Лексика Куприна

В составе эмоциональной  лексики можно выделить следующие  три разновидности.

1. Слова с ярким оценочным  значением, как правило, однозначные;  «заключенная в их значении  оценка настолько ярко и определенно  выражена, что не позволяет употребить  слово в других значениях». К  ним принадлежат слова-«характеристики» (предтеча, провозвестник, брюзга, пустомеля,  подхалим, разгильдяй и др.), а  также слова, содержащие оценку  факта, явления, признака, действия (предназначение, предначертание, делячество, очковтирательство, дивный, нерукотворный,  безответственный, допотопный, дерзать,  вдохновить, опорочить, напакостить).

2. Многозначные слова,  обычно нейтральные в основном  значении, но получающие яркую  эмоциональную окраску при метафорическом  употреблении. Так, о человеке  говорят: шляпа, тряпка, тюфяк,  дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона; в переносном значении используют  глаголы: петь, шипеть, пилить, грызть, копать, зевать, моргать и под. 

3. Слова с суффиксами  субъективной оценки, передающие  различные оттенки чувства: заключающие  положительные эмоции - сыночек,  солнышко, бабуля, аккуратненько, близехонько,  и отрицательные - бородища, детина, казенщина и т.п. Поскольку  эмоциональную окрашенность этих  слов создают аффиксы, оценочные  значения в таких случаях обусловлены  не номинативными свойствами  слова, а словообразованием.

Однако не все отглагольные существительные в русском языке  принадлежат к официально-деловой  лексике, они разнообразны по стилистической окраске, которая во многом зависит  от особенностей их лексического значения и словообразования. Ничего общего с канцеляризмами не имеют отглагольные существительные со значением лица (учитель, самоучка, растеряха, задира), многие существительные со значением  действия (бег, плач, игра, стирка, стрельба, бомбежка).

Многие слова не только определяют понятия, но и выражают отношение  к ним говорящего, особого рода оценочность. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его  белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти  слова эмоционально окрашены: положительная  оценка отличает их от стилистически  нейтрального определения белый. Эмоциональная  окраска слова может выражать и отрицательную оценку называемого  понятая: белобрысый, белесый. Поэтому  эмоциональную лексику называют еще оценочной (эмоционально-оценочной). 
       В то же время следует заметить, что понятия эмоциональности и оценочности не тождественны, хотя и тесно связаны. Некоторые эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; а есть слова, в которых оценка составляет суть их смысловой структуры, но они не относятся к эмоциональной лексике: хороший, плохой, радость, гнев, любить, страдать.

Особенностью эмоционально-оценочной  лексики является то, что эмоциональная  окраска "накладывается" на лексическое  значение слова, но не сводится к нему: денотативное значение слова осложняется  коннотативным.

