Невменяемость в уголовном праве России

Введение

В уголовном праве помимо принципа неотвратимости показания действует и принцип вины. Правовые категории вменяемости и невменяемости говорят о способности или неспособности лица нести уголовную ответственность, и потому при выяснении этих вопросов следователи и судьи должны анализировать не обстоятельства, относящиеся к субъективной стороне и ее доказанности или недоказанности, а в соответствии с законом – данные о личности субъекта и его поведении во время (в момент) совершения деяния.

Таким образом, налицо актуальность сформулированной темы работы, которая позволяет не только определить новые подходы к исследованию категории вменяемости и невменяемости, но и систематизировать накопленные юридической наукой знания и правоприменительную практику.

Степень научной разработанности проблемы. Понятия вменяемости и невменяемости широко используется в юридической науке и правоприменительной практике.

Отдельные стороны проблемы вменяемости и невменяемости  как институтов уголовного права неоднократно рассматривались в правовой науке. Общетеоретические аспекты материальной ответственности работника разрабатывали такие ученые, как Таганцев Н.С., Антонян Ю.М., Бородин С.В. Сирожидинов Д.В., Иванов Н.Г. и др.

В работе используются работы таких ученых в сфере уголовного права и других наук как Бурлаков В.Н., Гомонов Н.Д., Павлов В.Г., Сербский В., Шостакович Б.В., учебники уголовного права, комментарии законодательства.

Цель и задачи исследования вытекают из актуальности и степени  научной разработанности проблемы.

Целью представленной работы выступает комплексный теоретико-правовой анализ проблемы вменяемости и невменяемости в уголовном праве, проведенный по следующим направления:

• всесторонний анализ правовых актов, действующих в Российской Федерации как источников правового регулирования вменяемости и невменяемости;
• рассмотрение проблем применения права в области правового регулирования вменяемости и невменяемости.

В рамках данных направлений  предполагается решить следующие задачи:

• выявить тенденции развития норм в области правового регулирования вменяемости и невменяемости с учетом сложившейся практики;
• определить содержание понятий «вменяемость», «невменяемость», «ограниченная вменяемость» (условное выражение) согласно действующему законодательству и правоприменительной практике;

Объект и предмет  исследования определяются тематикой  работы, ее целью и задачами.

Объектом научного анализа  настоящей работы является институт вменяемости и невменяемости как теоретическая категория и как правовое явление социальной действительности.

Предметная направленность определяется выделением и изучением, в рамках заявленной темы, нормативно-правовых источников: как законодательства, так  и судебной практики.

Методологической основой  исследования является диалектический метод. В ходе исследования использовались обще– и частнонаучные, а также специальные методы познания.

Общими явились методы анализа и синтеза, индукции и  дедукции, наблюдения и сравнения. В качестве общенаучных методов, с помощью которых проводилось исследование, использовались метод структурного анализа, системный и исторический методы. В качестве частнонаучного метода выступил конкретно-социологический. К специальным методам, использовавшимся в работе, следует отнести сравнительно-правовой, исторический, формально-юридический метод, методы правового моделирования, различные способы толкования права.

Данные методы позволили  наиболее последовательно и полно  рассмотреть различные аспекты освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности в рамках цели и задач исследования.

Эмпирическая база исследования построена на нормативном материале  и судебной практике.

Нормативную основу составили: Уголовный Кодекс РФ, федеральное  законодательство, затрагивающее вопросы  вменяемости и невменяемости. Судебная практика представлена разъяснениями Пленума Верховного Суда, решениями федеральных судов.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно  представляет собой одну из попыток комплексного теоретико-правового анализа вменяемости и невменяемости как института уголовного права, и выявления уголовно-правовых и социально-криминологических проблем применения практики норм о вменяемости и невменяемости в уголовном праве.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                               Глава   1.Невменяемость как уголовно-правовая категория

§ 1.1  Понятие и значение невменяемости

Статья  21 УК РФ содержит  понятие невменяемости:     «Не подлежит уголовной ответственности  лицо, которое во время совершения общественного деяния находилось в  состоянии невменяемости, то есть, не могло осознать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».

