Политик: Серге́й Станисла́вович Удальцо́в

В ночь на 9 мая Удальцов был задержан на Патриарших прудах во время «народных гуляний»^[44]. В тот же день Удальцову было назначено наказание в виде 15 суток административного ареста^[45]. Во время ареста Удальцов держал сухую голодовку, был госпитализирован. Сразу после освобождения 24 мая Удальцов поехал в лагерь протеста на Старый Арбат.

17 августа Удальцов был задержан  у Хамовнического суда за поддержку Pussy Riot^[46].

Мировой суд прекратил дело в  отношении координатора «Левого  фронта» Сергея Удальцова, задержанного 15 сентября после «Марша миллионов»^[47].

«Дело Удальцова»

См. также: Болотное дело

5 октября 2012 года телекомпания НТВ показала документальный фильм «Анатомия протеста — 2», главным персонажем которого был Сергей Удальцов. В этом фильме фигурировала встреча, которая происходила во второй половине июня 2012 в жилом помещении в Минске, Белоруссия, участие в которой принимал глава комитета парламента Грузии по обороне и безопасности Гиви Таргамадзе, консул Грузии в Молдавии Михаил Иашвили и трое их помощников; с российской стороны, кроме Удальцова, присутствовал его помощник Константин Лебедев и Леонид Развозжаев; речь на встрече велась о финансировании протестного движения из-за рубежа, подготовке в России массовых беспорядков и заговоре по свержению власти в стране на деньги из-за рубежа. По фактам, показанным в фильме, СК РФ была возбуждена доследственная проверка, и 10 октября Удальцов давал показания на допросе^[48]. Следователи получили в телекомпании видеоматериалы, которые легли в основу фильма и провели их фоноскопическое исследование, которое по их словам подтвердило что голос Удальцова на пленке подлинный, а сама запись не имеет признаков монтажа.

17 октября Следственный комитет РФ (СКР) признал подлинность беседы Удальцова, показанной в фильме и возбудил против него уголовное дело. Его, а также его соратника Константина Лебедева и других оппозиционеров обвинили в подготовке массовых беспорядков (предполагается, что в качестве объекта акций был выбран г. Калининград), в их квартирах прошли обыски^[49]. Лебедев был задержан, а Удальцов допрошен и отпущен под подписку о невыезде.

Удальцов заявил^[50]:

Моя версия — эксклюзивно для «Ленты.ру», — что они взяли какие-то кадры и отдельные аудиозаписи, а они меня слушают тотально и по телефону, и в помещениях. В застолье с друзьями можно о чём угодно говорить. Самая приоритетная версия, что они не полностью с нуля это записали, а аудио нарезали, как им выгодно, мутное видео нашли. Следователю я так и сказал, что голос на мой похож, но хрен его знает. Но я скажу честно. Даже если я с кем-то говорю про какие-то действия, то у нас за слова не судят и не сажают. Должны быть какие-то действия. Даже фабула приготовления подразумевает не просто разговоры про смену или захват власти — хотя в фильме этого нет. Это не база для уголовного преследования. Мне плевать, как они там все это смонтировали. Никаких массовых беспорядков мы не готовили.

В СКР заявили, что на допросе  оппозиционер подтвердил контакты с гражданами Грузии: «В ходе опроса Удальцов подтвердил факт контактов летом 2012 г. с неназванными им гражданами Грузии, одного из которых называл Георгием Васильевичем, — сообщил официальный представитель ведомства Владимир Маркин. — Однако при этом Удальцов пояснил, что преследовал цель поиска легального финансирования движения „Левый фронт“». Удальцов же настаивает на том, что не встречался с какими-либо гражданами Грузии для обсуждения проблем российской оппозиции: «Это абсолютно не соответствует действительности. Я не знаю, откуда Маркин взял такую информацию, Я однозначно заявил следствию, что с таким человеком не знаком, никогда с ним не встречался. Я сказал, что ежедневно встречаюсь с множеством людей, не более того». В фильме «Анатомия протеста. Рентген» телеканала РБК демонстрируются кадры допроса Удальцова, где он говорит о встречах с грузинами, к которым он относит и «Георгия Васильевича». Авторы фильма интерпретируют эти слова как признание Удальцова, что встреча с Таргамадзе имела место^[51].

19 октября Леонид Развозжаев был задержан неизвестными людьми в Киеве (Украина) и доставлен в Москву на специальном самолете, после чего суд арестовал его на два месяца. Там он написал явку с повинной^{[К 1]}. В признании Развозжаев указал, что беспорядки на Болотной площади в Москве 6 мая 2012 финансировали грузинские политики. Сергей Удальцов, главный подозреваемый по этому делу, считает что его соратник мог сделать подобные заявления только под пытками.

