Правовая природа холдинга

§ 1. Понятие  холдинга как производственно-хозяйственного  
комплекса

Включение в систему экономического механизма  страны, наряду с малыми и средними предпринимательскими структурами, крупных  производственно-хозяйственных комплексов призвано обеспечить развитие и конкурентоспособность  предприятий добывающей, перерабатывающей, машиностроительной и других наукоемких промышленных отраслей. Стремление к активизации процессов инвестирования в этих сферах стало главной предпосылкой к законодательному закреплению объединения коммерческих организаций путем создания холдингов в качестве формы консолидации субъектов предпринимательства в первой половине 90-х годов прошлого столетия.

При определении  понятия и правовой природы холдинга в настоящем исследовании учитывалось  множество факторов, в числе которых  основной акцент сделан, прежде всего, на выявлении характерных черт рассматриваемых интеграционных комплексов с их организационно-правовыми особенностями. Вместе с тем, при проведении комплексного исследования проблем правовой организации холдинга в поле зрения находились такие значимые для государств с рыночной экономикой вопросы, как инновационная и социальная направленность в деятельности субъектов предпринимательства в увязке с концепциями развития современных корпоративных объединений, функционирующих в нашей стране.1  
Всестороннее определение специфики правовой природы холдинга как производственно-хозяйственного комплекса, представляющего собой совокупность юридических лиц, которые объединяются для решения конкретных задач в том или ином сегменте рынка, невозможно без раскрытия' исторических аспектов рождения подобных образований в современной России с учетом опыта мировой экономики. При этом обращается особое внимание на ключевые аспекты, способствовавшие на различных исторических этапах развития предпринимательства (хозяйствования) в отдельных странах как формированию подобных образований, так и становлению соответствующей правовой базы о порядке консолидации капитала с учетом специфики отдельных национальных законодательных систем.

В свое время движущими мотивами таких процессов объединения производственных предприятий в предпринимательские союзы на основе анализа практики и нормативно-правового материала стран Западной Европы, США и России за период с XVIII до начала XX веков последовательно и аргументировано раскрыл А.И. Каминка. Он обратил особое внимание на то, как может влиять тот или иной специальный правовой акт конкретной страны на создание предпринимательских союзов в форме трестов, синдикатов путем заключения картельных соглашений товаропроизводящими предприятиями.

В контексте  нормотворческой и правоприменительной  практики анализируемого периода А.И. Каминка на примерах ряда стран дает свое понимание треста и синдиката  как проявления формы объединения  предприятий путем заключения специального соглашения, именуемого картельным. Суть последнего он определяет через понятие «картель»,  
Каминка А.И. Очерки торгового права, который характеризуется как «соединение предпринимателей, стремящихся к повышению цен или предупреждению их падения с помощью или совершенного для исключения, или ограничения конкуренции». Следовательно, само картельное соглашение в качестве одной из своих главных целей может иметь смягчение конкуренции, не посягая на самостоятельность участников ни в процессе производства, ни в процессе продажи товаров либо продукции.

С учетом этого А.И. Каминка относит тресты к разновидности предпринимательского союза, именуя их «предприятиями с картельными  задачами, сосредоточивающими процесс  производства в едином с хозяйственной  точки зрения предприятии»4. Для более точной оценки правовой природы треста следует отметить представляющую интерес в рассматриваемом вопросе позицию Г.Ф. Шершеневича, который подчеркивал, что в тресте соединяющиеся предприятия утрачивают свою хозяйственную самостоятельность; предприятия становятся частями новой организации и подчиняются в своей деятельности указаниям, идущим всецело из центрального управления треста.

