Нравственное содержание конституционных норм о правосудии и правоохранительной деятельности

Ст. 21 Конституции  посвящена охране достоинства человека. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Ст. 23 устанавливает право каждого на защиту чести и достоинства.

В соответствии со ст. 22 Конституции каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну устанавливает ст. 23 Конституции, а ст. 24 запрещает сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия.

40         Глава IV. Нравственные основы  законодательства о правосудии

Ст. 23 Конституции  устанавливает право каждого  на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений. Ограничение этого права допускается  только на основании судебного решения.

Ст. 25 Конституции  гласит: "Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения".

Глава седьмая Конституции  Российской Федерации устанавливает  демократические принципы организации и деятельности судебной власти: осуществление правосудия только судом; независимость судей и подчинение их только Конституции Российской Федерации и закону; несменяемость судей; неприкосновенность судей; гласность суда; состязательность. Ст. 32 Конституции установила право граждан Российской Федерации участвовать в отправлении правосудия, а ст. 123 предусмотрела возможность ведения судопроизводства с участием присяжных заседателей.

Конституция России 1993 года, расширив круг прав и свобод человека, восприняв важнейшие положения международно-правовых актов, воплощающих общепризнанные нравственно-правовые ценности, и усилив судебные гарантии личности, основных человеческих благ, существенно усовершенствовала основы российского права, его нравственный потенциал.

2. Нравственные принципы  и нормы в материальном праве

При производстве по уголовным делам суд, органы следствия, дознания, прокуратуры применяют  нормы различных отраслей права. Однако по любому уголовному делу центральное  место занимает применение уголовного права. Поэтому целесообразно рассмотреть нравственную характеристику уголовного права, причем лишь некоторых его институтов, так как этические основы и содержание уголовного права в целом требуют углубленного и развернутого самостоятельного научного исследования[1].

Уголовное право  служит задаче охраны человека и общества от общественно опасных деяний, определяя, что является2. Нравственные принципы и нормы в материальном праве             41преступлением, устанавливая уголовные наказания и правила их применения к лицам, виновным в преступлении. История уголовного права в прошлом – история кровавых, мучительных, унижающих человека наказаний. Двигаясь по пути прогресса, человечество постепенно избавляется от смертной казни и гуманизирует уголовное право.

Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. относит к числу  принципов, на которых основывается Кодекс, законность, равенство граждан  перед законом, принцип вины, справедливость и гуманизм. Принципы уголовного права  выражают основополагающие идеи, в соответствии с которыми создается и функционирует эта отрасль права.

Итак, к числу принципов  уголовного права России относятся  принципы гуманизма и справедливости, отражающие коренные требования этики.

В уголовном праве  принципиальное значение имеет определение понятия преступления, а одну из сложных и важных для общества проблем составляет криминализация и декрими-нализация тех или иных деяний. При решении этой проблемы мы наблюдаем неразрывную связь уголовного права и нравственности.

Преступление, посягающее на права и свободы человека, на интересы общества, представляет собой  нарушение не только правовых, но и  нравственных норм. Поэтому отнесение  тех или иных деяний к числу  преступлений, установление за них  уголовной ответственности опирается на их нравственное осуждение обществом, признание их злом в общественном сознании. "В принципе всякое деяние, прежде чем стать преступлением в глазах населения, во всяком случае подавляющей его части, рассматривается как безнравственное. В тех случаях, когда законодатель устанавливает уголовную ответственность за то или иное деяние, не осуждаемое нравственностью, создание соответствующего уголовного закона является ошибочным или преждевременным"[2].

С другой стороны, исключение из числа преступлений тех или иных деяний, противоречащих общественной нравственности, глубоко безнравственных, должно производиться осмотрительно с учетом последствий как правового, так и нравственного характера.

Вопрос о включении  признака аморальности в само понятие  преступления, определяемое законом, вызвал дискуссию

42         Глава IV. Нравственные основы  законодательства о правосудии

между учеными. Так, А. А. Пионтковский считал, что "хотя всякое преступление в нашем обществе есть одновременно не только действие противоправное, но и аморальное, этот последний признак нет необходимости специально вводить в определение понятия преступления, так как понятие противоправности деяния тем самым предполагает его противоречие коммунистической морали"[3]. А. А. Герцензон же полагал, что в определении понятия преступления должна быть отражена отрицательная морально-политическая оценка[4]. И. И. Карпец поддерживал позицию А. А. Герцензона и считал, что "элемент этический должен быть выделен в определении преступления"[5].

Как видим, никто из специалистов в области уголовного права не отрицает того, что преступление – деяние не только противоправное, но и аморальное. Вряд ли последователен взгляд тех, кто признает аморальность любого преступления и одновременно возражает против включения признака аморальности в законодательное определение понятия преступления.

