Российская книжная палата

     Ушли  на фронт рабочие типографии во главе  с директором А.Г. Климовым и заменявшим его Б.М. Архиповым. Многие из них отдали свою жизнь, защищая Родину.

     Участвуя  в строительстве оборонительных сооружений, местной противовоздушной обороне, санитарной службе, сотрудники палаты немедленно начали и работы по сохранности фондов, каталогов, библиографических материалов в основном здании и книгохранилищах палаты.

     В подвалы основного здания на Новинском  бульваре были спущены генеральный алфавитный каталог и наиболее ценные издания книговедческой библиотеки. Меры для обеспечения сохранности обязательного экземпляра принимались летом и осенью 1941 г. во всех книгохранилищах палаты (по Большой Коммунистической улице, 15 и Армянскому переулку, 13). В книгохранилище на Большой Коммунистической улице, располагавшемся в соборе Мартина Исповедника, в ноябре 1941 г. часть фонда (на случай пожара) поместили в глубокие каменные «колодцы», расположенные в куполе здания. Работа велась при почти не прекращающихся воздушных тревогах, при температуре около минус 20⁰С.

     В подвальном помещении отдела обязательного экземпляра по Армянскому переулку, 13 тщательно производилось «захоронение» обязательных экземпляров, предназначенных для библиотек временно-оккупированных районов.

     Несмотря  на участие всего коллектива в  этих работах и на подлинно военные  темпы, укрыть все ценности не успели. Уже через месяц после начала войны на территорию Книжной палаты были сброшены зажигательные бомбы. Пожар удалось ликвидировать усилиями группы дежурных палаты во главе с её директором Н.С. Коробовым².

     На  следующую ночь (на 23 июля 1941 г.) здание ВКП вновь было осыпано зажигательными бомбами и погибло, охваченное пожаром, несмотря на все усилия дежурных, жильцов прилегающих домов и прибывших пожарных команд.

     Здание  на Новинском бульваре было построено  в 1817 г. знаменитым архитектором О.И. Бове и представляло собой выдающийся памятник русской архитектуры в  стиле ампир. Трагическое зрелище пожара в Книжной палате описано очевидцем события М. Белкиной «Очень страшно горела Книжная палата, одно из красивейших зданий Москвы начала XIX века. Ночью. Уже сорвана крыша. Горят готовые рухнуть стропила. Пламя мечется, кидается на деревья, стелется по земле... Но стеклянная галерея ещё не горит, только охвачена вся огненным светом изнутри откуда-то явлена взору в целостности своей, в мельчайшей подробности... Стеллажи – книга к книге, и каждый корешок виден отдельно. Лесенка у стеллажа, и каждая ступенька  
– отчетливо в глаза. Ящики с картотекой... Все на месте, не тронуто огнем, нигде ни одного языка пламени, все в сохранности своей, недвижимости, как отпечатано... Огонь не вовне еще, но внутри уже. Внутри стен, стеллажей, внутри книг... И все лишено уже вещественности своей, земной плоти – одна оболочка. Еще секунда, еще... Взрыв огня! И все рухнуло в пламени, распалось... И вдруг вопль: «Книги!..» Из огня, из туго наблюдаемых стеллажей в ночное небо выстреливают книги... Не горящие – огневые! И там, под самыми звездами, раскрываются... И ветер шевелит огневыми страницами, и на страницах видны даже черные прочерки строк... Мгновение... горстка искр осыпалась вниз... А в небо еще книги, еще... И потом огневые листки – картотека...»³.

     В конце концов от прекрасного особняка, более ста лет украшавшего Москву, осталась груда почерневших развалин. В феврале 1942 г. в ВКП был составлен примерный перечень убытков, понесенных палатой, в связи с бомбардировкой немцами и пожаром 23 июля 1941 г., в котором, помимо самого здания, оцененного в 1 млн. 200 тыс. руб, в качестве материальных потерь перечислены: старинная художественная роспись потолков, лепные работы, барельефы и т.д. (1 млн. руб.), старинные стенные зеркала в рамах, антикварные люстры, старинные шкафы и мягкая мебель. Позже разрушенное основное здание палаты было оценено в сумму около 4,6 млн. руб.

     Огонь уничтожил большинство оперативных  материалов палаты – каталогов и  картотек: полностью сгорел основной систематический каталог (свыше 3 млн. карточек), включавший систематический каталог книг на русском языке; каталог книг на языках народов СССР и на иностранных языках; географический каталог; систематические каталоги журнальных и газетных статей. В «Примерном перечне убытков…» общий объём картотек систематического каталога был определён в 6 млн. карточек. Погибли или были сильно повреждены: единственный в стране алфавитный каталог журнальных и газетных статей; алфавитный каталог рецензий; систематический каталог журналов; алфавитные каталоги газет и журналов на национальных языках народов СССР; издательский каталог; картотеки предметного каталога и ретроспективной библиографии. По свидетельству специалистов, ни денежная стоимость этих каталогов, ни их объемы недостаточны для представления об их культурной ценности: сгоревшие каталоги были единственными в СССР как по полноте, содержанию, особенностям построения, так и по целевому их назначению и представляли собою огромное достижение библиографической культуры.