Если  трест, как отмечал Г.Ф. Шершеневич, представляет собой единое хозяйственное  предприятие, то синдикат составляет федерацию  хозяйственных предприятий.6 В свою очередь, А.И. Каминка при определении  этой разновидности картеля акцент делает на признании синдиката в качестве «посреднического бюро, которое лишь распределяет заказы сообразно установленному соглашению. Там же 
вступая, однако, непосредственно в договорные отношения с заказчиками». Сопоставляя приведенные позиции названных авторов в отношении синдикатов, следует отметить, что если Г.Ф. Шершеневич в данном случае выдвигает на первый план статус участников синдиката с сохранением их юридической самостоятельности, то А.И. Каминка акцентирует внимание на особенностях механизма функционирования предприятий такого предпринимательского союза на стадии реализации своей продукции (товаров) в контексте условий заключенного картельного соглашения.8  
Фактически рассматриваемые предпринимательские союзы в лице трестов и синдикатов явились прообразом современных форм консолидации хозяйствующих предприятий различного производственного профиля с учетом особенностей национальных правовых систем, обусловленных характером организации управления экономикой и регулятивного воздействия со стороны государства. Если сопоставить тресты и синдикаты в их сущностных чертах с холдингами, то можно отметить ряд моментов, которые свидетельствуют о наличии определенного сходства между этими образованиями. Например, для синдиката и холдинга просматривается сходство во включении в состав участников таких комплексов предприятий, сохраняющих статус юридического лица, а также в наличии особого правового механизма их взаимодействия с управляющим бюро или компанией, в которой сосредоточены пакеты акций предприятий холдинга.  
Каминка А.И. Указ. Рассматривая виды предпринимательских союзов в России второй половины XIX века -начала XX века, необходимо отметить факт проявления в этот исторический период активного процесса монополизации в экономике стран Европы и Америки с использованием различных форм концентрации прежде всего промышленного капитала. Комплексный анализ объединительных процессов хозяйствующих субъектов показал, что они явились следствием концентрации прежде всего промышленного, торгового, строительного и финансового капитала, отчетливо наметившейся с начала второй половины XX столетия в мировой экономике. Речь идет прежде всего о странах с развитыми товарными рынками, сложившимися в условиях постоянно возрастающей конкуренции и активного использования передовых научно-технических разработок. Именно стремление снизить издержки производства и занять доминирующее положение в том или ином сегменте товарного рынка отдельного региона либо страны или в транснациональном аспекте с целью получения более высокой прибыли было и является основным фактором, который лежит в основе объединительных процессов самостоятельных субъектов предпринимательства (хозяйствования). В нашей стране тенденции к объединению субъектов хозяйствования отчетливо проявились в советской экономике, в связи с организационно-управленческими реформами в 70-е годы XX столетия. Так, в этот период стали создаваться крупные отраслевые и межотраслевые комплексы, включающие в свой состав предприятия, которые обеспечивали, как правило, полный цикл производства продукции, с органами управления ими на уровне подотрасли либо в масштабах региона. Такие комплексные образования создавались в соответствии со специальными нормативными правовыми актами Совета Министров СССР на уровне первичного звена в форме производственных9 и научно-производственных объединений, а также Положение о производственном объединении (комбинате), утвержденное постановлением Совета Министров СССР от 27 марта 1974 г. № 212.

О проблемах  правоприменительной практики в  процессе решения вопроса о выходе участника ООО из его состава с выделом доли и возможных путях их разрешения. Следовательно, при включении в состав холдинга коммерческих организаций в форме ООО следует учитывать наличие права свободного выхода участника из общества с получением им действительной стоимости его доли, реализация которого делает общество с ограниченной ответственностью, как уже отмечалось, одной из самых рискованных организационно-правовых форм юридических лиц, предусмотренных российским законодательством. Основной риск, естественно, заключается в том, что общество может понести невосполнимый урон в результате вывода из него значительной части финансовых средств, либо значительной части имущества. При этом могут пострадать не только общество и его другие участники, но и кредиторы, что обоснованно отмечает С.Д. Могилевский.

Наряду  с обществом с ограниченной ответственностью законодательство предусматривает  возможность создания общества с  дополнительной ответственностью, определение  которого дается в ст. 95 ПС РФ, согласно которой обществом с дополнительной ответственностью признается учрежденное одним или несколькими лицами общество, уставный капитал которого разделен на доли в размерах, определенных учредительными документами. Особенности данной организационно-правовой формы при создании холдинга следует учитывать с позиции механизма ответственности участников такого общества. Они солидарно несут субсидиарную ответственность по его обязательствам своим имуществом в одинаковых для всех кратных величинах к стоимости их вкладов, предусмотренных учредительными документами общества.

