Проблема "утечки мозгов" в современной России

2. «Утечка мозгов» в общественном мнении

     Для начала ответим на вопрос, что же понимают под термином «утечка мозгов»  граждане России. В ходе проведенного в августе 2001 года фондом «Общественное мнение» исследования респондентам был предложен ряд вопросов, касающихся этого явления.

     Опрос показал, что 87% россиян знают или  хотя бы слышали это выражение. Практически  все понимают его адекватно; только 4% опрошенных считают, что «утечка мозгов» — какая-то болезнь («высохли мозги, нет ума»; «когда человек теряет память, становится другим человеком»; «в голове высыхает кровь»; «с ума сошел, мозги потекли, а он не соображает»).

     Остальным респондентам понятно, что «утечка  мозгов» — это «выезд из страны самых умных и талантливых», 65% опрошенных говорят о том, что «выдающиеся люди покидают Родину»; «за рубеж уезжают ученые».

     Некоторые (12%), отвечая на вопрос о смысле термина, говорят, собственно, о причинах отъезда  ученых за рубеж: отсутствие материальных стимулов и необходимых условий  для научного труда, невостребованность в России.

     Еще 2% респондентов не определяют, а оценивают  факт утечки мозгов («бедствие для страны»; «деградация»; «гибель России»).

     Немногие (1%) резко осуждают «отъезжающих»  — за непатриотичное поведение («бегство, предательство»; «безобразие»; «непатриоты уезжают»; «наши ученые продвигают свои открытия за границей, забывая о том, где получили образование»).

     Говоря  об актуальности проблемы утечки мозгов для России, россияне отмечали, что это — закономерное следствие государственной политики в отношении науки и наглядное свидетельство снижения «авторитета науки». Отвечая на вопрос: «Как Вы думаете, почему ученые уезжают из России?» — респонденты говорили об отсутствии финансирования («бедность, низкий уровень жизни», «не хватает средств на нормальную жизнь»— 61%), о невостребованности ученых и их разработок в России («в России их недооценивают», «государство о них не заботится», «видят свою невостребованность, ненужность» — 16%), о невозможности реализации идей («здесь возможностей мало для открытий», «не видят материализации своих идей», «в России им не дают претворить свои идеи в жизнь»— 14%), преимуществах жизни и работы за рубежом (едут туда, где лучше», «ищут лучшей жизни» — 8%), об отсутствии условий для нормальной работы («им не создаются условия для работы ; были лаборатории, институты, а сейчас ученые торгуют на рынках», «они умеют только творить — а здесь условий нет» — 6%).

     Примечательно, что среди населения существенно  выше процент осуждающих отъезд ученых за границу. Очевидно, это связано  с тем, что рядовые граждане оперируют часто понятиями государственной пользы и патриотического долга, эксперты же, в силу профессиональной специфики (представители исполнительной и законодательной власти регионов, журналисты региональных СМИ, ученые, работники вузов и научно-исследовательских организаций, сотрудники негосударственных, частных экспертных или консультационных структур, члены экспертных советов и т. д.) отдают себе отчет в том, что развитый рынок научного труда позволяет ученым искать лучшие возможности для самореализации, а наше отечество, к сожалению, здесь мало что может предложить.

     Примечательна высокая степень обеспокоенности  россиян утечкой мозгов. Респондентов, которых беспокоит эта проблема, больше, нежели осуждающих уезжающих ученых. Очевидно, что для большинства россиян по этой оси проходит ломка одного из стереотипных образов великой державы — страны, имеющей лидерские позиции в сфере науки и техники.

     Если  следовать рассуждениям М.Вебера, государство  как социальное установление характеризуется не только правом на легитимное насилие, обязанностью защищать своих подданных и заставлять их следовать законам, но и заботой о будущем развитии общества (а следовательно, и самого себя). В этом отношении состояние науки выступает в качестве важного индикатора, по которому можно судить о силе государства, о готовности его правителей укреплять социальные основания государственной структуры. Позиции абсолютного большинства респондентов наглядно демонстрируют потребность нашего общества в таких действиях.

3. «Утечка мозгов» в современном российском обществе

     Национальный  совет по разведке, непосредственно  подчиняющийся директору Центрального разведывательного управления США, провел конференцию «Физическая и социальная инфраструктура России: выводы для будущего развития» (2004 год).

