  крепостного права»

19 февраля 1861 г. в Государственном  совете Александр II подписал «Положения  о реформе» (они включали в  себя 17 законодательных актов) и  «Манифест об отмене крепостного права». Эти документы были опубликованы в печати 5 марта 1861 г. «Положения 19 февраля 1861 года о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» состояли из ряда отдельных законов, трактовавших те или иные вопросы реформы. Наиболее важным из них являлось «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», в котором излагались основные условия отмены крепостного права. Крестьяне получали личную свободу и право свободно распоряжаться своим имуществом. Помещики сохраняли собственность на все принадлежавшие им земли, однако обязаны были предоставить в постоянное пользование крестьянам «усадебную оседлость», т. е. усадьбу с приусадебным участком, а также и полевой надел «для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком...». За пользование помещичьей землей крестьяне обязаны были отбывать барщину или платить оброк. Они не имели права отказаться от полевого надела, по крайней мере в первые девять лет. 
 
Размеры полевого надела и повинности должны были быть зафиксированы в уставных грамотах, для составления которых отводился двухлетний срок. В течение этих двух лет, до подписания уставных грамот, в жизни крестьян, фактически, ничего не менялось. 
 
Составление уставных грамот поручалось самим помещикам, а проверка их — так называемым мировым посредникам (подробнее о мировых посредниках см. ниже). 
В большинстве губерний уставные грамоты заключались не с отдельным крестьянином, а с «миром», т. е. с сельским обществом крестьян, принадлежавших тому или иному помещику, в результате чего и повинности за пользование землей взимались с «мира». Обязательное наделение землей и установление круговой поруки в отношении уплаты повинностей фактически приводили к закрепощению крестьян «миром». Крестьянин не имел права уйти из общества, получить паспорт — все это зависело от решения «мира». В западных же губерниях, где крестьянская община отсутствовала, уставные грамоты заключались подворно с каждым крестьянским хозяйством. 
 
Крестьянам предоставлялось право выкупа усадьбы, выкуп же полевого надела определялся волей помещика. В случае желания помещика продать свою землю крестьяне не имели права отказываться. Крестьяне, выкупившие свои полевые наделы, именовались крестьянами-собственниками, а не перешедшие на выкуп — временнообязанными. Выкуп в большинстве губерний производился также не отдельным лицом, а всем сельским обществом; а в западных губерниях – подворно. 
Вопрос о размерах земельных наделов, а также о платежах и повинностях за пользование ими определялся «Местными положениями» для различных губерний.  
 
Всего «Местных положений» было издано четыре: одно для большинства губерний «великороссийских, новороссийских и белорусских», включавшее в себя также восточную часть Северо-Западного края: Могилевскую и часть Витебской губерний); одно для Левобережной Украины; одно для Правобережной Украины; и наиболее нас интересующее «Литовское положение» для губерний Виленской, Гродненской, Ковенской, Минской и части Витебской. 
 
По всем основным условиям крестьянской реформы сначала рассмотрим основное «великороссийское положение», а затем особые условия, предоставляемые для литовских губерний. 
 
Земельные наделы 
 
Для определения земельного надела по Местному положению для великороссийских губерний вся территория делилась на три полосы: нечерноземную, черноземную и степную. 
Эти полосы в свою очередь делились на местности (нечерноземная—на девять, черноземная — на восемь, степная— на двенадцать), для каждой из которых устанавливался особый душевой земельный надел. Земля распределялась по ревизским душам (т. е. женщинам земля не отводилась). 
В состав душевого надела входила как «усадебная оседлость», так и полевой надел, включавший в себя пахотные, пастбищные и сенокосные земли. Для черноземной и нечерноземной полос устанавливался высший и низший душевые наделы, причем низший составлял одну треть высшего. 
В степной полосе устанавливался один так называемый указный надел. 
На практике, наибольший по размерам надел устанавливался там, где земля представляла незначительную ценность, как, например, в северных уездах; там же, где земля ценилась дорого, наделы были минимальны. 
 
