Влияние религии на возникновение права и государства

)Влияние религии на  возникновение права и государства

Каждое государство живёт  своей собственной, присущей только ему жизнью. Она имеет различные  стадии своего развития и может погибнуть  подобно всякой живой материи. Но пока государство живёт, его идея пронизывает собой всю свою среду, которая идентична ей. Согласно русскому философу Константину Леонтьеву, «государство есть, с одной стороны, как бы дерево, которое достигает своего полного  роста, цвета и плодоношения, повинуясь  некому таинственному… деспотическому повелению внутренней, вложенной  в него идеи. С другой стороны, оно  есть машина, и сделанная людьми полусознательно, и содержащая людей  как части, как колёса, рычаги, винты, атомы, и, наконец, машина, вырабатывающая, образующая людей. Человек в государстве  есть в одно и тоже время и механик, и колёса или винт, и продукт  общественного организма»*. Государственная  форма у каждой нации, у каждого  общества своя, она в главной своей  основе неизменна «до гроба исторического», вот почему разрушение органически  возникшей государственной формы  есть гибель нации. Попытки же примерить, перенять для себя чужую государственную  форму (как бы она ни была хороша на своей почве) ведут к тяжелейшей мутации, вырождению национальной общности. Но что не лежит в самой глубинной  основе индивидуальности и уникальности каждого государства? Среди ряда наиболее фундаментальных причин первенство, без сомнения, принадлежит культуре и соответствующей ей религии, поскольку  эти два понятия по сути своей  неразделимы и содержательно  и генетически. Поэтому, когда мы говорим «религия», мы подразумеваем  определённую культуру и наоборот.

Если считать, что государство  основано на религии, отмечает и Гегель, то по существу дела это означает, что  государство произошло из религии  и теперь и всегда происходит из неё, то есть принципы государства должны быть рассматриваемы как имеющие  силу в себе и для себя, а это  возможно лишь, поскольку они признаются определениями самой божественной природы. Поэтому природа государства  и его конституции таковы же, как  и природа религий, государство  действительно произошло из религии  и притом так, что афинское или  римское государство было лишь при  специфической форме языческой  религии этих народов так же, как  католическому государству свойственный иной дух и иная конституция, чем  протестантскому.

Прямую связь права  и духовного начала усмотрел и  один из представителей исторической школы права Ф. Савиньи, который  в своей «Системе современного римского права» дал следующее определение  сущности и генезиса права: «Если  мы отвлечём право от всякого особенного содержания, то получим как общее  существо всякого права нормирование определённым образом совместной жизни  многих. Но случайный агрегат неопределённого  множества людей есть представление  произвольное, лишённое всякой реальности. А если бы и действительно имелся такой агрегат, то он был бы не способен, конечно, произвести право. В действительности же везде, где люди живут вместе, мы видим, что они образуют одно духовное целое, и это единство их проявляется  и укрепляется в употреблении одного общего языка. В этом единстве духовном и коренится право, так  как, в общем, всех проникающем народном духе представляется сила, способная  удовлетворить потребности в  урегулировании совместной жизни людей. Но, говоря о народе как о целом, мы должны иметь в виду не одних  лишь наличных членов его: духовное единство соединяет также и сменяющие  друг друга поколения, настоящее  с прошлым. Право сохраняется  в народе силой предания, обусловленной  не внезапной, а совершенно постепенной, незаметной сменой поколений. Однако Савиньи, вполне в духе концепции исторической школы, видит главный момент духовного  единства в языковой традиции. Ярчайшим опровержением этой позиции и  подтверждением положения о примате  религии является ситуация в распавшейся  Югославской Федерации, где сербы, хорваты и босняки говорят на одном и том же языке, однако оказываются не только различными, но и смертельно враждующими народами именно в силу доминирующей принадлежности к разным религиям. Носители религиозной идеи, которые устанавливают правовую систему, естественно, вкладывают в неё, прежде всего, свои религиозные ценности, а эти ценности, в свою очередь, для них самих носят сакральный характер, то есть имеют свой конечный источник согласно их представлениям, в божественной воле, в космическом законе и т.п. Именно эти представления порождают так называемые теологические школы права, возводящие правовые установления непосредственно к высшим основам мироздания. Таким образом, если признавать истинность тех религий, нормы которых непосредственно становятся правовыми, необходимо признавать и правоту соответствующих богословских концепций права. Влияние религии на содержание европейского права в средние века привело здесь к почти тысячелетнему господству теологических воззрений, утверждавших божественное происхождение права и законов. Наиболее последовательным их выражением является учение Ф. Аквинского. Он различал законы вечные, естественные, человеческие и божественные. Последние, по его мнению, основаны на предписаниях, содержащихся в Новом и Ветхом Завете, и дают божественное обоснование «человеческим» законам, позитивному праву.

