Праздник, как игровой феномен культуры

СОДЕРЖАНИЕ 

Введение………………………………………………………………………….. 3

1.1 Игра и её толкование…………………………………………………………. 4

1.2 Праздник и игра в современном обществе…………………………………. 7

1.3 Праздник как игровой феномен культуры………………………………… 11

Заключение……………………………………………………………………... 20

Список  использованных источников и литературы…………………….... 21

Введение 

    Культура  — одно из двух-трех самых сложных  слов, используемых в нашем практическом и научном обиходе. Отчасти это  объясняется тем, что оно имеет  сложную и запутанную языковую историю, а отчасти тем, что оно применяется для обозначения крайне сложных понятий в разных научных дисциплинах и к тому же в самых различных системах мысли. Без сомнения, что культура — это то, что отличает человека от животных, культура — это характеристика человеческого общества.

    Культура напрямую связана с идеями, которые существуют и передаются в символической форме. К понятию «культура» близок и термин «оккультизм», происходящий от латинского occultis, что значит «тайный», «сокровенный». Древнее латинское cultura (обработка, возделывание, воспитание) было настолько широким понятием, что включало в себя и смысл, связанный с современным представлением о культуре.

    Термин  «культура» даже в латиноязычной  литературе античности, создававшийся  несколькими-столетиями позже классических эллинских произведений, употребляется практически как синоним греческому paideia (воспитание в соответствии с традициями этноса, нрава).

1.1 Игра и её толкование 

    Если  задаться целью провести небольшой  контекст-анализ употребления слова «игра», то обнаружится, что оно бытует в кругу таких понятий, как «творчество», «метафора», «миф», «символ», «символизм», «знак» «знаковость»» «структурализм», «вероятность», «инвариантность» и т. п.

    Игра  обнаруживает себя всюду, где авторитет  субъективности выше авторитета объективности. Познание фундаментальных законов бытия, культуры и человеческого существования достигается посредством концептуальной духовной практики.

    Игра  — одна из первичных форм человеческой активности, важнейший элемент онто- и филогенеза. «Ребенок без игры, культура без игровых форм — исторический и бытовой нонсенс... Функции игры в обществе и отношение к ней служат показателем культурного общественного развития, социальных, политических, идеологических ориентации».

    Игра  — весьма древний и важный элемент человеческой культуры, это не просто ее отдельная сфера, а одно из значимых свойств.Многие европейские философы и культурологи усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Игра в этом смысле оказывается предпосылкой происхождения культуры. Так, по мнению Й. Хёйзинги, многие животные любят играть, и если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, то и она покажется не более чем игрой: «Кто обратит свой взгляд на функцию игры не в жизни животных и не в жизни детей, а в культуре, тот вправе рассматривать понятие игры в той его части, где от него отступают биология и физиология. Он находит игру в культуре как заданную величину, сопровождающую и пронизывающую ее с самого начала вплоть до той фазы культуры, в которой живет он сам. Й. Хейзинги всюду замечает присутствие игры как определенного качества деятельности, отличного от обыденной жизни».

    Игра  — это не биологическая функция  человеческого организма, а явление культуры. Игра старше культуры; более того, человеческая цивилизация не добавила никакого существенного признака к общему понятию игры. Каждый, по словам Хёйзинги, кто обращается к анализу феномена игры, находит ее в культуре как заданную величину, существовавшую прежде самой культуры, сопровождающую и пронизывающую ее с самого начала той фазы культуры, в которой живет он сам.

    Важнейшие виды первоначальной деятельности человеческого  общества переплетаются с игрой. В мифе и культе рождаются движущие силы культурной жизни. Хёйзинга считал, что именно игра явилась формирующим элементом человеческой культуры, однако не в том смысле, что культура происходит из игры в ходе эволюции, а в том, что культура возникает в форме игры, то есть культура первоначально разыгрывается.

    В двуединстве культуры и игры игра, по словам Хёйзинги, является первичным, объективно воспринимаемым, конкретно  определенным фактом, культура же есть всего лишь характеристика, которую  наше историческое суждение привязывает к данному случаю.

