Первые крупные частные предприниматели: какие они

Московский  институт экономики, менеджмента и  права. 
 
 
 
 
 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по  дисциплине «История российского предпринимательства»

Тема: « Первые крупные частные предприниматели: какие они?» 
 
 
 
 

                                                                                                                     Выполнил студент

                                                                                                                    ЭЗДтв 20.1/Б-11

                                                                                                                   Валитова Лейсан Рафаэлевна

                                                                                                                   Проверил преподаватель

                                                                                                                   Новиков Александр  
 
 
 

Москва 2012

       Первым крупным предпринимателем  был боярин Борис Иванович Морозов. Морозов Б.И.был не просто представителем одного из боярских родов, он был свояком царя Алексея Михайловича, т.е. мужем сестры царицы, и главой российского правительства. Б.И. Морозов возглавлял четыре важнейших приказа, в том числе Приказ Большой казны — главное финансовое ведомство государства. Его жесткая финансовая политика, увеличение налогов, в частности, налога на соль, о котором речь пойдет особо, вызвала народное восстание. По требованию восставших царь был вынужден удалить с государственных постов своего воспитателя Б.И. Морозова и созвать Земский собор тот самый Земский собор, который официально установил крепостное право. Таким образом, говоря о предпринимательской деятельности Морозова, нужно учитывать и его связь с государственной властью.

     Б.И. Морозов использовал крестьянские текстильные промыслы, организовав территориальное разделение труда. Пряжа, изготовленная в подмосковных селах, поступала боярину в виде оброка, затем отсылалась в села Нижегородского уезда, где из нее готовилось полотно. В одном из сел ткали по заказу боярина широкие полотна, которые в России ткать еще не умели, и учили этому местных крестьянок.

     Но  Морозов занимался не только текстильным  производством. Главное место в  его промышленной деятельности занимало изготовление поташа. У него было 17 «будных майданов» (заведений по производству поташа), и сбыт продукции заграницу приносил ему до полумиллиона рублей выручки в год (в переводе на деньги начала XX в.).По словам Кильбургера, члена шведского посольства в России, поташ «составлял главную торговлю России», т.е. был главным предметом ее экспорта. Торговля поташом составляла государственную монополию, т.е. весь произведенный в стране поташ поступал в распоряжение государства и государством продавался заграницу.

       В 60-е гг. XVII в. 75% всего поступавшего в казну поташа поставляли 10 бояр и дворян. Именно они, владельцы лесов и зависимых работников из крестьян, только и были в состоянии заниматься этим производством. При этом 56% всего поступавшего в казну поташа давали промыслы Морозова.

     Каждый  будный майдан был самостоятельным  предприятием, на котором было занято до десяти работников. Перечень рабочих  специальностей («будники», «воштари», «поливачи» и др.) свидетельствует  о разделении труда. Следовательно, по этому показателю майданы можно  считать мануфактурами. Работу каждого майдана контролировал «дозорщик», который вел приходно-расходную книгу. Таким образом, если текстильное производство в хозяйстве Морозова — это лишь внесение организационных элементов в существовавшие и прежде промыслы, то поташ производился на предприятиях, созданных владельцем.

        Вскоре все частные промыслы  перешли в ведение Большой  казны, т.е. была установлена  государственная монополия не только на экспорт, но и на производство поташа. Монополия на сбыт поташа заграницу приносила казне высокий доход. Например, в 70-х гг. XVII в. в Вологде пуд поташа обходился казне в 22 копеек, а продавался заграницу за 70 копеек. Часть поташа производилась на казенных Арзамасских промыслах.

     В имениях Морозова было организовано и железоделательное производство. В Звенигородском уезде боярин построил в XVII в. железоделательный завод, на котором работало 20 поляков из военнопленных. Завод был «вододействующим», т.е. его механизмы приводились в движение от водяного колеса. Это значит, что там была доменная печь, потому что только для нее требовалось механическое дутье и механические молоты. Такие доменные заводы принято относить к мануфактурному производству. В другом имении, около Нижнего Новгорода, железо плавили в «домницах», т.е. по обычной технологии крестьянских промыслов.