Религиозное понимание сущности права как творения Бога до сих  пор остаётся одним из направлений  его теоретического осмысления. Первоначально  естественное и божественное начала присутствовали и в теории естественного  права. И сегодня неотомизм обращается к ним, объясняя сущность права. Однако уже с 17 в. теологическое направление  начинает уступать первенство светским теориям. В языческой древности, когда господствующей формой объяснения мира был политеизм, источник, из которого проистекает позитивное право, видели, прежде всего, в воле богов. Их ближайшими правовестниками провозглашались  священнослужители и обожествляемые правители. В представлении древних  право обусловливалось волей  богов и их «помазанников» - правителей государства. Все древние народы дают божественное объяснение и обоснование  своим законам. По сути дела, не было ни одной системы древнего писаного права, не включавшей религиозных предписаний. Например, Законы 12 таблиц содержат немало норм, которые могут быть отнесены к религиозным. Особенно сильное  влияние религия оказала на законодательство государств Древнего Востока (Законы Моисея, древнее право персов, Законы Хаммурапи). Ярко выраженное обожествление власти и закона существовало в Египте и  Вавилоне: религия здесь непосредственно  опирается на пользу, небесный закон  воспринимает в себя юридические  статьи и политические правила. Таким  образом, общественная этика со своими правилами морали, обширное законодательство по гражданскому праву, не менее многочисленные положения по праву уголовному и, наконец, самая настоящая политика, и наука об управлении - всё это  становится неизменным содержанием  религиозной догмы, объединяющей нормировку жизни с космическим законом  и общим мировым порядком.

2) Правовая реализация  религиозных людей

История предоставляет массу  свидетельств непосредственного либо опосредованного происхождения  права из религии, как на Западе, так и на Востоке. Так, именно языческим  религиям народов Древнего Востока  и древнего Средиземноморья правообязано такой категорией, как справедливость. На экзистенциальном уровне, то есть на уровне религиозных представлений, справедливость есть соответствие судьбы человека характеру его усилий.

Представления о справедливости целиком вытекают их язычества. В  результате кризиса языческой религиозности  справедливость из мирового принципа превращается сначала в долг, а  затем в формальное предписание, то есть в право.

