Бобрыкин Петр Дмитриевич: жизнь и труды

     БОБОРЫКИН, Петр Дмитриевич (1836 – 1921) – прозаик, драматург, публицист, критик и историк литературы, театральный деятель, переводчик. Происходил из очень древнего помещичьего рода. Владел основными европейскими языками, объездил весь Старый Свет. Он располагал обширными познаниями в философии, естествознании, политических дисциплинах, в изобразительном и театральном искусстве. Петр Дмитриевич Боборыкин слыл одним из культурнейших людей своей эпохи, умелым рассказчиком, интереснейшим собеседником. Окончив курс в гимназии, поступил в Казанский университет, на юридический факультет. Вскоре увлекся естественными науками, особенно химией. Он даже перевел на русский язык учебник по химии Лемана.

     В 1860, не завершив образования, переехал в Петербург. Во время учёбы студенты часто ставили любительские спектакли, где Боборыкин был режиссером. В это время он написал несколько  пьес: "Фразеры", "Ребенок" и комедию "Однодворец". Последняя в 1860 году была напечатана в старейшем журнале "Библиотека для Чтения". Это решило судьбу молодого автора. Он переехал в Петербург, решив стать профессиональным литератором. В 1861 в Петербургском университете он завершил образование, сдал экзамен на степень кандидата права. В это время он уже бурно сотрудничал с толстым журналом "Библиотека для Чтения". Неожиданно он получил довольно большое наследство от деда - имение, стоившее тысяч 60. Еще раньше он стал в довольно близкие отношения к "Библиотеке для Чтения", писал в ней постоянные фельетоны (под псевдонимом "Нескажусь") и напечатал роман "В путь-дорогу". В нём он опубликовал свой первый и во многом автобиографический роман "В путь-дорогу ". Необыкновенно общительный, П.Д. Боборыкин быстро вошел в круги творческой интеллигенции. В это время он, получил довольно большое наследство от деда, стоившее 60 тысяч. Когда в 1863 г. Писемский отказался от редактирования "Библиотеки для Чтения", Боборыкин купил ее и стал во главе издания. Сам Боборыкин это издательское увлечение считает крупнейшей ошибкой своей жизни. Он не был подготовлен к тому, чтобы руководить журналом в бурное время 60-х годов, когда в литературе происходила упорная борьба мнений и направлений. В автобиографии ("Критико-биографический Словарь" Венгерова, т. IV), Боборыкин говорит по поводу этого периода своей жизни: "Я не примкнул ни к одной из редакций крайнего направления, меня не волновали страстно чисто общественные вопросы, борьба противоположных лагерей, разные лозунги и клички той эпохи". Это объясняет его неудачу в роли редактора журнала. Отсутствие уменья разбираться в общественных настроениях скоро создало ему незаслуженную репутацию ретрограда, а пестрый состав сотрудников "Библиотеки для Чтения" совершенно лишил ее сочувствия читателей; «антинигилистического» романа Н.С. Лескова «Некуда» в конец скомпрометировала издание в глазах общественности. В1865 г. подписка на журнал была так незначительна, что его пришлось прекратить.

     Так кончилось это предприятие Боборыкина, поглотившее его наследство и обременившее его громадным долгом, который он выплачивал в течение двадцати лет. Отсюда пришла необходимость работать много, лихорадочно.

     В 1865 - 1871 годы Боборыкин путешествует за границей. Он уехал в Париж, где, по словам его автобиографии, "отдался изучению положительной философии и выяснил себе многие запросы чисто умственного и общественного характера, повлиявшие на дальнейшее его развитие". Летом 1866 г. он ненадолго приезжал в Россию для устройства дел, а затем снова уехал за границу. "Новый четырехлетний период заграничной жизни", говорит Боборыкин, "разнообразный по перемене мест, тогдашним событиям, встречам, общественным и художественным явлениям жизни, какие я изучал, представлял собою постоянную работу романиста, критика и театрального рецензента, политического корреспондента". Большая часть жизни Боборыкина протекла за границей. Лишь в промежуток с 1876 по 1891 год он провел довольно много времени в России, отчего он и называет этот период "русским". Он жил то в Петербурге, то в Москве и усиленно работал: читал публичные лекции, сотрудничал в разных отделах газет и журналов, занимался беллетристикой преимущественно летом и осенью.