       Действовали в имениях Морозова  и винокуренные заведения, где  перерабатывалось зерно его вотчин, что было выгоднее, чем продавать  его. Морозову принадлежали также  кирпичные и кожевенные заведения,  мукомольные мельницы и рыбные  промыслы. В этих отраслях работа  была организована традиционно.  Рыбные промыслы существовали  еще в Киевской Руси; кирпич обычно заготовлялся при строительных работах; в кожевенном деле, как и в текстильном, Морозов использовал существовавшие до этого промыслы, а муку в России давно мололи не ручными жерновами. Таким образом, в хозяйстве Морозова сочеталось использование крестьянских промыслов с организацией новых железоделательных, поташных и винокуренных заведений, достигавших иногда стадии мануфактуры. Заметим, впрочем, что эти заведения возникали в отраслях, связанных с государственным хозяйством и государственными потребностями. Естественно, на предприятиях Морозова использовался крепостной труд, а в традиционных промыслах практиковалась барщина или продукция поступала боярину в виде оброка.

     Промышленное  предпринимательство Морозов сочетал с оптовой торговлей. Он не только продавал хлеб, производимый в собственных имениях, но занимался также скупкой, перепродажей зерна и других сельскохозяйственных продуктов, вел экспортную торговлю хлебом и кожами. После его смерти осталось в кабалах, т.е. розданных в долг под проценты, около 80 тысяч рублей (1,4 млн. рублей на деньги начала XX в.). Следовательно, Морозов к тому же был еще и одним из крупнейших ростовщиков.

     Итак, один из первых, крупнейший по тем временам предприниматель — не горожанин, не бюргер, а боярин-феодал. В числе первых промышленных предпринимателей России были не только бояре. Второй род крупнейших      промышленников – Строгановы.

       В XVII в. на солеваренных промыслах  реки Камы, принадлежавших Строгановым,  работали тысячи людей. Выдвинувшись из крестьян, Строгановы достигли такого могущества, что превратили Западный Урал в свою вотчину, хотя не были ни боярами, ни дворянами. Но они обеспечивали огромный доход казне, да к тому же действовали в пограничных землях, обороняя русское государство с востока. Поэтому им были даны такие права, что их владения стали фактически государством в государстве — со своими городами, крепостями, войском. Они же начали и завоевание Сибири: организовали и снарядили поход Ермака. А базой этого могущества был солеваренный промысел. На Урал Строгановы пришли с севера. В конце XV — начале XVI вв. поморские крестьяне Строгановы в городе Соли Вычегодской на Северной Двине стали скупать имевшиеся там соляные варницы  у крестьян и посадских людей. Таким образом, они не стали основателями производства, а лишь использовали традиционный промысел. Впрочем, варницы и земли они не столько покупали, сколько получали через ростовщическую деятельность. Они давали деньги в долг, а когда должник  не мог вернуть ссуду с процентами, его имущество переходило в собственность кредитора. Таким образом в руках Строгановых сконцентрировались варничные угодья и дворы с хозяйственными постройками, в которых разместилась их огромная семья и дворовые люди. Во второй половине XVI в. они уже стали полновластными хозяевами в Соли Вычегодской, и в 1586 г. там вспыхнуло даже народное восстание против притеснений Строгановых, — восстание не против государства или феодалов, а против промышленных предпринимателей из крестьян.

     Кроме соляного промысла, Строгановы вели обширную торговлю, скупая на Урале  пушнину у хантов и манси и продавая через Архангельск иностранцам. Создавая для скупки пушнины опорные базы, они закрепились на Каме. К этому времени Строгановы уже имели прочные связи с правительством, оказывая важные услуги государству и лично Ивану Грозному, поэтому по их просьбе в 1558 г. им передали обширные земли Прикамья. Согласно полученной грамоте, в их распоряжении оказалась практически вся территория нынешней Пермской области — по реке Каме и ее притокам, «от устья и до вершин». Строгановы писали в своем прошении, что это «пустые» земли, т.е. земли без людей. Русского населения там действительно не было, там жили только манси и коми. Центром новых владений был сначала основанный Строгановыми город Орел (откуда была отправлена дружина Ермака  на завоевание Сибири), а когда Кама, меняя русло, стала подмывать городские стены и затоплять город, пришлось построить новый город — Новое Усолье.