Язычество - это класс религий, признающим верховным принципом  мироздания принцип мировой справедливости, согласно которому все награды и  наказания, постигающие человека, так  или иначе, заслужены им. Поэтому, чтобы нечто получить, человек  должен стать достойным награды, в противном случае он своего никак  не добьётся. Справедливость может  осуществляться самыми разными способами. Во-первых, она может осуществляться благодаря всемирному закону справедливости, или закону этической причинности. Во-вторых, справедливость может осуществляться волей властвующих в мире богов, которые могут быть организованы по-разному - иерархически и беспорядочно, с верховным богом и без  него, дуалистически (то есть двумя  лагерями - добрых богов и злых) и  монистически (без всякого разделения). В язычестве чаще всего говорится  о власти множества богов, может  признаваться и единоличный бог (монотеизм), однако в этом случае его  власть не может быть безраздельной, и она ограничивается, во-первых, властью принципа справедливости, во-вторых, какими-либо иными мировыми силами (например, непреодолимым пассивным  сопротивлением инертной материи). В-третьих, справедливость может осуществляться не непосредственно («заслужил - получил»), она может осуществляться в группе людей, когда каждый отвечает за всю  группу, в перерождениях, когда в  каждой последующей жизни человек  отвечает по итогу всей своей жизни. Существует ещё много вариантов  миро вой справедливости, и все  они, составляя вероучения по отдельности, и комбинируясь друг с другом, образуют богатейшее разнообразие язычества. Язычество  возникло среди народов, которые  первыми почувствовали, что в  борьбе с мощными и грозными природными стихиями можно достичь успеха, если прилагать последовательные и правильно  организованные усилия. Данное обстоятельство спровоцировало веру в принцип мировой  справедливости, согласно которому правильные усилия всегда приводят к желаемому  результату. Мир как бы вознаграждает  человека за правильные усилия и наказывает его за неправильные. Поскольку же древние сталкивались в первую очередь  с конкретными природными стихиями, которые почти безраздельно властвовали  над их жизнью, именно эти стихии должны были взять на себя миссию награды  и наказания. Следовательно, эти  стихии должны были ожить и превратиться в богов, осуществляющих справедливость. Практически все традиционные религии  древнего мира представляли собой политическое язычество, то есть учения о мировой  справедливости осуществляемой совокупной волей властвующих в мире богов. Если существует влияние усилий человека на его жизнь, значит, если это влияние  будет достаточно сильным и последовательным, человеческая жизнь будет полностью  определяться характером человеческих усилий. Следовательно, правильное распределение  сил обязательно позволит человеку достичь поставленной им цели; если оно действительно будет правильным, этого будет достаточно и ничто  не сможет помешать человеку достичь  предмета своих стремлений. Соответственно, если распределение сил будет  неправильным, достижение цели окажется невозможным. Таким образом, связь  между характером распределения  сил и достижением поставленной цели носит характер абсолютной неотвратимости. Эта неотвратимая связь есть принцип  мировой справедливости, согласно которому каждое человеческое усилие находит  соответствующее его характеру  воздаяние в виде достижения или  недостижения поставленной цели.

В египетской религии мировая  справедливость носила имя богини Маат, в китайских религиях она называлась Дао, в индийских - Карма, в древнегреческих  религиозных представлениях она  имела несколько имён - Дике, Немесида, Адрастея, Ананке. Одним из древнейших и существующих до сего дня примеров правовой реализации языческой идеи справедливости является индусское  право. Индусская религия, включавшая в себя систему правил, детально регламентирующих всю общественную жизнь, предписывала определённый образ поведения. «Поведение древнего индейца тысячелетиями регулировалось религиозно-нравственными установками, которые по мере развития классовых отношений медленно уступали место нормам права, а в большинстве случаев срастались с ними». Важным этапом в формальном закреплении правовых норм стало созидание дхармашастр, где тесно переплелись нормы морали, обычного права и религии. Формирующиеся религиозные правила выражались в них так: «То есть добродетель, - записано в Апастамбе, - что люди умные из дважды рожденных каст хвалят, а то, что они порицают, есть грех».

«Религиозно-правовая система  стала основой культурного единства народов, населявших древнюю Индию, оказавшегося удивительно устойчивым». Это объясняется тем, что ни одна религия не была так тесно связана  со всеми областями духовной и  материальной культуры народа, как  индуизм.

Своё место занимала религия  и в истории правовой системы  Китая. Много внимания небесному  происхождению этических и правовых правил поведения уделено в священной  книге «Шу Узин» - «Книге историй», посвящённой событиям 14-18 в.в. до н.э. При этом ступенчатая эволюция духа в Древнем Китае проявила себя в трёх учениях - даосизме, конфуцианстве  и легизме. Если основатель даосизм  Лао-Цзы призывал следовать исключительно  внутреннему смыслу (Дао) и отрицал  значение моральных и правовых норм, усматривая в этом признак деградации духа, то Конфуций главную роль отводил  отвлечённым требованиям морали, главным из которых считалось  требование гуманности (жэнь), а уже  легисты, констатируя утрату общего смысла и бессилие морали, единственным реальным рычагом регуляции поведения  людей считали позитивный закон (фа). Одним из наиболее ярких примеров непосредственного превращения  религиозных норм в правовые является мусульманское право - фикх. Ислам  изначально распространялся в основном путём завоеваний, поэтому религиозные  нормы ислама почти сразу выразились в форме права. Причём в исламских  государствах другим концессиям всегда разрешалось иметь собственные  полномочные суды. Главными источниками  мусульманского права и неюридических  форм ислама признаются Коран и Сунна, основой которых признаётся божественное откровение. Они закрепляют, прежде всего, догматы веры, правила религиозного культа и морали, которые и определяют содержание мусульманского права в  юридическом смысле.