Установленные «Положением» нормы душевого надела, как правило, были ниже того количества земли, которое находилось у крестьян до реформы. Это давало возможность помещикам отрезать в свою пользу ту часть земли, которая превышала высший душевой надел. Это привело к появлению печально знаменитых «отрезков», которые в черноземных губерниях составляли порой от 40% до 60% обрабатываемой крестьянами земли (в других регионах меньше, но также значительно). 
 
Кроме того, в ряде случаев помещик имел право отрезать землю даже тогда, когда крестьянские наделы не превышали нормы высшего душевого надела. По положению, это делалось, если в распоряжении помещика оставалось в черноземной и в нечерноземной полосе менее одной трети общего количества удобной земли, а в степной полосе— менее половины. Тогда помещик имел право сохранить за собой в первом случае одну треть, а во втором — половину «общей совокупности принадлежащих ему земель». 
 
Кроме того, помещик имел право предоставить крестьянину так называемый «дарственный» или «даровой» надел безвозмездно без выкупа; «на основе взаимного соглашения»; размер дарового надела составлял одну четверть высшего надела. В дальнейшем ходе реализации реформы даровые наделы нередко навязывались крестьянам насильно, вынуждая их в дальнейшем либо арендовать дополнительную землю у помещика по завышенным ценам, либо отдаваться в наем. 
 
Если же крестьянский надел оказывался ниже установленного наименьшего размера душевого надела, то помещик либо должен был увеличить таковой, либо соответственно снизить повинности за пользование землей. 
 
Помещики имели право без согласия на то крестьян производить «разверстание угодий к одним местам», т. е. предоставлять крестьянам земли в другом месте, а также переносить крестьянские усадьбы. Помимо этого, помещик имел право обменивать крестьянские земли. «Независимо от полюбовных соглашений помещику предоставляется во всякое время для приведения в исполнение своих хозяйственных предприятий... требовать от крестьян обмена необходимых ему участков из земли, отведенной в постоянное пользование крестьян». Этот обмен мог производиться, если на крестьянских наделах обнаруживали залежи торфа, минеральных источников и т. п., а также при желании помещика «провести по крестьянским угодьям дорогу или прогон». 
 
По условиям «Местного литовского положения», за крестьянами сохранялась и законодательно закреплялась вся земля, которой они пользовались к моменту объявления Манифеста (то есть на 19 февраля 1861 года). Возможности «отрезков», по сравнению с великороссийскими губерниями, были резко ограничены. Правда, помещик также имел право сокращать размеры крестьянских наделов, если у него оставалось менее одной трети удобных земель, однако крестьянский надел «...не может быть ни в каком случае... уменьшаем более чем на одну шестую часть; остальные пять шестых оного образуют неприкосновенную землю крестьянского надела...». 
 
Эти внешне льготные условия, вводившиеся в литовских губерниях по политическим соображениям для экономического давления на польское дворянство, привели фактически к обратным результатам и к многочисленным осложнениям: они законодательно закрепили резкое обезземеливание большей части крестьянства, происходившее в этих регионах на основании проводившихся инвентарных реформ в 1847 году и затем особенно после 1856 года, то есть с момента начала подготовки отмены крепостного права (грубо говоря, под шумок местное дворянство успело напоследок отрезать у крестьян изрядную часть земли). Кроме того, в этом регионе при подворном землевладении всегда очень остро стоял, и после реформы встал еще острее, вопрос о так называемых «сервитутах» - правах на пользование пастбищными, покосными, лесными и проч. угодьями, к которым крестьяне теперь полностью лишались доступа. 
 
Временнообязанные повинности 
 
Повинности за пользование землей подразделялись на денежные ("оброк", который в западных губерниях именовался также "чинш") и издольщину ("барщину") 
 
В «Положении» говорилось, что крестьяне не обязаны нести в пользу помещика какие-либо дополнительные повинности, а также уплачивать ему натуральную дань (птицей, яйцами, ягодами, грибами и т. д.). Основной формой повинностей был денежный оброк, размер которого в каждой губернии примерно соответствовал дореформенному. 
Наивысший оброк устанавливался там, где земля приносила незначительный доход, и, наоборот, преимущественно в черноземных губерниях оброк был значительно ниже. 
 