Повесть «Олеся», написанная А. И. Куприным в 1898 году, — одно из ранних произведений писателя, тем не менее  обращающее на себя внимание сложностью проблематики, яркостью и образностью  характеров героев, тонкой красотой пейзажа. Для своего повествования автор  избирает ретроспективную композицию, когда речь идет от лица рассказчика, описывающего давно прошедшие события. Конечно, с течением времени изменилось отношение героя к этим событиям, он многое понял, стал мудрее, опытнее  в жизни. Но в те времена, когда  он впервые приехал в глухую полесскую  деревушку, он идеализировал сельскую жизнь,  
«первобытные натуры» на фоне природы и руководствовался расхожим убеждением, что для писателя «полезно наблюдать нравы». Произведения, которые он к тому времени успел «тиснуть» в газете, так же далеки от реальной жизни, как и знания героя о народе. Действительность совершенно не соответствует ожиданиям героя, Ивана Тимофеевича. Народу оказываются присущи необщительность, дикость, униженная покорность, выработанная веками феодального гнета. Деревенские старухи, которых пытается лечить Иван Тимофеевич, не могут даже объяснить, что у них болит, зато обязательно приносят «пану» подношения и не только целуют ему руки, но даже падают в ноги и пытаются облобызать его сапоги. «Местная интеллигенция» — урядник, конторщик — ничего против этого не имеет, самодовольно протягивая руку для поцелуев и по-хамски объясняя, как надо лечить этот народ. Поэтому в проблеме народа и интеллигенции, поднятой автором, сразу обращает на себя внимание читателя то, что местная «интеллигенция», которая презирает этот народ и берет при каждой возможности взятки, по сути дела, не является таковой. А народ невежествен и груб, но его ли это вина? Охотник Ярмола не в состоянии научиться грамоте, он способен лишь механически запомнить свою подпись, к чему прилагает огромные усилия. Зачем? Ярмола объясняет это тем, что «ни одного грамотного нет у нас в деревне... Староста печать только кладет, а сам не знает, что в ней напечатано...» И совсем не удивительно, что крестьяне полны суеверий и страха, ненависти к ведьмам, способным насылать на людей болезни и смерть. История с Мануйлихой здесь показательна: несмотря на умение врачевать и гадать, некоторые неординарные способности, она вовсе не виновата в смерти ребенка у молодухи, которой опрометчиво пригрозила. Но ее вместе с внучкой изгнали из села и «хату ее сломали, чтоб от того проклятого кубка и щепок не осталось». Ненависть ко всему непонятному — следствие невежества и дикости народа.  
История жизни народа в полесском селе, куда приехал Иван Тимофеевич, — это лишь экспозиция повести. Завязка действия заключается в знакомстве героя с Мануйлихой и Олесей. Мастерство художника видит читатель в том, как показан психологический портрет обеих героинь. Мануйлиха обладает всеми чертами бабы-яги, но ее речь — показатель иного уровня культуры, иной среды, нежели у полесских крестьян. Олеся также резко отличается от перебродских девчат: в ее облике чувствуется естественность, внутренняя свобода, чувство собственного достоинства. В ее красоте — и лукавство, и властность, и наивность, она оригинальна и незабываема, и, конечно, производит на Ивана Тимофеевича неизгладимое впечатление.