     Помимо  каталогов и картотек, были уничтожены рукописи, подготовленные к печати. Среди них методические пособия и указатели.

     Погибло немало ценных архивных документов, около 15 тыс., книг и журналов из фонда книговедческой библиотеки, значительная часть материалов кабинета библиографического источниковедения и истории библиографии. Наибольший ущерб, который причинил пожар 22-23 июля 1941 г., – это гибель материалов Реrsonalia и краеведческой библиографии. Восстановление этих материалов возможно, т.к. они являлись копией с печатных источников, но при условии развёрнутой работы кабинета.   

     Сгорела часть фондов обязательного экземпляра за 1940 и 1941 гг. Погибли материалы  по репертуару советской книги.

     Остались  невредимыми лишь генеральный алфавитный каталог и наиболее ценные рукописи и книги (около 5 тыс. редких изданий из фондов книговедческой библиотеки), заблаговременно спущенные в подвалы. Сохранился и каталог советской периодики с 1917 г. – основа будущего репертуара.

     Сильно  пострадала типография Книжной палаты, которая лишилась части оборудования наборного цеха и, главное, шрифтов для набора текстов, бумаги и других материалов для издания, не говоря о готовой продукции, рукописях, подготовленных к печати, и рукописей государственных библиографических указателей, статистических сборников. Пожар уничтожил и все бухгалтерские документы издательства.

     Потери  от пожара были настолько значительны, что гибель центрального здания ВКП  была зафиксирована директором палаты Н.С. Коробовым в акте от 3 февраля 1942 г., который опубликован в сборнике документов о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов на советской земле.

     Архивные  материалы гласят, что последствия  пожара, усугубленные и осложненные  общими условиями войны, подорвали  всю работу Книжной палаты. Для  возобновления и продолжения  работы Палаты надо было создать хотя бы временную базу и, прежде всего, срочно обеспечить сохранность уцелевших от пожара библиографических фондов.

     Редакции  и отделы ВКП в 20-х числах июля 1941 г. разместились в частных квартирах  во дворе сгоревшего здания, затем  в конце августа палате были выделены несколько комнат Главлита в доме № 5 на Смоленском бульваре.

     В этих условиях палата продолжала свою деятельность: в течение многих дней после пожара работники Книжной  палаты, не щадя сил, занимались спасением  из пепелищ пожара уцелевшего имущества  и материалов, подбирая каждую каталожную карточку, каждую печатную страницу. Только благодаря этим усилиям удалось, например, спасти коло 15 тысяч книг, 15 тысяч журналов, 30 тысяч издательских каталогов из фондов книговедческой библиотеки. В 1945 г. за участие в борьбе с пожаром и спасение ценностей были награждены медалями «3а оборону Москвы» многие работники палаты, в том числе: директор Н.С. Коробов, вахтёр А.В. Андреев, старший библиограф Е.В. Василюк, библиограф Т.И. Головачёва, заместитель директора Я.М. Пайкин, старший редактор Е.В. Пархоменко, главный библиограф М.С. Пилипенко.

     Как можно более тщательно оценив потери, все  подразделения ВКП  немедленно начали работы по обеспечению  сохранности уцелевших фондов, восстановлению разрушенной материально-производственной базы и справочно-библиографического аппарата, возобновлению основных процессов оперативной работы в возможных границах. В  архиве Книжной палаты хранятся различные служебные  документы, датированные концом июля – августом 1941 г., свидетельствующие о стремлении сотрудников найти выход из сложившейся ситуация и продолжить работу.

     Ведущий методист и предметизатор палаты В.П. Кругликова направила 4 августа 1941 г. Н.С. Коробову, возглавлявшему палату в начале войны, докладную записку, в которой говорилось, что «пожаром уничтожена целиком и полностью вся база централизованной предметизации» и, следовательно, в настоящее время невозможно осуществить ведение централизованной предметизации до создания хотя бы основного ядра такой базы. Поэтому первой и основной задачей… в данный момент является создание такого ядра, восстановить которое возможно только на основе широкого использования опыта и материалов предметных каталогов, как универсальных, так и специализированных отраслевых (технических, сельскохозяйственных, медицинских и др.), пользовавшихся печатной карточкой ВКП»⁴.