Если учесть, что земельные наделы зачастую были уменьшены по сравнению с дореформенным периодом, а оброк остался прежним, то во многих случаях доход помещика не только не уменьшался, но даже увеличивался. Размер оброка мог быть по ходатайству помещика увеличен (в случае занятия крестьянина торговлей, либо промыслами, либо, учитывая выгодное местоположение деревни,— близость к крупным торговым центрам и городам). Крестьянам также предоставлялось право просить о снижении оброка по причинам низкого качества земли, либо по другим основаниям. Ходатайства крестьян о снижении оброка должны были быть поддержаны мировым посредником и разрешаться губернским по крестьянским делам присутствием. 
 
Кроме того, в великороссийских губерниях вводились так называемые градации оброка. Суть их заключалась в том, что оброк, установленный для высшего душевого надела, не уменьшался пропорционально в случае предоставления крестьянину неполного надела, а, наоборот, исчислялся обратно пропорционально размеру надела.  
Например, в нечерноземной полосе за первую десятину душевого надела определялось 50 % оброка, за вторую — 25 %; остающиеся же 25 % оброка распределялись между остальной частью душевого надела. 
 
Оброк должен был уплачиваться помещику от всего общества «при круговом друг за друга ручательстве» крестьян. При этом помещик имел право требовать его вперед за полгода. Определявшийся «Положением» размер оброка устанавливался сроком на 20 лет, после чего предполагалось переоброчка на следующее двадцатилетие, предусматривавшая повышение оброка в связи с постепенным удорожанием земли. 
 
Другим видом повинностей являлась барщина.. За высший душевой и указный наделы независимо от их размеров полагалось 40 дней мужских и 30 дней женских в году. Из этого количества три пятых дней должны были отбываться крестьянами в летнее полугодие, а две пятых — в зимнее. Мужские дни подразделялись на конные и пешие. Конный день отбывали с одной лошадью и необходимыми орудиями (соха борона, телега). Соотношение между конными и пешими днями определялось по усмотрению помещика. Продолжительность работы устанавливалась в летнее время 12 часов, а в зимнее —9. Если душевой надел был менее высшего или указного, то количество барщинных дней уменьшалось, однако не пропорционально. 
Барщину должны были выполнять мужчины в возрасте от 18 до 55 лет, женщины — от 17 до 50 лет. За исправное отбывание барщины отвечало все общество (община) на основе круговой поруки. До истечения двухлетнего срока со дня издания «Положения» крестьяне имели право переходить с барщины на оброк лишь с согласия помещика; по истечении этого срока согласия не требовалось, однако крестьяне обязаны были предупредить помещика за год вперед. 
 
По «Местному положению» для литовских губерний оброк и барщина устанавливались следующим образом: в основу определения размеров оброка и барщины была положена ценность повинностей, взимавшихся с данного участка земли до реформы и обозначенных в инвентаре имения. При этом размер повинностей с десятины несколько уменьшался: оброк— не свыше 3 руб., барщина — не более 23 мужских и женских дней. В отдельных случаях оброк мог быть несколько увеличен, однако не выше общей денежной оценки повинностей, значившейся в инвентаре. При этом градации оброка отсутствовали; то есть оброк распределялся равномерно за каждую десятину. 
Переходы с барщины на оброк должны были осуществляться на таких же условиях, как и в «великороссийских» губерниях. Ответственность за уплату оброка и отбывание барщины нес индивидуально каждый домохозяин. 
 
