Развитие политической мысли в эпоху возрождения и нового времени

Лучшая форма государства  для преодоления политического  и религиозного кризиса является монархия, поскольку она прямо  отвечает природе суверенной власти, ее единству и неделимости. Боден — сторонник наследственной, а не выборной монархии, потому что выборная монархия предполагает междуцарствие, а государство в это время «подобно кораблю без капитана, мечется по волнам мятежей, и часто тонет».

Для абсолютной власти должны быть три ограничения: суверен  в своей деятельности связан законами Бога, законами естественными и законами человеческими, общими для всех народов. Типы законов: законы, установленные  Богом; законы, установленные природой; законы, установленные суверенной властью; законы, установленные народами; законы, установленные общим соглашением, в котором берет начало суверенная власть.

Боден выступал против общепринятой идеи Аристотеля о том, что целью государства является достижение счастья людей. По его мнению, цель государства — обеспечение внутреннего мира, справедливости и социальной гармонии, защита от внешних врагов^{[источник не указан 300 дней]}. Причину социальных конфликтов Боден вслед за Макиавелли видел в неравномерном распределении богатств, в борьбе партий и в религиозной нетерпимости. Поэтому он требовал установления свободы вероисповедания и проведения экономических реформ с целью укрепления частной собственности граждан — опоры государства.

«Демономания колдунов»

В творчестве Бодена нашлось место всему, что волновало Францию XVI в., и он осмелился заглянуть в духовный мир своих современников, написав об этом два смелых произведения. Первое — «Демономания колдунов» (1580) — отразило духовную атмосферу эпохи, когда человек жил в фантасмагории демонов и страхов. В этом трактате Боден раскрыл одну из главных черт, присущих переходной эпохе: слом старого мира и построение нового обостряет борьбу разных сил в обществе и внутри человека. Поэтому в такие периоды, считал он, человек должен быть особенно осторожен и внимателен к себе и окружающим, чтобы не попасть в ловушку искушения или прегрешения.

Последнее творение Бодена — «Гептапломерес» (или «Разговор семи участников») — самое смелое произведение мыслителя, призванное обосновать разумность веротерпимости. С этой целью Боден предпринял критику христианства и сравнил его с другими религиями. Отсюда и семь участников — представителей разных конфессий. В ходе спора Боден подвергает критике христианские догматы о божественной природе Христа, о непорочном зачатии, о Троице, показывая невозможность доказать истинность религии с помощью разума. Такая критика христианства нужна Бодену для того, чтобы предостеречь людей от споров по поводу веры, ибо им уготован один итог — безверие, которое хуже всего. Путь, предложенный Боденом, — гуманистическое свободомыслие, верность «всеобщей религии», терпимость.

Боден критически оценивал институт рабства, выступая за его постепенную отмену^{[источник не указан 300 дней]}.

[править]Произведения

Боден написал около 10 сочинений, многие из которых активно переиздавались в XVII веке.

• «Метод лёгкого познания истории» («Метод, облегчающий познание истории»)(1566, на латыни). (Methodus ad facilem historiarum cognitionem, 1566). В 2000 году в серии «Памятники исторической мысли» (М., Изд-во «Наука») вышел русский перевод этой книги, сделанный М. С. Бобковой на основе 2-го издания (1572 г.).
• «Ответ на парадоксы г-на Мальтруа…» (1568). (Paradoxes de M. de Malestroit touchant le fait des monnaies et l’enrichissement de toutes choses) — работа по экономике, посвященная проблеме инфляции, вызванной резким увеличением находящегося в обороте золота и серебра, привозимого из Нового Света, где Боден формулирует количественную теорию денег.
• «Шесть книг о государстве» (в 6-ти книгах, Париж, 1576). (Les six livres de la République ). В 1586 году автор сам переводит ее на латинский язык в несколько измененном виде.
• «Демономания колдунов» (1580, на французском). (La Démonomanie des Sorciers). В ней Боден доказывает реальность существования ведьм и законность их преследования, а также решает юридико-процессуальные проблемы расследования и рассмотрения этой категории судебных дел.
• «Heptaplomeres sine colloquium de rerum sublimum areanis abditis» (1581 г.) («Семичастный разговор о секретах высших истин») — эта книга представляет собой спор представителей мировых религий и натурфилософа о преимуществах каждой из них.
• «Почему я стал лигером»: памфлет, 1589 г. Выдержал 11 изданий Лиги. Позднее Боден утверждал, что памфлет являлся частным письмом, которое было опубликовано без его ведома.
• Amphithéâtre de la nature (1595).
• Universae naturae theatrum (1596) (по некоторым источникам, она опубликована в 1590 году) — («Всеобъемлющий театр природы») — работа по естественно-научным вопросам.
                  