     В июле же было принято решение о  перенесении основной работы Книжной  палаты за пределы столицы. Значительная часть ведущих сотрудников выехала  в Чкалов. В эвакуацию были вывезены и все сотрудники, имевшие маленьких детей. 31 июля 1941 г. в Чкалов был отправлен генеральный алфавитный каталог в составе 1 450 ящиков (1 350 тыс. карточек), каталог изъятой литературы, охватывающий всю литературу, вышедшую до июля 1941 г., и наиболее ценная часть книговедческой библиотеки (около 3000 книг и рукописей на русском и иностранных языках), сохранившиеся после пожара.

     В Москве была оставлена оперативная  группа (33 человека), принявшая на себя всю тяжесть борьбы за возобновление  жизни разрушенной, обескровленной Палаты, одновременно участвуя в строительстве баррикад, рытье окопов и т.д. В первую очередь были предприняты меры для нормализации самих поступлений обязательного экземпляра – основы полноты и планомерности изданий государственной библиографии, пересмотра плана редакционно-издательских работ, сужения системы изданий государственной библиографии.

     Сотрудники, оставшиеся в Москве, выполняли производственную работу упорно и самоотверженно. Бесперебойно работали редакции Книжной палаты. Были законсервированы «Летопись газетных статей республиканских, краевых, областных газет», «летопись изобразительного искусства», «Летопись рецензий», «Бюллетень медицинской литературы», «Бюллетень литературы по транспорту». Специалисты сосредоточили свои силы на обеспечении выпуска основных печатных органов государственной библиографии – «Книжной летописи», «Летописи журнальных статей, «Летописи газетных статей», а также библиографических карточек централизованной каталогизации. О том, каких усилий стоил выпуск этих изданий в начале войны, свидетельствуют материалы архива: из-за ненормальных условий работы транспорта уже с первых дней войны в редакции летописей перестали поступать обязательные экземпляры, и тогда работники редакции, преодолевая огромное пространство, нередко пешком, почти ежедневно ходили в отдел обязательного экземпляра (в Армянском переулке) и на месте описывали книги как для карточек централизованной каталогизации, так и для «Книжной летописи». Немченко – библиограф, активно участвовала в работе по эвакуации и по охране ценнейших фондов и материалов палаты.

     ВС. Чеснокова – библиограф, сумела обеспечить непрерывный выход журнала  «Книжная летопись», ценою больших  усилий восстановила рукописи сгоревших  оригиналов №№ 28  и 29 журнала за 1941 г. и активно содействовала охране фондов Палаты в дни войны.

     «Ничто  не служило препятствием для упомянутых работников редакции: ни вражеские  налеты, ни тревоги. Мало того: в отделе обязательного экземпляра засиживаться над книгами нельзя было (книги  спешно упаковывались для «захоронения» или эвакуации). Но это не останавливало работников редакции. Регистрация книг производилась ими со всей тщательностью и полнотой: книги описывались, предметизировались, классифицировались.

     Возобновились и статистические работы, отдел статистики печати во главе с К.И. Пропиной, сократив объем аналитических разработок, поставил перед собой задачу обеспечения полной преемственности и непрерывности в системе показателей развития печати.

     В октябре в Чкалов уехала вторая группа из 25 сотрудников, а на строительство оборонительных сооружений ушло ещё столько же. Многие сотрудники уходили на строительство оборонительных сооружений добровольно.

     В основном аппарате палаты в Москве осталось всего 33 человека. Осенью 1941 г., когда враг реально угрожал столице, общие условия работы московской группы Книжной палаты резко усложнились. Вместе со всеми москвичами работники палаты строили баррикады, рыли окопы, дежурили в учреждениях и домоуправлениях, но в тоже время выполняли и свою непосредственную работу, требовавшую зачастую настоящей самоотверженности.

     В целом условия, в которых оказались  эвакуированные сотрудники палаты, были вполне сносными для военного времени: все были обеспечены жильем, получили пропуска в столовую Верховного суда с дешевыми ценами и удовлетворительными по качеству обедами, достаточно регулярно работники получали керосин и талоны на уголь и дрова. Конечно, рабочие и жилые помещения были достаточно тесными, мало приспособленными, холодными, но работать было можно.

     К январю 1942 г. в Чкалове было скопировано 63 934 карточки.

     Полная  эвакуация научной книговедческой библиотеки ВКП г. Чкалов не состоялась, но было сделано все, чтобы сохранить  тесную связь с оставленным в  Москве фондом, который оказался в  очень тяжёлом положении.

     Находясь  в эвакуации, сотрудники Книжной палаты не ограничивались только выполнением непосредственных служебных обязанностей: они составляли разнообразные библиографические справки и давали консультации, читали лекции по истории русской библиографии и вопросам библиографирования, в областной библиотеке описали собрание редких книг и даже мобилизовывались на строительство. Наряду с местными научными работниками «чкаловская» группа Книжной палаты участвовала в составлении ряда актуальных библиографических указателей на военно-исторические темы. Особое значение в военное время приобрела краевая библиография.