Выкупная операция 
 
По «Общему положению» крестьяне обязаны были выкупить усадьбу, выкуп же полевого надела зависел исключительно от воли помещика. Условия выкупа излагались в специальном «Положении о выкупе крестьянами, вышедшими из крепостной зависимости, их усадебной оседлости и о содействии правительства к приобретению сими крестьянами в собственность полевых угодий». Выкуп усадьбы разрешался в любое время при условии отсутствия недоимки.  
Далее определялись точные нормы для расчета выкупной суммы. Эта сумма как за усадьбу, так и за полевой надел должна была определяться количеством оброка, установленного для крестьян. Выкуп надела мог быть осуществлен либо по добровольному соглашению помещика с крестьянами, либо по одностороннему требованию помещика вопреки желанию крестьян. 
 
При заключении выкупной сделки полевой надел, предоставленный крестьянам по уставной грамоте, мог быть при условии добровольного соглашения уменьшен до одной трети высшего.  
Если же заключение выкупной сделки производилось по одностороннему требованию помещика, то надел не подлежал уменьшению.  
В литовских же губерниях уменьшение полевого надела при выкупной операции не допускалось ни в каких случаях. 
 
Стоимость полевого надела, включая и усадьбу, определялась суммой капитализированного из 6% установленного для данной местности оброка. Приведем следующий пример. В Московской губернии оброк при высшем душевом наделе составлял 10 руб.; для того чтобы установить стоимость выкупа этого надела, необходимо капитализировать 10 руб. из 6%; составим пропорцию: 
 
100 : 6 = х : 10 = (100 ∙ 10) : 6 = 1000 : 6 = 166 руб. 66 коп. 
 
Таким образом, положив указанную капитализированную сумму в банк, владелец получал бы сумму оброка в виде процентов на капитал. 
 
Крестьяне, за исключением единиц, не могли внести единовременно всей суммы капитализированного оброка. Помещики же были заинтересованы в получении выкупа сразу. Пытаясь удовлетворить обе стороны, правительство «оказывало содействие в приобретении крестьянами в собственность их полевых угодий», т. е. организовало выкупную операцию. 
Сущность ее заключалась в том, что крестьяне получали выкупную ссуду, выдававшуюся государством единовременно помещику, которую крестьяне постепенно погашали. «Содействие правительства», т. е. выдача выкупных ссуд, распространялось лишь на крестьян, состоявших на оброке. Условия выкупной операции предполагали выдачу ссуды в размере 80% стоимости капитализированного оброка. Эта сумма, за вычетом долга помещика кредитным учреждениям (в случае, если имение было заложено), выдавалась помещику пятипроцентными государственными банковыми билетами и выкупным свидетельством. Помимо этого, крестьяне, приступая к выкупу, должны были внести предварительно в кассу уездного казначейства дополнительный платеж, доплачиваемый к выкупной ссуде, в размере одной пятой выкупной ссуды, если приобретался весь надел, и одной четверти, если приобреталась часть надела. Если же выкуп полевого надела осуществлялся не в результате добровольного соглашения между помещиками и крестьянами, а вследствие одностороннего требования помещика, то дополнительный платеж не полагался. Полученную от правительства выкупную сумму крестьяне обязаны были погашать в течение 49 лет по 6% ежегодно 
 
Выкупная операция предполагала длительное финансовое закабаление крестьян, и зачастую благодаря ей крестьяне вынуждены были отказываться от той земли, которую они имели право получить по условиям реформы или соглашаться на «даровые» наделы. 
 
Погашение крестьянами выкупных платежей производилось сельскими обществами, т. е. «миром», на основе принципа круговой поруки. (В литовских же губерниях, где существовало подворное землепользование, ответственность за погашение выкупных платежей при условии единоличных выкупных сделок была индивидуальной.) Вплоть до окончания погашения выкупных платежей крестьяне не имели права ни закладывать, ни продавать приобретенную ими в собственность землю. 
 