• Ж. БОДЕН.
• Шесть книг о государстве
• Антология мировой философии: В 4т .М., 1970. Т. 2.
• Европейская философия от эпохи Возрождения по эпоху Просвещения. С. 141—147.
 
• Государство есть осуществление суверенной властью справедливого управления многими семьями и тем, что находится в их общем владении.
• Всякое государство либо происходит от семьи, которая постепенно размножается, либо сразу учреждается посредством собирания народа воедино, либо образуется из колонии, происшедшей от другого государства подобно новому пчелиному рою или подобно ветви, отделенной от дерева и посаженной в почву, ветви, которая, пустив корни, более способна плодоносить, чем саженец, выросший из семени. Но и те и другие государства учреждаются по принуждению сильнейших или же в результате согласия одних людей добровольно передать в подчинение других людей всю свою свободу целиком, с тем чтобы эти последние ею распоряжались, опираясь на суверенную власть либо без всяких законов, либо на основе определенных законов и на определенных условиях. Государство должно обладать достаточной территорией и местностью, пригодной для жителей, достаточно обильным плодородием страны, множеством скота для пропитания и одежды подданных, а чтобы сохранять их здоровье — мягкостью климата, температуры воздуха, доброкачественной водой, а для защиты народа и пристанища для него — материалами, пригодными для строительства домов и крепостей, если местность сама по себе не является достаточно укрытой и естественно приспособленной к защите. Это первые вещи, которым больше всего уделяется забот во всяком государстве. А уж затем ищут удобств, как [444] лекарства, металлы, краски. [... ] А поскольку желания людей чаще всего ненасытны, они хотят иметь в изобилии не только вещи полезные и необходимые, но и приятные бесполезные вещи. [...] Так как мудрый человек есть мера справедливости и истины и так как люди, почитаемые мудрейшими, согласны между собой в том, что высшее благо частного лица то же, что высшее благо государства, и не делают никакого различия между добродетельным человеком и хорошим гражданином, то мы так и определим истинную вершину благоденствия и главную цель, к которой должно быть направлено справедливое управление государством.
• Народ или властители государства могут без каких-либо условий отдать суверенную и вечную власть какому-нибудь лицу, с тем чтобы он по своему усмотрению распоряжался имуществом [государства], лицами и всем государством, а затем передал все это кому захочет совершенно так же, как собственник может без всяких условий отдать свое имущество единственно лишь по причине своей щедрости, что представляет собой подлинный дар, который не обставлен никакими условиями, будучи однажды совершен и завершен, принимая во внимание, что все прочие дары, сопряженные с обязательствами и условиями, не являются истинными дарами. Так и суверенитет, данный государю на каких-то условиях и налагающий на него какие-то обязательства, не является собственно ни суверенитетом, ни абсолютной властью, если только то и другое при установлении власти государя не происходит от закона Бога или природы. Что касается законов божеских и естественных, то им подчинены все государи земли, и не в их власти нарушать эти законы, если они не хотят оказаться повинными в оскорблении божественного величества, объявив войну Богу, перед величием Которого все монархи мира должны быть рабами и склонять голову в страхе и почтении. Следовательно, абсолютная власть государей и суверенных властителей никоим образом не распространяется на законы Бога и природы. Если мы скажем, что абсолютной властью обладает тот, кто не подчиняется законам, то на всем свете не найдется суверенного государя, так как все государи на земле подчинены законам Бога и природы и многим человеческим законам, общим всем народам. [...] Однако необходимо, чтобы суверены не подчинялись повелениям других людей и чтобы они могли давать законы подданным и отменять, лишать силы бесполезные законы, заменяя их другими, чего не может совершать тот, кто подчинен законам и людям, которые имеют право ему повелевать. Не следует удивляться тому, что существует так мало добродетельных государей. Ведь поскольку добродетельных людей вообще [445] мало, а из этого небольшого числа добродетельных лиц государи обычно не избираются, то если среди множества государей находится один в высшей степени хороший человек, это великое диво. А когда он оказывается вознесенным так высоко, что, кроме Бога, не видит ничего более великого, чем он сам, когда его со всех сторон осаждают все соблазны, ведущие к падению самых стойких, и он все же сохраняет свою добродетель, это чудо.
