Период Великого княжества Литовского

Период Великого княжества  Литовского вне всякого сомнения занимает место в историческом развитии народа беларуси и, соответственно, его политической мысли. Белорусские историки М. В. Довнар-Запольский (1867—1934) и В. М; Игнатовский (1881—1931) полагали, что это государственное образование правильнее было бы называть Великим княжеством Литовско-Белорусским, поскольку белорусы в структуре его населения имели численное превосходство. Однако это мнение оспаривается другими учеными. С их точки зрения, неправомерно называть государство белорусским, если к тому времени этнически еще не сложилась сама белорусская народность. Тем не менее именно в период Великого княжества Литовского и набирает силу процесс формирования этнического самосознания белорусов. Он проявляется главным, образом в развитии родного языка, письменности, философской, политической и правовой мысли, бытовой культуры, устного народного творчества, приверженности православному вероисповеданию.

На развитии политической мысли и всей отечественной культуры в рассматриваемый период благотворно сказывался общий духовный подъем, охвативший европейские страны в эпоху Возрождения. Это время дало нам Франциска Скорину (ок. 1490 — не позднее 1552) — белорусского и восточнославянского первопечатника и просветителя

Франциск Скорина свои социально-политические взгляды изложил в предисловиях, послесловиях и комментариях к напечатанным им религиозным книгам. Аналитики справедливо отмечают, что Скорина явился первым мыслителем Беларуси, который поставил и рассмотрел проблему соотношения права и закона. Объясняя возникновение законов, он делил их на «неписаные» и «писаные». По его убеждению, люди сначала жили по «неписаным» или «прироженым» законам справедливости и взаимного уважения. «Писаные» же законы, считает Скорина, создаются людьми на основе «прироженых». Вот как он сам об этом пишет: «Закон прироженый в том наболей соблюдаем бываеть: то чинити иным всем, что самому любо есть от иных всех, и того не чинити иным, чего сам не хочешь от иных имети. А на том, яко на уднении, вси законы заложены суть... Сей закон прироженый написан ест в серци единого каждого человека... А тако прежде всех законов или прав писаных закон прироженый всем людям от бога дан ест». Одновременно Скорина проповедует равенство всех перед законом. Он требует, чтобы суд был справедливым, ибо законы предназначены для охраны спокойствия и благосостояния общества.

Видными представителями  белорусской политической мысли  этого периода были также Андрей Волан (1530— 1610), Сымон Будный (ок. 1530—1593), Василий Тяпинский (ок. 1540—1604), Л. И. Сапега (1557—1633), Петр из Гонендза (между 1526-30—1573), Я куб из Калиновки (?— 1583), Павел из Визны (XVI в.), Мартин Чеховиц (1532— 1613) и др. В их произведениях анализируются актуальные для эпохи Возрождения проблемы: происхождение и сущность государственной власти, идеалы справедливого правления, соотношение права и закона, естественные права человека, соотношение прав и свобод подданных. Эти произведения не уступали лучшим образцам западноевропейской политической мысли того времени. В целом уровень развития отечественной политической мысли в этот период получил свое закрепление в таких уникальных политико-правовых документах, как Статуты Великого княжества Литовского 1529, 1566 и 1588 гг.

Подчеркнем, социально-политические и правовые идеи отечественных мыслителей рассматриваемого периода носили гуманистический характер. Однако в общем потоке обсуждаемых общественных проблем и предлагаемых решений развивались два направления: умеренно-гуманистическое и радикально-гуманистическое.

Представители первого, умеренно-гуманистического, направления (Ф. Скорина, М. Гусовский, А. Волан, С. Будный, В. Тяпинский, JI. Сапега и др.) выражали интересы феодального сословия и горожан, сознавали необходимость определенных общественных перемен, являлись приверженцами, активной социальной деятельности в рамках существующих общественных институтов. Представители второго, радикал ь и о-г уманистического, направления социально-политической мысли (Якуб из Калиновки, Петр из Гонендза, Павел из Визны, Мартин Чеховиц и др.) в специфической, религиозно-теологической форме отражали интересы и общественные идеалы народных низов, стремились к радикальным социально-политическим переменам, считали необходимым проявлять социальную активность за рамками сложившихся общественных институтов. Если в содержании социально-политических и правовых идей представителей первого направления ведущей была раннебуржуазная тенденция, то у выразителей: второго — народно-утопическая.

Представляет интерес полемика Сымона Будного с Якубом из Калиновки. Последний, поддерживаемый рядом своих единомышленников, выступал перед христианами с проповедью уравнительных и анархистских социальных идей. В частности, он требовал от имущих христиан, чтобы они неотложно продавали свою собственность и вырученные деньги распределяли между бедными. Якуб из Калиновки доказывал также, что христианам нет необходимости иметь правительство, делиться на господ, подданных и подневольных, потому требовал полной свободы для всех, упразднения государства как такового со всеми его учреждениями и атрибутами. Свои идеи он обосновывав тем, что первые христиане имели общее имущество, что все члены христианских общин были равны друг перед другом и что между ними не было ни подданных, ни рабов. Как видно, Якуб из Калиновки выступал в качестве идеолога бедного и обездоленного люда, по своим идейно-политическим взглядам являлся, как бы мы сегодня сказали, утопическим социалистом (коммунистом).