По ст. 212 УК РФ Удальцову и другим фигурантам этого дела грозит до 10 лет лишения свободы. Если следствию удастся доказать их причастность к подготовке терактов, это может закончиться для них даже пожизненным сроком.

26 октября ему были предъявлены  обвинения в подготовке массовых беспорядков, принято решение об оставлении Удальцова под подпиской о невыезде^[52].

Одним из популярных лидеров оппозиции является лидер леворадикальной организации «Левый фронт» Сергей Удальцов. Он не участвовал в митингах на Болотной площади и проспекте Сахарова, так как находился в это время в заключении, отбывая последовательно несколько сроков административного ареста. Однако запись его выступления транслировалась на митинге, а среди ораторов была его жена Анастасия. После освобождения из-под стражи 4 января Удальцов присоединился к организаторам акций протеста, подписал соглашение о сотрудничестве с лидером КПРФ Геннадием Зюгановым, но при этом планирует создание самостоятельной левой партии.

Семья: советский средний  класс с элитными связями

Родственники Удальцова по материнской  линии принадлежали к советской  элите. Прадед, Иван Дмитриевич, был членом большевистской партии с дореволюционным стажем и при этом одним из сравнительно немногих большевиков, имевших диплом о высшем образовании. Это способствовало быстрой карьере молодого юриста в советское время – вскоре после окончания гражданской войны он был назначен деканом «идеологического» факультета общественных наук МГУ, объединившего бывшие гуманитарные факультеты университета. В 1928-1930 годы занимал пост ректора МГУ, выполняя ответственное поручение партийного руководства о разукрупнении (выделении самостоятельных вузов), что ослабило позиции университета, которому власть, несмотря на «чистки» нелояльной профессуры, до конца не доверяла. В последующие годы Удальцов занимал ряд влиятельных постов в МГУ, в том числе был деканом экономического факультета. В 1944 году он недолго был директором только что образованного МГИМО. Скончался в 1958 году и похоронен на Новодевичьем кладбище.

Дед Удальцова Иван Иванович работал  в аппарате ЦК КПСС и возглавлял Институт славяноведения. В 1965 году его  направили советником-посланником советского посольства в Чехословакии – там он сыграл немалую роль в подготовке разгрома «Пражской весны», информируя Москву о деятельности «ревизионистского» руководства ЦК КПЧ. Эта деятельность не осталась незамеченной: в 1970 году Удальцов получил аппаратное повышение, возглавив Агентство печати «Новости». Однако в середине 70-х годов он оказался в немилости – брежневская система отторгала не только партийных «либералов», но и слишком активных ортодоксов. В 1976 году, за год до рождения внука Сергея, Удальцов был отправлен послом в Грецию, где он и завершил свою карьеру. Иван Удальцов недолго был женат на историке-византинисте Зинаиде Мыльцыной, которая после развода сохранила фамилию мужа и сделала блестящую академическую карьеру, став членом-корреспондентом АН СССР и директором Института всеобщей истории.

Дядя Удальцова, Александр Иванович, пошел по стопам своего отца и стал дипломатом. Распад СССР не помешал  его успешной карьере – в ельцинское время он был послом в Латвии, в путинское – директором Второго Европейского департамента МИД и послом в Словакии. В политической деятельности участия не принимал. В 2010 году он вернулся из Братиславы и занял пост посла по особым поручениям.

Мать Удальцова вышла замуж  за молодого историка Станислава Тютюкина, специалиста по истории революционного движения в России. Тютюкин не был ортодоксом – напротив, в 1972 году его книга была подвергнута идеологической критике, впрочем, не слишком сильной. Монография подверглась обсуждению в секторе Института истории СССР, где автора поддержали большинство его коллег. Но к диссидентскому движению Тютюкин отношения не имел – ортодоксы, критикуя его ранний труд, просто перестраховались на фоне гонений на либералов в гуманитарных науках после разгрома «Пражской весны».

Родившийся в 1977 году Сергей Удальцов воспитывался в благополучной семье  академического ученого, относившейся к советскому среднему классу. Семья  жила стабильно, но, по нынешним временам, весьма небогато. Сам Сергей говорил  в интервью New Times, что «особых номенклатурных льгот он в своем детстве не помнит. Машины не было, жили в двухкомнатной квартире в районе метро «Коломенское» в панельном доме, продукты покупали в обычном магазине». Зарплата отца как доктора наук составляла 400 рублей, но это было не так много с учетом того, что мать Удальцова после того, как сын пошел в школу, ушла с работы. В «горбачевские» годы семья, судя по всему, не придерживалась оппозиционных взглядов, но, как и многие советские интеллигенты, интересовалась перестроечными веяниями. Сергей вспоминал, что в доме постоянно читали «Огонек» - главный «перестроечный» журнал. Впрочем, обстановка в школе была более радикальной, чем в семье – многие одноклассники Удальцова придерживались модных в то время демократических взглядов. По его словам, в этот период он пресытился антисталинизмом и поэтому начал свою политическую деятельность в качестве сталиниста.