• Каким бы способом ни были разделены земли, не может быть сделано так, чтобы все имущество, вплоть до женщин и детей, стало общим, как хотел в своем первом проекте государства сделать Платон с целью изгнать из своего города слова «твое» и «мое», которые, по его мнению, являются причиной всех зол, происходящих в государствах, и гибелью последних. Но он не учел, что, если бы этот его проект был осуществлен, был бы утрачен единственный признак государства: если нет ничего, принадлежащего каждому, то нет и ничего, принадлежащего всем; если нет ничего частного, то нет и ничего общего. [...] Насколько же было бы такое устройство государства прямо направлено против закона Бога и природы, против закона, которому ненавистны не только кровосмешение, прелюбодеяние, отцеубийство, неизбежные при общности жен, но и всякая попытка похитить что-либо, принадлежащее другим, и даже зариться на чужое добро, откуда явствует с очевидностью, что государства устроены Богом также и для того, чтобы предоставить государству то, что является общественным, а каждому — то, что является его собственностью. Кроме того, подобная общность всего имущества невозможна и несовместима с семейным правом. Ведь если семья и город, собственное и общее, частное и общественное смешиваются, то нет ни государства, ни семьи. Достаточно известно, что общее достояние всех не может вызывать чувства привязанности и что общность влечет за собой ненависть и раздоры. [...] Еще больше обманываются те, кто полагает, что благодаря общим делам и общности имущества им будет уделяться больше забот. Ведь обычно наблюдается, что каждый пренебрегает общими делами, если из них нельзя извлечь выгоды лично для себя.
• Если случится, что суверенный государь, вместо того чтобы играть роль высшего судьи, создаст себе партию, он будет лишь главой партии. Он подвергнется опасности потерять жизнь также и тогда, когда причина мятежей коренится не в государстве, как это происходит вот уже пятьдесят лет во всей Европе, где войны ведутся из-за вопросов религии. Несомненно, что государь, проявляющий благосклонность к одной [446] секте и презирающий другую, уничтожит последнюю без применения силы, принуждения или какого бы то ни было насилия, если только Бог ее не сохранит. Ибо дух решительных людей становится тем упорнее, чем больше с ним борются, а не встречая сопротивления, уступает. Кроме того, нет ничего более опасного для государя, чем попытка пустить в ход против своих подданных силу, когда нет уверенности в том, что это приведет к цели. Я здесь не говори о том, какая религия наилучшая (хотя существует лишь одна религия, одна истина, один божественный закон, оглашенный устами Бога), но если государь, обладающий определенной уверенностью в том, какая религия истинна, хочет привлечь на сторону этой религии своих подданных, разделенных на секты и партии, то, по моему мнению, не нужно, чтобы он для этого применял силу, ибо, чем больше подвергается насилию воля людей, тем более она неуступчива. [...] Поступая так, государь не только избегнет народных волнений, смут и гражданских войн, но и откроет путь к вратам спасения заблудшим подданным.

Ж. БОДЕН

      С глобально-стадиальным подходом к  истории мы впервые сталкиваемся лишь в работе уже упоминавшегося выше замечательного французского мыслителя  Жана Бодена (1530—1596) «Метод легкого познания истории» (1566; русск. перевод: М., 2000).

      Он  исходил из того, что человечество представляет собой один единый организм, или, как он писал, «мировое государство». Оно состоит из народов, между  которыми разделены различные его  функции.