Такое сложное понятие, как невменяемость характеризуется двумя признаками (критериями): медицинским (биологическим) и юридическим (психологическим). Юридический критерий определяет суд, когда он дает оценку лицу, совершившему общественно опасное деяние, как не способному осознавать характер своих действий или руководить ими. Медицинский критерий раскрывает причины этой неспособности: болезненное состояние психики человека или отставание в психическом развитии лица, совершившего общественно опасное деяние.

Но не всякое болезненное состояние психики человека позволяет признать его невменяемым, а только которое мешает ему правильно оценить свои поступки. Таким образом, медицинский критерий должен обязательно сочетаться с юридическим. Только одновременное наличие и медицинского, и юридического признаков позволяет сделать вывод о невменяемости конкретного лица. При этом невменяемость должна быть установлена именно на момент совершения общественно опасного деяния, поскольку, если лицо заболело душевной болезнью уже после совершения преступного деяния, то оно признается субъектом преступления и поэтому может нести уголовную ответственность после своего выздоровления. Оба эти критерия мы рассмотрим подробнее во второй главе.

 Из вышесказанного  видно, что невменяемость расценивается как психическая аномалия у лица совершившего общественно опасное деяние,  и это вызывает немало проблемных вопросов  в области криминалистики.

 Психические аномалии – это такое врожденное или приобретенное функциональное или органическое изменение головного мозга, которое, отражаясь на разных сторонах психической деятельности субъекта, влияет на содержание и характер его социально значимого поведения, в том числе и общественно опасного поведения. В психиатрической литературе иногда по-другому определяется круг психических аномалий. Так, западногерманский психиатр Г. Биндер¹ считает, что к числу этих аномалий следует отнести те формы функциональных аномалий, при которых дезинтеграция выражается преимущественно в психической сфере, где психические факторы — ведущие в общей системе болезненных явлений. Эти нарушения являются в основном количественными отклонениями от нормы.

Проблема преступности лиц с психическими аномалиями в  науке не нова. Такие аномалии, как  одна из причин совершения преступлений, и вопросы уголовной ответственности субъектов, страдающих ими, широко исследовались криминалистами и криминологами еще в XIX в.² При этом роль психических расстройств, как правило, значительно преувеличивалась и не проводилось различий между вменяемыми и невменяемыми, совершившими общественно опасные действия.

С особой остротой криминологическая проблема психических болезней (умопомешательства) была поставлена в работах Ч. Ломброзо³ и его последователей. В первых своих сочинениях Ч. Ломброзо писал, что прирожденный преступник — человек ненормальный, но не сумасшедший. Однако в дальнейшем прирожденного преступника он наделил весьма важной чертой — эпилепсией. По Ч. Ломброзо, прирожденная преступность и нравственное помешательство (отсутствие нравственного чувства, чувства добра и зла, слепота в нравственном отношении) не что иное, как специальные формы проявления эпилепсии.

Гораздо дальше в гиперболизации помешательства пошел Э. Ферри. Он писал: «Антропология доказывает фактами, что преступник не есть нормальный человек, что, наоборот, вследствие своих органических и психических ненормальностей, наследственных и приобретенных, он составляет специальный класс, «особую разновидность человеческого рода». Утверждая, что «без сомнения, существует частая и глубокая аналогия между преступлением и помешательством», он не делал никаких различий между вменяемыми и невменяемыми. Совершение преступлений под влиянием помешательства Э. Ферри усматривал среди всех выделенных им категорий преступников, особенно так называемых привычных, и даже выделял тип преступника помешанного, душевнобольного. Более того, он считал, что «настоящие помешанные являются просто крайним выражением типа преступника»⁴.

