Абсентеизм как социальное явление

     4. Всероссийское исследование «Россия над пропастью: социологическая ретроспектива 90-х годов» (Институт социально-политических исследований РАН; руководители — академик Г.В. Осипов, 1998 г.[7,18]

     Социологическое исследование электорального поведения  предполагает не только анализ теоретических  моделей, но и поиск эмпирических объяснений поведения индивидов и различных социальных групп в ходе избирательных кампаний.

     Практическая  и политическая значимость такого подхода  очевидна, особенно для современной российской действительности. Последнее два десятилетие в жизни России ознаменовалось бесконечной чередой избирательных кампаний, ставших своеобразными вехами демократических преобразований. Подобную роль в советскую эпоху выполняли партийные съезды.

     Анализ  российских избирательных кампаний вкупе с изучением аналогичного зарубежного опыта и разработкой оптимальных теоретических моделей может способствовать подлинно научному познанию такого сложного социального феномена, как электоральное поведение граждан, в том числе внутренних механизмов и мотивационных факторов этого поведения.

     В данном параграфе в качестве основного исследовательского метода избран вторичный анализ данных всероссийских социологических опросов 1996—1998 гг.

     Анализируемые исследовательские проекты, отвечая  в целом критерию репрезентативности, характеризуют основную тенденцию развития исследовательской практики от явного крена в сторону изучения эффективности электоральных технологий, то есть решения проблемы «Как победить на выборах», к всестороннему анализу социальных факторов и социально-психологических механизмов электорального поведения.

     Такой анализ позволяет выделить преобладающие  типы электорального поведения, основные факторы, влияющие на его мотивацию.

     Вопрос  об участии или неучастии избирателей  в волеизъявлении путем голосования на выборах принципиально значим по двум обстоятельствам.

     Во-первых, ответ на него позволяет объективно судить о реальном месте той или иной группы избирателей в системе политических отношений данного общества. Во-вторых, он дает истинное представление об уровне электоральной политической культуры населения.

     Некоторые отечественные авторы ставят знак равенства между абсентеизмом и неучастием в голосовании. Думается, это не вполне корректная позиция. «Абсентеизм действительно превращается в проблему лишь в том случае, если неучастие в выборах является как минимум показателем отчуждения граждан от политической сферы жизни общества, как максимум — формой пассивного протеста. Другими словами, абсентеизм мы связываем с неучастием, которое вызывается стойким неверием в то, что с помощью выборов можно решить значимые для общества (себя, идентифицируемой группы) проблемы; недоверием в справедливость подсчета голосов, другим процедурным вопросам; апатией граждан к политике». [ 1]

     Известно, что во всем мире отмечается тенденция  снижения активности избирателей, и это не может не тревожить специалистов. Невозможно говорить о «всенародном избрании», если за кандидата голосует всего, лишь несколько процентов избирателей. По мере уменьшения количества голосующих уменьшается и степень легитимности новой власти, получившей мандат на правление по итогам выборов; выборы перестают быть средством нахождения консенсуса в обществе, то есть не выполняют в той или иной мере многие свои важнейшие функции — как по отношению к обществу в целом, так и по отношению к отдельным группам населения в частности.

     Дело  в том, что социальная структура голосующих далеко не адекватна структуре избирателей в целом. Некоторые группы населения (в особенности, социально ущемленные слои общества) приходят к урнам в день голосования гораздо реже, чем средний избиратель.

     Соискатели  мандатов депутатов знают это, но, как правило, не обращают внимания на такие группы. В результате интересы малоимущих оказываются не представленными в органах власти, что закрепляет их ущемленное положение в обществе.

     Фактически  это ведет к дискриминации  определенных групп общества и не может расцениваться как проявление демократии.

     В свете вышесказанного причины неявки избирателей к урнам целесообразнее всего сгруппировать следующим образом.

     1. Причины общесоциального и общеполитического характера (отсутствие интереса к политике, отчуждение граждан от власти).

     2. Причины, связанные с несовершенством законодательства и работой избирательных комиссий.