Освобождение отдельных категорий крепостных 
 
Освобождение дворовых крепостных 
 
Особое «Положение» было издано в отношении дворовых. Дворовые не получали ни полевого надела, ни усадьбы. Со дня обнародования «Положения» дворовые формально приобретали «...все права, личные, семейственные и по имуществу, предоставленные крестьянам, вышедшим из крепостной зависимости». Однако, несмотря на это, они в течение двух лет оставались в полной зависимости от своих владельцев. Дворовые должны были исправно служить или платить оброк, «оставаясь в полном, на основании законов, повиновении владельцев» 
Если дворовый находился на оброке, то помещик не имел права отзывать его либо повышать оброк. Помещик мог, если он считал это для себя выгодным, дать дворовому свободу и ранее двухлетнего срока. 
По истечении этого срока все дворовые отпускались помещиком на волю, не получая какого-либо вознаграждения, независимо от срока службы на помещика. Таким образом, больные и престарелые, лишенные трудоспособности дворовые, в буквальном смысле этого слова, выбрасывались на улицу. Правда, «Положение» предусматривало создание некоторого фонда «...для призрения престарелых, дряхлых, страждущих душевными и телесными недугами и круглых малолетних сирот» путем обложения самих дворовых рублевым сбором. 
 
Освобождение крестьян мелкопоместных владельцев 
 
Особые «Дополнительные правила» были изданы в отношении устройства крестьян мелкопоместных владельцев. Мелкопоместными владельцами считались те, у которых было менее 21 мужской души и к тому же ограниченное количество земли. 
Для ограждения интересов мелкопоместного дворянства правила устанавливали для них ряд льгот. Помещикам предоставлялось право не наделять вовсе крестьян землей, если к моменту опубликования «Положения» они ею не пользовались. Вместе с тем помещики не обязаны были прирезывать крестьянам землю, если их наделы были менее низшей нормы. Крестьянам, вовсе не получившим земельного надела, предоставлялось право перехода на казенные земли с соответствующим пособием на обзаведение. Крестьянам же, получившим незначительный надел, разрешалось поселиться на казенных землях лишь с согласия помещика. В этом случае земля, находившаяся в пользовании крестьян, возвращалась к помещику. Наконец, помещик имел право передать крестьян с их полевыми наделами в казенное ведомство, за что получал единовременно вознаграждение в сумме капитализированного годового оброка. 
Для особо нуждавшихся мелкопоместных землевладельцев выдавались пособия, в целях чего для каждого уезда были определены соответствующие суммы. 
 
Положение временнообязанных крестьян и права поместного дворянства 
 
По «Общему положению» крестьяне получали «права состояния свободных сельских обывателей, как личные, так и по имущественных делам» 
При этом зачислялись они в разряд так называемых податных сословий, которые в отличие от привилегированных должны были платить подушную подать, нести рекрутскую повинность. Крестьяне оставались в известной зависимости от местного дворянства, а временнообязанные к тому же и от своих прежних владельцев. 
По отношению к временнообязанным помещик сохранял широкие права. Он являлся «попечителем» сельского общества. Ему предоставлялось «право надзора за охранением общественного порядка и общественной безопасности на пространстве принадлежащего ему имения». Таким образом, помещику предоставлялись права вотчинной полиции, т. е. в полицейском отношении ему подчинялись сельские власти. 
Помещик имел право требовать смены сельского старосты либо других лиц сельской администрации. Более того, в течение первых девяти лет помещику предоставлялось «...право, если он признает присутствие какого-либо крестьянина в обществе вредным или опасным, предложить самому обществу об исключении того крестьянина и представлении его в распоряжение правительства». Если общество не соглашалось с помещиком, он мог поставить этот вопрос перед представителями администрации и добиться высылки из общества неугодного ему крестьянина. 
 
