Художественное новаторство Александра Александровича Блока в поэме «Двенадцать»

Идеологический ли это Христос?

Вот вам отрывок из письма А.Блока к Юрию Анненкову:

"О Христе: Он совсем не такой: маленький, согнулся, как пёс сзади, аккуратно несёт флаг и уходит "Христос флагом" - это ведь - "и так и не так". Знаете ли Вы (у меня через всю жизнь), что, когда флаг бьётся под ветром (за дождём или  за снегом и главное - за ночной темнотой), то под ним мыслится кто-то огромный, как-то к нему относящийся (не держит, не несёт, а как - не умею сказать)".

Значит, возможно такое понимание тему Христа: ветер. Ветер рвёт полотнища плакатов. Ветер вызывает флаг, а флаг вызывает кого-то огромного, к нему относящегося, и опявляется Христос.

Конечно, он "именно Христос" по запасу образов поэта, но вызван он композицией образов - ветром и флагом» [15:213-214].

М. Волошин предложил очень оригинальную идею. По его мнению, Христос не возглавляет отряд, а убегает от него, спасая свою жизнь. Может быть его даже ведут на расстрел, на казнь или на Голгофу. И "кровавый" флаг в его руках - это не знак революции и ее победы, это кровь Христа на белом флаге - символе примирения и капитуляции. Вторая точка зрения - точка зрения П. Флоренского, на мой взгляд, - самая удачная. Его идея основывается на опечатке, допущенной Блоком в имени Христа - Исус (пропущена одна буква "и"). Случайным или необходимым назвать это сложно. Что этим хотел сказать автор? Может быть то, что возглавлял отряд не сын Божий, а самый настоящий антихрист. Именно он впереди красногвардейцев и всей революции в целом. Он как и Бог может быть "...и за вьюгой невидим" и "от пули невредим". Вполне обоснованная теория.

Борис Соловьёв так понимал образ Христа: «Христос в поэме Блока - это заступник всех угнетенных  и  обездоленных, всех, кто был некогда "загнан и забит", несущий с собою "не мир, но  меч"  и пришедший для того, чтобы покарать  их  притеснителей  и  угнетателей.  Это Христос - воплощение самой справедливости, находящей свое высшее  выражение  в

революционных чаяниях  и  деяниях  народа,  -  какими  бы  суровыми  и  даже

жестокими ни  выглядели  они  в  глазах  иного  сентиментально  настроенного

человека.  Вот  тот  Христос,  с  которым,  сами   того   не   ведая,   идут

красногвардейцы, герои поэмы Блока. Конечно, такая трактовка вопросов морали вызвана идеалистическими предрассудками поэта, - но и их следует принять  во внимание, если мы хотим уяснить образ, завершающий его поэму». [13:20]

Те, кто приемлет насилие и террор, движим лишь жестокостью и злобой, не может возглавляться чистым и светлым. Такие люди не могут быть названы ни апостолами, ни святыми. Само собой, точки зрения выдвинуты людьми. Каждый человек, в силу своих жизненных позиций, убеждений и приоритетов, видит то, что хочет видеть. Так, ярые поборники революции - А. Горелов, В. Орлов, Л. Долгополов - предпочли увидеть в этом образе символ светлого будущего России. Флоренский же, к примеру, был вынужден покинуть Россию, точнее его "выкинули" из нее "философским пароходом". Потому и точка зрения противоположна.

Эволюционный путь развития всегда наиболее эффективен нежели революционный. Не следует словно двенадцать разрушать все старое, не создавая ничего взамен. Гораздо лучше перенять достижения прошлого и именно на их базе усовершенствовать то, что вызывало недовольство. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3.2. Образы Катьки, Петрухи, Ваньки

 

Носителями мотива движения, становятся герои поэмы, выступающие одновременно и как революционный дозор, и как апостолы нового мира. Ассоциация с этими библейскими персонажами возникает благодаря не случайно выбранному числу -- двенадцать, хотя поэт нисколько не идеализирует своих героев: "В зубах цигарка, примят картуз, на спину б надо бубновый туз" [8:446]. Эти люди, идущие по завьюженному революционному Петербургу, не остановятся перед кровью и убийством. Революция, по мысли Блока, выплеснула на авансцену истории массу -- носительницу стихийных сил, которая становится движущей силой мирового исторического процесса. Даже двенадцать красноармейцев ощущают себя песчинками того мирового вихря, размах и силу которого чувствуют представители враждебного революции мира: "писатель, вития", "барыня в каракуле", "невеселый товарищ поп".