     В материалах основного доклада было отмечено, что в то время как  «утечка мозгов» — активных российских ученых и инженеров — за границу в последнее десятилетие не превышала 1000—2000 специалистов в год, существует массовый внутренний отток инженерно-технических талантов из области исследований и разработок в сферу обслуживания, в коммерческие торговые организации и другие сферы, далекие от их образования и опыта работы. Среди эмигрантов было как несколько всемирно известных ученых, так и значительное число весьма талантливых молодых специалистов. Влияние эмиграции на научно-исследовательский потенциал России оказало опустошительное воздействие в некоторых научных областях, тогда как внутренний отток специалистов ощущается во всех. Кроме этих традиционных видов “утечки мозгов” появились новые формы, включающие стремление российских ученых публиковать свои результаты в иностранных журналах, которые их коллеги-соотечественники уже не могут себе позволить просмотреть (ввиду высокой стоимости подписки, непосильной для научных библиотек), а также наем лучших российских специалистов иностранными фирмами. При этом, хотя ученые работают на родине, результаты их исследований становятся промышленными секретами иностранного работодателя.

     Корни “утечки мозгов” таятся в общем  экономическом кризисе, который  сильно сократил правительственную  поддержку научной деятельности и вынудил промышленность сфокусироваться на залатывании текущих финансовых дыр, а не проводить научные исследования, отдача от которых может быть получена только в перспективе. Таким образом, произошло резкое снижение заработной платы почти во всех секторах экономики, значительная часть оборудования устарела, и многие исследовательские центры оказались неработоспособными. Выжило несколько передовых исследовательских центров, и то, как правило, благодаря зарубежным грантам и контрактам.

     В 1992 году в России было около 900 000 ученых, активно занимавшихся наукой. Сейчас 450 000 специалистов можно формально назвать учеными, но лишь 100 000 из них тратят более половины своего рабочего времени на изучение неисследованных областей или на совершенствование существующей и разработку новой техники. Большинство же из оставшихся, возможно и желая продолжить свою научную карьеру, не имеют ни средств, ни оборудования, ни мотивации для проведения серьезных исследований. Наука и техника более не считаются престижной сферой деятельности, как это было в прежние десятилетия.

     Около 60 000 ученых, инженеров и техников имеют уникальные знания и опыт, которые могут быть очень интересны  развивающимся странам, пытающимся самостоятельно разрабатывать современную военную технику. Примерно 30 000 из них заняты в аэрокосмическом секторе, 20 000 — в области ядерной энергетики и 10 000 — химики и биологи. По оценкам, одна треть из них более не связана с оборонными институтами и предприятиями и либо на пенсии, либо перешла на другую работу. Другая треть продолжает уделять большую часть своего времени деятельности, связанной с оборонной промышленностью, и, наконец, последняя треть пытается применить свои навыки, полученные в оборонном секторе, в гражданской сфере.

     Александр Фараносов в своей статье отмечает следующую статистику: в современных условиях наметилась тенденция к увеличению среднего возраста людей, занятых в науке. Этот средний возраст на данный момент составляет 46 лет, кандидатов наук - 53 года, докторов наук - 60 лет. Стоит отметить, что доля учёных, имеющих возраст от 50 до 70 лет составляет более 50%, тогда как в конце 80-х гг. она не превышала 27%.

     В основном, российские учёные едут работать туда, где лучше условия - в Западную Европу и Северную Америку. Такие страны, в первую очередь, преследуют цель наиболее эффективно и с минимальными затратами пополнить качественно свою науку и образование. Так, например, по некоторым оценкам США от привлечения одного учёного-гуманитария выигрывает около 230 тысяч долларов, инженера - 253 тысячи, врача - 646 тысяч, специалиста научно-технического профиля - 800 тысяч. Согласно данным Госкомстата РФ, в страны вне СНГ за период с 1999 по 2004 годы Россию покинуло около 340 000 наших сограждан. Конечно же уезжают специалисты не всех профилей и специальностей. Основная группа эмигрантов - это программисты, биотехнологи, молекулярные генетики, реставраторы.

     Оценки  экспертов по всему миру тоже не внушают оптимизма. По данным Комиссии по образованию Совета Европы, потери РФ от эмиграции учёных ежегодно составляют 50-60 млрд. долларов, а по более скромным расчётам, с отъездом одного крупного учёного, Россия в среднем теряет порядка 300 000 долларов.

     В последнее время в большинстве  стран мира намечается устойчивая тенденция  к увеличению числа занятых в сфере научно-исследовательских работ. Так, в Финляндии насчитывается около 200 человек, в Швеции - свыше 150, во Франции и Японии – 135 человек на 10000 занятых. Спрос на исследования и интеллектуальные знания постоянно возрастает, что выражается в постоянном увеличении заработной платы в этих странах по сравнению со средней. Но для наших учёных, уезжающих за рубеж, заработная плата, как правило, в 4 раза ниже той, которую получает иностранный специалист аналогичной квалификации. Исследования эмигрантской среды показывают, что лишь только 5 часть всех учёных-эмигрантов благополучно устраиваются на новом месте, причем 2-3 года только уходит на адаптацию.