     Лишь  с 1889 г. Боборыкин получил возможность  освободиться от мелкой срочной работы и всецело посвятить себя беллетристике. Он продолжает писать и в настоящее время, сотрудничая больше всего в "Вестнике Европы" и "Русских Ведомостях". В 1902 г. он был избран почетным академиком. Он встречается с Герценом, Огаревым, Лавровым, Бакуниным. В 1871 году он помещает в «Отечественных записках» (№ 8, 11) очерки «На развалинах Парижа», осуждающие кровавый разгром Парижской Коммуны. В эти годы закладываются основы философского мировоззрения, политических взглядов и эстетической программы Боборыкина.

     Если ранние произведения Боборыкина отличало общественное равнодушие (это пьесы «Мать и дети», «Ребёнок», «Старое зло», романы «Земские силы», «В чужом поле»), то постепенно у писателя возникает интерес к социальным и политическим проблемам. Большое воздействие на него оказала философия позитивизма О. Конта, эстетическая теория И. Тэна, а также литературная позиция Э. Золя и бр. Гонкуров. В промежуток с 1876 по 1891 год Пётр Дмитриевич Боборыкин жил в Москве, Петербурге. Этот период он называл "русским". Он усиленно работал. Читал публичные лекции, сотрудничал в разных отделах газет и журналов, занимался беллетристикой. Лишь с 1889 г. Боборыкин получил возможность освободиться от мелкой срочной работы и всецело посвятить себя беллетристике.

     С публикации романа Полжизни (1873) началось долговременное сотрудничество Боборыкина с журналом «Вестник Европы», где увидели свет его многочисленные романы. Это «Ходок» (1895). Роман «По-другому» (1897), по выходе в свет получил резкий отзыв В.И.Засулич и одобрение В.И.Ленина за стремление разобраться в существе споров между народниками и марксистами. В следующем 1898 году вышел новый роман «Тяга». Это произведение показало беспросветную жизнь рабочих-текстильщиков и тщетность попыток облегчить ее с помощью просветительских организаций. Боборыкин писал в обстановке развивающейся буржуазной цивилизации. Для него развитие по пути буржуазного прогресса и было единственно закономерным. Столь же закономерным явлением Боборыкину как буржуазному либералу представлялось то попятное движение, которое характерно было для некоторой части интеллигенции, поникшей под натиском реакции 80-х годов. Романы Боборыкина, посвященные русской буржуазии («Дельцы», «Китай-город», «Перевал», «Василий Теркин»), проникнуты апологетическим отношением к капитализму при всем внешнем «беспристрастии» автора. То же можно сказать о тех его произведениях, где изображается распространение разного рода ренегатских «веяний». Характерна в этом отношении повесть «Поумнел» (1890), герой которой, за радикальный образ мыслей некогда попавший даже под надзор полиции, затем «умнеет», отказывается от прежних «порываний и сочувствий» и начинает расчетливо, умело и беззастенчиво делать карьеру. Рисуя этого карьериста и ренегата, Боборыкин настойчиво и тенденциозно подчеркивает, что у его героя «всё это сделалось исподволь, без скачков, без всяких интриг, без ухаживаний», и хочет представить его путь как «естественный ход развития сильной и своеобразной личности, который на философском языке называется „эволюцией“». Жена боборыкинского героя, соединившая с ним свою судьбу из идейного сочувствия его былым взглядам, вначале возмущается направлением его «эволюции», а потом смиряется и видит новую свою задачу в том, чтобы, используя положение жены влиятельного человека, помогать, когда представится возможность, несчастным «горюнам» и делать таким образом «будничное добро». Эту мысль внушает ей некий политический ссыльный, которого Боборыкин хочет представить революционером; к этому же склоняет героиню и ее «поумневший» муж. Все дороги ведут к одному: к отказу от наследства 60-х годов, к мирному преуспеванию и к пресловутой практике «малых дел».

     В романе «Дельцы» он изображает пионеров капитализма. В «Китай - городе» (1882), – одном из самых известных произведений Боборыкина, рассказывается о купеческой Москве начала 1880-х годов. Романы «Из новых» (1887), «На ущербе» (1890), посвящены поискам и блужданиям интеллигенции кризисного периода. В своем шедевре "Василий Теркин" ("Вестник Европы», 1892) Боборыкин показал нового человека деревни, вышедшего в люди благодаря собственным усилиям и сумевшего сочетать деловитость с порядочностью. Роман «Перевал» (1894), посвящен проблеме сближения буржуазии и интеллигенции и обоснованию теории «малых дел». Жизнь Боборыкина поражает своей содержательностью и продуктивностью.