Признак аморальности, моральной осуждаемости деяния характеризует  каждый состав преступления, все без  исключения преступления аморальны[6].

Тем не менее ст. 14 Уголовного кодекса 1996 г. в определение понятия преступления признак аморальности не включила.

В российском уголовном  праве с момента принятия в 1958 году Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик  не применяется аналогия закона. До этого в соответствии с Уголовным кодексом РСФСР 1926 года (ст. 16) допускалось наказание за общественно опасные действия, не предусмотренные Уголовным кодексом, "применительно к тем статьям кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления". Наличие возможности применения уголовного закона по аналогии открывает путь к произволу, а это с этической точки зрения безнравственно. Государство присваивает себе право наказывать человека за действие или бездействие, которое уголовным законом не запрещено, в момент его совершения было не наказуемо, во всяком случае в уголовном прядке. Если в ряде других отраслей права аналогия допустима и может быть нравственно оправдана, то в уголовном праве, где речь идет о

2 Нравственные принципы  и нормы в материальном праве              43

признании человека преступником и его уголовном  наказании, применение аналогии несправедливо.

Вслед за международно-правовыми  нормами ст. 54 Конституции России в настоящее время устанавливает  гуманный принцип уголовного права  – nullum crimen sine poena, nulla poena sine lege – "никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением". Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон. При этом закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет.

Последнее положение, крайне важное именно для уголовного права, обусловлено нравственно  теми же причинами, что и отказ  от аналогии. Человек, наказываемый за действия, которые при их совершении не считались преступными, становится жертвой произвола, объектом расправы.

Целый комплекс нравственных проблем связан с уголовном наказанием. Среди них заслуживают внимания прежде всего цели наказания. Исторически  цели и нравственное обоснование уголовного наказания получали разную трактовку. Объяснения природы и цели наказания давали различные теории: теория возмездия, теория устрашения, теория целесообразности, теория психологического принуждения, теория заглажения вреда и т. п.[7].

Признание целью  уголовного наказания устрашения, возникшее, видимо, вместе с уголовным правом и бытующее до настоящего времени  в обыденном общественном сознании, влечет за собой ужесточение уголовной  ответственности, дегуманизацию уголовного права. Опыт средневековых государств с их поражающей воображение изобретательностью в мучительстве человека, разнообразии видов смертной казни и предшествовавших ей пыток свидетельствует о том, что наказание, целью которого является устрашение, не только антигуманно, но и не достигает целей, которые преследует законодатель.

Наказание как возмездие  рассматривал еще Аристотель, который  писал, что "люди стараются воздать  за зло злом, и если подобное воздаяние  невозможно, то такое состояние считается  рабством"[8]. Кант также считал наказание возмездием и, как многие другие, поддерживал идею талиона. Возмездие есть отплата, кара за причиненное зло. Принятие идеи наказания как возмездия при всех ее модификациях приводит логически

44         Глава IV. Нравственные основы  законодательства о правосудии

к признанию талиона. Талион был свойствен далекому прошлому, когда возмездие за преступление должно было по силе точно равняться  причиненному злу ("око за око, зуб  за зуб"). Признание возмездия  в качестве цели наказания влечет за собой признание того, что наиболее эффективны самые строгие наказания, и необходимость реанимации идеи талиона, несовместимой с представлениями о правопорядке в современном цивилизованном обществе.

Разработка нового уголовного законодательства актуализировала проблему нравственного обоснования системы уголовных наказаний. Здесь наибольшие сложности вызывает оправдание сохранения института смертной казни в национальном законодательстве. Не вдаваясь в аргументы активных противников и сторонников смертной казни, отметим лишь, что смертная казнь представляет собой убийство человека по воле государства на основании решения других людей, которым доверяется судебная власть. Смертная казнь никогда не может быть гуманной. Но в то же время в конкретных обстоятельствах при наличии законных оснований она может считаться в отношении отдельного человека справедливым наказанием. При этом надо иметь в виду, что судебная ошибка здесь непоправима: судебное убийство – самая крайняя и жестокая несправедливость в отношении человека, которую может допустить государство.

Система уголовных  наказаний в России подверглась  изменениям и, надо полагать, претерпит  новые серьезные преобразования. Важно, чтобы эти изменения не вели к ужесточению системы наказаний, а сами наказания не унижали человеческое достоинство осужденных.

Анализ нравственной стороны других институтов уголовного права, связанных с наказанием, потребовал бы многих исследований. Здесь уместно  лишь отметить, что статьи Уголовного кодекса, определяющие общие начала назначения наказания, предусматривают индивидуализацию уголовной ответственности как проявление справедливости в ее распределительном аспекте: лицу, совершившему преступление, должно быть назначено справедливое наказание.