    В XIX в. игра является предметом философских  рассуждений И. Канта и Ф. Шиллера, который создал одно из самых интересных сочинений об игре. По мере углубления в проблему он приходит к переосмыслению сути игры, которая в его последних  трудах трактуется не только как средство овладения культурным наследием, но значительно более широко: как творящее начало, рождающее мир культуры. С его точки зрения, о культуре можно говорить только тогда, когда достигнута гармония чувственного и рационального, со- держания и формы, действительности и идеала! Эту задачу культура может решить посредством эстетического воспитания, через приобщение человека к миру прекрасного, через создание, как пишет Шиллер, «веселого царства игры и видимости», где нет принуждения и насилия, где властвует лишь свобода, а путь к свободе ведет через красоту». Согласно Шиллеру, в повседневной жизни человек находится в тисках социальной и моральной необходимости. Сферой свободы является лишь игра, которой автор придает высший гуманистический смысл. Шиллер утверждает, что «человек играет только тогда, когда он в полном значении этого слова человек, и он бывает вполне человеком, только тогда, когда он играет».

     1.2 Праздник и игра в современном обществе 

    Место и роль игры и праздника в современном  обществе огромны. Праздники являются отражением истории и культуры страны, менталитета народов и личности. Для развивающегося российского общества психолого-педагогические проблемы праздника и игры имеют особую значимость как весьма важный аспект сферы образования и культуры общества.

    Праздник  и игра – важные составляющие современного мира детства. Празднично-игровая культура преобразует повседневную действительность, преобразует самого человека как  субъекта культуры и преображает  окружающий мир. В научно-теоретическом аспекте игра и праздник – глобальные многогранные темы междисциплинарных исследований. Празднично-игровая культура детей и молодежи третьего тысячелетия – это огромный спектр проблем, и научных, и практических. Праздник и игра, являясь, с одной стороны, вполне самостоятельными формами активной работы с детьми и молодежью, с другой стороны, предстают взаимодополняющими элементами педагогического взаимодействия в сфере развития и воспитания личности каждого человека, что позволяет освоить общечеловеческое и национальное культурное наследие с учетом индивидуально-психологического потенциала взрослеющего человека. Игра имеет свой хронотоп, свой собственный непреложный порядок. Поэтому каждая игра - это игра по правилам, в строго ограниченном времени и пространстве.

    Большое внимание игре уделял один из основоположников герменевтики Х.-Г. Гадамер. Он доказывал, что игра имеет место там, где нет субъектов, ведущих себя по-игровому. Субъектом игры является не игрок, не его субъективность, а сама игра. В игре человеку приоткрывается порядок, который его превосходит. В основе игры лежит движение, которое производится как бы само собой и без напряжения, отсюда и рождается та легкость игры, которая в субъективном опыте представляется как разрядка. Таким образом, способ бытия игры близко подходит к способу движения природы. Из чего Гадамер сделал важный методологический вывод: "дело явно обстоит не таким образом, что животные тоже играют и что про свет и воду можно в переносном смысле сказать, что они играют. Скорее, про человека можно сказать, что даже он играет. Его игры - тоже естественный процесс, потому что он в той или иной мере принадлежит природе.

Видный  представитель феноменологической философии Эйген Финк предостерегает от такой тотализации игры. Действительно, миф, религия, искусство уходят корнями в бытийный  феномен  игры, так как у них человеческое происхождение. Но при этом возникает ряд вопросов: что происходит, когда  праздник  извлечен из потока будничных событий? Что происходит, когда человек играет, т.е. когда празднует? Что лежит в основе связи игры и искусства? Можно ли сказать, что искусство есть наиболее оригинальная форма игры? Все формы культуры лишь отражаются в игре или наоборот, произошли из игровой способности человека?

    Финк  критикует подход Гадамера:"Световые эффекты - "игра" в столь же малой степени, в какой гребешки волн - белогривые кони Посейдона". Основанием для такого понимания игры становится эстетическое или же эстетизирующее отношение к природе. Играет не сама природа, так как она непосредственный  феномен , а мы сами, будучи по своему существу игроками, усматриваем в природе игровые черты и используем в переносном смысле.

