Война с Японией в 1945

Министерство образования и науки Росийской Федерации

ГОУ ВПО «Удмуртский государственный университет»

Институт экономики и управления

РЕФЕРАТ

по отечественной истории

на тему: «Война с Японией в 1945»

Ижевск 2010
СОДЕЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ___________________________________________________

Советский Союз и капитуляция Японии: мифы и факты

Была ли советско-японская война 1945 года «легкой прогулкой»

Война закончилась, но мир не заключен

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

На сегодняшний  день в вопросах внешней политики особое место занимают российско-японские отношения. Япония  является для нас одним из самых важных экономических и стратегических партнеров, однако урегулированию отношений между Россией и Японией препятствует тот факт, что между нашими странами до сих пор не подписан мирный договор. Истоки проблемы лежат в советско-японских отношениях 1938-1945 гг., которые до сих пор остаются не до конца изученным в истории дипломатии России. Официальная точка зрения, на советско-японские отношения, существовавшая до конца 80-х гг., не отвечает требованиям сегодняшнего дня.

Кроме того,  вопрос российско-советских отношений снова приобрел свою острую актуальность в связи с предъявлением японской стороной претензий относительно Курильских островов. Таким образом, на основании вышесказанного можно сделать вывод, что проблема поднимаемая в представленном исследовании была и остается остроактуальной не только в рамках российско-японских отношений, но и всей мировой политики.

Советский Союз и капитуляция Японии: мифы и факты

2 сентября 1945 г. на борту американского линкора «Миссури» в Токийском заливе представители победивших союзных держав и поверженной Страны восходящего солнца поставили подписи под Актом о безоговорочной капитуляции Япония. Вторая мировая война закончилась – на Тихом океане и везде.

Мир наступил, но вопросы остались. Почему японцы, сражавшиеся с беззаветной, порой безумной храбростью, дисциплинированно сложили оружие? Почему Токио сначала отверг Потсдамскую декларацию союзников и решил продолжать бессмысленное сопротивление, а потом согласился на ее условия? И, пожалуй, главный: что сыграло решающую роль в принятии решения о капитуляции – американские атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки или вступление СССР в войну с Японией?

Вопрос не только исторический, но и политический. Если первое, то американцы спасли сто миллионов японцев ценой жизни нескольких сот тысяч, а Советский Союз повел себя как «вор на пожаре», мягко говоря, воспользовавшись затруднительным положением соседа. Если второе, то наша страна имела полное право, как минимум, на свою долю военных трофеев и на участие в управлении побежденной Японией. Американская и подконтрольная ей японская пропаганда придерживались первой точки зрения, советская пропаганда – второй.

Американский историк русского происхождения Джордж Ленсен остроумно заметил: «Естественно, что история войны на Тихом океане для американского читателя будет включать фотографию генерала Макартура, когда он на палубе «Миссури» ставит подпись под Актом о капитуляции Японии, в то время как аналогичная история для советского читателя покажет ту же сцену, но с генерал-лейтенантом Кузьмой Деревянко, подписывающим Акт, в то время как Макартур и все остальные будут стоять на заднем плане».

Для ответа на этот вопрос нам придется вернуться на месяц с небольшим назад от описываемых событий – на Потсдамскую конференцию «большой тройки». 26 июля Потсдамская декларация США, Великобритании и Китая (Чан Кайши поставил подпись «по телеграфу») потребовала безоговорочной капитуляции Японии. «Ниже следуют наши условия. Мы не отступим от них. Выбора никакого нет. Мы не потерпим никакой затяжки… Иначе Японию ждет быстрый и полный разгром». Заранее заговленная американцами, декларация в одном из вариантов предусматривала подпись Сталина. Президент Гарри Трумэн объявил, что отправляется в Потсдам с целью обеспечить участие СССР в войне с Японией, но, по мере приближения атомного проекта к благополучному завершению, испытывал все большие сомнения в необходимости делить с «дядей Джо» лавры победителя.

Потсдамская декларация в том виде, в каком она была принята и опубликована, почти не оставляла надежды на то, что Япония примет ее: в ней ни слова не говорилось о судьбе императора и государственного строя, чем более всего были озабочен власть имущие в Токио. Следовательно, она развязывала руки США для применения ядерного оружия. Одновременно она поставила Советский Союз перед фактом, что столь важное решение было принято без его участия и без возможности повлиять на него.