С иных идейных позиций  возражал ему Сымон Будный. Пользуясь современной терминологией, его социально-политические взгляды можно определить как умеренно консервативные. Уравнительным социальным идеям, требованиям полной свободы для всех он противопоставил модель общественного устройства, основанную на мирном сосуществовании и сотрудничестве различных социальных групп, развивающуюся эволюционно, без революционных потрясений. Одновременно мыслитель решительно выступил в защиту правительства и права каждого подданного занимать государственную должность.

Для подтверждения своих  идей Будный прибегал как к логическим, рационалистическим доводам, так и к авторитету текстов Священного Писания. Так, выступая против отказа людей от своего имущества, он писал: «Естли бы кто зараз все именье покинул или кому отдал, не будеть напотом мети откуле бы милостину дати, и сам мусить у иных хлеба просити» . Вместе с тем он замечает, что и Сын Божий не призывал своих последователей сразу все продать и раздать: «Хрыстос жадае ад сваіх вучняў не таго, каб яны нічога не мелі, а каб яны спаўна давалі ялмужну (милостыню. — В. М.), былі гатовыя аддаіц» нават апошняе».

Доказывая необходимость  правительства, Будный выдвинул пятнадцать логических доводов, аргументы для которых он также почти полностью заимствует из Священного Писания. Подобными же приемами он обосновывает и необходимость деления общества на господ и подданных. Точно так же отстаивает Будный и выдвинутые им принципы взаимоотношений между господами и подчиненными, систему их взаимных прав и обязанностей, соблюдение которых, по его мнению, принесет пользу тем и другим, явится гарантией общественного спокойствия.

Как считают биографы Сымона Будного, вряд ли он принимал непосредственное участие в разработке Статута Великого княжества Литовского 1588 г. Однако несомненно, что в новый Статут вошел целый ряд юридических норм, регулирующих отношения различных социальных слоев — богатых и бедных, господ и подневольных, государственных чиновников и подданных, основывающихся на идеях, которые отстаивал в своих произведениях мыслитель.

В период Речи Посполитой белорусская политическая мысль все больше обращается к проблемам дальнейшего исторического пути, развития его самостоятельности, единения с братским русским народом. Объективной предпосылкой актуализации в общественном сознании идеи воссоединения белорусов, как и украинцев, с русскими, является усиление социального и национально-религиозного гнета со стороны господствующих классов Польши. По мере роста мощи и значения Московского государства как общерусского центра идея воссоединения с русскими с середины XVI в. овладевает сознанием все новых слоев православного населения, а с середины XVII в. она становится доминирующей в умонастроениях широких народных масс.

Обоснование и развитие идея единения русского, белорусского и украинского народов получает в произведениях педагога и общественного деятеля Стефана Зизания (2-я пол. XVI в. — нач. XVII в.), выдающегося белорусско-русского поэта, церковного и общественного деятеля Симеона Полоцкого (1629—1680), видного писателя и общественного деятеля, епископа белорусского Георгия Конисского (1717—1795). Каждый из этих мыслителей стремился привести понятные и убедительные для своих современников доводы в пользу защищаемой ими идеи.

Стефан Зизаний, к примеру, разработал оригинальное религиозно-этическое учение, которое носило в тех условиях актуальный общественно-политический характер. Современное ему общество мыслитель рассматривает как своеобразное поле противоборства сил зла и добра. Воплощением первых выступают принявшие унию светские и духовные феодалы, «слуги Антихриста», которые погрязли в роскоши и телесных удовольствиях. Воплощением вторых является простой люд, «всі змордованыи и обтяженныи», «слуги Христа», которые борются против католицизма и унии. Это учение имело своей целью активизировать национально-религиозную и антифеодальную борьбу белорусского и украинского народов.

Симеон Полоцкий приходит к глубокому пониманию необходимости воссоединения русских, белорусов и украинцев на основании осмысления исторического прошлого своего отечества. В своих ранних стихотворениях, «Метрах», написанных в честь встречи русского царя Алексея Михайловича и его армии в Витебске, он утверждал, что наци- онально-религиозная свобода восторжествует на Беларуси только в результате помощи «с востока». Симеон Полоцкий считал миссию русского царя и его армии богоугодной, справедливой и освободительной. В его понимании Алексей Михайлович есть не просто союзник белорусов, но и их «дедич» (наследник по Деду), «всех россов царь и государь». Право русского царя на титул «Всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец» он обосновывает исторически, рассматривая Алексея Михайловича в качестве законного преемника власти киевских князей.

Георгий Конисский всю свою жизнь посвятил идее воссоединения белорусского, украинского и русского народов в единое Российское государство. В своих исторических исследованиях он исходит из того, что русские, украинцы и белорусы испокон веков являются братскими народами и что их объединяет не только общая вера, но и общая историческая судьба, общая духовная культура и общий в своей основе язык. И надо заметить, что, будучи авторитетным общественным и религиозным деятелем, Георгий Конисский немало способствовал достижению указанной цели.