Поначалу мусульманское  право существовало на уровне религиозного сознания, и его отдельные нормы  зависели от толкования священных текстов, данного тем или иным факихом (авторитетным богословом). При решении  сходных вопросов могли применяться  несовпадающие выводы мазхабов - религиозно-правовых направлений ислама (на сегодняшний  день их существует всего пять). Даже в рамках одного толка существуют противоречивые правила, закреплённые различными авторитетными решениями  той ил тиной юридической проблемы. В средние века мусульманские  факихи на основе индивидуальных судебных предписаний мусульманского права  сумели сформулировать его общие  принципы (алкава ид алкуллийа). Среди  работ такого рода особо известен трактат Ибн Нудажйма (ум. в1562). В 16-17в.в. мусульманское право окончательно сформировалось в целостную систему.

Роль мусульманского права  не оставалась неизменной. Так, применение его положений в правовой практике Османской империи в 16 в. в Монгольской  империи в 17 в. отличалось особой широтой  и последовательностью. Позднее  мусульманские государства начинают отграничивать нормы, определяющие основы веры и порядок отправления  религиозных культов от светских правил поведения. «Такие правила, не потеряв  полностью связи с религиозным  сознанием, приобрели в первую очередь, характер правовых норм, поскольку  в той или иной форме они  поддерживались государством». Вместе с тем, и в наши дни во многих государствах, где господствует ислам, религиозные нормы апеллируют не только к внутреннему смыслу, но и к принуждению. В настоящее  время конституции многих исламских  стран признают основополагающие и считающиеся неизменными нормы фикха главным источником законодательства, а конституция Сирии 1973г. прямо закрепляет такую роль за мусульманским правом. Ещё в 80-ых годах в Саудовской Аравии был казнён отсечением головы человек, открыто заявивший о своих атеистических убеждениях. С точки зрения современного европейского правосознания этот факт может показаться свидетельством излишней жестокости и тоталитарности мусульманского права, однако европейская правовая традиция, как уже отмечено, на протяжении не одной тысячи лет сама была прямо связана с религией о чём говорят материалы и античности, и средневековья; и в эти периоды не приходится говорить об особой мягкости и демократичности, правовых установлениях Запада.

