Сущность и назначение права

Спор между сторонниками строго нормативного понимания права, когда оно рассматривается лишь как система норм или правил поведения, и расширительного его толкования имеет длительную историю.

Причем такого рода дискуссии  распространяются не только на отечественное, но и на зарубежное государствоведение и правоведение. Однако при всей длительности и периодической обостренности споров каждая когда оно рассматривается лишь как система норм или правил поведения, и расширительного его толкования имеет длительную историю.  Причем такого рода дискуссии распространяются не только на отечественное, но и на зарубежное государствоведение и правоведение. Однако при всей длительности и периодической обостренности споров, каждая из сторон, участвующая в них, не только не отрицает, а, наоборот, заведомо предполагает существование системы норм как основного звена «узко» или «широко» понимаемого права

2. Право – это не простая система норм, а система норм, установленных или санкционированных государством. В мире существует множество систем различных социальных норм. Но только система правовых норм исходит от государства. Все остальные создаются и развиваются различными негосударственными – общественными, партийными и иными органами и организациями.

Создавая нормы права, государство действует непосредственно, через свои, уполномоченные на то органы, или же путем передачи отдельных  своих полномочий на издание некоторых нормативно-плановых актов негосударственными органами или организациями. В последнем случае говорят о «санкционировании», то есть дачи разрешения государством на осуществление ограниченной правотворческой деятельности этими негосударственными институтами.

  В отечественной и зарубежной юридической литературе имеется три группы различных мнений на этот счет, три значительно отличающихся друг от друга суждения.

Суть первого из них  состоит в том, как верно подмечает  известный российский правовед Г.Шершснсвич, что нормы права рассматриваются в виде «требований государства». Государство при этом, «являясь источником права, очевидно, не может быть само обусловлено правом.  Государственная власть оказывается над правом, а не под правом».  Государство в свете такого сужения рассматривается как явление первичное, а право – вторичное.

Смысл второй, противоположной  точки зрения заключается в том, что само государство и государственная  власть должны носить правовой характер. В основе государственной власти должен лежать» не факт, а право». Государство, хотя он и издаст правовые акты, «не может быть источником права», «потому что оно само вытекает из права». Над государством находится право, а не наоборот. Оно его сдерживает и ограничивает.

Наконец, третий подход к  определению характера взаимоотношений государства и права состоит в том, что не следует вообще заострять внимание на данном вопросе. Спор о том, что логически предшествующее другому - государство или право, – пишет с связи с этим венгерский государствовед и правовед И.Сабо, «столь же бесплоден как и спор о том, что исторически появилось раньше – государство или право». С его точки зрения, тезис, согласно которому «право – это просто лишь государственный приказ, представляет собой такое же одностороннее упрощение», как и суждение о том, что государство является «слугой права».

По мнению автора, государство  и право «настолько соответствуют

друг другу, настолько  едины», что вопрос о том, что из них первично что – вторично, «порожден не столько реальной действительностью (и в этом не является вопросом факта), сколько специфически априорным подходом к соотношению этих двух явлений. Этот априорный подход характеризуется либо подчеркиванием государственного волюнтаризма, либо выделением абстрактной идеи права как самоцели».

Вывод, к которому приходит автор, заключается в том, что  «обе эти ранние точки зрения игнорируют действительные взаимосвязи», что в действительности «государство и право находятся друг с другом в функциональном единстве: одно предполагает другое, одно является цементом другого».

И.Сабо и другие авторы, разделяющие подобные взгляды, несомненно правы в том, что в теоретическом, а тем более – в практическом плане в значительной мере бессмысленно вести спор о том, что из двух явлений – государство или право – исторически первично, а что – вторично.

Однако они не правы, когда  речь идет об установлении характера взаимоотношений государства и права. Это уже далеко не бессмысленное занятие – определить, в каком соотношении находятся государство и право теоретически и практически. Важно установить, действует ли государственная власть в рамках закона и является «законной властью» или же она нарушает ею же самою установленные правовые требования и ставит себя таким образом в положение «незаконной (нелегитимной) власти».