     3. Причины, связанные с особенностью конкретной избирательной кампании (неинтересные кандидаты, неинтересная агитация и т. п.).

     4. Причины случайного характера (погода, состояние здоровья и т. п.).

     Такая разбивка позволяет взглянуть на проблему с разных позиций и отделить истинных абсентеистов от тех, кого можно отнести к ним лишь условно.

     Реальность  такова, что после спада интереса населения к выборам в 1993 г. наблюдался его рост. Во втором туре президентских выборов 1996 г. приняло участие почти 70 % избирателей. Это, безусловно, высокий показатель (для сравнения: на ноябрьских выборах президента США к урнам пришло менее 50 % зарегистрированных избирателей).

     Как показывает анализ, проведенный профессором В.С. Комаровским, среди причин и мотивов отказа от участия в голосовании превалируют обстоятельства общеполитического характера (см. диаграмму 1).

     К ним относятся в первую очередь отсутствие интереса к политике и неверие в возможность лично влиять на принятие политических решений. Такая позиция характерна и для выборных кампаний локального масштаба, и для общефедеральных выборов. 

     Диаграмма 1 – Почему граждане не принимают участия в выборах?

     В каком направлении можно определить развитие процесса? Во всем мире наибольшее число абсентеистов насчитывается среди беднейших слоев населения. Если в России согласно официальной статистике сегодня 1/4 населения имеет уровень дохода ниже прожиточного минимума, то становится понятным, почему этих людей не интересует в жизни практически ничего, кроме тривиальных проблем выживания, причем в самом примитивном, физическом значении.

     Кризисное состояние сегодня испытывает не только экономика России. Не менее важная составляющая кризиса — это распад социальных связей, потеря нравственных ориентиров и общественных идеалов. Прежние коммунистические идеалы и мораль ушли в прошлое для большинства, а новые не обретены. Россияне не привыкли жить в идейном вакууме.

     Подобную  ситуацию в социологической теории по традиции, идущей от Э. Дюркгейма, принято трактовать как состояние социальной апатии, которое не возникает из ничего и не преодолевается в кратчайшие сроки. Апатия инерционна, она порождает эффект равнодушия, минимизирует социальные ожидания и политическую активность населения.[6,13]

     Еще одна важнейшая причина абсентеизма  россиян — их отчуждение от власти. По данным различных исследований, более половины россиян не доверяют ни одному из институтов власти. Шоковая терапия, когда миллионы людей были брошены на произвол судьбы, не прошла бесследно и для тех, кто удержался на плаву, выстоял или даже сегодня преуспевает.

     Мотивы  абсентеизма, связанные с идейным  вакуумом, ярче всего, естественно, проявляются в молодежной среде.

     Согласно  данным исследований, ни один респондент в возрасте 14—18 лет не заявил, что он очень интересуется политикой. Более или менее интересуются политикой 17,1 % этой категории молодежи, а в возрастной группе 20—29 лет 4,4 % и 26,4 % соответственно. Эти же категории избирателей проявили наименьшую активность во время выборных кампаний 1995—1996 гг., особенно на выборах в Государственную думу. Интересна мотивация неучастия в выборах, в особенности группы 20—29 летних, достаточно зрелых, чтобы сделать правильный выбор.

     На  первом месте неявки к урнам —  «случайное стечение обстоятельств» (36 %). Как показывают результаты анализируемых исследований, реально не голосуют по случайному стечению обстоятельств примерно 8—10 % из намеревавшихся это сделать. В старших возрастных группах цифра несколько больше. Следовательно, ссылки на случайное стечение обстоятельств — часто всего лишь отговорка. То же самое можно сказать о мотиве «никто не привлекал»: а почему, собственно, нужно «привлекать» к исполнению гражданского долга?