      В развитии этого единого организма  Ж. Боден выделяет три великие эпохи, каждая из которых длилась 2000 лет. Первая из них характеризуется доминированием во всемирной истории народов Востока, живших на юге в жарком поясе. Эти народы выявили секреты природы, открыли математические дисциплины, первыми осознали природу и власть религии и небесных тел. Таким образом, «2000 лет человечество провело в постижении религии и мудрости и ревностно изучало движение небесных тел и всеобщую силу природы».

      На  следующем этапе господство перешло  к народам, обитавшим в средней  полосе, в умеренном поясе, среди  которых особо выделяются греки  и римляне. У этих пародов впервые  появились государственные учреждения, законы, традиции и лучшие способы  управления государством, от них пошла  торговля, занятия риторикой, логикой  и, наконец, педагогика. «В следующие 2000 лет, — пишет Ж. Боден, — люди занимались основанием государств, разработкой законов и основанием новых поселений».

      Затем по всему миру прошла великая волна  беспорядков и войны. Под натиском народов севера пали империи. Исчезло  язычество. Народы севера менее, чем  южане, склонны к размышлению. «В силу этого, — пишет Ж. Боден, — они правильно стали проявлять интерес к тем вещам, которые подвластны чувствам, упражняясь в ручных ремеслах и изобретениях. Поэтому от северян пришли так называемые механические изобретения — орудия войны, искусство литья, печатания и все, что связано с обработкой металлов».

      Таким образом, у Ж. Бодена мы наблюдаем выделение таких периодов истории человеческого общества, которые суть стадии развития только лишь человечества в целом, по не отдельных его частей (стран, народов и т.п.), т.е. глобально-стадиальный подход.

      Как уже отмечалось, Ж. Боден выступает с критикой концепций деградации человечества. Никакого золотого века в истории человечества не было. Далекое прошлое было скорее железным, чем золотым веком. Люди первоначально были близки к животным. Затем зародилось общество и началось движение к все более совершенным его формам. От дикости и варварства люди перешли к гражданскому обществу. Такое общество впервые зародилось у халдеев, ассирийцев, финикийцев и египтян.

      В ходе развития человечества происходили  подъем и гибель государств, расцвет  и упадок искусств. Особенно тяжелый  удар был нанесен по всем искусствам во время варварских нашествий, погубивших Римскую империю. Были преданы огню библиотеки и разрушены памятники  древности. «Этот ужасный факт подорвал большинство наук так, что они  потеряли всякое значение, уважение к  ним пропало на многие сотни лет, и казалось, что науки действительно  погибли...». Но уже арабы возродили  их к жизни. Однако высшего расцвета знания получили в современной Ж. Бодену Европе. Как подчеркивает он, именно в наше время «после столь длительного упадка почти всего мира высветилось такое изобилие знаний, такое стремление к наукам, такое торжество талантов, какими не отличалась ни одна эпоха». У Ж. Бодена нет сомнения, что совершая свои открытия, его современники опирались на знания, накопленные в течение предшествующих эпох. Но они сумели продвинуться значительно дальше.

      Ж. Боден был категорически не согласен с теми гуманистами, которые ставили античность выше современности. Он доказывает, что, наоборот, Западная Европа в его время ушла намного вперед по сравнению с древностью. Появился компас, о пользе которого древние ничего не знали. Если древние жили постоянно на своих территориях и плавали в своем внутреннем бассейне, то современные путешественники за несколько лет многократно пересекли всю Землю и проложили путь колонистам в другие миры. Получила необычайное развитие международная торговля, позволившая связать все человечество в действительно единое целое. Все народы, писал Ж. Боден, «неожиданно оказались работающими совместно в едином мировом государстве, словно в одном городе». Было изобретено новое, ранее невиданное оружие — огнестрельное, получило развитие ремесло и ткачество, возникло книгопечатание. Вся работа Ж. Бодена пронизана верой в поступательное, восходящее развитие человечества, хотя сама идея прогресса не нашла в ней сколько-нибудь четкой формулировки.

Книги автора1