     Всю жизнь Боборыкин учился, учился с ненасытной жадностью. В его автобиографии есть глава под названием: "Чему и где я учился". В ней перечислены предметы, которые он изучал, начиная со школьного до преклонного возраста. Его интересы весьма разнообразны. Это всевозможные виды словесных и социальных наук, естественные науки, медицина, политическая экономия, государственное право, театральное искусство, языковедение. Пётр Дмитриевич знал семь иностранных языков, из которых пять (французский, немецкий, итальянский, английский и польский) основательно. Он был вольнослушателем в Петербурге, посещал лекции в парижском College de France и Сорбонне, занимался в парижской и венской консерваториях, не пропускал и интересных частных курсов, всегда пользуясь случаем узнать что-нибудь новое. Несмотря на то, что обширное образование Боборыкина имеет энциклопедический характер, его нельзя назвать дилетантом, по крайней мере, в тех областях, которые его наиболее интересовали. По отзывам современников, он всегда умел овладеть предметом. Своим произведениям к тому же он стремился придать вид полного беспристрастия и совершенной бестенденциозности, что не мешало либерально-консервативным взглядам отражаться в них очень ярко. Сторонник натурализма в искусстве, Боборыкин считал своей задачей эмпирически точное изображение жизни русского общества, изображение спокойное, без тени авторской взволнованности, приближающееся по методу и тону к естественнонаучному трактату. Однако что считать в общественной жизни естественным и закономерным, что случайным или отжившим — это зависело уже от мировоззрения и общественных симпатий автора.

     Им  написано 18 больших романов (в среднем  по 25 листов в каждом), 19 драматических  произведений и множество мелких очерков. В этом ему нет равных в русской литературе. Собранное вместе, все написанное Боборыкиным заняло бы около 70 объемистых томов. Боборыкину приписывают изобретение слова «интеллигент». К числу интеллигентов (от лат. intelligens – «понимающий», «мыслящий», «разумный») Боборыкин причислял людей, занимающихся умственным, преимущественно сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры.

     Боборыкина, как беллетриста, нельзя к кому-либо причислить. У него своя роль, значительная и интересная. Он бытописатель-хроникер, с тонкой психологией, умом и вкусом. В течение полувека Боборыкин вдумчиво следил за русской жизнью и с необыкновенной точностью отражал в своем творчестве все общественные переживания и настроения. Как жизнь идей, так и жизнь салонов находит в его лице великолепного "отметчика" (собственный термин Боборыкина). В произведениях Боборыкина нет общественных типов, но им создан целый ряд живых, выразительных фигур, красноречиво говорящих о пережитых общественных полосах. Романы и повести Боборыкина - ценные документы для будущего историка нашей общественности. В этом заключается их главное значение. Сильного непосредственного впечатления на читающую публику они не производили. Каждый новый роман Боборыкина читался с интересом, но без увлечения. Боборыкин никогда не был властителем дум даже небольшой части общества. Это объясняется некоторыми особенностями писательской индивидуальности Боборыкина и его писательской манеры. Он кажется равнодушным к тому, что пишет, изображает жизнь слишком объективно, со стороны, как простой наблюдатель. Схватывая все оттенки интересующего его явления, он не заглядывает вглубь его, не проникается им; он описывает его верно, точно, но, главным образом, с внешней стороны, и описывает довольно бледно и сухо, без всякого воодушевления.

     Главный недостаток творчества Боборыкина - бедность эмоционального начала. Как в писателе, в Боборыкине преобладает рационалист. Он вдумчиво и умело наблюдает жизнь и богатые результаты его наблюдений воспринимает как умный человек, а не как художник. Даже исключительная впечатлительность ко всем переменам в окружающей жизни, которую справедливо ставят ему в большую заслугу, является скорее умственной зоркостью, чем отзывчивостью художника. По общему складу, Боборыкин очень далек от обычного типа русского писателя. В нем нет лиризма и интимности, нет ни полета, ни противоречий крайностей, свойственных типично-русской психике. Напротив, в нем всегда чувствуется европейское "чувство меры", чувствуется хладнокровный выдержанный, искренний, но рассудочный сторонник прогресса. Созданию такого писательского облика у Боборыкина способствовало, вероятно, близкое знакомство с современной европейской литературой, в частности - влияние французской натуралистической школы; он сам отстаивает введение им в описания особой протокольной точности, которой до него в русской литературе не было. Французское влияние оказалось соответствующим собственной природе романиста; вот почему речь здесь может идти лишь о влиянии, а не о подражании. Отсутствие огня и глубины в творческом темпераменте не мешает Боборыкину быть писателем вполне самостоятельным и самобытным. Замысел его всегда отличается серьезностью и оригинальностью; указанные недостатки относятся лишь к выполнению.