В 20-е и 30-е  годы довольно активно осуществлялись психиатрические исследования среди преступников. Однако многочисленные эмпирические данные, большинство из которых было получено не юристами, а медиками, к сожалению, не получили адекватной теоретической интерпретации, не сопоставлялись с материалами других исследований. Основным недостатком работ того периода была их методологическая несостоятельность, выражавшаяся в гиперболизации психических отклонений, приписывании им роли ведущей детерминанты любого преступного поведения. Тем самым криминологическая проблема личности преступника превращалась в медицинскую, а социальные факторы во многом игнорировались.

Так, Е. К. Краснушкин⁵ называл преступность социальной болезнью и считал, что преступление свидетельствует о биологической недостаточности социальной приспособляемости личности правонарушителя, а индивидуальному исследованию психической личности надлежит быть в руках врача-психиатра, давно уже владеющего всеми методами индивидуального исследования. Кабинет и клиника по изучению личности преступника и преступности должны находиться в ведении Здравотдела. Изучение преступника и преступности можно приравнять к изучению профессиональных заболеваний.

Вместе с  тем криминологические исследования психических аномалий, в частности, проведенные в упомянутом Кабинете по изучению личности преступника и преступности (г. Москва), не лишены интереса и для нас. По свидетельству Е. К. Краснушкина, психиатрическому изучению подвергались психопатические личности; были получены некоторые важные данные о взаимоотношении между психопатией и преступностью, влиянии «психической индукции на преступность со стороны психопатов». Исследовались также индивидуальные механизмы преступления у здоровых и больных, социальные факторы дегенерации; предпринимались попытки разработать классификацию преступников по их индивидуальным свойствам и психиатрические принципы в пенитенциарной политике.

В последующие годы психологические  проблемы преступности почти не изучались, недостаточно разрабатывались личностные аспекты в объяснении причин преступного поведения. Не обращалось должного внимания на сложнейшие психологические явления и процессы, в том числе связанные с нервно-психической патологией, а личность преступника зачастую представлялась малозначащим звеном в цепи.

Эти обстоятельства в  немалой степени объясняются тем, что возрождение советской криминологии в 50—60-е годы происходило в борьбе с проникновением различных буржуазных течений. А. А. Герцензон⁶, который сыграл выдающуюся роль в становлении современной криминологической теории, справедливо возражал против гиперболизации психиатрических факторов, которая имела место в 20-е годы. Однако в целом, он весьма скептически относился к медико-психиатрическим исследованиям и, по существу, сводил их к чисто практическим целям для решения вопроса о вменяемости или невменяемости, наличии или отсутствии психической болезни и так  далее. Поэтому медико-психиатрическое изучение личности преступника в подобных случаях играет роль специальной методики, необходимой для заключения эксперта-медика. Но, конечно, к криминологии как науке о причинах преступности     это   изучение     прямого     отношения   не имеет.

А. А. Герцензон отмечал, что широкое поле деятельности психиатра возможно и в плане социальной психопатологии как науки, имеющей целью исследовать и наметить пути к устранению тех социальных причин, которые порождают психические аномалии или способствуют их распространению. В этом плане, по мнению А. А. Герцензона, представляет интерес выяснение вопроса о том, что психопатические личности, на которых, казалось бы, мало воздействуют внешние обстоятельства, на деле оказываются чрезвычайно подверженными социальным влияниям и при более или менее значительных колебаниях социальных условий остро реагируют на них. Но это — сфера не криминологии, а психиатрической науки.

Правильно предостерегая  против того, чтобы медики, психолога, антрополога или психиатры самостоятельно исследовали криминологические проблемы, А. А. Герцензон в то же время возражал, например, против обследования людей, получивших черепно-мозговые травмы и совершивших преступления. По его мнению, данные таких обследований к криминологии отношения не имеют, так как не "проливают" никакого света на действительные причины преступности как социального явления. Разумеется, с помощью данных о личности преступников с черепно-мозговыми травмами нельзя объяснить преступность. Однако среди преступников таких лиц немало, и этот фактор необходимо учитывать. К тому же криминологическая проблематика психических аномалий включает в себя отнюдь не только указанные травмы.⁷