Но, похоже, что дело было не только в «пресыщении». Распад СССР сопровождался  как развитием идеологического  многообразия в гуманитарной сфере, так и развалом советского среднего класса. Станислав Тютюкин в 90-е годы активно занимался исследованиями истории российского меньшевизма (в частности, написал монографию о Плеханове), сотрудничал в журнале «Отечественная история». Но уровень достатка в семье явно упал, номенклатурное родство утратило свое значение (дед скончался в 1995 году, но будучи уже давно в отставке). В 1994 году Сергей поступил учиться на юридический факультет, но не престижного МГУ, где учились его предки, а куда менее известной Академии водного транспорта, в которой юристов начали готовить только за год до этого. Для того, чтобы обеспечить себе минимально приемлемый уровень жизни, приходилось искать заработок. По словам Удальцова, он подрабатывал с первого курса, причем на случайных работах, не связанных с его будущей специальностью – распространял рекламную газету «Центр плюс», торговал косметикой.

Особенностью подготовки юристов  в Академии водного транспорта является особое внимание к «профильной» сфере  – международному морскому и речному праву. Однако свое будущее Удальцов связывал с политической деятельностью. После окончания академии в 1999 году он некоторое время официально работал по специальности, но фактически занимался политикой. Должность юриста в коммунистической газете «Гласность» была для него явно второстепенной – газету контролировал политический патрон Удальцова Олег Шенин, у которого Сергей возглавлял молодежную организацию.

Левый радикал

Впрочем, первым шефом Удальцова  в политике был Виктор Анпилов, коммунистический деятель, отличавшийся в 90-е годы, пожалуй, самой радикальной риторикой. Харизматичный оратор и опытный организатор уличных акций, он был решительным противником Геннадия Зюганова, которого обвинял в ревизионизме. Впрочем, вопреки своему имиджу агрессивного маргинала (противники даже сравнивали его с булгаковским Шариковым), Анпилов отличался неплохим образованием (международное отделение факультета журналистики МГУ) и владением тремя иностранными языками. Долгое время он работал журналистом-международником, то есть принадлежал к тому же московскому среднему классу, что и родители Удальцова (только не имел «элитных» родственников).

В 1998 году, еще не закончив академию, Удальцов создает организацию с  эпатирующим названием АКМ (расшифровывалась как «Авангард красной молодежи»), входившую в состав организации «Трудовая Россия», возглавляемой Анпиловым, который к тому времени рассорился со своими союзниками по «аетизюгановской» Российской коммунистической рабочей партии (РКРП). Удальцов активно участвовал в левых – в том числе ярко выраженных антилиберальных – уличных акциях, в 1999 году неудачно баллотировался в Думу от анпиловского Сталинского блока. Некоторые активисты АКМ вступили в этот период в конфликт с законом – например, член центрального штаба движения, студент Московской академии приборостроения и информатизации Александр Шалимов в 2001 году бросил бутылку с зажигательной смесью в офис сайентологов в Москве и был приговорен к двум годам лишения свободы. Соратники взяли его под защиту, так как деятельность сайентологов, по их мнению, «полностью противоречит экономическим и внешнеполитическим интересам России, наносит прямой материальный и моральный ущерб нашему обществу». Выйдя на свободу, Шалимов продолжил деятельность в рядах АКМ, являясь одним из руководителей организации. В 2003 году активист АКМ Игорь Федорович был отправлен на принудительное лечение за попытку взрыва у здания «Мосгортранса» в знак протеста против повышения цен на проезд на городском транспорте.

Впрочем, в последующие годы члены организации прибегали к ненасильственным методам борьбы, восхищение Сталиным у них уменьшилось, а либералы, хотя и остались идеологическими оппонентами, но стали рассматриваться как ситуативные союзники в противостоянии с властью. Хотя уважение к Сталину у Удальцова, как и у многих других российских левых политиков (включая деятелей КПРФ) осталось, сейчас он отмечает как достоинства, так и недостатки сталинской модели. К первым они относит ее идеологическую составляющую (оговариваясь, что это не личная заслуга товарища Сталина). «Наличие мобилизующей, привлекательной для граждан идеи, которая еще не превратилась в фарс (как в позднем СССР) - основной двигатель достижений того времени», - утверждал Удальцов в 2009 году. Ко вторым – «сверхцентрализацию (допустимую в военное время, но непригодную в мирных условиях) и отсутствие контроля со стороны граждан». Для современности Удальцов сейчас считает возможным использовать лишь «отдельные позитивные элементы» сталинской модели.