     Ещё одним каналом утечки умов следует  признать смену профессии. Учёный, не добившись конкретных результатов в своей научной деятельности, по разным причинам, может уйти в бизнес, либо просто поменять сферу своей деятельности. Эта проблема, вполне возможно, является даже более существенней, чем отток кадров зарубеж. За годы реформ в России был почти уничтожен главный потребитель научных разработок - наукоёмкая промышленность, что послужило закономерного процесса становления страны в сырьевую колонию Запада.

     Доля  России в мировом наукоёмком секторе  упала с 7,3% в 1992 году до 0,9% в 2000 году, в то время как, США увеличило  свою долю с 28,1% (1992) до 33,9% в 2000 году.

     Согласно данным средняя зарплата в науке за 2006 год в России составила порядка 14,000 рублей. По утверждению чиновников, рост зарплаты в научной сфере составил 40%, по сравнению с 2005 годом. Но эта, казалось бы, оптимистичная статистика не может радовать тех учёных, которые работают в университетах, потому что даже остепенённому учёному в университете не просто прожить.

     Также в этой статье А.Фараносов приводит российские потери от утечки мозгов: на подготовку одного специалиста мирового класса Московский Государственный университет тратит около 400 тысяч долларов. Эта сумма складывается, прежде всего из затрат на образование будущих учёных, это и потери от того вклада, который специалисты могли бы сделать для развития науки, производства и страны в целом, это и государственные затраты на оснащение лабораторий, на приобретения оборудования. Колоссальные расходы государство несёт также при такой "внутренней" утечке мозгов, когда российский специалист живёт в России, но работает на западные компании или по международным грантам. Потери от такого сотрудничества ежегодно составляют около 600-700 миллионов долларов в год. А от того, что наши производители интеллектуальной продукции не умеют её продавать и прибегают к помощи американских или европейских посредников, ежегодные потери составляют около 3-4 миллиардов долларов.

     Согласно  оценкам сайта polit-info.ru, в настоящее время зарплата в сфере "Наука и научное обслуживание" в 2,5 раза ниже, чем в банках, в 2,2 - по сравнению с отраслями, связанными с кредитованием, финансами и страхованием; уровень зарплаты работников транспорта превышал аналогичную величину в 2,1 раза, работников судебных и юридических учреждений, строительства и отраслей материально-технического снабжения - в 1,8 раза. Ниже, чем в науке величина заработной платы только в таких отраслях, как сельское хозяйство, отрасли непроизводственных видов обслуживания населения, культура и искусство, образование и лесное хозяйство.

     В качестве яркого примера можно привести «новоиспеченных нобелевских лауреатов» Константина Новоселова и Андрея Гейм. Область деятельности этих «русских ученых» представляет собой те самые пресловутые нанотехнологии, о которых в России прожужжали уже все уши, ради которых создали целую госкорпорацию с многомиллиардным бюджетом «Роснано» и строят научный центр «Сколково». При этом никаких успехов и прорывов в России не видать.

     Артем Стоцкий пишет: присуждение Нобелевской премии двум «русским ученым» за открытие графена - будущей основы наноэлектроники, вызвало двойственные чувства. Хорошо, что у открытия русские корни. Плохо, что никакого отношения к России ни ученые, ни открытие не имеют. Андрей Гейм и Константин Новоселов заявили, что в их планы не входит возвращение в Россию и что ни о каких проектах «Сколково» они знать не хотят. «Оставаться в России для меня все равно, что жизнь потратить на борьбу с ветряными мельницами…», - объясняет голландец Гейм, и британец Новоселов его во всем поддерживает.

Заключение

     Итак, можно сделать вывод, что «утечка  мозгов» и другие схожие процессы отнюдь не являются внутренней, характерной только для России проблемой, наоборот проблема эта общемировая, затрагивает множество стран и имеет глубокие исторические корни.

     В мире каждый четвертый работающий готов уехать в другую страну ради лучшей работы, каждый четвертый планирует сменить работу в течение 12 месяцев, 29% россиян уедут в другую страну, если им предложат работу лучше, 35% россиян активно ищут новую работу. Такие данные были получены в ходе международного исследования вовлеченности персонала, проведенного немецкой транснациональной исследовательской группой GfK.