В дальнейшем развитии их взаимоотношений  раскрывается автором проблема русского национального характера. Олеся  доверчива, любит природу, добра, но горда, и это чувствуется в  принужденности, появившейся в их отношениях после заступничества Ивана  Тимофеевича перед урядником: девушке  неловко чувствовать себя обязанной  кому бы то ни было. Однако, узнав о  болезни героя, она готова сделать  все, чтобы его вылечить, сожалея, что он не обратился к ней раньше. Гадая на героя, она правильно  определяет его характер: «...Человек  вы хотя и добрый, но только слабый... Слову вы своему не господин... Никого вы сердцем не полюбите, потому что  сердце у вас холодное, ленивое, а  тем, которые вас будут любить, вы много горя принесете». Действительно, Иван Тимофеевич — добрый человек, он без колебаний дарит уряднику дорогое ружье, что-бы тот не выгонял  Мануйлиху с Олесей. Олеся всерьез  заинтересовала героя, он влюблен в  нее, не думая о том, что будет  дальше. Олеся кажется мудрее и  взрослее Ивана Тимофеевича: нагадав  себе горе и позор от этой любви, она решает расстаться с героем, но разлука во время его болезни  решила за влюбленных все — она  показала силу их чувства и невозможность  расставания. Их близость — кульминация  развития взаимоотношений героев повести. Олеся принимает на себя всю ответственность  за дальнейшие события, ей важно только то, что она любима. Иван Тимофеевич, в отличие от своей самоотверженно любящей Олеси, слаб и нерешителен. Зная, что ему надо уезжать, он не может набраться силы сказать  об этом, откладывая свое признание  до тех пор, пока Олеся сама не почувствовала  неладное. Он готов жениться на Олесе  и взять ее в город, но сам не слишком представляет себе, как это  возможно. К тому же, мысль о бабушке, которую нельзя оставить одну, не приходила  ему в голову, и он эгоистично предлагает Олесе либо сдать ее в  богадельню, либо «тебе придется выбирать между мной и бабушкой». Эгоизм, безответственность, слабость характера Ивана Тимофеевича  дают основание говорить о нем  как о типичном «рефлектирующем  интеллигенте», типе характера, определенном в русской литературе еще Н. Г. Чернышевским и показанном в произведениях  И. С. Тургенева, Н. А. Некрасова и  других. Олеся же — воплощение лучших качеств, присущих русскому национальному  характеру в женском типе. Глубокая искренняя любовь, самоотверженность, чувство долга — то, что всегда отличало русских женщин, героинь  А. С. Пушкина, И. С. Тургенева, Н. А. Некрасова  и других русских писателей. Олеся  не мыслит себе, чтобы она чем-то осложнила жизнь своего любимого: «Ты молодой, свободный... Неужели  бы у меня хватило бы духу связать  тебя по рукам и по ногам на всю  жизнь?» Она отказывается выйти  замуж за любимого, думая не о  себе, а о нем, о его благополучии. Она так хочет сделать для  него что-то хорошее, что, вопреки своим  убеждениям, готова пойти в церковь. И здесь еще раз проявляется  легкомыслие и безответственность героя: он убеждает Олесю пойти в  церковь, говоря о милосердии Бога, но забывая о людях, ненавидящих  «ведьму» и не готовых ее принять  в свое общество. Он действует так  просто в силу общего убеждения, что  «женщина должна быть набожной». И только повзрослевший рассказчик с высоты прошедшего времени сожалеет о том, что не послушался своего сердца, его  тревожного предчувствия. Крестьянки жестоко расправляются с Олесей, и потрясенный герой только теперь осознает последствия своего легкомысленного  совета. Но Олеся верна себе —  она считает виноватой только себя, трогательно беспокоясь об изуродованной  внешности, которая может не понравиться  любимому. Бесхитростная, доверчивая девушка  оказывается нравственно выше образованного  героя, знающего жизнь лишь «теоретически», не предвидящего последствий своего эгоизма и безответственности.  
Их расставание неизбежно: невежественные крестьяне не простят «ведьмам» погибшего урожая. Но, зная о предстоящей разлуке, Олеся мудро не говорит Ивану Тимофеевичу о своем отъезде, помня народную сказку об испуганном зайчике. Герой узнает об этом неожиданно, и незабываемой деталью остаются в памяти яркие коралловые бусы, подаренные ему исчезнувшей Олесей. Сожаление об утраченной любви, нежной и великодушной, звучит в последних словах рассказчика, для которого, конечно же, эта история не пройдет бесследно: она не только оставила в его памяти яркий след, но и изменила его отношение к жизни, даровав ему мудрость и житейский опыт.  
Нельзя не сказать также о роли пейзажа в повести А. И. Куприна.

Автор рисует нам красоту  дикой, первозданной природы, которая  тонко передает психологическое  состояние героев. Весенний аромат оттаявшей земли пробуждает жизненные  силы, оттеняя зарождающееся'в душе героя чувство. Чарующая ночь любви  подавляет героев «своим счастьем и  жутким безмолвием леса». А надвигающаяся  гроза своим смешением света  и тьмы предвещает «что-то зловещее». Все это дает читателю возможность  утверждать, что молодой А. И. Куприн не только мастер изображения человеческих характеров и взаимоотношений людей, но и замечательный художник, тонко  чувствующий красоту природы  и передающий ее в своих произведениях, писатель, следующий лучшим традициям  русского классического реализма XIX века.