Вопрос о «связанности» государства правом, о правовых пределах деятельности государства всегда находил живой отклик у многих поколений юристов и неизменно вызывал среди них горячие споры.

Признавая чрезвычайно важную роль государства в процессе создания и реализации норм права, многие юристы исходили и исходят тем не менее  из того, что государственная власть не есть «воля», могущая делать, что угодно и как угодно», «опираясь на силу» и что «важнейшим служением общему благу со стороны государственной власти является служение праву» .

В частности, такой позиции  наряду с российским профессором  Л.Петражицким, придерживается также известный юрист, основатель теории «солидаризма» («синдикалистского» государства) Леон Дюги.

Идеи подчинения государства  праву, его самоограничения, в том  числе и с помощью права, разделял также видный немецкий социолог и  правовед Георг Еллинек. Создавая теорию параллелизма, в соответствии с которой государство и право развиваются параллельно, «идут нога в ногу» и отождествляя государственный порядок с правовым порядком, автор в то же время исходил из того, что создаваемое государством право обязывает не только подвластных индивидов, но и само государство.

Своеобразную позицию  в вопросах соотношения государства  и права занимал Людвиг Гумплович. Последовательно отстаивая мнение о том, что с высшей исторической точки зрения право и правопорядок являются для государства лишь средством для решения стоящих перед ним задач, он в то же время считал, что «праву присуща тенденция - все больше и больше эмансипироваться от своего творца, от государства, тенденция освобождаться от его влияний и выступать против него в виде самостоятельной силы, в виде правовой идеи.

Если такие отрасли  права, как административное право, пояснял автор, «всецело находятся под влиянием государства», то такие институты («сферы») права, как право собственности, по мере развития общества, все меньше становятся подверженными влиянию государства, «существуют отдельно и самостоятельно от него».

Окончательный вывод, к которому приходит Гумплович заключается в следующем: «Природа отношения права к государству основывается на том, что государство силою своей определенной деятельности...»  создает все новые и новые сферы нравственности, из которых вытекает право. Но это последнее стремится к самостоятельности и независимости от государства. И вот, достигнув этого, данное стремление идет еще дальше. Оно направляется к господствованию над государством. Право хочет стать выше государства. Право не желает уже признавать своим творцом того, кому оно обязано своим существованием.  Напротив, оно само старается занять отцовское по отношению к государству положение».

Помимо вышеприведенных  в качестве примеров, существуют и  иные точки зрения и суждения о  характере взаимоотношений государства и права. При всей их сложности, пестроте и противоречивости подавляющее большинство из них основывается на одном и том же исходном тезисе, согласно которому нормы права обусловливаются правотворческой деятельностью государства, издаются им или санкционируются.

3. Право всегда выражает государственную волю как основу права, которая в свою очередь, согласно различным, существующим в отечественной и зарубежной юридической науке концепциям, воплощает в себе волю класса, правящей группы, народа, общества или нации.

Мировой опыт существования  и функционирования государства  и права говорит о том, что  в праве выражается прежде всего воля властвующих. Вместе с тем неопровержимым фактом является и то, что она, опасаясь социальных взрывов и утраты своего привилегированного положения, зачастую вынуждена считаться с волей и интересами под властных.

Как соотносится воля тех  и других? Как она отражается в государственной воле и в праве. Эти и другие, им подобные вопросы издавна находились в поле зрения государствоведов и правоведов. Один из наиболее обстоятельных ответов на них дал еще в начале XX века Г.ф.Шершеневич. «Если государственная власть есть основанная на силе воля властвующих, - писал он, - то выдвигаемые ею нормы права должны прежде всего отражать интересы самих властвующих. Те, в чьих руках власть, вводят поведение подвластных в те нормы, которые наиболее отвечают интересам властвующих. Нормами права поведение подвластных приспосабливается к интересам властвующих». Чем уже круг властвующих, делал вывод автор, «тем резче выступает противоположность их интересов интересам остальной части государства. Чем шире круг, например, в республике, тем сильнее затушевывается это значение права».