Объяснение государственного секретаря Джеймса Бирнса, что Трумэн не хотел ставить СССР в «неловкое положение» как страну, не воюющую с Японией, рассердило Сталина. Еще 28 мая 1945 г., обсуждая в Москве дальневосточные дела со специальным посланником Белого дома Гарри Гопкинсом, он заявил, что предпочитает компромиссный мир с Японией на условиях полного уничтожения ее военного потенциала и оккупации страны, но более мягкой, чем в Германии, пояснив, что требование безоговорочной капитуляции заставит японцев воевать до последнего. Сталин сообщил, что Советский Союз будет готов вступить в войну не ранее 8 августа (армейское командование настаивало на более поздней дате для завершения подготовки), и поднял вопрос об участии в оккупации Японии. Гопкинс предложил предъявить Токио ультиматум от имени США и СССР. Генсек согласился и посоветовал внести этот вопрос в повестку дня конференции. Он даже привез с собой в Потсдам проект заявления четырех держав, но его текст, звучавший более мягко, чем американский, остался невостребованным.

28 июля, в начале очередного заседания, Сталин сообщил Трумэну и британскому премьеру Клементу Эттли, что «мы, русская делегация, получили новое предложение от Японии». «Хотя нас не информируют как следует, когда какой-нибудь документ составляется о Японии, – выразительно заметил он, – однако, мы считаем, что следует информировать друг друга о новых предложениях». Затем, как сказано в протоколе, был зачитан английский перевод «ноты Японии о посредничестве». Что это за документ?

13 июля японский посол в Москве Наотакэ Сато передал заместителю наркома иностранных дел Соломону Лозовскому текст послания японского императора, пояснив, что для его официально вручения в Москву хотел бы прибыть бывший премьер-министр Фумимаро Коноэ как специальный посланник и доверенное лицо монарха. Вот перевод этого документа из Архива внешней политики РФ:

«Его Величество Император Японии, глубоко озабоченный бедствиями и жертвами народов всех воюющих стран, увеличивающихся изо дня в день в результате нынешней войны, выражает свою волю, чтобы положить скорее конец войне. Поскольку в Восточно-Азиатской войне США и Англия настаивают на безоговорочной капитуляции, Империя будет вынуждена довести войну до конца, мобилизуя все силы и средства, за честь и существование Отечества. Однако, в результате такого обстоятельства неизбежно усиленное кровопролитие у народов обеих воюющих сторон. Его Величество крайне обеспокоен в этой мысли и изъявляет пожелание, чтобы на благо человечества в кратчайший срок был восстановлен мир».

Лозовский заметил, что послание не имеет адресата и непонятно кому направлено. Посол, как гласит протокол беседы, ответил, оно «не адресовано особо кому-либо. Желательно, чтобы с ним ознакомился глава государства г-н Калинин и глава советского правительства Сталин». Руководство «страны богов» – как всегда – хотело сначала выяснить, примут ли Коноэ в Кремле, и только потом открыть карты. В Токио Высший совет по руководству войной продолжал обсуждать, что можно предложить Советскому Союзу за помощь в выходе из войны. В «чемоданчике» Коноэ лежали Южный Сахалин, Курилы, Маньчжурия как сфера влияния, отказ от рыболовных прав и даже сдача Квантунской армии в плен, о чем японцы, по понятным причинам, вспоминать не любят.

Сталин не собирался принимать посланца из Токио «авансом». 18 июля Лозовский ответил послу: «Высказанные в послании императора Японии соображения имеют общую форму и не содержат каких-либо конкретных предложений. Советскому Правительству представляется неясным также, в чем заключаются задачи миссии князя Коноэ. Ввиду изложенного Советское Правительство не видит возможности дать какой-либо определенный ответ по поводу миссии князя Коноэ». Получив этот вежливый отказ, Сато немедленно послал министру иностранных дел Сигэнори Того телеграмму, в которой предложил безотлагательно согласиться на капитуляцию. Того решительно ответил, что Япония будет сопротивляться до последнего, и велел добиться согласия Москвы на приезд миссии Коноэ. Исполняя приказ шефа, посол 25 июля снова пытался уговорить Лозовского. Но было поздно.