Блок мысленно сопровождает своих героев, вместе с ними проделывая их нелегкий путь. Его рассказчик "влит" в повествование, его голос -- такое же выражение эпохи, как и остальные равноправные голоса поэмы. Многоголосие "Двенадцати" -- это воспроизведение многоголосия "переворотившейся" эпохи. Контрастность и пестрота поэмы отражают социальную контрастность эпохи. Позиция автора проявляется не в отдельных репликах или призывах, а в построении общей "судьбы" двенадцати, в характере того пути, который проделывают они на страницах поэмы.

Начало поэмы вводит читателя в обстановку Петербурга конца 1917-го года. Приметы бурной революционной эпохи воплотились в таких выразительных деталях, как огромный плакат "Вся власть Учредительному Собранию!", оплакивающая Россию "барыня в каракуле", злобно шипящий "писатель, вития", отдельные, отрывочные реплики, как бы доносящиеся до читателя.

С первых строк второй главки перед нами возникает слитный образ:

 

Гуляет ветер, порхает снег,

Идут двенадцать человек. [8:446]

 

Единый образ двенадцати освещается автором с разных сторон. Герои -- представители низов общества, тот городской слой, который сосредоточил в себе огромный запас ненависти к "верхам". "Святая злоба" владеет ими, становясь чувством высоким и значительным. Решая для себя проблему революции, Блок в то же время как бы напоминает героям об их высокой миссии, о том, что они провозвестники нового мира. Так логически подготавливается финал поэмы. Ведь Блок не просто ведет красногвардейцев-апостолов через двенадцать глав из старого мира к новому, он еще показывает процесс их преображения. Среди двенадцати только Петруха назван по имени, остальные одиннадцать даны в виде нерасчленимого образа массы. Это одновременно и апостолы революции, и широкое символическое воплощение низов общества.

Образ Петрухи, одного из двенадцати красноармейцев, который из ревности убил Катьку, немаловажен. С одной стороны, Блок показывает, что его злодейство быстро забывается и оправдывается еще большим грядущим злодейством. С другой стороны, через образы Петрухи и Катьки Блок хочет передать, что, несмотря на происходящие важные исторические события, любовь, ревность, страсть - вечные чувства, которые руководят поступками человека.

Героиня «Двенадцати», Катька, появляется на сцене во второй главе, чтобы погибнуть в шестой вместе со святой Русью от рук неверующих. Как ни странно, Блок дает той, что пала так низко, что даже каторжники презирают ее, такое светлое имя: Катерина значит «чистая». Но так и должно быть, ведь она символизирует Россию, она самый положительный персонаж поэмы «Двенадцать». Так же как Катерина из «Грозы» Островского или Катюша Маслова из «Воскресения» Толстого, Катька впадает в грех, но она все-таки остается святой, как Россия, ввергнутая в кровавое сражение между прошлым и будущим. Еще Катьку можно рассматривать как Коломбину, тогда Петруха превращается в Пьеро, а все происходящее в Петрограде начинает напоминать кукольную комедию в балаганчике. Тогда становятся понятными неуклюжие движения игрушек, которых дергают за ниточку невидимые руки. Частушки в третьей главе и балаганный стих в четвертой лишь усиливают это впечатление.

А патруль продолжает обход, и всюду ему слышатся раскаты грома, предупреждающие о приближении Грозы. И лишь один Петька чувствует неладное, его печалит смерть Катьки, пугает разыгравшаяся стихия. Но товарищи его идут и идут вперед, стремясь отделаться от старого мира.

Сущность революции Блок показал через один эпизод, который символичен. Петька с товарищами из красногвардейского патруля, намереваясь расправиться с Ванькой («был Ванька наш, а стал солдат" [8:447], да еще отбил Катьку у Петрухи), нечаянно убил Катьку. Этот самосуд совершился стихийно, под влиянием стихийных чувств: любви, ревности, "черной злобы", ненависти к буржуям. Красногвардейцы находятся во власти этих стихий. Революция дала выход своеволию, возможности

сводить личные счеты:

 

У тебя на шее, Катя,

Шрам не зажил от ножа.

У тебя под грудью, Катя,

Та царапина свежа! [8:448]

 

или:

 

Помнишь, Катя, офицера -

Не ушел он от ножа... [8:449]

 

Оказывается, и раньше происходило подобное, события как бы повторяются и становятся символичными. Нечаянное убийство Катьки продиктовано стихийной ревностью оправдывается классовой ненавистью - ведь Катька перешла во враждебный лагерь, к буржуям:

 

В кружевном белье ходила -

Походи-ка, походи!

С офицерами блудила -

Поблуди-ка, поблуди!