Один из центральных образов  древнегреческой религии Дике (Дика) - божество справедливости, дочь Зевса  и Фемиды (Гесиод «Теогония» 901 след.) «Неумолимая» Дике хранит ключи от ворот, через которые пролегают  пути дня и ночи (Парменид). Она - вершительница  справедливости в круговороте душ (Плангон «Федр» 249 в.). Она следует  с мечом в руках за преступником и пронзает нечестивца. В Дике больше отвлечённой персонифицированности, чем мифологической образности. По сообщению Павсания, Дике была изображена душащей и избивающей несправедливость на знаменитом ларце Кипсела, тирана Коринфа (7 в. до н. э.). Проявлением мировой  справедливости в жизни людей  является справедливое воздаяние. Вообще воздаяние - это связь между усилиями человека и результатом. Именно по характеру  этой связи можно определять тип  вероучения. Все секулярные вероучения признают стихийное воздаяние, то есть такую связь усилий и результата, когда результат может и не зависеть от характера усилий. Все  собственно религиозные вероучения признают закономерный характер воздаяния, однако различаются между собой  по интерпретации его механизма. Языческие религии признают, что  воздаяние является справедливым, то есть определённые усилия, автоматически  влекут определённый результат. Результат  этот может проявиться непосредственно  после совершения конкретного усилия либо через некоторое время, либо в конце жизни по итогу всех усилий человека либо в конце мировой  истории по итогу жизни всех людей. Кроме того, результат может корректироваться усилиями других людей либо предшествующей жизнью, либо вмешательством богов. Теистические религии также признают закономерность воздаяния, однако отрицают его непосредственный автоматизм. Согласно теистическим вероучениям, связь между человеческими усилиями и их результатом целиком находится  во власти единого и всемогущего  Бога, который может определять эту  связь либо в соответствии исключительно  со своим произволом, либо в соответствии с договором, который он в той  или иной форме заключает с  человеком. В древнегреческой религии  воплощением негативной справедливости, то есть справедливости как возмездия  за грехи, является Немесида (Немезида) - богиня, дочь ночи, именуемая также  Адрастеей («неотвратимой») и близкая  по своим функциям богине Дике. Немесида наблюдает за справедливым распределением благ среди людей (греч. nemo - «разделяю») и обрушивает свой гнев (греч. nemesao - «справедливо негодую») на тех, кто  преступает закон; Немесида богиня мести. Любимые богами гипербореи никогда  не испытывают гнев Немесиды. Она немедленно запоминает любую человеческую несправедливость. По одному из мифов, Елена - воплощение мести богов человеческому роду, спровоцировавшая Троянскую войну, была дочерью Немесиды от Зевса. Символом неотвратимости справедливого воздаяния  является Адрастея («неизбежная», «неотвратимая») - божество фрагийского происхождения, отождествляя сначала с великой  матерью богов Кибелой, впоследствии - особенно у орфиков и неоплатоников - с Немесидой. По Эсхилу «мудрые  поклоняются Адрастее» («Прикованный Прометей» 936), являющийся, как толкует  словарь Гесихия (5 в. до н. э.), богиней  возмездия, то есть Немесидой. Орфическая традиция видит в Адрастее «воплощение» законов Зевса, Кроноса, божественных «надкомических и внутрикосмических», указывая на связь Адрастеи с платоновских законом о судьбе душ, Платон признаёт «установление» и или «закон»  Адрастеи, понимая её как эпитет Немесиды и уподобляя её Дике («Фёдр» 248 с.-249 с.). Адрастея устраивает круговорот душ и таким образом смыкается у Платона не только с Немесидой, но и с Ананке и Дике.

Практически во всех формах древнегреческой религии говорится  о справедливом воздаянии, осуществляемом после смерти человека по итогу в  ей его жизни. В традиционных представлениях такое воздаяние было окончательным  актом мировой справедливости, происходившим  в загробном мире («царстве мёртвых»), и служило своеобразным дополнением  к воздаянию земному, реализующемуся на основе коллективной ответственности, тогда как в реформированных  представлениях (учения Орфея, Пифагора, Платона и их последователей) посмертное воздаяние превращалось в цель перерождений и считалось единственной формой мировой справедливости. Традиционную древнегреческую религию можно  характеризовать как героизм, то есть языческое учение о коллективном справедливом воздаянии. Согласно этому  учению, каждый член коллектива (всего  народа эллинов, городской или сельской общины) отвечает за сумму усилий всего  коллектива. Отдельный грек не мог  рассчитывать, что его индивидуальная добродетель принесёт ему заслуженную  награду, так как награда может  быть обретена только всей общиной, если добродетельных людей в ней будет  больше, чем порочных. Однако, как  правило, либо порочных людей больше, либо пороки общины значительнее, чем  её добродетели, поэтому добродетель  остаётся невознаграждённой. Исправить  положение мог только человек, достоинства  которого превышают недостатки всей обины. Обыкновенный человек не может  обладать такими достоинствами; они - удел богов. Однако боги не входят в человеческую общину, поэтому их достоинства не могут быть суммированы с пороками и добродетелями людей. Следовательно, община нуждается в таком человеке, который в то же время обладал  бы свойствами богов, то есть в человекобоге. Человекобог, сын божества и смертного  человека, призванный своими подвигами  и добродетелями искупить пороки и грехи всей общины, и есть герой. Следовательно, единственной надеждой правоверного грека является приход героя, а его долг - сделать всё, чтобы исполнение миссии героя было ускорено. Вера в то, что единственным существом, достойным сана монарха, может быть только герой типа Кодра, стала основой республиканского строя многих древнегреческих полисов, и в целом понятие «Дике» занимало важное место в праве Древней  Греции. Его аналоги в римском  праве - eqitas (справедливость) и «естественный  разум» (naturalis ratio).

