Тоталитаризм во всех сферах

Главной задачей партии становится непрерывное формирование нужного для нее человека. Обществу систематически навязывалась мысль, что  партия ищет власти не ради нее самой, а ради блага большинства.

Процесс становления  и утверждения тоталитаризма  также предполагает и насильственную «организацию» общественной жизни  на принципах «чрезвычайного положения», что неизбежно сопровождается милитаризацией. В нашей стране дополнительные возможности  этому процессу предоставлялись  и самим принципом организации  политической власти -- концентрацией всех ее ветвей -- законодательной, исполнительной и судебной -- в руках одного субъекта, Совета. Номинальная реализация лозунга «Вся власть Советам» закономерно привела к концентрации ее в руках исполнительного комитета. В силу сложившейся однопартийной системы произошло слияние исполнительного комитета с аппаратом правящей Коммунистической партии, что предельно политизировало исполнительную власть.

Такая «организация»  общественной жизни обусловливает  применение средств прямого террора, инициируемого сверху, поддерживаемого и активно осуществляемого люмпенизированной частью общества.

Ведущей и, безусловно доминирующей формой социальных отношений  в условиях тоталитаризма является политика, основанная на прямом насилии, поэтому политизация тоталитарного  общества сопровождается его милитаризацией. В СССР начиная со второй половины 20-х годов политизированно-милитаризованными оказались все сферы общественной жизни.

Источником, экономической  базой тоталитаризма является тотальная  государственная собственность (на средства производства прежде всего). Экономическую основу этого строя составляет репрессивно-принудительный способ организации производства, базирующийся на монопольной государственно-бюрократической собственности.

В нашей стране отмена частной собственности означала сосредоточение собственности в  руках узкой группы людей, стоящих  у власти. Коллективно партия владеет  всем, потому что она всем управляет  и распоряжается продуктами так, как считает нужным. В годы после  революции она смогла занять господствующее положение почти беспрепятственно, так как процесс шел под  флагом национализации. Считалось, что  если класс капиталистов лишить собственности, то наступит социализм. Однако В. И. Ленин  намного глубже, чем его соратники, понимал, что социализм невозможно строить в условиях тоталитарной системы, как и нельзя «железной  рукой загнать человечество в  счастье».

Вынужденный переход  к нэпу свидетельствовал о признании  неготовности России быстро построить  социализм и достичь этой цели одним скачком. Однако нэп оказался недолговечен. Развитие товарно-денежных отношений и связанная с ним  демократизация общества начали понемногу  лишать власть ореола святости и подтачивать таким образом основы тоталитаризма. Уже к началу 30-х годов побеждает курс на реанимацию «военного коммунизма». В области экономики это означало победу идеи единого экономического уклада. Личность в стране полностью утратила экономическую свободу и на всю жизнь попала в зависимость от государства, олицетворявшегося в лице партийно-бюрократического аппарата. Восторжествовала политика материальной уравниловки.

Третий этап тоталитаризма  в области экономики характеризуется  достижением высшей степени насилия, и общество начинает закосневать и стагнировать. Однако ускоренное развитие современного мира, прогрессирующая взаимозависимость стран ведут к тому, что стагнация практически сразу начинает рассматриваться как деградация. Но власти, которые объявили нашу страну «маяком всего человечества», были не в силах смириться с ситуацией экономической «гонки без развития» с упором на чисто количественные показатели, что фактически отбрасывало страну еще дальше от передовых стран.

После отказа от насильственных методов управления руководители СССР с целью «уравновешивания общества»  начинают «развинчивать гайки». Но так как не произошло отхода от существа тоталитарной системы, этот процесс  мог идти только в одном направлении, в сторону ослабления контроля над  работой и дисциплиной.

Фактически складывается новый механизм принуждения личности: люди искусственно принуждаются к «ничего  неделанию», а те, кто не избавился  от иллюзий и не согласен с порочной формулой «ты делаешь вид, что  работаешь, мы делаем вид, что платим», постепенно склоняются к алкоголизму, «уходят» в восточные верования, наркоманию и т. п. Серьезное же недовольство управленцами рассматривается как  антисистемная, «антисоветская» деятельность. Создается порочный круг, выхода из которого нет.