Теория насилия

     Одной из распространенных на Западе теорий происхождения государства и  права является теория насилия. Наиболее видными ее сторонниками являются немецкий философ и экономист Дюринг (1833-1921), австрийский социолог и государствовед Л. Гумплович (1838-1909) и известный «ревизионист марксизма» К.Каутский (1854-1938).

     Краеугольным  камнем теории насилия является утверждение  о том, что главная причина  возникновения права лежит не в социально-экономическом развитии общества и возникновении классов, а в завоевании, насилии, порабощении  одних племен другими. 

     «История  не предъявляет нам ни одного примера, - рассуждал в связи с этим Л. Гумплович в своей фундаментальной работе «Общее учение о государстве», - где бы государство возникло не при помощи акта насилия, а как-нибудь иначе. Кроме того, это всегда являлось насилием одного  племени над другим, оно выражалось в завоевании и порабощении более сильным чужим племенем более слабого, уже оседлого населения».

     Ссылаясь  на пример образования ряда стран  Европы и Азии, которые возникли, по мнению ученого, не иначе, как путем  насилия, Л.Гумплович делал окончательный вывод, согласно которому «вследствие подчинения одного класса людей другому образуется государство», а из потребности победителей обладать «живыми орудиями» возникли экономическая основа античной семьи, отношения властвования, существовавшие между господином и его слугою.

     По  мнению автора, «не из отдельных  людей, как атомов, не из семейств, как  ячеек, создается государство. Не отдельные  личности и не семейства являются его основными частями». Только из различных      «человеческих  групп, из различных племен возникает  государство и из них лишь состоит». Победители образуют правящий класс, а  побежденные и порабощенные –  «класс рабочих и служащих».

     Во  внутренней и внешней вражде племен и заключается все дело, а не в чем-то ином.

     Именно  в племенных, в их взаимной борьбе, утверждает Л.Гумплович, а вместе с ним и его сподвижники, мы можем признать «главные основные части, действительные краеугольные камни государства», - в племенах, которые «мало-помалу превращаются в классы и сословия. Из этих племен создается государство. Они и только они предшествуют государству».

     Таким образом, ни общественный договор, ни божественное провидение, ни «высшие» идеи, ни «известные потребности» или рационалистические и нравственные мотивы», как это  следует из других учений о происхождении  государства и права, а лишь грубая сила, борьба, покорение одних племен другими – одним словом, прямое насилие – «вот родители и повивальная бабка государства» - являются основной причиной, согласно теории насилия, возникновения данных источников.

     При этом насилие рассматривается не как некое ограниченное, локальное, а как глобальное, к тому же «естественное» явление, порождающее не только единство противостоящих друг другу  «элементов»  государства – победителей и  побежденных, правящих и управляемых, но и имеющее далеко идущие социально-экономические  последствия.

     Какие последствия имеются в виду? Прежде всего, те, которые ассоциируются  с появлением рабства.

     Последнее возникает, по мнению Л. Гумпловича, не в силу, прежде всего, внутренних причин, а затем уже внешних, как это имеет место в истории, а, наоборот, исключительно в силу воздействия на общество (племя, народ, нацию) извне, со стороны других сообществ, племен, народов, в результате войн, порабощения и закабаления одних племен или народов другими.

     Во  всех подобных случаях, подчеркивают сторонники теории насилия, появляется военное  превосходство того или иного  народа (племени) на другим – «над жителями завоеванной страны».

     При этом ведущиеся войны, с одной  стороны, производят «разрушительные  действие», а  с другой – в них  обнаруживается и «некоторая положительная, известным образом созидающая государства  сила».

     Пока  не было института рабства, пишет  по этому поводу Л. Гумплович, пока не хватало этого первого условия для продолжительной жизни, до тех пор развитие государства и права было невозможно.

     О государственной жизни, о ее хозяйственных  основах племя тогда лишь могло  думать, когда оно приобретало  необходимые для этого «живые орудия», т.е. когда оно «покоряло  себе другое племя, порабощало и эту  порабощенную массу разделяло между  отдельными своими членами, когда оно, таким образом, создало первую государственную  организацию…».

     Сторонники  теории насилия полагают, что до тех пор, пока племя состоит лишь из «схожих между собою единоплеменников», т.е. из «личностей, родившихся и воспитавшихся  в одном и том же социальном обществе», между ними нет вражды, войн, а, следовательно, и рабства.   Когда же одно племя покоряет другое, то тут же, как неизбежный спутник  всех завоеваний появляются  рабы, возникает  и развивается институт рабства.

     Таким образом, согласно теории насилия, войны, насилие одних племен на другими рассматриваются и в качестве основных причин рабства.

