Биологические факторы преступности

Вступление

С древнейших времён люди очень щепетильно относились к продолжению своего рода. Оставить после себя на этой земле наследников, считалось обязанностью каждого  полноценного гражданина любого вероисповедования, в любом государстве, в любой  части света. Потомки трепетно хранили  память о своих предках. Члены  семьи и в пятом, и в шестом колене могли подробно рассказать о  заслугах и достоинствах своих родственников, живших и сто, и двести лет назад.

Наследственность  предполагала похожие черты как внешности, так и характера. Чем больше ребёнок был схож с родителями, тем большей любви и душевной теплоты он получал. Если же отпрыск разительно отличался по каким-то внутренним или внешним признакам, то вызывал раздражение, а иногда и откровенную неприязнь отца и холодную отчуждённость матери.

Втройне было страшно, если в благополучной  и богобоязненной семье рождался продолжатель рода с преступными  наклонностями. Такого подвергали анафеме, изгоняли из семьи и навсегда стирали  его имя из памяти.

Быть  преступником, с древних времён считалось  постыдным и аморальным практически  во всех слоях общества. Куда ни шло, если таковые личности обитали в  бедных квартала, нищих трущобах –  на дне жизни. Но уже в более менее обеспеченных семьях места таким людям не было.

В конце 19-го века известный итальянский  антрополог и психиатр Чезаре Ломброзо выдвинул теорию относительно существования, так называемых, прирожденных преступников. Ученый был убежден, что люди определенного типа не становятся, а рождаются преступниками: это деградированные личности, которые неспособны контролировать свое агрессивное поведение, и поэтому для общества было бы лучше сразу изолировать их  или лишать жизнь. Ломброзо даже создал систему физических признаков, которые, по его мнению, позволяли идентифицировать потенциального преступника: сплющен нос, низкий лоб, жидкая борода, широкие челюсти. Позже была доказана полная научная необоснованостьь этого тезиса, однако проблема склонности к импульсной, прирожденной агрессии остро дискутируется и до сих пор.

Биологические факторы преступности

Сейчас, когда в руках людей оказался такой тонкий инструмент как генетика, раздаются голоса, призывающие считать, что гены и преступность взаимосвязаны, а последняя является ничем иным, кроме как генетической наследственностью. Другими словами, у человека, предрасположенного к нарушению законов, есть ген  или набор генов, которые и  заставляют его совершать противоправные действия. Эти гены передаются по наследству. В результате на свет опять появляется преступник.

Может быть и по другому: ни у матери, ни у отца таких генов нет, а вот у новорождённого они уже есть. Здесь всё упирается в генотип конкретного человека. Наследуемые гены существуют, как правило, в двух экземплярах. Один передаётся от отца, другой от матери. Количество сочетаний таких форм стремится к бесконечности. Всегда есть вероятность, что именно самая негативная комбинация и займёт доминирующее положение.

Данные  теоретические выкладки очень соблазнительно выглядят для тех, кто очень решительно настроен уничтожить всякую преступность. Ведь если такие гены распознать на ранней стадии развития человека, то их можно локализовать и таким образом избавить общество от преступников. Исчезнут воры, убийцы, насильники. Не будет даже взяточников и растлителей малолетних. Наступит полная идиллия и всеобщее благоденствие.