Гетры серые носила,

Шоколад Миньон жрала... [8:449]

 

Двенадцать красногвардейцев (патруль, призванный навести революционный порядок) сами неуправляемы, подвержены непредсказуемым чувствам и поступкам. Да и внешне они напоминают уголовников:

 

В зубах цигарка, примят картуз,

На спину б надо бубновый туз... [8:446]

 

это с одной стороны, а с другой -

 

Как пошли наши ребята

В красной гвардии служить -

В красной гвардии служить -

Буйну голову сложить [8:447] -

 

это ребята, одетые в рваные пальтишки, готовы жизнь отдать за пока неясные им самим цели революции - но полны решимости раздуть "мировой пожар".

Об этих великих целях они напоминают Петрухе, который никак не может оправиться от своего горя после убийства Катьки ("Лишь у бедного убийцы не видать совсем лица" [8:450].) И тогда товарищи напоминают ему о революционном долге:

 

- Не такое нынче время,

Чтобы няньчиться с тобой!

Потяжеле будет бремя

Нам, товарищ дорогой! [8:450]

 

И Петруха осознает свой долг, его личная трагедия перегорает в огне революции.

Владимир Орлов пишет:   Петруха -- живой, полнокровный человеческий характер, изображенный с глубоким сочувствием к его личной драме. Яростная, испепеляющая страсть Петрухи понятна, близка и дорога Блоку. Надрывные признания "бедного убийцы" овеяны духом блоковской трагической лирики:

   Ох, товарищи, родные,

   Эту девку я любил...

   Ночки черные, хмельные

   С этой девкой проводил...

  -- Из-за удали бедовой

   В огневых ее очах,

   Из-за родинки пунцовой

   Возле правого плеча,

   Загубил я, бестолковый,

   Загубил я сгоряча... ах!

   Это голос могучей человеческой страсти, которая Блоку была особенно дорога.

   Также с полным сочувствием обрисована и Катя. В письме к Ю.Анненкову Блок дополнил ее портрет выразительными деталями: это -- "здоровая, толстомордая, страстная, курносая русская девка; свежая, простая, добрая -- здорово ругается, проливает слезы над романами, отчаянно целуется... "Толстомордость" очень важна (здоровая и чистая, даже -- до детскости)". Характер -- налицо.

   Катя была своей среди красногвардейцев. Она по-своему тоже "приняла" революцию и, кто знает, не была ли заводилой среди тех уличных девиц, которые на своем собрании "обсудили -- постановили" свои профессиональные дела. На рисунке Анненкова у Кати на груди -- красный флажок. Эта подробность, конечно, не могла остаться не замеченной Блоком при обсуждении рисунков и он не возразил против нее, а может быть, и сам подсказал ее.

   Катя -- порождение старого мира и вместе -- жертва его. Не случайно на том же рисунке рядом с Катей скалит зубы все тот же паршивый пес, символически знаменующий скверну старого мира. Бессмысленная гибель этой простой, страстной и доброй "русской девки", как и трагедия невольного ее погубителя, это то, чем мстит старый мир, схваченный предсмертными конвульсиями.

 

 

Петруха потрясен до глубины души делом своих рук: целился в разлучника, "буржуя" и "сукина сына" Ваньку, а попал в Катю. Товарищи сперва стараются подбодрить его -- ласково, сердечно, потом выговаривают ему сурово, требовательно, непримиримо:

   Не такое нынче время,

   Чтобы няньчиться с тобой!

   Потяжеле будет бремя

   Нам, товарищ дорогой!

   И Петруха выравнивает шаг, подтягивается, вскидывает голову, "опять повеселел".

   Однако веселье его горькое, надсадное, не веселье, а все та же показная, залихватская, крикливая удаль, за которой прячутся и тяжелая тоска, и неутихающая совесть. Он "пугает", грозится кровью залить память о Кате, всуе поминает господа бога.

   Знаменательно, что настоящего виновника гибели Кати он видит в буржуе, именно буржуйскую кровь он готов выпить за свою "зазнобушку". В этой яростной вспышке есть глубокая психологическая достоверность. У Петрухи свои счеты с буржуазным миром, с которым спуталась его Катя (гуляла с офицерами и юнкерами) и который в конечном счете и вправду оказался виновником ее гибели -- ведь Ванька, из-за которого она погибла, тоже "буржуй".» [10:35]

 

 

 

 

 

 

3. Особенности изображения двух миров в поэме

 

Революция, как грозовой вихрь, как снежный буран, всегда несет новое и неожиданное; она жестоко обманывает многих; она легко калечит в своем водовороте достойного; она часто выносит на сушу невредимым недостойных; но это не меняет ни общего направления потока, ни того грозного и оглушительного шума. Гул этот все равно о великом.”

(Из статьи Блока “Интеллигенция и революция”)