Система римского права своим  непосредственным источником имело  не религию, а мораль. Однако сама эта  мораль явилась системой норм, сконденсировавшихся  в результате компромисса господствующих религиозных учений древнего Средиземноморья. Одним из таких учений, в частности, была римская религия, оказавшая  не последнюю роль в формировании римского права. В соответствии с  религиозными представлениями древних  римлян мир людей строится по образу мира богов. Боги имеют своего царя Юпитер, наиболее почитаемые из них  именуются, как и римские сенаторы, отцами (patres) и имеют своих божественных слуг (famuli tivi). Боги подразделяются на богов  небесных, земных и подземных, однако одни и те же боги могут действовать  во всех трёх мирах (например, Юпитер, Диана, Меркурий). Миры богов, людей и мёртвых  разграничены (так, право богов (fas) не смешивается с правом человеческим (ius), из действия которого изымается  всё посвященное богам) и, вместе с тем, взаимосвязаны. Люди не начинают не одного важного дела, не узнав, как  отнесутся к нему боги. Отсюда сложная  наука авгуров и гаруспиков, читающих волю богов по полёту и поведению  птиц, внутренностям жертвенных животных, удару молнии. Большую роль при  всевозможных гаданиях играют связанные  с почитанием Апполона так называемые Сивиллины книги, якобы купленные  за большую цену Тарквинием Гордым у пророчицы и содержащие туманные стихотворные изречения. Порученные специальной  жреческой коллегии, они хранились  втайне от непосвящённых. В случае угрожающих знамений жрецы по специальному постановлению  сената ищут в них указаний, как  поступить. Боги постоянно присутствуют среди людей, иногда подают голос. Богов  врага с помощью определённой формулы (evocatio) можно было переманить на сторону Рима, где им в этом случае учреждается культ. Считалось, что мёртвые влияют на дела живых, мстят за пренебрежение к установленных в их честь обрядами. Умерший отец становится богом для своих сыновей (сын поднимал кость отца с погребального костра и объявлял, что покойный стал богом). Существовали культы отдельных сословий (конный Нептун и Диоскуры у всадников; Церера и Либера у плебеев); отдельных прогрессий (Меркурий у торговцев, Минерва у ремесленников, художников, писателей, учителей). Каждая локальная община или любой другой компактный коллектив неразрывно связаны со своими богами. Каждый член фамилии обязан участвовать в её культе, а, переходя в другую фамилию по усыновлению или браку, принимал её культ. Гражданин обязан участвовать в культе гражданской общины. Когда Рим стал главой Латинского союза, он принял культы его богов Дианы Арицийской и Юпитера Латиариса. Позднее, когда появляется много людей, не связанных с каким-нибудь исконно существовавшим коллективом: переселенцы, оторвавшиеся от фамилий рабы и отпущенники, - для них создаются культовые коллегии с вербовавшимися из их среды министрами и магистрами богов римского пантеона. Отсюда сформулированное впоследствии Варроном положение о приоритете гражданских установлений над религиозными, общий над почитаемыми ими культами. Всё это, наряду с выборностью и общедоступностью жреческих должностей, сделало высшим религиозным авторитетом саму гражданскую общину, а чёткость социальной структуры (полноправные граждане, с одной стороны, полностью бесправные, удерживаемые только силой рабы - с другой) делала бесполезной божественную санкцию. Граждане обязаны были чтить богов, составлявших как бы часть общины (отсюда распространённая мысль о мире как великом городе людей и богов), но мыли о них думать, говорить и писать что угодно, вплоть до полного их отрицания. Такие мотивы встречаются уже у поэта 3-2 в.в. до н.э.