     Установившуюся  за Боборыкиным репутацию портретиста-фотографа  нельзя признать правильной. По точности воспроизведения жизни его творческий аппарат действительно можно сравнить с фотографией, но в основе "фотографирования" у него всегда есть система, определенная цель, а в результате - обобщение. Если на полотно и попадают иногда его знакомые, то это происходит, скорее всего, потому, что они кажутся ему подходящей, по удачному выражению С.А. Венгерова, натурой. Вот как сам Боборыкин определяет свой процесс творчества: "Замысел является мне, конечно, неожиданно, непроизвольно и в образах, причем всегда вокруг общей творческой идеи... Я беру какое-нибудь явление, какую-нибудь "полосу жизни" и записываю одной фразой; большей частью эта отметка служит мне заглавием предстоящего романа. Таких отметок вы найдете в моих записных книжках не мало. Это то, что французы называют "idee mere".

     Настоящим "отметчиком целых полос" общественной жизни Боборыкин делается, только начиная с романа "Солидные добродетели", появившегося в 1870 г. ("Отечественные  Записки"). Первый его роман "В  путь-дорогу" отличается скорее автобиографическим характером, хотя и в нем основным фоном является картина нравов, характерная для конца 50-х годов (1862, "Библиотека для Чтения"). К тому же периоду относится и такое же переходное место в творчестве Боборыкина занимает свежо написанный роман "Жертва вечерняя" (1868, "Всем. Тр."), в котором изобличаются женская пустота и безделье. В "Солидных добродетелях" Боборыкин впервые выступает как общественный хроникер, насмешливо отмечая самовольство людей, ослепленных своими общественными добродетелями и своей прогрессивностью. Еще более смелым отметчиком новых веяний является он в романе "Дельцы" (1872, "Отечественные Записки"), написанном на одну тему с "Дневником провинциала" Щедрина и дающим интересную картину первого вторжения в русскую жизнь капитализма. В нескольких романах из московской жизни изображен постепенный расцвет нашей буржуазии. На первом плане между ними стоит "Китай-город" (1882, "Вестник Европы"), впервые отметивший нарождение русской культурной буржуазии, далеко ушедшей от "Темного царства" Островского, но втайне поклоняющейся тем же кумирам. Та же просвещенная буржуазия фигурирует в лице фабриканта Кумачева в "Перевале" (1894, "Вестник Европы"). Роман "Доктор Цибулька" посвящен обрисовке карьеристов-выходцев из славянских земель (1874, "Отечественные Записки"). В своем шедевре "Василий Теркин" (1892, "Вестник Европы") Боборыкин сделал попытку нарисовать нового человека деревни, вышедшего в люди благодаря собственным усилиям и сумевшего сочетать деловитый практицизм с преданностью идеалам. Как тип, Теркин недостаточно убедителен, но как живая и действительно совершенно новая фигура красноречиво говорит о больших переменах и о накоплении новых сил в нашем обществе. Зоркость и отзывчивость Боборыкина больше всего сказывается в произведениях, посвященных интеллигентским переживаниям. Два из них: "Из новых" (1887, "Вестник Европы") и "На ущербе" (1890, "Вестник Европы") рисуют "бездорожье" идейной интеллигенции в эпоху реакции и наплыв всяких мнимо новых людей, карьеристов, ренегатов и разных выползней из подполья. Той же теме посвящена повесть "Поумнел" (1890, "Русская Мысль"), имеющая большой и заслуженный успех. Уже в "Василии Теркине" мы встречаемся с приливом бодрых настроений. Боборыкин успел их подглядеть раньше, чем он вполне обозначились в жизни. В "Перевале" перед нами уже расцвет этих настроений и возврат интеллигентов-индивидуалистов к старым альтруистическим идеалам.