«В этом документе ничего нового нет, – заметил Сталин, сообщив Трумэну и Эттли о послании императора. – Есть только одно предложение: Япония предлагает нам сотрудничество. Мы думаем ответить им в том же духе, как это было в прошлый раз», то есть вежливым отказом.

Узнав о Потсдамской декларации из радиопередачи Би-Би-Си, посол Сато сделал вывод, что без предварительного уведомления и согласия советской стороны такой документ появиться не мог. Он немедленно сообщил в МИД, что это и есть ответ на предложение о присылке миссии Коноэ. В Токио царила растерянность. Принять декларацию не позволила армия, но Того убедил официально не отвергать ее, чтобы не обострять ситуацию. В газеты попало слово мокусацу – «убить молчанием» или «игнорировать» – которым стали определять позицию правительства.

5 августа Сталин и Молотов вернулись в Москву. 6 августа первая американская атомная бомба была сброшена на Хиросиму. Трумэн не мог скрыть радости и оповестил о случившемся весь мир. Военный министр Японии генерал Корэтика Анами обратился к ученым-физикам с вопросом, что такое «атомная бомба». Советский вождь таких вопросов не задавал. Он еще в Потсдаме узнал, что у США есть ядерное оружие, но не ожидал столь быстрого его применения. Сталин понял, что это предупреждение не только японцам, и решил не медлить.

8 августа в 17 часов по московскому времени Молотов принял японского посла, который давно просился к нему. Говорить о миссии Коноэ не пришлось. Нарком сразу же прервал гостя, сказав, что должен сделать важное заявление: с полуночи 9 августа, т.е. всего через час по токийскому времени, СССР и Япония находятся в состоянии войны. Мотивировка проста: Токио отклонил требования Потсдамской декларации; союзники обратились к СССР с просьбой о вступлении в войну, и тот, «верный союзническому долгу», принял предложение.

Утверждение о том, что союзники попросили Москву вступить в войну, следует из протоколов Потсдамской конференции, изданных МИД СССР. Однако, в опубликованном протоколе беседы Молотова с Трумэном 29 июля была сделана купюра, восстановленная историками только в 1995 г.: «Молотов говорит, что у него есть предложения, связанные с положением на Дальнем Востоке. Для Советского Союза было бы удобным поводом для вступления в войну против Японии, если бы союзники обратились к нему с просьбой об этом (выделено мной – В.М.). Можно было бы указать, что, в связи с отклонением Японией требования о капитуляции...» и так далее, как потом в советском заявлении.

Когда советское руководство решило вступить в войну с Японией? Политическое решение об этом было впервые озвучено Сталиным – в глубокой тайне – в октябре 1943 г. на Московской конференции министров иностранных дел антигитлеровской коалиции, а в протоколы попало на Тегеранской конференции «большой тройки» в конце ноября – начале декабря того же года. Японцы об этом, конечно, не знали. Они утешались отсутствием в иранской столице Чан Кайши, что позволяло считать конференцию военным советом против Германии. Аналогичным образом было истолковано отсутствие советских представителей на Каирской конференции, когда Рузвельт и Черчилль по пути в Тегеран встретились с Чан Кайши. Именно там была принята декларация с требованием безоговорочной капитуляции Японии, опубликованная 1 декабря 1943 г.

Когда же Москва приняла тактическое решение вступить в войну на Дальнем Востоке? Трудно сказать точно, но на Ялтинской конференции в феврале 1945 г. оно было закреплено официально. По секретному соглашению от 11 февраля Советский Союз получал за это Южный Сахалин и Курилы; Дайрен становился международным портом с преимущественными правами СССР; Порт-Артур возвращался Советскому Союзу как арендованная военно-морская база; КВЖД и ЮМЖД переходили под советско-китайский контроль с обеспечением преимущественных интересов СССР и полного суверенитета Китая в Маньчжурии; государство Маньчжоу-го ликвидировалось и становилось частью Китая, который, в свою очередь, отказывался от каких-либо прав и претензий на Внешнюю Монголию (МНР). 26 и 27 июля совместное заседание Политбюро и Ставки окончательно закрепило решение о вступлении СССР в войну, которое на следующий день было доведено до исполнителей тремя директивами за подписью Сталина.