В конце  ХIХ века в Италии возникла позитивистская школа. Одним из направлений этой школы является “медицинская модель” подхода к преступности, сторонники которой считали преступление симптомом болезни, а в преступнике видели только больного, страдающего расстройством личности и нуждающегося в лечении. 
Теории, изучающие физическую конституцию и эндокринологию. Они являются ярким примером когда-то выдвинутых теорий, не подтвержденных практикой, но настолько прочно осевших в умах людей, что многие до сих пор считают, что преступником рождаются и влиять на них бесполезная трата времени и средств. Рассмотрим некоторые из них: 
Еще в V веке до н. э. Гиппократ выделял два типа людей: коренастых и плотных, подверженных апоплексии и сходным недугам и стройных, худощавых, подверженным респираторным заболеваниям. Во II в. до н. э. Гален, которого часто называют отцом современной медицины, говорил о четырех широко известных типах темперамента: сангвинистическом, холерическом, флегматическом и меланхолическом, которые он связывал с преобладанием в организме одной из четырех жизненных жидкостей. Этими же вопросами у нас в России занимался Павлов. 
В 1912 году Карл Юнг предложил выделить два наиболее общих биологических типа людей. Интроверт - поведение которого определяется воздействием внутренних факторов и психическая энергия которого направлена внутрь и экстраверт - поведение которого определяется внешними факторами, а психическая энергия направлена вовне. 
В XIX веке Чезаре Ломброзо обратил внимание на антропологические признаки преступников и пришел к выводу, что у большинства из них имеются физические аномалии. 
На рубеже XIX-XX веков Э. Кремер на основе своих психофизических исследований пришел к выводу о соответствии определенной физической конституции человека определенному типу преступного поведения. Он вывел закономерность, согласно которой люди высокорослые, широкоплечие, крепкого телосложения склонны к совершению насильственных преступлений. Люди низкорослые, полные наоборот чаще совершают преступления против собственности. 
В ХХ веке Г. Дж. Айсенк в ходе своих исследований свойств нервной системы пришел к выводу, что чем выше у человека признаки экстравертивности, тем ближе он к совершению преступления. 
Современные криминологи, анализируя все ранее известные теории связывающие конституцию человека и преступность приходят сегодня к единому мнению о том, что физический тип - это важный фактор межличностных отношений. Реакция окружающих и собственное отношение к необычной внешности влияют на социальное взаимодействие. Например, дефекты кожи могут стать, особенно в юношеском возрасте, источником самых различных неприятностей. Большие уши, близорукость, маленький рост, изуродованные конечности, ожирение, параличи и многие другие дефекты оказывают влияние на характер и объем социального взаимодействия. Поведение, направленное на то, чтобы как-то “компенсировать” эти дефекты, часто принимает форму девиантного. 
Однако на сегодняшний день нет убедительных доказательств того, что физическая конституция, функционирование желез внутренней секреции и прочие биологические факторы причинно обусловливают преступность. Предположение о связи между конституционально-физической типологией и тем поведением, которое юридически и социологически определено как преступное и девиантное, не подтвердилось. 
Считается, что способности вообще передаются по наследству и особо важную роль играют родители. Еще Аристотель предложил проводить аналогию между причинами, обусловливающими поведение человека, и причинами, вызывающими рост дуба или березы из семени. Дождь он называл причиной, ускоряющей или обуславливающей рост, а причиной, предопределяющей, что вырастет - дуб или береза, считал само семя. Это представление, очевидно, легло в основу концепции “дурного семени” или, так называемого, “врожденного преступника”.

Большая работа по выявлению связей между  генами и преступностью была проведена  в скандинавских странах. Здесь  под пристальным наблюдением  учёных находилось 14 000 человек на протяжении 25 лет. Причём все члены контрольной  группы были мужского пола, воспитывались  в приёмных семьях и имели биологических  отцов как с судимостями, так и без них.

Исследования  проводились комплексно: наблюдатели  старались выяснить не только генетическую связь между детьми и их биологическими отцами, но и воздействие социальной среды на формирование личности.

В итоге  сложилась картина, показывающая, что  среди наблюдаемых, чьи биологические  родители имели проблемы с законом, преступников оказалось значительно  больше, чем среди тех, у кого были законопослушные биологические  отцы. Наблюдатели также отметили – чем больше судимостей у отца, тем выше риск у его сына стать  преступником.

Была  замечена закономерность между братьями. Даже усыновлённые разными семьями, они имели схожее преступное поведение. Это касалось и тех, чьи отцы никогда  не нарушали закон, и тех, кому совсем не повезло – родной родитель практически  не выходил из тюрьмы. Причём более  схожие криминальные наклонности были именно у второй группы наблюдаемых.

В тоже время, на основании этих исследований, нельзя сказать, что преступник всегда порождает преступника. Только 14% таких  потомков встали на скользкую криминальную стезю, остальные 86% выбрали честный  образ жизни.

В 1912 году Годдардом было опубликовано исследование семьи, отличавшейся, как считал автор, умственной отсталостью –“Семья Калликаксов”. История этой семьи началась во время Гражданской войны в Америке, когда Мартин Калликакс встретился со слабоумной девушкой и стал отцом слабоумного сына. К 1912 году было известно 480 потомков этого союза, из которых 143 человека также были слабоумными, многие были незаконнорожденными, алкоголиками и преступниками. После войны вышеуказанный основатель описанной династии женился на девушке “из приличной семьи”. По этой линии насчитывалось 496 потомков, и среди них не было ни слабоумных, ни незаконнорожденных, ни преступников. Многие из них стали юристами, врачами, судьями и были уважаемыми людьми. 
Между тем вопрос о связи между уровнем умственного развития и преступностью остается нерешенным. Ученые до сих пор не пришли к единому мнению и “чаша весов” периодически то на одной, то на другой стороне. Ещё в XIX веке существовало мнение, что криминальная среда необходима обществу. Одним из тех, кто продвигал эту теорию в жизнь был французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858-1917). Сей уважаемый учёный муж утверждал, что преступность – необходимое социальное явление. Она нужна человеку, как щука карасю.

Именно  благодаря бандитам, ворам, убийцам  общество не останавливается в своём  развитии. Отпетые негодяи несут позитивные функции: они создают определённую среду, психологический климат, который постоянно толкает людей к прогрессу. Аномалией является либо слишком высокая, либо слишком низкая преступность. Если извести на нет тяжкие преступления, то Фемида будет вынуждена рассматривать незначительные неблаговидные деяния, как серьёзные нарушения закона.