Нельзя  назвать возню животных игрою. Действительно, поведение детей и поведение детёнышей животных кажется очень схожим: взаимное преследование и бегство, проба растущих сил в драках и притворной борьбе, беспокойное, живое проявление радости жизни. Но только человек способен фантазировать, "сила воображения относится к основным способностям человеческой души". Проницая все сферы человеческой жизни, фантазия все-таки "живет", в первую очередь, в игре. "Животное не знает игры фантазии как общения с возможностями, оно не играет, относя себя к воображаемой видимости". За всеми подобными рассуждениями теряется по-настоящему важный вопрос: действительно ли, и в какой мере игровое  начало человека определяет и оформляет его понимание бытия в целом? Именно на него стоит искать ответ.

Игра  является исключительной возможностью человеческого бытия. Только человек может играть. Ни бог, ни природа, ни животное играть не могут. "Лишь сущее, конечным образом отнесенное к всеобъемлющему универсуму и при этом пребывающее в промежутке между действительностью и возможностью, существует в игре".

Финк  выделяет основные  феномены  человеческого бытия - смерть, труд, господство, любовь и игру. Несмотря на то, что игра названа последней, она занимает исключительное место, пронизывая все феномены  человеческого бытия, "охватывает всю жизнь человека до самого основания, овладевает ею и существенным образом определяет бытийный склад человека, а так же способ понимания бытия человеком".

В игре человек преодолевает свой "человеческий удел", "человеческую природу", оказывается способен отринуть свою конечность, овладеть сверх-человеческими возможностями, измыслить действительное и примыслить недействительное. Игра полагает свои пределы, ограничивая произвол в действиях игрока. Любой игрок пребывает одновременно в двух мирах – мире реальном, неигровом и в мире видимом, воображаемом.

"Игра  – это способ взаимопроникновения "бытия" (существования - Sein) и казания (Schein), когда в одном заключается другое - кажущееся бытие и существующее "казание". По В.И. Далю: казать - показывать, предъявлять, давать, видеть, являть, представлять. В "казании" игра проявляется, показывается нам, открывается. В то же время, она являет нам бытие, возвращает нашу подлинную сущность, дает возможность бытийствовать.

Любая игра предполагает редукцию, отстранение и продуктивные акты созидания символов, носителем которых являются предметы игры - игрушки. Именно предметы, вещи являются действительно видимыми, ощутимыми. Обращаясь к игрушке, Финк отмечает ее темную, запутанную природу. Он выделяет двусмысленность самого названия игрушки. С одной стороны, можно назвать игрушкой любой предмет, какие-то природные вещи, которые, на наш взгляд, могут подойти для данной игровой ситуации, например, ракушки на берегу реки для детской игры. С другой стороны, человек специально производит игрушки. Человеческим трудом создается пропитание, орудия для того же труда, фетиш для праздника и игрушка для игры. Однако по-настоящему "игрушка возникает тогда, когда мы перестаем рассматривать её в качестве фабричного изделия, извне, и начинаем смотреть

глазами игрока".

Превращение чучела из пластмассы в куклу - вот первый шаг к творческому порождению игрового мира. Потому что кукла в игре - не просто вещь, а вещь, которая заменяет собой другую вещь, гораздо большую, чем сама кукла, - человек. 

1.3 Праздник как игровой феномен культуры 

    Проявление  игрового начала на уровне художественного содержания и на уровне художественной формы. Игровой фермент искусства, присущий его внутренней природе, изучался в истории эстетики издавна. К настоящему времени имеется большой объем исследований, в разных аспектах обсуждающий взаимопроникновение элементов искусства и игры, изучающих художественные стили и направления, в которых преобладает игровое начало. В истории искусства обращают на себя внимание такие образцы художественной практики, которые осознанно культивируют нарушение правил, синтез разнообразных выразительных средств, провоцируют развитие игровой стихии внутри своего художественного мира. Таковы, например, произведения искусства барокко и романтизма.

    Игра  — это свободная деятельность, совершающаяся не по принуждению. Игра в своей основе бескорыстна, отмечена качеством импровизации, неожиданности, парадоксальности, направлена против автоматизма окружающей жизни и ее заурегулированности. Игра нередко выполняет функции тренировки способностей, необходимых для реализации в серьезном деле, упражнения в самообладании. Важен и такой аспект потребности в игре, как компенсация того, что человек не обнаруживает в реальной жизни. Таким образом, игра всегда в той или иной мере дистанцируется от повседневности, игровое состояние всегда есть преображение окружающего мира.