     Что же касается естественно-исторического процесса зарождения и развития института, то он или вообще игнорируется, или же отодвигается на второй план.

     Остается  открытым также вопрос о причинах и природе закабаления. Что предшествовало чему: захватнические войны, влекущие собой порабощение одних племен другими, или,  наоборот, сложившийся  в силу общественного разделения труда и социального расслоения общества институт рабства порождал захватнические войны?

     Ведь  не следует забывать о том, что  сам характер захватнический войн, порабощение одних племен и народов  другими практически стали возможными лишь тогда, когда процесс развития орудий труда  и производства в  обществе достиг такого уровня, когда  экономически стало возможным и  выгодным закабалять побежденные племена  и народы, эксплуатировать их, превращая  в рабов.

     На  ранних стадиях развития общества, при низком уровне развития орудий руда и производства, когда первобытный  человек не в состоянии был  производить больше, чем это нужно  было для поддержания его жизни, экономически не выгодным, а практически  немыслимым было превращение пленников  в рабов. Их или убивали или  принимали в новое племя, усыновляли.

     В силу этих же причин не могли вестись  тогда и захватнические по своему характеру войны.

     Другим  далеко идущим социальным последствием, которое ассоциируется, по мнению сторонников  теории насилия, непосредственно с  завоеванием и порабощением, является возникновение частной собственности. Насилие порождает рабство, а  рабство ведет к появлению  частной собственности.

     С последней же связан, согласно теории насилия, переход племен от кочевого образа жизни и быта к оседлому, земледельческому. Зарождающаяся при этом государственная власть опирается исключительно на физическую силу.

     Это – государство племени. Его основа – физическое преобладание одного племени над другим.

     По  мере развития общества государство  племени перерастает в государство  класса. Основой последнего является экономическое господство власть имущих.

     Л. Гумплович отмечает, что одновременно с процессом превращения племен в классы и сословия, а также эволюции государства протекает процесс развития сознания.

     «Племенное  сознание в современном государстве  отчасти исчезло, отчасти же, одновременно с превращением  племени в сословия и классы, сменилось сословным  и классовым сознанием».

     Согласно  теории насилия наряду с данными  процессами развития общества, государства  и права  протекает также процесс  дальнейшей эволюции частной собственности. Она рассматривается Л. Гумпловичем и его последователями не иначе, как некое орудие или средство в руках государственной власти.

     Не  оспаривая процесс эволюции общества, государства и собственности, следует  обратить внимание на спорность решения  вопроса о соотношении собственности  и власти. Исторический опыт не подтверждает тезиса, выдвигаемого сторонниками теории насилия, о том, что государственная  власть порождает собственность, а  не наоборот. Не подтверждается тезис  и о том, что собственность  является орудием государственной  власти. Все обстоит как раз  наоборот.

     Собственность, в конечном счете, обуславливает  как само появление государственной  власти, так и ее характер. Собственность  в основном определяет  и ее служебную  роль.

     Можно по-разному относиться к научным  исследованиям  К. Маркса и Ф. Энгельса, а также к и философским  обобщениям и выводам. Но не подлежат никакому сомнению многократно подтвержденный самой жизнью их вывод, сделанный  на примере Англии, о том, что  собственность «правит аристократией».

     Именно  она  «дает возможность купцам и фабрикантам намечать  депутатов  для больших, а частью и для  мелких городов; собственность дает им возможность усиливать свое влияние  с помощью подкупа». Почему это  происходит? Потому, что «народ еще  не осознал ясно существо собственности, потому, что он вообще еще, - по крайне мере в деревне, - духовно мертв  и потому мирится с тиранией  собственности». Частично данные выводы справедливы и для современной  России.

     Говоря  о теории насилия вообще и об учении Л. Гумпловича, в частности, следует заметить, что ее сторонники по-разному характеризуют исторически первые и современные государство и право. Если раннее государство и право Л. Гумплович считал инструментами насилия, господства одних над другими, закабаления и угнетения, то более позднее и современные ему капиталистические государства он, во многом противореча себе, не считал таковыми.

     Развитие, по Гумпловичу, идет по направлению все более возрастающего «равноправия низших слоев с высшими, подвластных с властвующими».

     Все больше смягчаются формы и методы властвования. Постепенно образуется «современное культурное государство  и право».

     Складываются  такие его черты и особенности, как режим парламентаризма и  законности, равноправие граждан, доступ их к управлению делами общества и  государства и др.

     Исходными причинами и условиями становления  такого либерального государства считается, однако, насилие.

     Теория  насилия, равно как ранее рассмотренная  естественно-правовая теория, отражают взгляды лишь некоторых слоев  общества  и их представителей на природу государства и на его  происхождение.