Крестьянское самоуправление 
 
Согласно «Положению» в селениях бывших помещичьих крестьян создавались органы крестьянского общественного управления, находившиеся в большой зависимости от местного дворянства и административно-полицейских властей. Низовым звеном этих органов являлось сельское общество, состоявшее из крестьян, «водворенных на земле одного помещика». 
Несколько сельских обществ образовывали волость, создававшуюся по территориальному принципу и включавшую от 300 до 2 тыс. ревизских душ. Как правило, волость должна была совпадать с церковным приходом. При малочисленности прихода соединялись в одну волость два или несколько приходов. 
Сельское общественное управление составляло сельский сход, избиравший сельского старосту и ряд должностных лиц (сборщики податей, смотрители хлебных магазинов и т. д.). Сельский сход состоял из всех крестьян-домохозяев, а также выборных сельских должностных лиц. Сход собирался старостой как по собственной инициативе, так и по требованию помещика. Помимо выборов должностных лиц, сельский сход ведал вопросами пользования общинной землей, раскладкой казенных податей, рекрутскими наборами, сбором податей и недоимок. Он разрешал вопросы о семейных разделах, выходе из общества, а также имел право выносить приговоры об «удалении из общества вредных и порочных членов его» и устранять отдельных домохозяев от участия в сходах сроком не более как на три года. 
 
Решения сельского схода должны были выполняться сельским старостой, который имел определенные административно-полицейские права. Сельский староста «по делам полицейского ведомства» подчинялся как волостному начальству, так и чинам полиции. В его обязанность входило «принимать необходимые меры для охранения благочиния, порядка и безопасности лиц и имуществ от преступных действий...». Он же ведал предварительным дознанием и задерживал виновных до прибытия полиции или судебного следователя. В сельских обществах временнообязанных крестьян староста следил за тем, чтобы крестьяне выполняли барщину, исправно платили оброк и вообще должны были «немедленно исполнять законные требования помещика...». Сельский староста наделялся и административными функциями: он имел право наказывать за маловажные проступки, подвергая виновных аресту или общественным работам до двух дней, либо облагать штрафом до 1 руб. 
 
Волостное управление составлялось из волостного схода, волостного старшины с волостным правлением и волостного крестьянского суда. Волостной сход состоял из выборных сельских и волостных должностных лиц и представителей от каждых десяти дворов крестьян, избиравшихся на сельских сходах. Волостной сход избирал волостных должностных лиц и судей, а также разрешал различные хозяйственные и финансовые вопросы, касавшиеся всей волости. Фактическим хозяином волости являлся волостной старшина, отвечавший «за сохранение общего порядка, спокойствия и благочиния». 
Ему подчинялись все сельские старосты, которые обязаны были беспрекословно выполнять его указания. Волостной старшина должен был «охранять благочиние в общественных местах и безопасность лиц и имущества от преступных действий, а также принимать первоначальные меры для восстановления нарушенной тишины, порядка и безопасности, впредь до распоряжения земской полиции». По «делам общественным» волостной старшина обязан был созывать и распускать волостные сходы, а также выполнять их решения, наблюдать за содержанием школ, больниц, дорог, мостов и т. д. 
 
Волостное правление состояло из волостного старшины, сельских старост и других выборных должностных лиц. Значение волостного правления было невелико. Собственно его компетенции принадлежали дела о расходовании волостных сумм, о продаже частного крестьянского имущества за недоимки, о найме и увольнении тех должностных лиц сельской волостной администрации, которые служили не по  
выборам. Все остальные вопросы решались единолично волостным старшиной. 
 
Волостной суд избирался ежегодно волостным сходом в составе от четырех до двенадцати очередных судей. Одновременно в присутствии суда должно было находиться не менее 3 судей. Волостному суду были подсудны споры и тяжбы между крестьянами при наличии иска не свыше 100 руб., а также дела по мелким преступлениям, совершенным крестьянами на территории волости по отношению к лицам этого же сословия. В случае же, если преступление совершалось или в нем принимали участие лица других сословий, дело подлежало рассмотрению иных судебных инстанций. Волостной суд имел право приговаривать к общественным работам сроком на 6 дней, аресту до 7 дней, денежному штрафу до 3 руб., а также телесному наказанию—розгами до 20 ударов. От телесных наказаний освобождались представители сельской и волостной администрации, занимавшие должности по выборам. 
волостной суд в игре не отыгрывается, полномочия волостного суда передаются уездному суду 
 