В повести “Олеся” развивается  тема купринского творчества — любовь как спасительная сила, оберегающая  “чистое золото” человеческой натуры от “оподления”, от разрушительного  влияния буржуазной цивилизации. Не случайно любимым героем Куприна  стал человек волевого, мужественного  характера и благородного, доброго  сердца, способный радоваться всему  разнообразию мира. Произведение построено  на сопоставлении двух героев, двух натур, двух мировоззрений. С одной  стороны, образованный интеллигент, представитель  городской культуры, довольно гуманный Иван Тимофеевич, с другой — Олеся, “дитя природы”, не подвергшееся влиянию  городской цивилизации. По сравнению  с Иваном Тимофеевичем, человеком  доброго, но слабого, “ленивого” сердца, Олеся возвышается благородством, цельностью, гордой уверенностью в  своей силе. Свободно, без особых ухищрений рисует Куприн облик полесской  красавицы, заставляя нас следить  за богатством оттенков ее духовного  мира, всегда самобытного, искреннего и глубокого. “Олеся” — художественное открытие Куприна. Писатель показал  нам истинную красоту невинной, почти  детской души девушки, выросшей вдалеке  от шумного мира людей, среди зверей, птиц и леса. Но наряду с этим Куприн высвечивает и человеческую злобу, бессмысленное суеверие, страх пе ред неизвестным, неизведанным. Однако над всем этим одержала победу настоящая  любовь. Нитка красных бус —  последняя дань щедрого сердца Олеси, память “об ее нежной, великодушной любви”.  
       Особенность художественного дарования А. И. Куприна — повышенный интерес к каждой человеческой личности и мастерство психологического анализа — позволила ему в полной мере освоить реалистическое наследие. Ценность его творчества — в художественно-убедительном раскрытии души своего современника. Писатель рассматривает любовь как глубокое нравственно-психологическое чувство. Повести Александра Ивановича Куприна поднимают извечные проблемы человечества — проблемы любви.

Заключение

Лексика, относительно закрепленная за каждым речевым стилем, выполняет  разнообразную роль.

Во-первых, служит средством  называния характерных черт для  данного стиля предметов, процессов, качеств, реалий действительности. Во-вторых, такие лексические единицы являются различительными, специфичными для  каждого из стилей, т. е. их использование  функционально обусловлено. В-третьих, проникая в иностилевые сферы, функционально  закрепленные слова привносят свойственные им стилеобразующие черты. Так, научные  термины, используемые в газетно-публицистической речи, сообщают публикациям строго логический, научный характер, способствуют развитию теоретического мышления читателя, расширяют и углубляют его  познания о реальной действительности. Официальные элементы придают сообщению  деловитость. В свою очередь публицистические слова в научном стиле помогают осмыслить общественную значимость излагаемых положений, а нередко  являются средством их оценки. Слова  разговорных стилей привносят во все книжные стили характер непринужденности, неофициальности.

Особенно заметной во всех функциональных стилях и в стилях литературно-художественных бывает роль стилистически окрашенной лексики. Ее употребление должно быть всегда стилистически  мотивировано, так как одно неуместно  использованное экспрессивно-эмоциональное  слово может изменить семантику  всего текста в целом.

Употребление функционально  маркированных и стилистически  окрашенных слов должно быть всегда мотивированным. Умелому отбору таких слов помогает активное освоение словарей русского языка.

При работе с литературой  можно было заметить неоднозначность  подхода к эмоционально-окрашенной лексике. Обычно её выделяли в стилях речи. Очень мало написано про этот тип лексики и отдельно он выделен  только в энциклопедии Ярцева В.Н. Поэтому  наша курсовая работа и является актуальной.

На сегодняшний день не все проблемы лексикологии решены. В любом разделе языкознания, особенно в лексикологии (т.к. это  подвижный пласт), всегда будут неразрешенные  проблемы, т.к. общество не стоит на месте, развивается, даёт свои новые  запросы, требует новых разработок, которые отвечали бы новым требованиям. Напр., в лексике существует проблема перевода текстов: ведь на другом языке  не достаточно точно и полно можно  отразить именно те мысли, которые хотел  донести до читателя автор произведения, особенно если оно было написано несколько  веков назад. В каждом языке есть понятные только для этого народа лексические средства, ведь каждая нация развивается по своему историческому  пути, и у каждого народа он свой и неповторимый. Естественно, это  обязательно отразиться на лексическом  составе языка.