Воля и интересы властвующих  групп, слоев или классов, однако, не являются безграничными. Их эгоизм, как справедливо подмечал Г.Шершеневич, должен подсказывать им «благоразумие и умеренность в правовом творчестве». Помимо использования силовых средств, они могут охранять свои интересы также с помощью права, «тесно сплетая» свои интересы с интересами подвластных, «по возможности, не доводя последних до сознания противоположности».

4. Право представляет собой систему норм или правил поведения, имеющих общеобязательный характер. Общеобязательность означает непременность выполнения всеми членами общества требований, содержащихся в нормах права. Она возникает вместе с нормой права.  Вместе с нею развивается и изменяется. И одновременно с отменой акта, содержащего нормы права, прекращается.

  Подчеркивая неразрывную связь нормы права и общеобязательности, Г.Кельзен вполне резонно считал, что «норма права представляет собой правило поведения, согласно которому то или иное лицо (группа лиц) должно действовать в каком-то определенном направление, независимо от того, желает ли оно вести себя таким образом или нет».

Общеобязательность как  специфическая черта и требование права распространяется не только на рядовых граждан, должностных лиц, различные негосударственные органы и организации, но и на само государство.  Цивилизованное, правовое государство, если оно не на словах, а на деле является таковым, непременно самоограничиваст, «связывает» само себя и все свои органы общеобязательностью требований норм права, организует всю свою деятельность строго в рамках требований закона и следует им до тех пор, пока они вместе с содержащими их нормами в установленном порядке не будут изменены или отменены.

Обязательность соблюдения правовых требований государством и  его органами, наряду со всеми иными  субъектами права, не подвергалась сомнению видными юристами ни в прошлом, ни в настоящем.

Общепризнанным считается  тезис, согласно которому право есть обязательное правило поведения  для всех. Оно «должно быть соблюдаемо и самою властью его устанавливающею, пока оно не будет заменено новым правилом. Если же власть, установившая правило, не считает нужным его соблюдать, а действует в каждом конкретном случае по своему усмотрению, то право сменяется произволом».

Возникающие при этом споры  касаются чаще всего лишь степени  и характера «правого самоограничения» государства. Весь вопрос в том, резюмирует М.Ориу, является ли такое самоограничение «актом или решением субъективной воли государства, или же это есть результат объективной государственной организации». Ответы на данный вопрос предлагаются самые разноречивые: от утверждения о том, что государство добровольно ограничивает само себя до заявления о том, что оно вынуждено это делать под давлением со стороны «гражданского общества».

5. Право охраняется и обеспечивается государством, а в случае нарушения требований, содержащихся в нормах права, применяется государственное принуждение. Государство не может безразлично относиться к актам, издаваемым им или санкционируемым. Оно прилагает огромные усилия для их реализации, охраняет их от нарушений и гарантирует. Одним из широко используемых методов при этом является государственное принуждение. Оно должно применяться только уполномоченными на то организациями, действующими строго в рамках закона, на основе закона, а также в соответствии с предусмотренными законом процессуальными правилами.

Таковыми, в общих чертах являются основные признаки права определяемые его сущностью и назначением.

3.Роль права в условиях формирования рыночных отношений в РФ.

Россия переживает весьма затянувшийся переходный период от тоталитарной к демократической общественно-политической системе, формируются гражданское общество, основанное на свободе народа, и новая роль государства, признающая приоритет прав человека. Едва ли не самым динамичным в этих процессах является развитие права как важного условия для проведения глубоких реформ в экономике и политической системе и в то же время одной из гарантий против возврата страны к прошлому.

Современное право закрепляет основные принципы демократии и организации  власти. Именно это порождает острую борьбу различных политических сил  вокруг Конституции, законов, судебных решений и других правовых актов, составляющих источники конституционного права. Разобраться в этой борьбе - значит понять, кто ведет страну по пути прогресса, а кто тянет  назад. Глубокое изучение права, таким  образом, позволит «войти в политику» и почувствовать дыхание истории.