Институт мировых посредников 
 
Права мировых посредников, а также уездных и губернских учреждений, ведавших крестьянскими вопросами, были изложены в особом «Положении о губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях». «Для разбора недоразумений, споров и жалоб,— указывалось в первой статье этого «Положения»,— могущих возникать из обязательных поземельных отношений между помещиками и временнообязанными крестьянами, и для заведования особыми... делами крестьян, вышедших из крепостной зависимости, учреждаются: мировые посредники, уездные мировые съезды и губернские по крестьянским делам присутствия». Мировыми посредниками могли назначаться потомственные дворяне-помещики, обладавшие земельным цензом от 150 до 500 десятин земли. 
Мировые посредники намечались уездным дворянским собранием, представлялись губернатором и утверждались Сенатом. 
 
Помимо составления уставных грамот и разрешения всякого рода споров, возникавших в связи с применением «Положений 19 февраля», мировому посреднику поручалось также непосредственное наблюдение за крестьянскими учреждениями, а также ряд судебно-полицейских функций. Мировые посредники утверждали избрание волостных старшин и других представителей сельской выборной администрации. Они имели право отрешать от должности сельских старост и временно отстранять волостных старшин. По требованию мирового посредника должен был созываться сельский сход, без его санкции не мог быть собран волостной сход. Мировому посреднику предоставлялось также право налагать на представителей сельской администрации как взыскания, вплоть до недельного ареста, так и денежные штрафы до 5 руб. 
 
По делам судебно-следственным мировым посредникам предоставлялось право разбора споров, связанных с наймом рабочей силы, арендой земли, потравами, порубками и т. д., если сумма иска не превышала 30 руб. В соответствии с этим мировой посредник имел право присуждать: 1) лиц всех сословий либо к имущественному вознаграждению, сообразно причиненному ущербу, либо к денежному взысканию до пяти рублей; 2) лиц податного состояния к общественным работам до шести дней, или аресту до семи дней, либо к наказанию розгами до двадцати ударов. 
 
Второй инстанцией, утверждавшей решения мировых посредников и обсуждавшей поступившие на их действия жалобы, являлся уездный мировой съезд. Съезд этот состоял из мировых посредников, одного дворянина—члена от правительства и председательствующего — уездного предводителя дворянства. 
Наконец, высшей инстанцией, рассматривавшей жалобы на действия мировых посредников и уездных мировых съездов, а также окончательно утверждавшей отдельные вопросы (добровольные соглашения о так называемом дарственном наделе, понижение и повышение повинностей против установленных размеров и т. д.), являлось губернское по крестьянским делам присутствие. Оно возглавлялось губернатором и состояло из губернского предводителя дворянства, управляющего палатой государственных имуществ, губернского прокурора и четырех дворян-помещиков (двух по назначению Министерства внутренних дел, согласно представлению губернатора, и двух, избранных собранием губернских и уездных предводителей дворянства). 
 
Уже в течение мая—июня 1861 г. во всех губерниях мировые посредники приступили к исполнению своих обязанностей. Число мировых посредников в губернии в среднем составляло от 30 до 50. Мировой участок состоял из 3—5 волостей.

После опубликования Манифеста  во многих губерниях начались крестьянские бунты против грабительских положений реформы. Крестьян не устраивало, что после опубликования документов о реформе они еще 2 года должны были оставаться в подчинении у помещика — исполнять барщину, платить оброк, что предоставленные им наделы были помещичьей собственностью, которую они должны были выкупать. Особенно сильны были массовые волнения в селе Бездна Казанской губернии и в селе Кандеевка Пензенской губернии. При подавлении восстания в Бездне погиб 91 крестьянин, в Кандеевке - 19 крестьян. Всего в 1861 г. произошло 1860 крестьянских волнений, для подавления более половины из них была применена военная сила. Но к осени 1861 г. крестьянское движение пошло на убыль.