В связи  с этим аспектом целесообразно принимать  во внимание одну из наиболее важных особенностей общества с дополнительной ответственностью, обусловленную п. 1 ст. 95 ГК РФ. Так, в  случае банкротства одного из участников такого общества его дополнительная ответственность распределяется пропорционально (или в ином порядке, установленном учредительными документами общества) между остальными участниками. Исходя из этого общая сумма дополнительных гарантий кредиторам общества с дополнительной ответственностью остается неизменной. По своей правовой природе это общество занимает как бы промежуточное положение между товариществами с их неограниченной ответственностью участников и обществами, которое вообще исключит такую ответственность.

Особое  место среди организационно-правовых форм, предусмотренных законодательством  РФ, занимают хозяйственные товарищества, представленные двумя их разновидностями - полное товарищество и коммандитное товарищество (товарищество на вере). По действующему в нашей стране законодательству хозяйственные товарищества не могут быть дочерними, но могут выступать в качестве головной компании. Это вытекает из ст. 105 ГК РФ, согласно которой в качестве дочернего юридического лица может выступать хозяйственное общество, а в качестве основного - хозяйственное общество или товарищество. Таким образом, нет формальных 
препятствий к тому, чтобы хозяйственное товарищество выступало в качестве головной компании холдинга. Однако на практике такие случаи не встречаются. 
Это объясняется спецификой организационно- правовой формы хозяйственного товарищества и прежде всего полной (солидарной и субсидиарной) ответственностью его участников- полных товарищей по обязательствам товарищества. Понятно что такой подход не соответствует правовой природе холдингов как производственно-хозяйственных комплексов. Кроме того, существуют и другие специфические черты хозяйственных товариществ, делающие нецелесообразным их применение в правовой организации холдингов.

Полное  товарищество возникает на основе договора между несколькими участниками (полными товарищами), в качестве которых могут выступать только индивидуальные или коллективные предприниматели. Действующее законодательство различает случаи управления полным товариществом (ст. 71 ПС РФ) и ведения дел товарищества (ст. 72 ГК РФ). Управление товариществом осуществляется на основе решений, принятых всеми участниками единогласно или большинством голосов (если последнее предусмотрено учредительным договором). Ведение же дел, т.е. представительство интересов полного товарищества в обороте, по общему правилу осуществляется каждым из участников.

Согласно  положениям действующего законодательства размер складочного капитала полного  товарищества имеет значение лишь на стадии его регистрации. В дальнейшем ни уменьшение складочного капитала, ни даже его полная утрата не влекут за собой, которые характерны для рассмотренных выше форм хозяйственных обществ, поскольку требования кредиторов товарищества могут быть удовлетворены и за счет имущества его участников. Поэтому, надо полагать, полному товарищу, согласно положениям ГК РФ, запрещено выступать в аналогичном качестве более чем в одном предприятии.

Ответственность участников по обязательствам полного  товарищества отнюдь не подрывает принципа самостоятельной предпринимательско-правовой ответственности юридического лица, так как она является субсидиарной. В первую очередь требования кредиторов должны предъявляться к самому товариществу и лишь при недостаточности его имущества к полным товарищам. Общие правила, регулирующие солидарную ответственность, закреплены в ст. 322-325 ГК РФ. Следует подчеркнуть, что специфика ответственности в полном товариществе заключается в том, что как первоначальные, так и последующие участники в равной степени отвечают по всем обязательствам, независимо от времени их возникновения. 
В отличие от полного коммандитное товарищество (товарищество на вере) состоит из двух категорий участников: полных товарищей (комплементариев), солидарно несущих субсидиарную ответственность по его обязательствам своим имуществом, и товарищей-вкладчиков (коммандитистов), не отвечающих по обязательствам предприятия. Фирменное наименование товарищества на вере, равно как и полного товарищества, должно содержать имена (именно названия) всех или, по крайней мере, одного полного товарища (в последнем случае с добавлением слов "... и компания").