     Если  в начале XVI в. Строгановы еще числились крестьянами, то к концу этого века они уже стали купцами, а в XVII в. получили почетное звание «именитых людей». Дворянами они становятся только в XVIII в.Итак, главная отрасль их хозяйства — солеваренный промысел. Соляная промышленность в России  занимала особое положение. Во-первых, изначально это было относительно крупное товарное производство. Соляные источники были не везде и обычно оказывались в чьей-либо собственности. Выварка соли требовала устройства соляных варниц, на каждой из которых работало не менее 10—12 человек. Кроме того, требовалась дополнительная рабочая сила для вспомогательных операций — заготовки дров для выпаривания соли из рассола, добывания самого раскола, доставки готовой соли на места продажи. Поэтому солеварение требовало вложения определенных капиталов и привлечения значительного числа крепостных или наемных работников. Это был традиционный крестьянский промысел, но состоявший из относительно крупных производственных единиц. Во-вторых, соль относилась к числу казенных монополий. Правда, солью пока торговало не государство, но продажа соли велась под его контролем и облагалась высокими пошлинами. Так, в конце XVII в. государство устанавливало цену соли, выручка с каждого пуда продаваемой соли шла в казну, а при продаже остальных четырех казна забирала десятую часть выручки. Строгановы, однако, не ограничивались добычей соли. В составе их хозяйства функционировали металлургическое и кожевенное производства и рыбно-звероловный промысел. Металлургическое производство имело вспомогательный характер. Для соляных варниц требовалось оборудование: буровые инструменты (рассол добывался из-под земли), «црены», на которых выпаривалась соль, и многое другое. Поэтому уже в Соли Вычегодской Строгановы имели несколько кузниц. Позже они стали добывать и перерабатывать медную и железную руду на Урале  около Пыскорского монастыря. Впрочем, техника медеплавильного и железоделательного «заводов» Строгановых оставалась на уровне крестьянских промыслов. Оба эти завода они впоследствии передали Пыскорскому монастырю. Кожевенные мастерские у Строгановых были в Соли Вычегодской, Вологде, Ярославле, Казани  и в уральской вотчине. Но и это производство оставалось на уровне крестьянских промыслов и, очевидно, имело вспомогательный характер.

         В XVI в. Строгановы организовали промысловую колонию на Новой Земле. Их люди добывали там моржей, нерпу, рыбу и китов-касаток. В этом многоотраслевом хозяйстве использовался как наемный, так и принудительный труд. В монографии А.А. Введенского по истории хозяйства Строгановых говорится о «дворовых», «крепостных» и «холопах», которые на них работали, о том, что уже в 1570 г. у Строгановых в Соли Вычегодской было 600 дворовых людей, в основном ремесленников разных специальностей, что именно из дворовых состояла колония на Новой Земле. Он пишет, что «крепостные мастера» Строгановых выполняли работы, требовавшие специальных знаний и навыков, а наемные работники — вспомогательные работы, в частности, погрузку и перевозку соли. Из холопов  выдвигались управители, приказчики, квалифицированные ремесленники — «крепостная интеллигенция», по выражению А.А. Введенского. Однако юридический статус этих зависимых людей следует уточнить. Это не крепостные, поскольку крепостное право было установлено лишь в середине XVII в., а работа Введенского охватывает XV—XVII вв., т.е., в основном, период до установления крепостного права. К тому же и позже владеть крепостными разрешалось только дворянам. Дворовыми принято было называть крепостных, которые не имели своего хозяйства и работали при дворе феодала. Если люди Строгановых  не являлись крепостными, то их нельзя назвать и дворовыми. Очевидно, часть этих людей находилась в кабальной зависимости. Другая часть — люди, поступившие к ним на постоянную службу.

        На неквалифицированные вспомогательные  работы нанимались временные  работники — на сезон, на  срок, а иногда на выполнение  определенной работы (например, перевозку  соли). Вот их-то А.А. Введенский и называет наемными. Составной частью хозяйства Строгановых было сельское хозяйство. Но если у боярина Морозова, имевшего около 300 сел и деревень и десятки тысяч зависимых крестьян, сельскохозяйственное производство представляло самостоятельную отрасль, служившую основой всех остальных, то у Строгановых оно играло вспомогательную роль. Для содержания зависимых людей, действия соляных промыслов требовалось много хлеба, овса и сена. Закупать все это в условиях слабого еще развития рыночных отношений, да к тому же не в Москве или Ярославле, а на восточной окраине, было дорого, сложно, а часто даже и невозможно. Поэтому хозяйство строилось на натуральной основе, и необходимые сельскохозяйственные продукты производились на месте. Организация сельскохозяйственного производства в сольвычегодских и камских владениях различалась. В Соли Вычегодской  земли были заселены поморскими крестьянами, и переходили в собственность Строгановых мелкими участками через покупку или заклад. Обычно прежние владельцы оставались на этих участках в качестве «половников», обязанных отдавать новым владельцам земли до половины урожая.