     Фактически  получается, что 2/3 абсентеистов среди  молодежи — это равнодушные к политике и государственным делам люди. Это скорее именно равнодушие, чем форма протеста. Отказ от голосования, как выражение протеста, одобряют лишь 17,4 % молодежи в возрасте 20—29 лет. Что-то изменить в их позиции трудно. Вряд ли приходится рассчитывать на серьезный успех еще одной кампании типа «Голосуй, а то проиграешь». Тем более, что во всем мире молодежь также менее активно участвует в выборных кампаниях, и далеко не все можно объяснить только специфическими условиями России. Колебание может лишь высветить ответ на другой вопрос: вызваны ли явления абсентеизма разочарованием в политике или недостаточным уровнем политической социализации молодежи.

     Другое  дело, когда речь идет о старших  возрастных группах. Их повышенная активность не соответствует складывающимся во всем мире тенденциям.

     Объяснение  этому феномену и его истокам  есть в особенностях нынешней ситуации в России, ее недавней истории. Лица пенсионного или предпенсионного возраста проявляют, по данным исследований, наибольший интерес к политике. Лишь руководители среднего и высшего ранга имеют по этому показателю большее, чем названные группы, отклонение от среднестатистического в положительную сторону. А, как известно, интерес к политике напрямую связан с активностью участия в выборах. Другое дело, каковы истоки этого интереса. Отчасти они лежат в укоренившихся у старшего поколения привычках мобилизационного участия в политических кампаниях, отчасти – в их нынешнем бедственном положении.

     Последствия завышенного участия в голосовании  старших возрастных групп трудно отнести к явлениям позитивным. И  дело здесь не только в том, что  голоса отошедших (или отходящих) от активной трудовой деятельности групп избирателей приобретают несоизмеримое с их ролью в жизни общества значение, но и в том, что в борьбе за голоса этих избирателей кандидаты в депутаты вполне успешно могут использовать демагогические приемы и популистские лозунги, а сами выборы в немалой степени превращаются в состязание демагогов и популистов.

     В России большинство не участвующих  в выборах можно отнести к  конформным или классическим абсентеистам, причем их абсентеизм связан, прежде всего, с общим неблагополучием дел в стране, отчуждением от органов власти в политике. Это не только разочарование в выборах, избирательных процедурах, сколько именно в политике в целом. Как минимум — невключенность в политический процесс из-за поздней социализации. В подтверждение нашей позиции приведем данные о мотивах отказа от голосования, связанных с несовершенством законодательства и работой избирательных комиссий. О них можно сказать следующее: сегодня горячие споры о несовершенстве законодательства о выборах, которые ведут между собой профессиональные юристы и политологи, судя по данным социологических исследований, рядовых избирателей волнуют мало.

     По  причинам, так или иначе связанным  с работой избирательных комиссий, не участвуют в голосовании только 2 % избирателей. Можно сказать по этому поводу кратко: проблемы нет, уровень знакомства избирателя с законодательством о выборах, информированности о работе избирательных комиссий не настолько высок, чтобы он мог досконально знать тонкости избирательных процедур. Когда он достигнет такого уровня, возможно, появятся соответствующие претензии к избирательному законодательству и избирательным комиссиям.

     В совокупности вышесказанное вовсе  не означает, что решение проблемы абсентеизма зависит от увеличения числа голосующих. Широкое распространение абсентеизма — болезнь демократии, рецидив олигархического правления. Но одно дело зафиксировать диагноз и другое — предложить рецепты его решения.

     В российской политической практике известен один мобилизационный механизм, способствовавший привлечению населения к массовому участию в выборных кампаниях.

     Так, был резко поднят интерес людей, далеких от политики, к горбачевской перестройке, а затем к установлению нового политического режима в России. Под лозунгами «Реформы в опасности» и «Пресечь попытки реставрации прежнего режима власти» россиян мобилизовали на общероссийский референдум 25 апреля 1993 г. и поставили в положение категорического выбора — «да» или «нет». Тогда при минимальном участии населения в политической жизни и низком рейтинге Б. Ельцина на посту Президента для голосования было мобилизовано 64 % списочного состава избирателей. Аналогичный механизм и с еще большим мобилизационным эффектом был использован на выборах Президента России в 1996 г.