Исторически эта форма коммерческого предприятия возникла еще в эпоху средневековья и получила широкое распространение как способ 
привлечения к ведению торгового промысла средств анонимных вкладчиков. Принцип анонимности коммандитистов в той или иной форме проводится и в современном зарубежном праве, однако отечественный законодатель сумел довести его до логического завершения. Так, в соответствии с п. 1 ст. 83 ГК РФ вкладчики даже не участвуют в подписании учредительного договора. 
Вместе с тем, необходимо учесть еще одну видовую классификацию субъектов холдинга. Речь идет о возможности вхождения в его состав наряду с отечественными также иностранных коммерческих организаций. При этом следует исходить из общих положений действующего законодательства России и сложившейся международно-правовой практики. Такая иностранная организация должна обладать статусом юридического лица. Вопрос о порядке вхождения в состав холдинга иностранных организаций уже был затронут в §2 гл. 1 при характеристике видовой специфики транснациональных холдингов. При определении круга возможных участников холдинговых комплексов следует обратить особое внимание на такие характерные черты юридического лица, как отсутствие или наличие (степень) его зависимости (управляемости) во взаимодействии с другими юридическими лицами.

Это обусловлено  самой экономико-правовой природой холдинга, являющегося прежде всего  объединением коммерческих организаций, обладающими статусом юридического лица. С учетом уже названных моделей создания холдингов следует с особой тщательностью в процессе анализа правового положения каждого юридического лица, включаемого в круг возможных участников конкретного комплекса, определять наличие какой-либо его организационно-правовой зависимости от других субъектов предпринимательской деятельности и ее степень. Это необходимо для выявления среди возможных участников холдинга юридических лиц, которые в соответствии с нормами ГК РФ, а также согласно таким специальным законам, как федеральный закон об АО по своему статусу являются дочерними хозяйственными обществами.

В связи  с данным условием в случае установления наличия хозяйственных обществ  либо предприятий, выступающих в  качестве дочерних, и отсутствия в числе возможных участников конкретного холдинга его основного общества такие юридические лица не могут быть включены в состав комплекса. Их участие в холдинге возможно только при условии вхождения в состав холдинга основного хозяйственного общества. Это обусловлено стремлением законодателя обеспечить должную управляемость при принятии и исполнении решений в системе холдинга его участниками. 
Известно, что действия дочерних хозяйственных обществ, несмотря на наличие у них прав юридического лица, в принимаемых решениях и технологии их реализации могут быть, как показывает анализ положений действующего законодательства и правоприменительной практики, жестко предопределены решениями основных (материнских) компаний. Так, в соответствии со ст. 6 Закона об АО основное общество вправе, как уже отмечалось, давать дочернему обществу обязательные для последнего указания и определять таким образом принимаемые им решения. 
Однако сам факт такого управленческого воздействия на дочернее общество со стороны основного (материнского) общества может повлечь для последнего в соответствии с положением п.З ст.56 ГК РФ 
определенные юридические последствия, в том числе в виде несения субсидиарной ответственности, в случаях банкротства первого. Согласно п.22 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996г. №6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" в случае банкротства юридического лица для определения ответственности лиц, которые могут давать обязательные для этого юридического лица указания, необходимо установить факт нахождения в их собственности или доверительном управлении контрольных пакетов акций АО, что может свидетельствовать о наличии зависимых отношений "основное - дочернее общество"110. Именно данный критерий признается в арбитражной практике определяющим для установления юридического факта наличия взаимодействия по схеме "основное - дочернее общество", которое особенно актуально для комплексов, созданных по холдинговой модели. 
Включение в состав холдинга дочерних обществ без основной компании привело бы к возникновению двух центров управляющего воздействия: с одной стороны - основное для данного дочернего предприятия общество, а с другой - головная компания холдингового комплекса. В практике формирования холдингов наблюдаются случаи, когда для обоснования целесообразности включения в его состав дочернего хозяйственного общества без своего основного общества представляется документально оформленное согласие на это уполномоченных органов управления АО. Подобный подход не может быть признан правомерным. 
Характеризуя различные организационно-правовые формы коммерческих организаций производственного профиля, которые могут быть включены в состав холдинга, в том числе с участием их дочерних компаний, следует обратить особое внимание на то, что законодатель признает таковыми только самостоятельные организационные структуры, которые вправе выступать в процессе осуществления предпринимательской деятельности самостоятельно. Следовательно, в качестве участника холдинга не могут от своего имени выступать цехи и другие структурные звенья какого-либо предприятия, в том числе дочернего.