Исходя  же из того, что социальная среда, огромные движения человеческих масс являются неотъемлемой частью всего земного  и вместе с биологическими процессами представляют единый комплекс, то тогда  становится понятно, почему природа  связала воедино гены и преступность. Связала-то связала, только эти гены ещё надо найти.

Значительно в этом вопросе продвинулись учёные из Института психиатрии при лондонском Королевском колледже. На основании  многочисленных исследований они доказали, что юноши из неблагополучных  семей, имеющие особую разновидность  одного из генов, в девять раз чаще становятся нарушителями закона, нежели их сверстники, воспитанные в аналогичных  ячейках общества, но не обладающие столь специфической генетической структурой.

У парней с криминальным уклоном был серьёзный  дефект гена, ответственного за производство моноаминооксидаза (МАО), регулирующего количество химического вещества особого типа – трансмиттера, посредством которого нейроны головного мозга взаимодействуют между собой. Если его слишком много или мало – тонкое взаимодействие нервных клеток нарушается, результатом этого становятся неврологические расстройства.

Из тех, кто подвергался исследованию, низкий уровень МАО наблюдался у 12%, но они  дали 44% всех преступлений. На остальные 88% пришлось 56%. Цифры говорят сами за себя – генетические программы  человека оказывают очень серьёзное  влияние на восприятие им окружающей действительности. Они также объясняют  и то, почему не все юноши из неблагополучных  семей становятся нарушителями закона. Определённым образом сбалансированные гены надёжно защищают их от негативных моделей поведения.

Результаты  исследований вызвали широкий резонанс в научной среде. Часть учёных высказала предположение, что профилактика преступности дело решённое. Нет ничего проще чем провести массовое обследование граждан, выявить людей с генетическими отклонениями, поставить их на учёт и попробовать перепрограммировать дающую сбой систему.

Хотя, существует огромное количество примеров, когда  граждане с подобными генетическими  сбоями ни разу не нарушали даже правил дорожного движения, а абсолютно  здоровые и психически уравновешенные господа оказывались организаторами массовых убийств и основными  фигурантами в других серьёзных  уголовных преступлениях.

Исследования  ученых в Англии, США, Австралии и  других странах выявили повышенный процент хромосомных аномалий среди  обследованных преступников по сравнению  с контрольной группой. Хромосомные  аномалии встречаются примерно у 0,4 процента новорожденных. 
Нормальным сочетанием хромосом для мужчин является наличие у них одной Х - и одной Y-хромосомы, то есть сочетание ХY; для женщин - наличие двух Х - хромосом, т.е. сочетание ХХ. Пол человека определяется при зачатии. Лица мужского пола с нормальным хромосомным кодом обязательно наделены Y-хросомой, у женщин Y-хромосом не бывает. Встречается разного рода аномальные сочетания хромосом, что иногда затрудняет индивидам выполнение определенной роли в обществе. Например, лицо, имеющее комбинацию хромосом ХХY, может считать себя женщиной и быть воспитанной соответствующим образом, но при выполнении этой роли испытывать определенные трудности. И наоборот, лицо с набором хромосом ХХY, но воспитанное как мужчина, может сохранить определенную сдержанность при выполнении этой роли. Вот почему в современной жизни все более обычными становятся операции по изменению пола. Новая теория гласит, что наличие у мужчины комбинации хромосом ХYY делает его сверхагрессивным “супермужчиной”, вступающим в конфликт с законом гораздо чаще, чем его собратья, имеющие комбинацию хромосом ХY. 
Высказывалось даже предположение, что все это приведет к новым поискам “дурного семени”. Впервые об открытии ХYY хромосом у взрослого мужчины (американца) сообщил 26 августа 1961 г. английский журнал “Ленцет”. В результате проведенного в 1967 году в Пентриджской тюрьме в Мельбурне исследования была выдвинута гипотеза о связи, существующей между комбинацией хромосом ХYY и совершением преступлений. Отмечено, что Ричард Спек, убивший в Чикаго в 1986 году восемь медсестер, имел ХYY комбинацию хромосом. Исследования показывают, что заключенные, имевшие комбинацию хромосом ХYY, не более склонны к совершению насилия, чем остальные заключенные, но чаще, чем они, совершают имущественные преступления. 
Криминологами связь между хромосомным набором (ХYY хромосом) и преступностью подвергается сомнению. Однако достоверных данных в этой области пока нет. 
Несовершенство методик исследования, малое число наблюдений в каждой из них привело к тому, что в настоящее время различие в оценках разных ученых степени распространенности лишней хромосомы среди преступников достигают 20-кратных размеров. Единственное, что можно с большой долей вероятности сказать, так это то, что существует связь между хромосомной аномалией и психическими заболеваниями, так как среди обследованных большинство составили именно лица с такими заболеваниями.